Коньяк для ангела

Дарья Донцова, 2008

«Семейная жизнь – тяжелая штука, поэтому ее порой несут не вдвоем, а втроем. Впрочем, иногда у некоторых пар складывается не любовный треугольник, а иная геометрическая фигура. За несколько дней до Рождества мне позвонила Ленка Латынина и спросила: – Отметим праздник вместе?..»

Семейная жизнь — тяжелая штука, поэтому ее порой несут не вдвоем, а втроем. Впрочем, иногда у некоторых пар складывается не любовный треугольник, а иная геометрическая фигура.

За несколько дней до Рождества мне позвонила Ленка Латынина и спросила:

— Отметим праздник вместе?

— Согласна, — ответила я, — только я приду одна. Зайка с Аркадием уехали на каникулы, Дегтяреву тоже дали отпуск, а Маруся собирается веселиться с приятелями.

— Очень плохо! — искренне огорчилась Лена.

Я решила, что она переживает по поводу моего настроения, и оптимистично сказала:

— Никаких проблем, наоборот, я чувствую себя счастливой! Проведу Рождество в тишине и покое, не собираюсь рыдать от тоски, мне редко удается побыть наедине с собой.

— Меня волнует количество гостей, — тут же заявила Латынина, — если вы, мадам, заявитесь одна, то нас за столом будет тринадцать человек! Ищи себе пару, хватит одной по гостям таскаться.

Обижаться на Лену — последнее дело. Как правило, ляпнув глупость, она не хочет никого обидеть, просто выпаливает фразу и не думает, какое впечатление она произведет на окружающих.

— Ладно, — кивнула я, — если не устраиваю тебя, так сказать, соло, то явлюсь в составе дуэта!

В голосе Латыниной тут же появилось любопытство.

— А он кто?

— Весьма симпатичен, — обтекаемо ответила я.

— Богат? — не успокаивалась Ленка. — С твоими деньгами нужно быть осторожной. Если мужик нищий, он, вероятно, хочет неплохо устроиться за счет обеспеченной пассии.

— Субъект, о котором я веду речь, проживает в собственном доме, на Ново-Рижском шоссе, — серьезно ответила я.

— Какая у парня машина? — еще сильнее возбудилась Латынина.

— Их несколько, но джип самый любимый, — сообщила я.

— Мужик пьет?

— Только воду.

— Курит?

— Даже не приближается к табаку, — ухмыльнулась я.

— Дети есть?

— Двое, но они давно живут в Париже.

— А жена?

— Он никогда не оформлял отношения официально, любовная связь длилась всего три дня, — пояснила я.

— Значит, у него отвратительная мамаша, — злорадно сказала Ленка, — еще Ломоносов придумал закон: если в одном повезло, то в другом точно лажа получится.

— Думаю, ты слишком вольно трактуешь принцип сохранения материи, — не удержалась я, — но родители моего кавалера давно скончались. Он, увы, сирота.

— Зануда, да? — с надеждой спросила Латынина. — Скряга? Брюзга?

— Он постоянно пребывает в хорошем настроении, меня обожает, готов целый день сидеть рядом с любимой женщиной на диване, — добила я подругу.

— Колись, Дашута, где взяла парня? — взвизгнула Ленка.

— Да ты его давно знаешь! Он не первый год живет в Ложкине, — усмехнулась я.

В трубке воцарилось молчание, потом Лена растерянно спросила:

— Ты же не про полковника говоришь?

— Нет, конечно, — еле сдерживаясь от смеха, ответила я.

— Так про кого? — взвыла Латынина.

— Я имею в виду Хуча, — раскололась я.

Подруга на пару секунд лишилась дара речи, а потом стала возмущаться:

— Ну, вообще! Мне не нужен за столом мопс!

