Чувства на салфетке

Дарья Александровна Мунш

Студентка выпускного класса английской школы-пансиона «Клейсмор» после очередного скучного лета возвращается в школьное общежитие. Каролина наивно полагает, что этот год будет такой же ужасный, как и все предыдущие. Но каково же будет удивление этой темноволосой особы, когда она познакомится за руку со злом, прячущемся за стенами её учебного заведения. Сможет ли эта юная леди выстоять в сражении с неизвестным душегубом или с треском слетит с обрыва в омут, отдавая душу в руки самого Дьявола?

Глава 3. Новый наставник

Очередное холодное осеннее утро. Будничный день, обязывающий всех учащихся пансиона, вставать спозаранку, чтобы успеть собраться в школу.

Можно было бы заявить, что это такой же обычный вторник для Каролины как и все предыдущие вторники, если бы не одна цепочка событий, произошедшая именно в это злосчастное утро.

В стенах пансиона кипела жизнь: домоправительница готовила хрустящие вафли воспитанникам на завтрак; смотритель висел на телефоне, чтобы узнать от директора последние новости «Клейсмора»; а ребята лениво собирались на занятия. Кто-то ещё спал, кто-то уже рассеянно носился по комнате, пытаясь найти второй одинаковый носок, а кто-то подводил свой образ к завершению, дорисовывая вторую стрелку над глазом.

Вот и Кара, изрядно проспав, по стандарту надела школьную форму, чуть ли не перепутав изнаночную сторону с внешней. После краткого прихорашивания, брюнетка проследовала вниз по лестнице на первый этаж, дабы утолить чувство голода.

Никто и не сомневался, что за столиком давно собрались все одноклассники, в том числе и Дерик, не замечающий Кару порядка двух недель с того самого момента, когда они поклялись друг другу в любви в салоне кроваво-красного «BMW», которая «ничего не изменит». Молодой человек лишь окинул подругу влюблённым взглядом, тотчас же прогнав эту слабость, так как, крепко державшая его за руку, Лесли не давала парню возможности даже поздороваться с брюнеткой. Лишь страстно расширившиеся зрачки юноши дали Каре понять, что чувства этого блондина всё также сильны по отношению к ней.

Каролина заняла своё место за столом. Сиюминутно к ней подлетела домоправительница и поставила тарелку с едой напротив. Кароль никогда не ела сладкое, поэтому Жакки подала ей тарелку с овсянкой, пока остальные наслаждались свежеиспечёнными вафлями.

— Доброе утро, Кароль. — Произнесла женщина, улыбнувшись.

— Доброе утро, Жаклин. — Так же приветливо и с улыбкой ответила Джефферсон, после чего принялась завтракать.

Но внезапно в этот ленивый приём пищи вмещался смотритель дома, влетевший в двери столовой. Мужчина на мгновение прервал дифирамбы, чтобы убедиться на наличие всех воспитанников за столом.

Поняв, что не хватает только Берил, на которую странно было бы надеяться, Трент (так звали смотрителя) продолжил вещать:

— Внимание, учащиеся! — Громким и настойчивым голосом начал он. — С этого дня, вашим преподавателем по истории, экономике и праву станет мистер Чарльз Флэтчер. Миссис Макроу ушла на пенсию. — Наступила неловкая пауза. Мужчина, видимо, ожидал какой-то реакции от завтракающих, но её не последовало. — Довели старушку. — Шёпотом добавил он и покинул помещение столовой, звонко стуча каблуками увесистых башмаков о дубовый паркет.

Ребята не сразу поняли что произошло. Но когда осознание наконец-то посетило, чуть ли не хором начали возмущаться.

— Вот дерьмо! — Выругался Ник. — Как мы теперь тесты скатывать будем без слепой Макроу?

— Плевать на тесты. — Поддержала Лебовски светловолосая подруга Бломфилда. — Очередной препод мужик. Мне лично хватает озабоченного химика. Вдруг и этот будет нас домогаться?! — Возмущалась Даррелл, тем самым заставив залиться смехом своих одноклассников.

— Никто не тронет тебя, Лесли. — Вмешалась в разговор Каролина. — Рядом с тобой вон какой защитник есть. — Изумрудный взгляд пал, на излюбленного ею, Бломфилда и она, не сдержавшись, легонько прикусила нижнюю губу, вынудив того подавиться куском вафли от такого пикантного жеста.

Чёртовы губы. Как же хочется их расцеловать. И не только их.

— Заткнись нахер, Джефферсон! — Тут же враждебно настроилась главная блондинка школы. — В этом обществе шлюхи не имеют права вякать! — Она была настолько переполнена удушающей ревностью, что не смогла смолчать.

Даррелл уже приготовилась наброситься на Кароль, но, вовремя потянувший её вниз, Дерик сумел подавить это восстание, не дав ему даже начаться.

— Тише, Лес. Не обращай внимания на всяких идиоток. — Прошептал Дерс на ухо своей пассии.

Услышав эти, весьма не лестные слова, Джефферсон изменилась в лице. Она просто не могла поверить собственным ушам. И это тот самый Рик, который клялся ей в безграничной любви и был готов отдать все свои деньги, лишь бы быть с ней одной? А теперь она идиотка и её слова ничего не стоят. Как же всё-таки быстро люди умеют меняться ради собственной выгоды.

