Живи

Дария Файер

Натуралистическая драма «Живи» поведает Вам о бесконечном холоде реальности и тепле истинной дружбы, об ошибках, приводящих к необходимости бороться за жизнь, и о жертвенности, на которую отважится лишь отчаянный.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Падая на колени перед лицом жесткости

Холод сковал моё тело. Я чувствовала, как он проносится по нему; ноги онемели. Боль заставила меня пробудиться. Я издала странный звук, похожий на писк; голова разрывалась и с каждой секундой всё больше и больше. Я не могла пошевелить конечностями.

Когда я приоткрыла глаза, на меня стали обрушиваться воспоминания вчерашнего дня, всё обрывочно: я помню дом, улицу, машину… Последнее событие, что вспомнила, заставило меня резко приподняться, о чём я сильно пожалела. Всё перед глазами поплыло и почернело, и я тут же с шумом упала обратно. Боль была невыносима, словно меня кто-то избил, и все кости были сломаны, но следов побоев я не обнаружила.

Вновь открыв глаза, я стала более или менее расплывчато видеть. Первым, что попалось в поле моего зрения, была беловолосая бледная девушка, и я узнала в ней Милу. Тяжесть сожаления камнем упала на грудь и стала сдавливать рёбра. Находясь в недоумении от происходящего, но более или менее что-то осознавая, я поняла, насколько была глупа, когда тянулась в сторону той жизни, которая происходит сейчас. И самое страшное — я тянула за собой Милу, даже не рассказа ей куда… И за всё, что сейчас происходит, ответственна я… Еле дотянувшись рукой до тела, я дотронулась до её плеча, но она не подавала признаков жизни. Сильный испуг дал мне немного сил, и я сильнее стала её тормошить, на что Мила открыла глаза и, в отличие от меня, резко поднялась, начиная громко дышать. Оглядевшись, она заметила еле живую меня.

— Дарси? Что… что произошло? — почти неслышно проговорила испуганная девушка.

— Я… не… знаю… но… прости меня, — сил говорить у меня не было, но я понимала, что надо взять себя в руки, чтобы понять, где мы именно.

— Черт, что произошло? Где мы? — оглянувшись, стала паниковать девушка.

Мы находились в маленьком помещении, стены которого были из бетона. Теперь понятно, почему так холодно: возможно, это подвал.

— Я… мне страшно и стыдно, но ты должна меня услышать, я должна была рассказать раньше, но просто не могла… — собравшись с силами, я приподнялась на локти и стала рывком произносить слова. Мила уже стояла на ногах и со сведёнными бровями странно на меня поглядывала.

— Ты о чём? Что рассказать? — пара зелёных глаз давила на меня, пот прошиб тело, всё смешалось воедино, но рассказать правду было самым маленьким страхом на данный момент.

— Я узнала того человека, который засунул тебя в машину. Я узнала его, потому что он приходил к нам в дом в то утро, что я сбежала и кинулась под поезд. Он вёл с моим отцом странной диалог, и я узнала, что он собирается в Манчестер. Я, честно, не хотела ехать за ним, но так получилось, и… — слёзы застилали картинку перед глазами, я не могла больше внятно связывать слова.

— Так… получается, мы тут не совсем случайно? — тихо и робко спросила Мила.

Я медленно и неуверенно кивнула.

— Дарси, как бы то ни было, сейчас это уже не важно. Но спасибо, что рассказала, и, к тому же, ты не знала, что всё так произойдёт. Так что я совсем тебя не виню. Ты думаешь, что все эти люди связаны с твоим отцом? Кто он вообще такой? — Мила упёрла руки в бока и начала кусать губу, делая сосредоточенное лицо.

— Мой отец простой алкоголик, но тем утром я узнала, что у него есть прошлое. И он был связан с этими людьми, но уже давно нет, и, судя по всему, расстались они на неприятной ноте, так что им лучше не знать мою фамилию, — удивлённая её реакцией, я вытерла слёзы.

— О, ясно, почему тебя влекло узнать правду… — Мила огляделась и вздохнула.

Девушка подошла к двери и стала прислушиваться. Но вскоре, оставив это дело, она подошла ко мне и подала руку. Я крепко схватила её и оперлась второй о стену. Не ожидала, что в ней столько сил, учитывая нашу слабость, но она подняла меня. Я еле стояла на ногах, и у меня было очень сильное желание упасть обратно.

В углу стоял маленький старый стол. Аккуратно держась за стену, я медленно подошла к нему и попыталась сесть, но стол скрипнул, и ножка сломалась, со звуком упав на пол. Мила резко обернулась, испуганно смотря на меня. За дверью послышались голоса.

— Ты в своем уме? Зачем ты привел их в нашу штаб-квартиру? — мужской голос на повышенных тонах спрашивал кого-то.

— Они разбили машину босса, тем более, они симпатичные, Джозефу понравятся, — ещё более сердитый, но знакомый голос ответил первому.

