Курятник в пентхаусе

Дарья Донцова, 2022

С годами некоторые девушки из аппетитной булочки превращаются в пухлый батон. Татьяне Сергеевой такая перспектива не нравится, она сидит на диете и очень устала от нее. Чтобы как-то переключиться и не переживать по поводу неудачного похудения, Татьяна с небывалым энтузиазмом взялась за расследование нового дела двадцатилетней Инессы Листовой. К Инессе пришла женщина, которая уверяет, что она ее мать. Но родительница Инессы давно скончалась! Аферистка явно нацелилась на наследство, ведь девушка очень богата. Листова просит детективов выяснить все про ее якобы мать и вывести ту на чистую воду. Сыщики взялись за дело и окунулись вовсе не в чистую, а в очень грязную и мутную воду.

Глава девятая

— Значит, пара жила тихо? — перевел беседу в другое русло Димон.

— Да, жаль их мне было, — кивнул Леонид, — они приехали из деревни Ошурково. Он работал на вредном производстве, лаки там делали, краски, в Москву ездил. Супруга дома сидела, за девочкой смотрела, та всегда была чисто одета, причесана. Приятные люди, воспитанные, непьющие. Тамара, если видела, что я на своем велике прикатил, из окна высовывалась, говорила:

— Леонид Алексеевич, зайдите, чаем угощу с пирогом.

Полковник засмеялся.

— Я был пацан, только демобилизовался, все звали меня Лёней. А Ефимова всегда обращалась по отчеству. Каюсь, грешен, забегал к ней поесть. Так Тамара еще и с собой сверток давала. Комнатка метров десять, жили трое, один из них ребенок, а там всегда был порядок. Оазис в болоте пьянства. Но потом ситуация вдруг изменилось. Илья меня поймал, когда я в очередной раз по вызову в адское место прирулил, зашептал:

— Леонид Алексеевич, беда у нас, Тома опять запила.

Я так удивился!

— Опять?

Илья кивнул.

— Да. Она после похорон родителей быстро в алкоголичку превратилась. Я нашел врача-гипнотизера, тот Тому закодировал. Как отрезало ей ханку жрать. Мы поэтому из деревни уехали. Там жену пьяной знали, не уважали. Решили на новом месте другую жизнь вести. Тамара забеременела, мы в Москву подались, снимали комнату в коммуналке. Дочка родилась, нас попросили съехать. Ребенок маленький, кричит. Мыкались по разным углам, с деньгами было туго. Жена пока не работает, на мою зарплату выживаем. Вот и нашли, где подешевле, в барак перебрались. И мать Тамара прекрасная, и жена хорошая. Не знаю, что произошло, возвращаюсь один раз домой, а она нетрезвая. Я с ней работу провел, не помогло. И сейчас у нас… Давайте лучше покажу!

Зашел я в комнату. Грязь, вонь, девочка не мытая, не причесанная, в одежде, которую месяц не стирали. На кровати спит баба, грязная и вонючая. Я Тамару не узнал, спросил:

— Это она?

Илья рукой махнул:

— Сам глазам своим не верю. Леонид Алексеевич, можете где-то отметить, что она в таком состоянии? Хочу жену лишить материнских прав.

Поглядел я на отребье, удивился, что водка с хорошей бабой за короткий срок сотворила, а Илья словно мысли мои прочитал.

— Я поговорил с гипнотизером, который ее лечил. Он объяснил: «Во второй раз мой метод не сработает, я предупреждал вас об этом. И еще: раз Тамара после лечения запила, то больше к трезвому образу жизни не вернется. Если вам нужен мой совет, то он такой: возьмите ребенка и уезжайте. Оставьте алкоголичку». Я заикнулся было: «Мне ее жалко, она одна быстро умрет». Доктор разозлился: «А на дочку тебе наплевать? Хочешь заботиться о пьяной морде, которой ни до кого дела нет? Ну, продлишь ты ей жизнь на пару лет. И что? Знаешь, чем твоя благотворительность обернется? Баба все равно умрет. А девочка старше станет, в школу пойдет, лет в четырнадцать попробует в компании вино и начнет квасить. Пример мамаши перед глазами был, в голове установка закрепилась: ничего плохого в водке нет, вон мама пила, так папа о ней заботился, не злился. Хочешь иметь дочку алкоголичку? Ты ее получишь! Спасай малышку».

Мне Илью так жалко стало, я посоветовал:

— Сейчас напиши заявление, что Тамара, находясь в неадекватном состоянии, на тебя напала с ножом. Я оформлю все, как надо.

Он внял моему совету. Через пару недель меня в барак вызвали, Ефимова буянила. Пока доехал, местные сами проблему решили. Простые там люди, по шее бабе надавали и в комнату затолкали. Я вошел, Тамара на полу спит. Лица под грязью и синяками не видно. Ни дочки, ни мужа нет. Спросил соседей:

— Где Илья?

Кто-то ответил:

— Уехал с девочкой. Куда, не знаем. Оставил нам шалаву, каждый день зажигает, матерится, в драку лезет, сумасшедшая она, заберите ее в психушку.

А времена были какие! Не имели права больного с упавшей крышей без его согласия в дурку положить. Это, видите ли, нарушение прав алкоголика. А то, что люди должны терпеть пьянь рваную, это как называется? О правах соседей подумали? Да, они сами выпить любят, но Тамара все границы перешла. Я решил что-то с алкоголичкой делать, но не знал, как от нее людей избавить. А потом Ефимова сама куда-то делась, пропала. У меня в то лето были две исчезнувшие бабы.