— Не пытайся меня заткнуть, Дерик! — Красотка старалась вырваться из тисков возлюбленного, дабы разукрасить лицо давнему врагу. — Я хочу, чтобы все знали, как она трахалась с тобой в машине посреди запретного леса безо всякого зазрения совести! — Перешла уже на крик блондинка.

Но когда она осознала, какие низости только что все услышали из её уст, было поздно что-либо исправлять.

— Что уставились?! — Продолжала кричать юная леди. — Спросите у своей любимой одноклассницы совета, как правильно нужно себя вести, чтобы затащить в койку чужого парня! — Лесли была уже готова разрыдаться, но держалась.

Ей хотелось провалиться под землю от стыда, но Лес упрямо стояла на своём, пытаясь унизить соперницу в глазах товарищей, да поведать подробности того вечера, за которым наблюдала через заднее стекло автомобиля возлюбленного.

— Прекрати нести чушь! — Тут уже вмешалась Каролина.

Малахитовые глаза горели от злости. Наверное первый раз в жизни она была готова первой наброситься на Даррелл и повыдёргивать её блондинистые патлы.

— Такого не было никогда! Кого ты пытаешься обмануть?! — Удивительно, как на этот крик ещё не сбежался весь персонал «Океана». Разборка была слишком горячей и требовала немедленного вмешательства взрослых.

— Это кого ты пытаешься обмануть, сука дешёвая?! — Продолжала вопить Лес, первой перейдя от словесных оскорблений к действиям.

Юная особа запустила в обидчицу тарелкой с ещё тёплыми вафлями, но та успела вовремя увернуться, вынудив блюдо с грохотом разбиться о ближайшую стену.

— У меня есть доказательства того, что это правда! — Внезапно осенило разъярённую воспитанницу.

Лесли кинулась за телефоном, но Дерик удачно среагировал и выхватил мобильный из рук, подняв его над светловолосой головой, чтобы Лес не смогла дотянуться и свершить задуманное.

— Лесли, крошка, может мы не будем разбираться в этом при всех? — Он прильнул к губам блондинки, но та влепила ему неслабую оплеуху на такой смешной успокаивающий.

— Что, стыдно стало, изменщик? — Злость юной леди перепрыгнула с брюнетки на парня. — Не хочешь яйцами светить перед всем «Океаном»? А перед шлюхой Джефферсон так хотелось? — Разрывала глотку блонди, вспоминая стоны и причитания парня, когда он трахал её главного врага.

Конечно, обида глубоко засела внутри и Лес было мало простых извинений со стороны Рика. Она хотела смешать с грязью ту, с которой ему было так хорошо в салоне красного «BMW» в чаще осеннего леса. Гораздо лучше, чем бывало с ней, когда она также скакала на его члене, издавая фальшивые стоны. Но от Джефферсон её отличало то, что в случае Каролины они были не фальшивыми.

Ревнующая блондинка совсем не думала, что выглядит жалко, когда пытается добиться правосудия в присутствии одноклассников. Ей просто хотелось отомстить и она не задумывалась о последствиях, о своей репутации — ни о чём. Жаждала мести, только и всего.

— Спроси у своего парня, кто из нас двоих на самом деле шлюха, Даррелл. — Произнесла заключительную реплику Каролина, намекнув на то, что Рик был у неё первым (и пока последним), после чего покинула столовую, оставив позади себя десяток непонимающих взглядов и двух, теперь одинаково ненавидящих её, людей.

Брюнетка заняла место за партой и закрыла лицо руками. Она боялась порицаний одноклассников, робела от мысли о том, что теперь её ещё больше будут осуждать и, конечно же, не хотела носить клеймо распутной девы, с которой можно вступить в половую связь, просто попросив.

Разумеется, мисс Джефферсон не была такой. Её отношения с Дериком носили любовный характер и Кара была с ним лишь из-за высоких чувств. Она не могла без него и соглашалась на всё, лишь бы противоречивый мажорик на красном «BMW» был рядом.

Сегодня в Каролине умерла последняя надежда на то, что Бломфилд останется с ней, послав Лесли к чёртовой матери. Она чуяла приближающуюся войну, но остерегалась совсем не этого. Девочке больше всего была страшна ненависть Дерика, которая вот-вот готова была разгореться.

Решив, что она не сможет ничего изменить, Кара просто стала ждать. Только пока сама не знала чего: либо ополчения со стороны всех одноклассников, либо защиты от самого любимого ею человека, либо изгнания из «Клейсмора» с позором.

Пока Кароль размышляла над плачевностью ситуации, в которой очутилась, в кабинет вошёл темноволосый мужчина весьма привлекательной внешности. На вид ему было не больше тридцати лет. Молодой человек был относительно высокого роста и несколько крупной комплекции: стальные мускулы подчёркивала плотная хлопковая ткань, повторяющая каждый извилистый мышечный контур. На анониме очень даже симпатично смотрелись чёрные приталенные брюки и белая рубашка, верхняя пуговица которой была расстегнута, добавляя официальному образу ещё больше пикантности. На левом запястье поблескивали явно недешевые часы, а воздух заполнял запах настоящего мужчины, смешанный с тяжелым навязчивым парфюмом.