— Почему? Он подходит абсолютно по всем статьям, — прикинулась я идиоткой, — не пьет, не курит, живет в коттедже, в Москву выезжает на внедорожнике, бабами не увлекается, а меня обожает без памяти. К тому же он всегда пребывает в замечательном расположении духа, не ворчит, не ругается, не скандалит, не упрекает меня в транжирстве, готов постоянно следовать за мной, чистоплотен и стопроцентно верен. Из недостатков могу отметить лишь обжорство и храп, но это мелочи.

— Сама найду тебе кавалера, — вздохнула Ленка.

— Хуч будет расстроен — он любит званые ужины! — не сдалась я.

— Ты видела, как Миша украсил магазин к Рождеству? — спросила Латынина, решив закрыть тему предстоящей вечеринки. — Если нет, то непременно посмотри. Уж поверь, такой витрины ни у кого нет.

Я машинально кивала: охотно верю, что Ленкин супруг устроил нечто феерическое.

Миша Латынин имеет в кармане диплом доктора наук, он искусствовед и первую часть своей жизни занимался театром. В эпоху революции, когда россиянам стало не до спектаклей, Михаил не растерялся и стал торговать вином. Сначала у Латынина была крохотная точка в подвале у вокзала, он сам ездил за товаром к оптовику и лично отпускал «пузыри» местному контингенту. Но мало-помалу Миша развернулся, и теперь у него целая сеть винных супермаркетов в разных городах России. Самый крупный торговый центр расположен в Москве, на одной из главных улиц. Думаю, в преддверии Рождества там началось столпотворение. Латынин предлагает вполне приличные напитки по щадящим ценам, а перед праздниками, как правило, устраивает масштабные распродажи. Впрочем, если вы человек не бедный, старший сомелье сопроводит вас в зал для VIP-клиентов и предложит эксклюзивное вино. Коли вы готовы потратить сумму, за которую можно купить отечественный автомобиль, сам управляющий отведет вас в особое хранилище. А уж если вы коллекционер, то тогда заказ выполнит Михаил. Порой он сам летает по поручению клиента во Францию или Италию, но, как понимаете, в этом случае речь пойдет о десятках тысяч. Не рублей.

До того как Миша вплотную занялся виноторговлей, я, конечно, знала о существовании дорогого вина, но не представляла, до какой суммы может дойти цена на раритетную бутылку. Наиболее драгоценные экземпляры Латынин хранит в особой комнате-сейфе, проникнуть в которую можно лишь в сопровождении хозяина.

На следующий день я поехала в город, чтобы купить подарки. Собралась пробежаться по торговому центру, а потом посетить книжный магазин. Отсутствие домашних следовало использовать по полной программе. Сначала отпраздную с Латыниными Рождество, а на следующий день завалюсь на диван, замотаюсь в плед, обложусь собаками, поставлю на столик конфеты и буду читать детективы. Лучших каникул и не придумать.

Около восьми вечера я, уставшая, как шахтер, выползла из центра к машине, неся в руках и зубах кучу пакетов. Не успела сделать несколько шагов к автомобилю, как увидела толпу возле витрины находившегося неподалеку магазина.

— Мама, мама, — закричал веселый детский голос, — ангел шевельнулся.

Я быстро бросила покупки в багажник и присоединилась к зевакам. Интересно, что привлекло внимание прохожих? За большим стеклом расположилась праздничная композиция, изображавшая хлев. Но корова, лошадь, коза и овца возвышались на заднем плане. Посередине, на соломе, сидела красивая молодая женщина, державшая на руках новорожденного. Справа от нее стоял мужчина в хламиде, сильно смахивающей на халат. С потолка свисала звезда, а вокруг них расположились ангелы в серебристой одежде.

Я еще раз окинула взором инсталляцию, — во многих европейских городах устанавливают рождественские экспозиции, но в Москве я ни разу не встречала подобной. Кому пришло в голову изобразить сцену появления на свет малыша Иисуса? И почему Иосиф держит в руке огромную бутыль шампанского? Впрочем, не буду придираться к деталям, кстати, новорожденный-то выглядит минимум на полгода, он уже весьма ловко сидит на коленях у Девы Марии.

