Лазурный берег болота

Дарья Донцова, 2020

Самые необычные приключения, как правило, начинаются самым обычным образом. В офис особой бригады явилась Вероника Олеговна Каменева и рассказала, что ее муж Николай Петрович, успешный бизнесмен, недавно умер. Причиной смерти Николая назвали остановку сердца. Непонятно почему совершенно здоровый мужчина утром проснулся, сел на кровати и умер! Прошло некоторое время, и младший сын Макс стал работать во флигеле отца. Иногда он засиживался допоздна и ночевал в спальне покойного. Там его и нашли. Мертвым. Подруга вдовы, гадалка и целительница, утверждает, что смерть отца и сына устроили потусторонние силы, а именно энергетический вампир Айпетри. Но Татьяна Сергеева не верит в привидения, астральные удары, магию. Она понимает: кто-то убил Каменевых, нужно только узнать, кто именно. Но разгадка окажется такой невероятной, что даже привычная ко всему Татьяна будет ошеломлена, когда поймет, где находится лазурный берег болота.

Глава девятая

— Дом находится в том селе, где жили родные отец и мать Коли? — удивилась я. — Или в области есть еще одно Кокошкино?

Димон со вкусом чихнул.

— Ты порой демонстрируешь редкостную несообразительность. Николай вернулся в отчий дом, он ничего не покупал.

— Он обманул жену, — протянула я.

— Возможно, просто не хотел рассказывать ей правду об отце-маньяке, — поправил меня Димон.

— Странно, — сказала я, — ничего не сообщил супруге и не побоялся, что кто-то из соседей расскажет ей правду?

Димон потянулся.

— Дом Игоря Шмакова имел адрес — почтовое отделение Кокошкино, но стоял не в самом селе, а на большом удалении от него, на опушке леса. При нем был огромный участок. Думаю, владелец не общался с деревенскими.

Я встала и начала ходить по комнате.

— Люди любопытны. К Шмакову нагрянула милиция. Небось понятых нашли из местных. Да о таком событии народ до скончания века не забудет.

— Тань, сядь, — попросил приятель, — не мельтеши перед глазами.

Я остановилась.

— Представь себя на месте Николая. Ты захочешь жить в доме, в котором арестовали твоих отца и мать? И ты говорил, что там неподалеку в лесу нашли кладбище его жертв. Мне бы в голову не пришло вернуться в такое место. Постаралась бы как можно быстрее его продать.

— В год задержания родителей Коля был школьником, — напомнил Димон, — подозреваю, что ему могли не сообщить правды.

— И он не стал интересоваться, куда подевались родители? — усмехнулась я.

— Сказал: «Не сообщили правду», — повторил Коробков, — солгали: «Папа и мама заболели, их увезли в больницу».

Я вернулась на место.

— Это могло сработать с пятилеткой. А Коля был значительно старше. И когда в дом вваливается милиция, то ее никак с врачами не перепутаешь.

— Почему ты решила, что подросток в момент приезда сотрудников МВД был дома? — спросил Димон. — Их взяли летом, у школьников были каникулы. Возможно, мальчик находился в лагере. Я пока не нарыл всех подробностей. Знаю лишь общую информацию. Меня она тоже удивляет. Каким образом Николай получил недвижимость в Кокошкине? Что его сподвигло поселиться в доме, где жил отец-садист? Вот насчет узнаваемости соседями могу дать разъяснения. Когда семья Николая Петровича перебралась в деревню, села уже не было. Через пару лет после приведения приговора в силу в Кокошкине случился большой пожар, огонь уничтожил много домов. Жителей расселили по разным селам. Да и Николай, когда «купил» дом, повзрослел, изменился внешне. И, полагаю, ни его отец, ни мать, ни сам мальчик с деревенскими особо не общались. Вспомни, Коля ходил в московскую школу. Наверное, дом в Подмосковье использовался редко, как дача. Меня удивляет другое.

— Что? — спросила я.

— Очень уж быстро нашли Игоря Рудольфовича, — пояснил Димон. — Понимаю, что за дело взялись мегапрофи из дома на Лубянке. Но почему? Потому что была убита техсотрудница? Ладно бы следователь. Но самая обычная машинистка, которая не имела допуска к важным делам? Небось она меню для столовой печатала. По какой причине из-за нее поставили на уши лучших из лучших? А те резво помчались по следу. Что-то тут не так!

У меня по спине пробежал холодок.

— Кладбище в лесу. Убийца явно не хотел, чтобы его поймали. Случайно такой погост не найти.

Димон начал двигать «мышкой».