Незнакомец занял место за учительским столом и опустил мистический взгляд, на ничего не понимающую, толпу. Нос с горбинкой, что казался длиннее дозволенного, был слегка вздёрнут, словно говорил всем собравшимся: «вы — челядь. Здесь я царь и Бог. И все будет так, как ваш государь захочет, глупые детишки. Готовьте дань и молитесь, чтобы её размер меня устроил». Но тут высокомерие нового педагога ушло для него самого же на задний план. Его топазы встретились с изумрудами пышногрудой брюнетки во втором ряду и замерли. Молодой человек несколько изменился в лице, словно узнал в этой девочке знакомую, и, обомлев, неумышленно раскрыл рот. Но, осознав всю неловкость ситуации, впечатавшись аквамариновым взором в очи Кары, будто желая лицезреть её смущение перед ним, никому незнакомый тип начал говорить:

— Всем доброе утро! Разрешите представиться — меня зовут Чарльз Флэтчер и я ваш новый учитель истории, экономики и права. Но, думаю, это вам и так известно. — Преподаватель столь мило улыбнулся, что вся женская половина класса поплыла от плутливого соблазнительного взгляда.

Вся, кроме Джефферсон. Она уже начала дымиться под его взглядом и, неуютно поёжившись, перевела взор на Бломфилда, так же сверлящего её карими глазами, будто соревнующегося с мистером Флэтчером — кто первый засморит малышку Джефферсон до смерти.

— Чтобы развеять устоявшиеся мифы о несерьёзности молодых педагогов, скажу вам сразу — я весьма требовательный и отношусь со всей строгостью к знанию моего предмета. Так что, попрошу вас сразу исправно готовиться ко всем контрольным работам и внутриплановым проверочным. — Тут уже вся аудитория водрузила на себя не очень довольные мины, окончательно осознав, что с этим типом им будет не так уж и просто, нежели с пожилой миссис Макроу.

Чарльз начал вести первый в этой школе урок, а Каролина, в то же самое время, вернула ему всё внимание. Теперь уже брюнетка продолжала не спускать с него глаз, отплатив историку тем же смущением, которым Флэтчер одарил её в первую минуту знакомства с выпускным классом «Клейсмора».

Леди следила за каждым движением молодого преподавателя, не теряя из вида ни одного взмаха чёрных ресниц. Но дело было вовсе не в том, что мистер Флэтчер приглянулся ей как мужчина. Его неземной взгляд казался ей до одури знакомым. Словно она видела его далеко ни один раз в своей недолгой жизни. Девочка не могла понять, где и как могла наблюдать этого мужчину, но знала, точно знала, что это не первая их встреча.

Прозвенел звонок с урока. Все ребята уже покинули аудиторию, а Джефферсон продолжала смотреть на нового учителя, пытаясь отыскать хотя бы какую-то связь между реальным миром и этим удивительным молодым человеком. Сердце трепыхалось в груди, готовое выскользнуть на парту, и познакомиться с новоиспеченным преподавателем лично, но упрямо продолжало биться в теле, отдавая оголтелыми импульсами прямо в горло. У сердечка этой девочки иная роль. Но не факт, что оно не окажется во власти этого мужчины одним морозным утром.

— Прошу прощения, мисс, не знаю вашего имени… — Оборвал гробовую тишину преподаватель.

— Каролина. — Словно пробудившись от глубокого сна, представилась Кара.

— Каролина. — Повторил за ней учитель. — С вами всё в порядке? — Он подошёл ещё ближе, тем самым сделав аквамариновый взгляд ещё знакомее для девушки.

— Вполне. — Кратко ответила студентка.

— А мне так не показалось. — Чарльз вновь столь пикантно улыбнулся, отчего Кара разглядела в нём не просто знакомое лицо, но ещё и очень привлекательного мужчину.

— Да нет же, мистер Флэтчер, я.. нормально. — Не могла связать двух слов Кароль, выдавая неприрученное бесконтрольное волнение перед его персоной.

— Тогда почему вы не заметили, что все ваши товарищи покинули аудиторию и не вышли вместе с ними? — Чак не унимался, будто пытался завести более конструктивную беседу с новой ученицей.

— Простите, я задумалась. — Девочка краснела от такого соблазнительного взгляда, не в силах справиться со своим женским составляющим.

Ну, что за идиотка! Прав был Дерик этим утром, а она уже решила обидеться на подобную нелестную характеристику.

— Если у тебя есть какие-то вопросы, то я слушаю. Если же нет — тогда советую поторопиться на химию, которая начнётся буквально через две минуты. — Преподаватель не переставал острить, вынуждая школьницу стеснительно улыбаться.

— Я лучше пойду. — Опомнилась девочка и поднялась из-за парты, бросив финальный взор на нового знакомого, от которого во рту становилось вязко, а между ног, почему-то, влажно. Наваждение какое-то.

— Думаю, на химии ты так краснеть не будешь. — Напоследок съязвил преподаватель и проводил юную леди взглядом.

«Как же хороша, чертовка», — подумал про себя Чарльз.

Он тоже не мог избавиться от мысли о том, что эта девочка знакома ему. Нет, конечно, Флэтчер никогда не видел её до сегодняшнего дня, не разговаривал с Карой и не лицезрел этой смятённой, но безумно красивой улыбки. Они словно очень хорошо были знакомы в прошлой жизни и подсознание подсказывало им, что они или давние друзья, или дальние родственники, или вообще страстные любовники. Могло быть всё что угодно. Ведь никто не знает, что было до того момента, когда каждый из нас произвёл на свет свой первый звук.

Чак ещё пару минут не расставался с мыслями об этой милой и застенчивой девушке. До того момента, пока к нему в класс не вошла новая партия учеников, в непонимании глядящая в сторону учительского стола. И вновь он начал представляться, стращать детей сложными контрольными и строгими требованиями к знанию предмета.