Леонид полистал книжку.

— Вторую звали Ларисой Мазаевой. Эта женщина жила в кирпичном доме с пожилой матерью Ольгой Сергеевной. Приехала к старухе, когда я уже работал участковым. Мать принесла заявление о пропаже дочери, начал я бабушку опрашивать, а та давай рыдать! Сообщила такую историю. В юности Лариса сделала аборт, через какое-то время пошла на осмотр, врач ей заявил:

— Не ждите беременности, плохо вас прооперировали.

Случилось это все в студенческие годы, а когда Лариса вернулась домой с дипломом, то никто, даже мать, понятия не имел, что она с кем-то согрешила и избавилась от ненужного ребенка. Мазаева вышла замуж, ничего супругу не сказала. Спустя несколько лет муж стал задавать вопрос:

— Почему у нас нет детей?

Настоял на визите к доктору. И вот тогда выяснилась правда, супруг подал на развод, Лариса начала пить и быстро опустилась. С работы ее попросили, алкоголичка стала выносить вещи из дома. Когда то, что можно обменять на бутылку, закончилось, воровать принялась. Ее ловили, били, да без толку. А теперь она пропала, две недели дома не показывается.

Я сообразил: Мазаеву убили. Почему я так решил? Сейчас!

Наш гость опять перелистал книжечку.

— Вот! Семнадцатого июля Вадим Гудов, местный олигарх, сообщил о краже у него постельного белья. Вадим, по слухам, бывший бандит. Дом купил каменный в селе, особняк построил Нефедов, но его посадили и коттедж на торги выставили. Вадик его и приобрел. Появился он на моем участке примерно за полгода до отъезда Ильи Листова. Новоселье устроил, народ местный угостил. Его сразу и полюбили. Ну и, как водится, местные бабы давай сплетничать: «Знаем, знаем, он из бывших солнцевских, богатый теперь». Откуда у теток эта информация? Одна придумала, другая подхватила, третья дальше понесла, да от себя еще перца насыпала. Месяца не прошло, как Вадим королем деревни сделался. Мне интересно стало, откуда у него столько денег? Знаю, какая сумма за дом отдана. Выяснил следующее. На авторитета Вадим не тянет, обычный оболтус. А вот отец его в прошлом был большой человек в мире криминала. Очень большой, но вовремя слился, ушел в легальный бизнес, миллиардами ворочал. Умер не так давно. При жизни он сынка в зубах нес. То одно дело ему подарит, то другое. Потом, похоже, перестал дурака тянуть, остался Вадим без ничего. Жил он в Москве, вроде работал в конторе типа «Рога и копыта», может, просто числился. Потом Олег Михайлович умер, и вскоре Вадим приобрел коттедж. Думаю, отец ему кой-чего оставил. В Совине Вадим пальцы веером не распускал, быстро женился на первой красавице Елизавете, у той папаша тоже при хороших деньгах был. Со мной Вадим вежливо здоровался, по имени-отчеству величал. Я, если с ним сталкивался, всегда останавливался на пару минут о ерунде поговорить. Но никогда Гудов в отделение не приходил. И тут здрассти! Белье у него сперли! Смех, да и только! Сел Вадим напротив меня, смущенно речь завел:

— Леонид Алексеевич, вы меня знаете, плевать я хотел на тряпки. Эти?.. Новые куплю и забуду. Это ваще не моя забота, баба займется, но тут случай особый. Клавка, домработница наша, видела, как Ларка бельишко…! В сумку поклала и!..

Я проблему не понял.

— Раз есть свидетель, Мазаеву можно за кражу запереть. И всем будет хорошо. Ларису на зоне пить отучат.

Гудов на меня посмотрел.

— Романтик вы, Леонид Алексеевич. Это смотря куда она попадет. А то еще познакомят с дурью и герычем. Ларка — крестная дочь моей тещи, Лизка, супруга моя, на Мазаеву зубы наточила. Та к нам постоянно приходит, рука ковшиком: «Дай на опохмел». Елизавете моей Клавка уже в уши надула, кто бельишко…! Жена ща войну устроит. Не один день мне в мозгах тоннели прогрызает.

— Отправь Ларку куда подальше, она мою маму позорит! Хороша крестная дочь, пьянь голимая.

Я ей объяснял:

— Лариска там только шибче за воротник заливать будет, помрет живо. Или натворит делов таких, что я ее не отмажу. Здесь бабенка у нас на глазах. Ну да, похвастаться такой родней трудно, но в каждой семье по уроду есть.

Лизка побухтит и уходит. А сейчас вона что. Сопри Ларка бельишко у кого чужого, то, конечно,… полная! Хотя я заплатил бы пострадавшим столько, что они еще ковры новые к простыням купили бы. Но она обчистила родню. А это ваще никуда! Уж поищите ее. Сам браться не хочу, боюсь, что найду шалаву и наподдам за все проделки не по-детски. Точно не сдержусь. Беда случится. Рука у меня тяжелая. Вы ее найдите и суток на пятнадцать закройте в холодной, полежит на шконке, протрезвеет краса наша, и я поговорю с ней. Права Лизка, надо сеструху куда-то сбыть. Прямо позорище, свою семью обнесла! Денег вам не предлагаю, знаю, в морду мне их назад сунете. А вот дружбу мою примите. В гости к вам ходить не стану. Но если нужен буду, сразу помогу!

И ушел.