— Бывает иногда, что серийный маньяк устает сам от себя. Помню Ефима Горелова, давнее-предавнее дело, мы с тобой еще были незнакомы. На мужике гора трупов, но он ловко от нас уходил. А потом очень глупо засветился, приехал в день рождения матери домой. Ну, и конечно, его повязали. Знали, что он родительницу любит, предполагали: может прикатить к ней с букетом, устроили засаду, но особенно не надеялись на успех. Иван решил ущипнуть мужика, спросил:

— Что ж вы так неумно поступили? Я был против засады, говорил: «Ефим не дурак, он в квартире не засветится, сообразит, что мы его взять хотим, и не придет». А вы притопали.

Горелов не рассердился, спокойно объяснил:

— Иван Никифорович! Все. Пора мне на покой. Устал.

Я влез в беседу:

— Надоело убивать?

Ефим опять не проявил агрессии.

— Кто-то в моей голове, командир, отдающий приказ «Уничтожь», меня утомил. Не дает ни дня отдыха, гонит за жертвой. Но сейчас все. Конец истории. Я наконец ночь посплю спокойно. Да, лягу в камере, но перестану дергаться.

Димон потянулся за стаканом с водой.

— Это был мой первый серийщик. Я ему не очень поверил, решил: какую-то игру мужик затеял. Но потом стал замечать, что большинство тех, на ком десятки трупов, испытывают облегчение, когда их наконец арестовывают. И они правда спят в камерах. Мирно так, словно домой пришли.

Я махнула рукой:

— Мне такие типы не попадались.

— Какие твои годы, — улыбнулся Коробков.

— Ладно, поверю, что встречаются мерзавцы, которые устали сами от себя, — согласилась я, — но, наверное, их немного. Основная масса старательно заметает следы, не хочет оказаться за решеткой. Сомнительно, что отец Николая, убив очередную женщину, вез потом ее тело в Подмосковье. Опасно так поступать. Скорей всего он их где-то поблизости убивал. Возможно, в своем доме. Небось Коля знал правду.

— Тань, не фантазируй, — попросил Димон, — есть факт: Николай переехал в Кокошкино. Точка.

В дверь постучали.

— Войдите! — одновременно воскликнули мы с Коробковым.

Створка открылась, на пороге возникла группа людей. Впереди шла пожилая дама, одетая в элегантное светло-бежевое платье, на ее голове красовалась голубая шляпка, из-под которой выбивались седые волосы, завитые крупными локонами. В руках она держала крошечную сумочку. За ней вышагивал мужчина в летнем льняном костюме, красной рубашке и панаме. Немного необычная одежда, если вспомнить, что на дворе октябрь. Он нес портфель. Замыкал процессию парень лет шестнадцати. У юноши была прическа, которую Иван называет «нервный пудель». Темные кудрявые волосы стояли на голове дыбом, похоже, их месяц не причесывали. В ушах незнакомца блестели колечки, одно висело в носу, и еще пара на губе. Мятые джинсы, растянутая футболка с изображением розового мишки, клетчатая рубашка поверх нее, кроссовки и сумка самого непотребного вида довершали образ.

— Добрый день, господа, — хорошо поставленным голосом произнесла бабуля, — надеюсь, мы попали по адресу?

— Здравствуйте, — улыбнулась я, мысленно придумывая казнь для секретаря, который зачем-то впустил к нам в переговорную трио городских сумасшедших.

— Никита Павлович, — произнесла дама, показывая на парнишку.

— Привет, — отозвался «пудель» в джинсах.

— Миша, — продолжала старуха.

«Льняной костюм» шаркнул ножкой.

— Очень приятно видеть вас.

— Взаимно, — машинально ответила я.

Бабуля села к столу.

— Думаю, вы — Татьяна Сергеева. А мужчина — Дмитрий Коробков.

— Вы угадали, — отмер мой приятель.

— Это совсем нетрудно, — серьезно сказала посетительница, — навряд ли представителя сильного пола назовут Таней.

— Э… э… э… — протянула я, — объясните, пожалуйста, цель своего визита.

Дама улыбнулась:

— Она очевидна. Мы готовы приступить к работе.

— К какой работе? — спросила я.

— К практической, — пояснила незнакомка, — мы согласились помогать Татьяне Сергеевой. Рина нас умоляла несколько месяцев, но бросить все дела и начать сотрудничать с вами мигом не получалось.

— Вы знакомы с Ириной Леонидовной? — осторожно уточнила я.

— Знакома? — повторила гостья. — Мы близкие подруги.

Я бросила взгляд на Димона и через секунду услышала звонок своего телефона. Я схватила трубку. На том конце молчали, я сказала:

— Добрый день. Уже приехали? Сейчас спущусь.

Потом встала.

— Дмитрий, будьте добры, угостите наших посетителей. Чай-кофе, печенье-конфеты. Мне придется спуститься вниз на короткое время.

— Непременно! — воскликнул Коробков и направился к шкафчику с припасами.

А я покинула кабинет, на всякий случай отошла к лифту и позвонила домой.