Наступило время обеда. Ребята всегда утоляли голод во время занятий не в столовой общежитий, а в кафетерии, находящемся в стенах самой школы. Его площадь была заполнена множеством столиков, за которыми не приходилось сидеть целыми классами. Поэтому школьники по привычной установке делились на группы и обедали в приятных для себя компаниях.

Но сегодня Кара села за столик в одиночестве. К ней обычно присоединялись Эгберт и Сьюзан, но после утрешней ситуации даже они отсели от школьной подруги.

Девушка, которую попросту не попытались даже понять, восседала одна. Бедняжка ковыряла вилкой салат, ибо так и не смогла впихнуть в себя ни кусочка. Её выражение лица сложно было назвать просто грустным. Юная леди была подавлена и еле держалась, чтобы не разрыдаться у всей школы на глазах.

Но внезапно Кароль почувствовала, что над ней кто-то стоит. Подняв, слегка покрасневшие от накативших слёз, глаза брюнетка заметила светящийся от доброты взор мистера Флэтчера. В его руках красовался поднос с тем же самым салатом, что и у Каролины, сэндвич с курицей и стакан апельсинового сока. Не долго думая, Чак сам начал разговор.

— Каролина, ты не против, если я присяду за твой столик? — Разумеется, учитель заочно был уверен в положительном ответе ученицы, но не мог не спросить её разрешения.

Джентльмен, чёрт возьми. Но разве это тот случай, где нужно демонстрировать педантичные манеры? Разве они требовались с ученицами?

— Я совсем не возражаю, мистер Флэтчер. — Кароль натянуто улыбнулась и мужчина занял место напротив.

— Да уж. — Продолжал вести разговор молодой человек. — Мне так непривычно слышать в свои двадцать пять лет от юной леди словосочетание «мистер Флэтчер». — Принялся рассуждать он, выдавая в голосе несколько фальшивые нотки.

— Вам всего двадцать пять? — Каролина охотно вступила в диалог, потому что Чарльз, похоже, единственный в этом месте, кто хотел и готов был говорить с ней.

— Да-а-а. — Протянул историк. — Я несколько лет прятал диплом на полке, перебиваясь разными видами заработка и не понимал, хочу ли быть учителем или это не моё. Но потом наткнулся на вакансию в вашей школе. Стал изучать поподробнее, и больно хорошими оказались отзывы о «Клейсморе». А кто-то из комментирующих вообще осмеливался назвать его лучшим пансионом Великобритании. — Распылялся мужчина.

— У нас тут не просто школа, а настоящая академия цинизма и богатеньких деточек. — Съязвила Каролина, услышав, как новый педагог лестно отзывается об этой обители ужаса, в которой она обучается долгие три года.

— Это ты верно подметила. Из этих детей на кого не глянь — у всех даже школьная форма от «Gucci», а сумки от «Chanel». Вот только ты — другая. — Небесно-голубые глаза игриво блеснули, задержавшись на теле воспитанницы пансиона.

И почему он вообще разбирается в брендах? Разве у простого школьного учителя может быть намётан глаз на такое?

— Убогая? — Усмехнулась на внезапное предположение Кароль.

— Нет. Особенная. — Томным голосом озвучил Чарльз, вынудив мурашки Каролины прогуляться по алебастровой коже.

Какой же красавчик. А голос как у Ангела. Ангела похоти.

— Особенно убогая? — Не унималась брюнетка, силясь подавить внутреннее восхищение.

Не хватало ещё запасть на учителя. Мало же проблем.

— Чёрт… — Выругался историк, предугадывая, что просто с этой упрямицей не будет. Но он любит таких. Вешалки давно не прельщают. — Я не хотел тебя обидеть, Кароль. — Вымолил взглядом прощение и едва заметно подмигнул, отчего Кароль чуть ли слюной не подавилась.

К чему ещё и кокетство? Или она путает вежливость и попытки разрядить обстановку с симпатией?

— Поверьте, мистер Флэтчер, меня сложно обидеть. Знали бы вы, что они обо мне говорят. — Оглянувшись на чавкающих одноклассников, пожала плечами зеленоглазка.

— Я уверен, всё что они говорят — ложь. — Изрёк брюнет и вновь ослепил нефрит сапфировым взглядом.

Намеревается схватка драгоценного камня с полудрагоценным? Тогда не сложно догадаться, кто проиграет.

— А я смотрю отношения у тебя не особо заладились вообще со всеми? — Продолжал задавать вопросы мужчина, наконец-то приступив к поглощению еды.

— А как вы догадались? — Чак так забавно поедал бутерброд, что Кара едва удержалась, чтобы не рассмеяться.

— Ну, ты сидишь в гордом одиночестве, в то время как твои одноклассники едва умещаются за своими столами. — Вымолвил мужчина, параллельно пережёвывая сэндвич.

— Ну да. Всё так и есть. — Хмыкнула Каролина. — Мы никогда не были особо дружны. У их родителей куча денег и высокие должности, а у моей матери алкогольная зависимость и непогашенный кредит. — С досадой и былой грустью вымолвила брюнетка, нарисовав в голове образ пьяной родительницы.

— А как же ты тогда оказалась среди этих мажориков, если у твоей мамы нет средств, чтобы оплачивать твою учёбу? — Юная особа словно находилась на допросе. Школьному наставнику хотелось знать всё. — Ты прости, если это личное. Просто мне показалось, что тебе не с кем поговорить, но очень хочется. — Он и вправду лез глубоко в душу.

