Послание. Часть 2

Дара Преображенская

Мария однажды обнаруживает у себя необыкновенный дар. Её судьба складывается непросто: с ней происходят невероятные события, которые приводят её к группе, занимающейся вопросами мистики и помогающей простым людям в решении сложных жизненных ситуаций. У всех членов группы есть свой дар и определённая метка, невидимая для обычных людей. Вскоре Мария понимает, что дар – это не просто игра, но ещё и ответственность.

© Дара Преображенская, 2022

ISBN 978-5-0056-5947-7 (т. 2)

ISBN 978-5-0056-5940-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Чёрный кофе дымился в пластиковом стакане. Он остывал, и к нему не хотелось прикасаться. Туристическая компания гудела, как муравейник, и это «гудение» повторялось изо дня в день по давно накатанной колее. А разве могло быть иначе. Каждый стремился заработать как можно больше денег независимо от своих возможностей и способностей. У кого-то это получалось без особых усилий, а кто-то напрягался, но ничего не сдвигалось с места.

Компьютер завис на одном из этапов Windows, и теперь не желал производить вообще какие-либо операции. Он зависал каждый раз, когда Сергей впадал в депрессию, чувствовал неуверенность в будущем или просто злился. А злился он часто, и злость эта была направлена прежде всего на самого себя. Он чувствовал себя неудачником, он злился на босса, на людей. Он ощущал себя изгоем.

Запищал телефон.

— Да!

— Сергуня, зайди ко мне.

Звонила длинноногая секретарша Эмма

Сергуня!

Его раздражала людская фамильярность, тем более, если она была вызвана пренебрежением к нему. Дерьмо в красивой упаковке.

Но от Эммы зависело многое, всё-таки она — любовница босса. Поэтому он проглотил «сергуню» и равнодушно ответил:

— Ладно.

Ясно, опять вызывает босс и уж обязательно неспроста. Шеф не часто вызывал его «на ковёр», но после «ковра» он ходил по офису, как облитый помоями.

Уволиться к чёрту!

Сергей отпил немного кофе. Поморщился. Тёмно-бурая жидкость с ароматным запахом уже давно остыла и была безвкусной.

Сергей пошарил в столе, где среди кип документов затерялся блокнот в красном переплёте. Каждый раз, когда ему становилось плохо, он открывал блокнот и писал свои мысли, но от этого ему не становилось легче. Зачем же тогда он писал? Он и сам не знал, потому что никогда не спрашивал себя об этом. Пишут же люди книги. Они рассказывают чужие истории, а он — свою собственную. Он считал, что разница лишь в этом.

Книги… книги…

Мир переполнен книгами, а ему совсем не хочется читать. Он жил в своём собственном ритме, и если ритм этот был намного медленнее окружающей гонки, то в том не его вина.

Длинноногая Эмма бездумно нажимала кнопки компа, она была увлечена очередной игрой и давно преследовала ложных агентов спецназа. Эту игру Сергей поставил в прошлый четверг, он не любил подобные развлечения.

— У себя?

Эмма кивнула, нажав на выстрел. Спецназовец упал, а ей предстояло бежать дальше по серым лабиринтам огромного города в поисках очередной «жертвы».

Мисс «длинные ноги» всё же снизошла до Сергея.

— Кстати, шеф сегодня не в духе.

Ей как будто бы составляло удовольствие сообщать неприятные новости.

— А он бывает когда-нибудь в духе?

— Бывает, только не для тебя.

Его кулаки сжались с такой силой, что Сергей почувствовал свербящую боль. Здание турфирмы как будто бы пошатнулось. Эмма оторвалась от компа и с беспокойством осмотрелась по сторонам.

— Ты это слышал?

— Что?

— Землетрясение.

Сергей «слышал», но сделал вид, что ничего не произошло. Пусть думают, гадают, мучаются в догадках. Он здесь ни при чём. Пусть это будет маленькой местью этому миру за равнодушное презрение к нему.

— Не шути, Эмма, это же — не горы.

Он скорчил гримассу и отправился «ва банк».

Андрей Михайлович Эрнаутов — директор туристической компании «В добрый путь» — нагловатый грузный мужик, терпеть не мог, когда к нему в кабинет входили без стука. Такой привилегией пользовалась лишь Эмма на правах любовницы, хотя и это зависело от его настроения. Настроение у Эрнаутова было неустойчивым, и неизвестно, что могло вызвать неожиданные всплески, вплоть до измятой газеты, небрежно брошенной на стол кем-либо из служащих фирмы.

Вплоть до поданного на подносе апельсинового сока вместо яблочного, или вместо русской водки. Водку Эрнаутов умел пить, не теряя при этом рассудка и здравого смысла. Ему нравилось, когда перед ним лебезили, и в то же время это вызывало в нём отвращение. Шеф ненавидел независимых личностей, знающих себе цену. Ненавидел, потому что они были умнее его.

Худой высокий некрасивый программист Сергей не подходил ни под одну из категорий. Он не лебезил, но и независимым его тоже не назовёшь. Варится в своём соку, не больно-то разговорчив, такого на откровенность не вызовешь и не узнаешь, что он там себе думает. Этот в долгу не останется.

Когда Сергей вошёл в кабинет босса, Эрнаутов сидел за столом с недовольной миной и барабанил пальцами. Сергей знал из личного опыта, когда шеф проделывал подобное «упражнение», ничего хорошего ждать не приходилось.

— Вызывали?

Эрнаутов швырнул папку с документами.

— Узнаёшь!

Сергей сглотнул. Что он мог ответить? Оправдываться? Не его стиль. Подлизываться? Служить бы рад, прислуживаться тошно.