— Чего только не придумают ради водки, — закряхтела бабка, стоявшая около меня, — богохульники!

— Не вижу никакой водки, — машинально сказала я и тут же пожалела об этом.

Пенсионерка толкнула меня в спину.

— Глаза разуй! Магазин винищем торгует! Попрыгает народ, полюбуется — и внутрь за спиртным попрет!

Тут только я осознала, что стою около главной торговой точки Латынина — вот каким украшением витрины восхищалась Ленка.

— Тьфу на вас! — совсем обозлилась старушонка и ушла.

Ее место занял мальчик лет семи, который незамедлительно закричал:

— Мам, ну мам же! Глянь! Ангел живой, он недавно шелохнулся.

Фигуры небожителей и впрямь были выполнены с большим искусством, издали они казались замершими людьми.

— Вон та тетя, — продолжал ребенок, тыча пальцем в крайнюю фигуру, — Серафима, она…

В ту же секунду витрину закрыли шторы.

— Пошли, представление закончилось, — устало сказала женщина, державшая ребенка за руку.

— Сейчас снова распахнется, — уперся малыш, — она так уже не первый раз задвигается. Мам, а та ангел дышит.

— Ангелы не имеют пола, — возразила мать, — они не мужчины и не женщины!

Драпировки разошлись в стороны.

— Супер! — завопил мальчик. — Это тетя! Вон у нее ногти накрашены!

Я машинально посмотрела на крайнюю фигуру. Действительно, на тоненьких пальчиках видна розовая эмаль. Дети на удивление внимательны, я бы пропустила эту деталь, и ангелок на самом деле напоминает живое существо, около запястья темнеет грязное пятно, его легко можно принять за синяк. А роскошные платиновые длинные волосы — явно натуральные. Хотя с париками для кукол нынче нет ни малейших проблем.

— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, — сосчитал мальчик, — мам, их шестеро!

— Нам пора, — поторопила сына женщина, — видишь, магазин закрыли.

Я вздрогнула, ну-ну, разинула рот, как первоклассница, а ведь еще не все презенты приобретены. Надо вернуться в торговый центр, чтобы успеть купить подарки для всех друзей, внесенных в список.

Ровно в полночь вместе с небольшой группой припозднившихся покупателей я снова очутилась на улице. Слава богу, все покупки сделаны, а один из книжных магазинов столицы, находящийся в паре кварталов отсюда, работает до двух часов.

Я снова закинула бумажные сумки в багажник и повернулась к витрине. Любопытные прохожие разошлись, но лампочки за стеклом продолжали сиять, освещая Деву Марию, новорожденного Иисуса, Иосифа, животных и пять ангелов. Миша не экономил на электричестве, шторы были не задернуты, композиции предстояло радовать редких в этот час прохожих. Я села за руль и вдруг вздрогнула: пять ангелов? Отлично помню, что в момент закрытия магазина их было шесть! Смешно в этом признаваться, но я вылезла из малолитражки и пересчитала небесных созданий. Пять! Куда подевался шестой? Ушел попить чайку в подсобное помещение? Небось в витрине холодно, манекен замерз и отправился погреться в торговый зал? И кто удрал?

Я стала внимательно разглядывать херувимов и пришла к невероятному выводу. Из витрины сбежал тот самый персонаж с розовыми ногтями.

Мне отчего-то стало тревожно, я села в салон своей машины, вытащила телефон и набрала номер Ленки.

— Чего не спишь? — прокричала Латынина, перекрывая шум.

— Извини за поздний звонок, — сказала я, — но, похоже, ты тоже бодрствуешь.

— Сидим с Мишкой в ресторане, — объявила Ленка, — ждем омара. Привет тебе от него.

— От омара? — уточнила я.

— Нет, от Мишки, — загоготала Лена.

— Спроси у мужа, сколько у него ангелов? — велела я.

Конец ознакомительного фрагмента.