Но Джефферсон почему-то так желала довериться ему. Он не был похож ни на одного парня, окружавшего её в стенах этого учебного заведения. Каре хотелось говорить с ним часы напролёт, не замечая никого вокруг.

— Не извиняйтесь. — Успокоила девушка. — Это я, напротив, должна извиняться перед вами за то, что заполняю вашу светлую голову своим семейным мусором. — Каролине снова взгрустнулось, но эти, искрящиеся от доброты и теплоты, глаза развеяли тоску вмиг. — Вы уже познакомились с педагогическим составом школы? — Чарльз вновь измазал нос соусом от бутерброда, на что девочка издала лёгкий смешок.

— Да, я свинья, не удивляйся. — Кокетливо произнёс он. — Знаком, но не со всеми. — Дополнил, попутно вытерев соус с носа.

— Имя Жозефина Мур вам о чём-нибудь говорит? — Наблюдая за тем, как Чак аппетитно поглощает незамысловатый обед, Каролина тоже смогла справиться с парой ложек салата.

— Преподавательницы физики? — Обратив внимание на то, что девочка хоть немного поела, Чарльз расплылся в улыбке, подобно заботливому отцу.

— Да. — Радостно воскликнула Джефферсон. — Она моя тётушка. Родная сестра Эйп… матери. — Запнулась она, когда по привычке хотела назвать мать по имени. — Так вот, именно благодаря тёте мне выпала такая честь — учиться в этом гадюшнике с этими самодовольными детишками. — Кароль закатила глаза, ещё больше рассмешив учителя.

— Ну, мне ещё только предстоит познакомиться со всеми этими детишками. На данный момент, я имею о них лишь зрительное представление. Не выучил пока ни одного имени. Кроме твоего, конечно же. — От последней фразы педагога Кара ещё больше залилась краской и игриво усмехнулась.

Тем временем, за столом «элиты школы» во всю шли обсуждения нынешней обстановки в общежитии. Лесли всё никак не могла отойти от утреннего инцидента, а Дерик проклинал себя за то, что был так неосторожен тем вечером, когда позволил себе придаться страсти с Каролиной в своём «BMW».

Стивен как всегда поедал всё что видел перед собой, Ник недоверчиво и слегка сердито поглядывал, на сидящих напротив, Бломфилда и Даррелл, в то время как Розалин и Марк как обычно выясняли отношения. Но первой в общий разговор осмелилась вступить Лесли.

— Вы только посмотрите на эту шлюху! — Начала весьма дерзко блондинка. — Она уже во всю флиртует с новым историком. — Девушка отломила небольшой кусочек сэндвича и положила в свой маленький ротик, из которого вылетали одни гадости. — Недолго она страдала по тебе, Дерри. — Съязвила белокурая бестия, ядовито улыбнувшись.

— Лес, ну вот тебе не надоело? — Взъерепенился Рик, услышав, что речь опять идёт о той самой Каролине.

Что уж скрывать, он ещё не остыл. Такая любовь за пару недель не проходит. Скажу больше, она может вечно жить в сердце. И сколько ты не пытайся запрятать её в глубинах подсознания, она будет напоминать о себе, даже когда дети пойдут в школу, а престарелый кот скоропостижно скончается.

— Поговорить что ли больше не о чем? — Юноша тоже приступил к сэндвичу, попутно отхлебнув сока из прозрачного бокала.

— Да ладно тебе, Дерс. — Встрял в разговор пары Ник. — Нам уже не терпится посмотреть горячее видео на телефоне Лесли, где ты превращаешь серую мышку Каролину в грязную шлюшку. — Юноша игриво поднял одну бровь, в то время, как белки в глазах блондина налились кровью от ярости.

— Да вы издеваетесь что ли?! — Перешёл чуть ли не на крики Бломфилд. — Я вам отвечаю, я сейчас пересяду за стол к Джефферсон и Флэтчеру, если вы не завалите ебальники. — Начал угрожать тот, дабы хоть как-то усмирить пыл товарищей.

— Дерзай! — Даррелл тоже охватила злость.

Девушку уже начинало передёргивать в моменты, когда кто-то произносил имя той, с которой ей посмел изменить любимый и единственный парень.

— Ты думаешь мне слабо, крошка? — Между парой возник конфликт.

Измена в корне рушила отношения, наплевав на папочкины деньги и давно привычную жизнь.

— Ты же не хочешь сидеть с главной шлюхой школы. — В особе проснулась чуть ли не настоящая ненависть к любимому мужчине.

Услышав последнюю фразу из уст второй половинки, Бломфилд подорвался с законного места и, бросив гневное, «она не шлюха», направился в сторону Кары и нового преподавателя. Уже издалека он обратил внимание на то, насколько Каре весело и интересно с мистером Флэтчером. Сердце блондина сжалось. Он видел этот ярый интерес в глазах любимой девушки и не мог спокойно смотреть на то, как она кокетливо улыбается в лицо другого мужчины. И теперь Рик решился помешать им не только потому что разругался с Лесли и товарищами.

Через мгновение парень возник у столика Каролины и едва слышно произнёс: «Я вам не помешаю?».

Выражение лица Джефферсон сменилось до неузнаваемости. Как это Дерик осмелился подсесть к ней на глазах у всей школы?! А Чак, в то же время, уже приветливо ему улыбался, указывая на место рядом с собой. Но Бломфилд молча сел возле Кароль и продолжил поедать свой обед с невозмутимым видом.