Это были документы о деятельности турфирмы «В добрый путь» за последние пол года. Судя по расчётам Эрнаутова фирма терпела убытки. В связи с нарастающей статистикой авиакатастроф заказов на рейсы «за кордон» как от организаций, так и от частых лиц, поступало всё меньше и меньше. Пришлось что-то предпринять. Наведаться к конкурентам под различными предлогами. Озадачить идейных парней. Уж они наверняка что-нибудь придумают.

Кстати, а не подкинуть ли эту работу Плющинскому? Ходит, как в воду опущенный только на нервы действует. Что ж, вот пусть и докажет свою заинтересованность в фирме. Толку от него мало, как от слона на чайной плантации. Вот пусть оправдает своё существование в компании. А то болтается неизвестно где или сидит себе в кабинете и записывает диски, что-то мастерит, «гуляет» по интернету. Нет, этот программист не такой уж простой, каким хочет казаться. Что у него на уме? Взять бы его и трясти, трясти, трясти!

И вытрясти эти мозги!

— Я всё по пунктам расписал и даже расшифровал.

— Написал! Ты что хочешь меня окончательно разорить!

Сергей вздрогнул, ему вдруг до безумия захотелось забраться «в скорлупу» и отсидеться в ней до тех пор, пока «буря не закончится». Как черепаха. Как глупый невылупившийся из яйца цыплёнок.

Есть лит у него скорлупа? Есть, он это точно знал. Какая она? Из чего состоит? Во всяком случае, не из материальной субстанции.

Сергей стоял перед Эрнаутовым и ощущал себя полным идиотом. От такого никуда не спрячешься.

— Ты предлагаешь создать по городу единую компьютерную сеть. Знаешь ли, чем это пахнет?

Сергей пожал плечами.

— Объединением с конкурентами! А я этого не хочу.

— Мне казалось, это — единственно возможный вариант, чтобы выжить в условиях дикого рынка. Общие клиенты, общие заказы.

— Общие клиенты!

Сергей перепинулся с ноги на ногу. Шеф завёлся окончательно, и теперь его уже не остановить.

Дурацкий день!

«Спокойно, спокойно, Серёга, ты не должен нервничать. Ты должен наплевать на всё и послать всех подальше».

— Да чтоб я зависел от Рокитансткого!

Рокитанский являлся владельцем конкурирующего турагентства.

«А чем, собственно, ты лучше остальных людей, — подумал Сергей, — жирный боров! В школе, навверное, был типичным троечником и писал шпаргалки».

Эрнаутов со злостью ткнул толстым пальцем в глянцевую папку.

— Слышишь! Даю тебе ровно двадцать четыре часа! Ровно двадцать четыре часа, чтобы напрячь мозги. Ты понял?

Плющинский тяжело вздохнул.

«Интересно, в мире чуть ли не каждый день случаются катастрофы, а виноват как будто я».

Он исподлобья посмотрел на раскрасневшееся лицо босса. Маленькие поросячьи глазки, нос картошкой. Что в нём такого нашла Эмма?

Впрочем, два сапога — пара.

— Если завтра в твоих каракулях я не найду ничего дельного, можешь писать заявление. Иди!

Сергей вылетел из кабинета шефа, как ошпаренный.

Лицемерка Эмма преследовала уже двадцатого агента спецназа. На столе качался маятник.

Дурацкий день! Паршивое настроение!

— Сергуня, ну, как?

Сергей поджал губы.

— Понятно, ты подожди, он через час, как шёлковый станет.

— С чего бы это?

— Ты что босса не знаешь?

— А ты знаешь?

— Не хами.

— Я пошёл, и не называй меня «Сергуней»!

Ему было наплевать, что подумала Эмма о его выходке. Наверное, у неё отвисла челюсть. Тихий исполнительный паинька-мальчик вдруг показал зубы. Что ж, придётся привыкать, мадам лицемерие!

Сергей плюхнулся в маленький стул-вертушку. Надоедливый комп наконец-то вышел «из зависания». Спасибо и на этом.

Глянцевая папка тут же полетела в корзину для мусора.

Заявление, однако, придётся написать. Чёрт!

Дёрнуло же его устроиться в турагентство. Ведь он — умный парень. Талантливый программист. Не беда, что постоянно выходит из строя техника, но у него море идей. И если их все воплотить в жизнь….

Его воображение нарисовало лазурный берег где-нибудь в утопающей зелени Кипра среди вечно благоухающих пальм и кипарисов, замок, бассейн, далёкие голубеющие вершины гор…

Это — мечты. Всего лишь мечты. Его мечты.

Сергей открыл блокнот на чистой странице и нацарапал одно единственное слово «мечты».

Злость постепенно росла в его душе, переполняла всё его нутро, распирала его.

Комп дико запищал, совсем как кричит человек от неимоверной боли. И погас. Вместо зелёного интерфейса в центре зияло чёрное пятно экрана.

Какая-то непонятная сила во второй раз качнула здание и офис.

Толчок повторился. Ещё! Ещё! Ещё!

Следующий толчок был намного сильнее предыдущего. Голова гудела, будто целиком была напичкана проводами. Лампы вспыхнули, послышались хлопки.

Ещё толчок! Рухнула стена.

Служащие забегали.

— Эй, что это?

— Землетрясение!

Остаться?

Нет! Бежать! Бежать! Бежать!

Сергей натянул куртку, выбежал в коридор и, шаря по холодным стенам, начал пробираться к выходу. Едва он оказался на улице, как рухнула крыша, а ведь совсем недавно буквально несколько дней назад он заметил вдавления на потолке. Он не придал этому особое значение. Да и дел тогда свалилось не впроворот.

Однако где-то подспудно его мозги продолжала сверлить одна и та же надоедливая мысль: «А ведь это твоя вина».

Нет! Нет! Нет!

Это они. Это всё они….Они…