И без того сильная дрожь увеличилась. Если бы в мои руки сейчас попала кружка с водой, я бы её не удержала. От этих мыслей страшная жажда стала меня мучить ещё больше.

Помещение, где мы находимся, замкнутое. Единственный выход — через эту дверь. Заметив щель в замке, я подошла к двери и, так же еле удерживая вертикальное положение, стала всматриваться туда. Два человека, что я увидела, до безумия пугали меня, и одного из них я снова узнала. Они вновь начали что-то говорить.

— После этого их придётся убить, — смотря в упор на второго, без особого энтузиазма проговорил первый. На лице у него был огромный шрам. Встреть его в обычной жизни, я бы поняла, что он бандит. Слова его пронеслись у меня эхом в голове, но самое страшное — это то, что они могут сделать до смерти.

Я посмотрела на девушку. В глазах у неё я увидела сильный страх и безысходность, что, впрочем, можно было прочесть и в моих.

О чём они говорили дальше, я уже не слышала. Отойдя назад к стене, я медленно скатилась по ней. Сил не было даже на слёзы. Я бы потеряла сознание, не будь мне так больно физически — эта боль позволяла взбодриться.

Вдруг Мила, смотрящая в скважину, помахала мне рукой, призывая подойти. Ноги уже совсем меня не держали, но всё же я встала и направилась к двери. Посмотрев в щель, я стала прислушиваться к тому, что они говорят.

— Босс приехал, — к охранникам нашего заточения подошёл парень. Видно было, что он молодой — я бы никогда не подумала, что он один из них. Рыжие волосы неряшливо лезли в его светлое лицо, но по взгляду было понятно, что он такой же, как и они: жестокий, хладнокровный, возможно, убийца.

— Спасибо, Йен, разбуди пока девушек, — отдал приказ тот, что со шрамом, и вскоре они покинули помещение.

Парень взял ключ и начал открывать дверь — вся моя жизнь словно превратилась в неинтересный фильм и пролетала в моем сознании. Моя жизнь же, по сути, не значимая. Уверена, меня никто и не ищет: я не нужна своим родителям, я как потерянный щенок.

Дверь со скрипом открылась, и ярко-голубые глаза парня встретились с моими. Не знаю почему, но мне не было страшно. Что-то пробудило во мне чувство, что он не причинит вреда. Эта секунда длилась слишком долго, словно время остановилось, но вскоре я поняла, что это всё — моё больное сознание. Нас же скоро убьют, возможно, он…

— Всё с вами понятно: потерянные, сбежавшие из дома, не отвечающие за свои действия, — спокойно и решительно, без запинки парень стал насмехаться над нами, и тут я поняла, как ошибалась.

Рыжеволосый, как робот, стоял и пялился на нас, точнее, на меня. Я же перевела взгляд на Милу. Она смотрела на правую руку парня — в ней он держал ключи. Думаю, боковым зрением он заметил это.

— Нас… убьют? — на последних словах мой голос исказился, а из глаз потекли горячие, обжигающие слёзы. Я уже не чувствовала своё тело из-за холода.

— — О, нет. Точнее, да, убьют, но не сразу. С вами сделают то, после чего вы будете просить о смерти, — — каждое слово, словно лезвие, доставляло боль и страх.

Мои ноги подкосились, но сильная рука парня схватила меня за плечо; я встала и резко убрала её. Он же усмехнулся и выдал:

— Что, действительно так холодно? Но ничего, скоро вас это волновать не будет, — всё это время он смотрел на меня, будто это касается только меня, но всё же он говорил «вас».

Я бы хотела сейчас сказать много чего, я бы хотела выговориться, оскорбить, чтобы он почувствовал хоть немного того, что чувствую я. Но вместо этого я молчала, сил не было даже рот открыть, да и сформулировать мысли боль в голове не дает — я просто стояла неподвижно.

Йен повернулся и вышел за дверь. Из последних сил я подошла и обняла Милу. Если это последний день моей жизни, то я рада, что я сейчас с ней.

— Ты самое лучшее, что случилось со мной, и спасибо тебе за всё. Спасибо просто за то, что появилась в моей жизни, — я шёпотом говорила ей прощальные слова, слёзы заполнили мои глаза, всё лицо онемело ещё сильнее от плача.

Но Мила не плакала — она всегда была такая сильная, не поддавалась ситуации, и даже сейчас, когда я была уверена, что всё, это конец, в ней осталась надежда. Возможно, даже надежда на то, что нас просто убьют.

Дверь распахнулась вновь, и теперь к нам зашли два противных типа, что обсуждали нашу смерть. Открыто разглядывая нас, один посмотрел на другого и ухмыльнулся. В следующую секунду мужик со шрамом на всё лицо сильно и жёстко схватил меня за локоть, выводя из помещения. Оглянувшись, я увидела, как Мила стала вырываться. Немного ей улыбнувшись, я всё ещё наблюдала, как она попыталась его ударить, но он схватил её за обе руки сзади. Мила продолжила вырываться, по пути матерясь на него.