— Рик, ты что творишь? — Шёпотом произнесла брюнетка, наклонившись к незваному гостю.

— Ем салат. — Спокойным голосом ответил парень, делая вид, будто ничего не произошло.

— Ну, я вижу вам есть о чём поговорить. — Почувствовав себя неловко, Чарльз решил, что достаточно засиделся с ученицей и со стороны это выглядит неправильно.

Тем более у неё появился компаньон и нет больше никакой нужды веселить эту грустную девочку самостоятельно.

— Вам уже пора, мистер Флэтчер? — Кара моментально погрустнела, услышав, что такой прелестный собеседник как Чак собирается покинуть её.

— К сожалению, да. — Учитель привычно улыбнулся и резко перевёл взгляд на сидящего рядом с девушкой. — Тебе есть с кем пообщаться. — Чарльз на прощание кивнул и встал с места, захватив при этом поднос с остатками пищи.

Бросив прощальный взгляд на удаляющегося историка, Кара повернулась в сторону блондина. Он молча ел, даже не стремясь что-либо объяснять. Кароль оказалась в растерянности. В голове повисли сотни вопросов, которые требовали незамедлительных ответов, но Дерик не стремился их давать. Тогда девочка решила взять инициативу в свои руки.

— Может объяснишь? — Каролина резко схватила соседа за руку, отчего Бломфилд слегка вздрогнул.

— Что я должен объяснить? — Парень скорчил недовольную мину и одёрнул запястье из ладони одноклассницы, после чего продолжил есть как ни в чём не бывало.

Дерс был уверен, что за каждым его движением в данный момент следит Лесли и боялся даже не так моргнуть и уж тем более держать Кару за руку.

— Рик, прекрати строить из себя идиота! — Джефферсон начала злиться. Ей вовсе не хотелось иметь дело с дурачествами Бломфилда.

— Да вашу ж мать! — Выругался блондин, с прискорбием осознав, что так просто одноклассница от него не отвяжется. — Мне сегодня дадут спокойно поесть или нет?! — Поднял свои два, горящих от злости, глаза на подругу и задержался на её прекрасном лице.

— Как только ты скажешь в чём дело, можешь хоть до отвала наесться своими отвратительными сэндвичами. — Взгляд мисс Джефферсон тоже не собирался становиться мягче.

Она боялась вновь быть замешанной в каких-то бесполезных разборках и поэтому столь настойчиво требовала от одноклассника немедленных объяснений.

— Заебёшь! — Юноша наконец-то оторвался от обеда и вновь поднял глаза на собеседницу.

— Кто ещё кого из нас заебёт… — Буркнула себе под нос Кароль.

Но Дерик никак на её фразу не стал реагировать. Уж больно хотелось ему её «заебать» в прямом смысле этого бранного слова.

— Моя «любимая» девушка пыталась взять меня на слабо. Она была уверена, что я не осмелюсь пересесть от них к тебе и этому секс-инструктору, прикрывающимся учителем по истории, а я взял и пересел. — При слове «любимая» Дерс недовольно закатил глаза, вынудив Каролину слегка рассмеяться.

Но то, что она услышала после явно не обрадовало. Значит теперь она просто спор и обедать с ней за одним столом последнее дело?

— А чего же ты ко мне сел?! — Голос Кары стал громче, что привлекло внимание рядом сидящих. — Почему сразу в туалете есть не стал? Там и то поприятнее. — К горлу подступил комок.

Безумно стало больно от происходящего и услышанного. Ни день, а сплошное наказание.

— Кароль, прошу, не надо. — Шёпотом взмолился блондин, завидев назревающую истерику в нефритовой глади. — Ты же сама решила, что между нами всё кончено. И вообще, нам нельзя разговаривать. — Парень вновь уткнулся носом в тарелку, засунув последний кусок сэндвича в рот.

— Ненавижу тебя! — Тоже шёпотом вымолвила Каролина и подорвалась с лавки.

Поспешно покинула кафетерий и понеслась по школьному коридору, сломя голову. Слёзы вновь подступили и тут Джефферсон уже не выдержала. Всё бежала и бежала, не успевая вытирать горько-солёные капли с щёк. А в исчезающую спину грохотом доносились ядовитые смешки. В «Клейсморе» искренность всегда вызывала смех. Тут каждый второй живая подделка, даже не пытающаяся отыскать подлинную сторону.

А девочка с чёрными волосами с каждой секундой приближалась к выходу из здания. Больше не могла находиться среди этих гадких и, ненавидящих её, людей. И вот заветная дверь показалась за поворотом.

Юная леди глубоко вздохнула и оказалась на свободе. Приземлившись на первую же скамейку, бедняжка закрыла лицо руками и принялась вопить от боли. Обида разрывала изнутри, не давая возможности держать себя в руках.

Он вновь предал её, даже не пытаясь сражаться за их общее счастье. Нелепые мысли носились в голове отчаявшейся. Она была готова на всё что угодно, лишь бы заглушить эту боль. Но кое-кто всё же осмелился отвлечь от минутной слабости.

— Каролина? — Тяжелая рука опустилась на хрупкие плечи, отчего та вздрогнула. — Что стряслось в кафетерии после того, как я ушёл и почему ты плачешь? — Учитель приподнял подбородок рыдающей указательным пальцем и встретился взглядом с заплаканными изумрудами.

— Мистер Флэтчер, мне льстит, что вы оказываете мне столько внимания, но я бы не хотела обсуждать произошедшее в столовой с вами. — Брюнетка дёрнула головой, чтобы прервать соприкосновение с кожей историка. — Это действительно личное. — Вытерла, ещё не высохшие, слёзы и отвернулась от растерянного учителя.

— Уверена, что не хочешь поделиться? — Не сдавался Чарльз.

Будучи настоящим мужчиной с хорошими манерами, он не мог оставаться равнодушным, смотря на убитую горем женщину. Хоть она была ещё очень юной и приходилась ему воспитанницей, которую Чарли знал меньше суток.

— Абсолютно. — Всхлипнув носом, опустила студентка, мысленно вопя «нет, ни черта я не уверена, ни в чём.»

— Извини, я на самом деле лезу не в своё дело. — Мужчина не стал садиться рядом, продолжая стоять над завывающей ученицей. — Прости, если я смутил тебя, Кароль. — Какой уж там, мистер Флэтчер. Смутить её непросто. А после пережитого этим сентябрьским вторником — подавно.

Но правда, почему этот неопытный новоиспеченный педагог проявляет столько заботы к практически незнакомой девушке? Откуда столько жалости и нелепых чувств к неизвестно кому?

— Всё в порядке. — Озадаченно и с тяжестью в голосе вымолвила школьница. — Не смею вас больше задерживать. — Говорила она так, словно намекала, что напротив, не стоит её оставлять наедине с самой собой.

Но учитель воспринял эти слова всерьёз и не стал продолжать диалог.

— Хорошего дня! — Сухо и равнодушно бросил Чак и направился ко входу в школу.

Не сдержавшись, оглянулся на пол пути, но не осмелился вновь подойти к раздосадованной девочке, судорожно комкающей в пальцах подол плиссированной юбки.

А Каролина, тем временем, продолжила плакать. Чувство непрекращающегося одиночества не покидало.

Разве бывает так, чтобы у одного человека было в жизни всё исключительно чёрного цвета? Кароль воплощение бесконечных неудач. Создание, которому не повезло ни в чём: ни в любви, ни в деньгах, ни в большом уме, ни даже в личных качествах. Одна надежда лишь на то, что в смерти ей всё-таки повезёт. Может быть, хоть на том свете она встретится с любимым братом и он поддержит и пожалеет отчаявшуюся младшую сестрёнку. И тогда этой тёмноволосой особе уже будет наплевать на красавчика Дерика, его стервозную подружку и этих самовлюблённых детей, которые приходятся ей одноклассниками.

Одиночество губит людей, доводит до самоубийства, заставляет страдать морально, а иногда даже и физически. Но Кара не из тех, чьим разумом может завладеть тоска и вынудить пойти на этот необдуманных шаг. Суицид — удел слабых, а она не такая и никогда такой не будет.

«Выйти в окно», «поужинать» таблетками или повиснуть на люстре слишком просто. Этим ты никогда не сможешь разрешить проблемы и добиться чего-то великого. Да, возможно кто-то поплачет о тебе день, неделю, месяц, но они будут жить дальше, а от тебя останется лишь обглоданный скелет, усыпанный слоем грунта.

Кто-то однажды сказал: «Когда ты летишь с моста, то понимаешь, что все твои проблемы решаемы, кроме одной — ты летишь с моста». И Каролина следовала сказанной кем-то правды, вопреки селфхарму и вечным стенаниям разума.

Поэтому она справится. Будет жить во что бы то ни стало и ещё покажет этим глупым избалованным деточкам, кто такая Каролина Мария Джефферсон на самом деле.

Кароль утёрла указательными пальцами слёзы из-под глаз и вздохнула полной грудью. Если Дерик не думает о том, что причиняет ей невыносимую боль — она отплатит ему той же монетой. Он будет молить о пощаде, но окажется слишком поздно. Этот белокурый юноша ещё пожалеет о том, что когда-то посмел оставить её. Каролина даже сможет сыграть роль самой счастливой девушки, если придётся. Но всему своё время. Недаром говорят, месть — блюдо, которое подаётся холодным.

Девушка поднялась с кованой лавки, захватив при этом намокшую от слёз сумку. На занятия ей совсем не хотелось идти. Поэтому брюнетка сразу направилась в общежитие. Ей было плевать, что скажет домоправительница или смотритель. Хуже уже не будет. Тем более, в классе Лесли и, чёрт её знает, что возникнет в этой блондинистой глупой голове. Хватит на сегодня школьных перепалок.

Брюнетка на цыпочках пробралась в кампус и медленно проскользнула на лестницу. Оставшись незамеченной, девушка проникла в глубь своей комнаты. К её большому удивлению, на кровати сидела Сюзи, жадно поедавшая красное сочное яблоко. Она сделала вид, что не заметила соседку по комнате и продолжила что-то увлечённо разглядывать в телефоне.

Тогда Кара рискнула первой завязать разговор.

— Привет. — Не придумала ничего лучше Кароль, чем поздороваться.

— Виделись. — Безразлично ответила Сьюзи, не отрываясь от мобильного.

— Как дела? — Девушка продолжила засыпать подругу банальностями.

— Кара, что тебе нужно? — Тут рыженькая наконец-то соизволила поднять взгляд на собеседницу.

Но дружелюбием на лице мисс Батлер и не пахло — непроглядное осуждение и презрение.

— Просто хотела узнать, чем же я так перед тобой и Эгбертом провинилась, что вы даже не сели ко мне за обедом. — Джефферсон присела на край кровати, устремив, воспалённые от слёз, изумруды на приятельницу.

— По-моему, тебе и с Бломфилдом и секси-историком неплохо сиделось. — Холодно выплюнула Сьюзан и сварливо потёрла конопатый нос, опять заинтересовавшись телефоном.

— Сюзанна, ты смеёшься что ли? — Каролина неумышленно повысила голос, совсем позабыв о том, что они не имели права находиться сейчас в пансионе. — Они сами ко мне подсели. Я их не звала. Ни одного, ни второго — Брюнетка вырвала мобильный из рук рыжей, призвав тем самым обратить на неё внимание.

— А спать с ним на переднем сидении «BMW» Дерик тоже сам тебя позвал? — После этого вопроса в брюнетке словно что-то щелкнуло.

От кого — от кого, а от лучшей и единственной подруги она никак не ожидала услышать подобных слов. Вновь слёзы подступили к изумрудным очам, но Джефферсон сдержала их.

— Да что ты знаешь обо мне? — Наконец-то прозвучал тот самый вопрос, который брюнетка мечтала задать долгие годы.

Ведь никто, ни один человек в этом мире не знает её настоящую, ибо девочка очень умело скрывает истинные эмоции и чувства. Но сегодня всё иначе. Крепость пала, обнажив слабые места, и Каролина показала настоящее лицо. Да, её осудят, уже осуждают, посчитают слабой и смешной, но она будет искренней, в отличие от всех остальных.

— Ты права, Кара, — Сюзанна продолжила нападать на приятельницу, попутно выхватив свой сотовый из её рук. — Я действительно ничего не знаю о тебе. Но мне бы и в голову не пришло переспать с Бломфилдом, зная что он занят. Как ты могла так поступить с Лесли? Как у тебя вообще совести хватило после этого сесть со всеми за один стол и фальшиво улыбаться, делая вид, словно ничего и не произошло? — Юная леди перешла на крик.

Возмущению не было предела. Сюзанна решила наплевать на то, что их разговор с Каролиной могут услышать смотритель или домоправительница. Осуждение перевешивало чашу весов, на которых лежал страх быть разоблаченными в прогуле.

— Сьюзан, ты любила когда-нибудь? — Ни с того ни с сего, бросила мисс Джефферсон.

— Какое это имеет отношение к нашему разговору? — Рыжая нахмурилась.

Любовь. Какое глубокое понятие. Разве можно рассуждать на эту тему в восемнадцать? Что они могут знать о любви? Кроме стен пансиона не видят ничего. Где ж тут отыскать это чувство? Но Кароль довелось именно здесь. Вот только она пока не ведала, что имя её любви — не Дерик Бломфилд.

— Просто ответь, любила ли ты когда-нибудь настолько сильно, что была готова отдать жизнь за этого человека? — Изумруды Джефферсон налились слезами, блеснув в солнечных лучах, скользящих из окна.

— Нет, такой дурости со мной не случалось, Стефани Майер ты недоделанная. — Язвительно возразила девчонка и вновь вгрызлась в покусанное яблоко.

— Тебе крупно повезло. — Нервно хихикнула Кара, присев на край своей постели. Их с подругой ждал долгий разговор. — Не знаю, причём тут автор «Сумерек», конечно. — Отметила нелепый комментарий подруги она. — Но я люблю Рика настолько сильно, что моё сердце реально сжимается от боли, когда я вижу их вдвоём. Я ненавижу Лесли каждой клеточкой. Она глупая фальшивка, которая и ногтя его не стоит. Но он с ней. И не потому что по-настоящему любит её, а потому что так требует его семья. И да, я переспала с ним. Это было неправильно. Да что там неправильно. Это было подло и низко с моей стороны. Но я люблю его, Сьюзи! Люблю до одури. А он говорит, что любит меня, но не может бросить Даррелл, потому что родители требуют быть с ней ради выгоды. Так почему ты осуждаешь меня, если никогда не любила? Как можешь ты говорить подобные вещи, не зная насколько бывает больно, когда ты смотришь вслед любимому, в то время как он идёт под руку с другой? Ты не имеешь права меня пристыдить, потому что не можешь поставить себя на моё место. И не поставишь никогда, я надеюсь. Потому что тебя полюбят в ответ. Тебе повезёт, я уверена. А мне… Сама знаешь. — И после этого долгого монолога Кароль отвернулась к стене, зарывшись в собственные ладони, решив, что на её браваду Сюзанне ответить нечего.

Неописуемо прекрасное девичье лицо искривилось от боли, сделавшись уродливым. Девушка горько заплакала, ощутив, что бессильна перед лицом этой боли.

Она уже готова была выкинуть этого блондина за порог сердца, но Дерик упрямо просунул ногу перед дверью, не дав окончательно её захлопнуть. И теперь девочка вновь корчится от боли, осознав масштабы своей любви и привязанности к ненавистному однокласснику. Ей стыдно, горько и страшно одновременно.

Вопрос «что же будет дальше» вновь повис в её голове. Неужто она обречена на вечные муки сердца? А может кто-то другой всё же рискнёт избавить её от печали? Ведь не бывает худа без добра.

Джефферсон даже представить не может, что её ждёт в ближайшем будущем. Вот только не знаю, понравится ли ей это будущее или заставит ещё больше страдать…