Катарсис. Авторская версия

Даниэль Зеа Рэй, 2020

Авторская версия романа.Акреон – последний город на земле. Здесь люди, чревородки и синтетики живут в мире и согласии, защищенные барьером от загрязнения окружающей среды. Люди, которым не повезло попасть в город, организовали Лигу равноправия и справедливости. В этом была убеждена Харди Кейн – агент службы безопасности Акреона – пока ее саму не приказали убить.Теперь она в тылу врага. И только куратору есть дело до того, выживет она или нет. Но куратор не человек, а синтетик, выполняющий чье-то задание. И верить ему нельзя. В этом убеждена Харди Кейн – чревородка из Акреона, дочь гениального инженера, создавшего всех чревородок и синтетиков.Отец не поможет ей вернуться обратно, ведь он убит. Но вернуться нужно, чтобы раскрыть заговор и отомстить.Это – шахматная партия, где кто-то разыгрывает одного синтетика и одну чревородку. И только катарсис может всех спасти…Внимание! Редакционная версия романа опубликована под обложкой печатного издания. Подробности в тексте.

Глава 4

Гонг. Подъем! Очередь в туалет и душ. Смешки, косые взгляды и улыбающееся лицо Сатин.

— Сегодня суббота! — радостно защебетала она. — Танцы «на сходке» будут до одиннадцати! И у меня есть планки на спиртное!

— Собралась зажечь и показать своим бывшим друзьям, как прекрасно ты живешь без них? — Харди вытерлась полотенцем и стала одеваться.

— Если пойдешь со мной, завтра я отведу тебя на рынок к знающим людям, — Сатин многообещающе поиграла бровями.

— Может ты без меня повеселишься? — предложила Харди. — А я лягу пораньше спать.

— Отсыплю зубного порошка! — воскликнула Сатин.

— По рукам! — Харди протянула ей пустую коробочку из-под зубного порошка. — Как там твой генератор? Работает?

— Да. Спасибо за помощь.

— Делов-то, — хмыкнула Харди и начала чистить зубы.

***

К вечеру у Хард ныла спина и единственное, чего ей хотелось после недели в согнутом положении на плантациях — это лечь и выспаться. Она как раз доедала кашу, когда в столовую вошли Рейн и Йона. Люди снова стали кричать и аплодировать. Конечно, если Рейн заявляется поесть со всеми раз в неделю — такой прием объясним.

Важные гости подошли к столу Харди и остальных. Ети снова уступила место и хотела присесть за другой стол, когда Харди позвала ее.

— Садись сюда. Я уже поела, — она уступила место и сгребла посуду.

Рейн и Йона присели за стол. Ети бегала глазами от них к Харди и обратно. Сатин была занята тем же. Харди даже стало смешно.

— Да не укусят они тебя, — она перелезла через лавку и направилась к приемке посуды.

— Харди! Харди!

— А мы предупреждали! — закивали Молли и Дукейн на приемке.

Кажется, в этот раз что-то было не так. Руби едва не рыдал. Харди присела напротив мальчугана на корточки и заглянула в обеспокоенное детское лицо.

— Что случилось?

— Ты можешь пойти со мной?

— Смотря куда мы пойдем, — спокойно ответила Харди.

— Ну пожалуйста… Пойдем со мной!

— Хорошо, — Харди взяла Руби за руку и помахала рукой приемщицам.

Виляя по туннелям, Руби вел ее куда-то, где Харди еще не была.

— Так ты скажешь, куда мы идем? — снова спросила она, задумываясь над тем, как найдет дорогу обратно.

— Еще немного пройти! — Руби остановился у какой-то двери в стене туннеля.

Внимательно осмотрелся по сторонам, потом достал отмычку и открыл замок.

— А нам туда можно? — уточнила Харди.

— Да! Если только не заметят, — добавил он и открыл дверь.

— Ясно, — Харди шмыгнула внутрь следом за Руби и закрыла дверь.

Там был другой туннель. Хорошо освещенный, в отличие от всех предыдущих, и на стенах этого туннеля были проложены очень толстые кабели. Голоса людей. Руби прижался к стене и Харди сделала тоже самое. Вдалеке на развилке прошли двое с автоматами наперевес. Харди поняла, что Руби повел ее куда-то, куда ему самому ходить нельзя. Но если мальчишка знает путь, значит, бывал здесь не раз. И что же он собирается ей показать? Черт, Харди все это не нравилось.

Руби отлип от стены и махнул рукой. Оказавшись у развилки, он достал из кармана маленькое зеркальце на тонкой ручке. А мальчишка умен не по годам! Завел зеркальце, заглянул в отражение и кивнул, мол, путь свободен. Пересекая развилку, Харди быстро оценила обстановку. Там был какой-то другой туннель и проводов на стенах было значительно больше. Либо рядом с ними автономные источники электропитания, от которых снабжается энергией весь этот город, либо рядом командный пункт. Второй вариант был хуже, ведь если ее заметят рядом с командным пунктом, могут и пристрелить.

Руби повел ее в другой туннель и снова остановился у двери. Из ее щелей поддувало, и это Харди очень не понравилось. Руби открыл отмычкой замок и распахнул дверь. Они оказались на какой-то площадке с открытым куполом, в который была вмонтирована турбина. Над куполом возвышался светоотражающий экран. Харди его узнала. Из такого экрана был соткан барьер Акреона.

— Это воздухозаборник, — пояснил Руби. — Экран защищает от радиации и токсинов, а турбины гонят чистый воздух в туннели, — он указал рукой на вентиляционные ходы под самым куполом.

— Это барьер? — Харди указала на купол.

— Не знаю, — Руби пожал плечами. — Наши называют его экраном.

— И давно он здесь стоит?

— Я это место нашел год назад. Он уже был. И у выхода на скалы он тоже есть.

— У какого выхода на скалы? — Харди покосилась на Руби.

— Я потом тебе покажу, — вздохнул малец и виновато опустил голову. — Сейчас мне нужна твоя помощь, — он бросился к противоположной стене.

Харди еще раз осмотрела купол и стены: под куполом были вмонтированы датчики движения и камеры. Они были направлены вверх, а не вниз. Значит, город защищается от взлома извне, а не от лазутчиков изнутри.

— Вот! — Руби указал рукой куда-то на пол.

Харди подошла и взглянула на дохлую крысу, лежащую на полу.

— И? — не поняла его намерений Харди.

— Это Монстрик! Я нашел его здесь и кормил его. Он мой друг.

И тут до Харди дошло. Руби привел ее, чтобы она починила Монстрика. Но крыса сдохла, и ребенок этого просто не понимал. Или не хотел понимать.

— Руби, — Харди присела на пол рядом с Монстриком, — мне очень жаль, но мы не сможем его починить.

— Почему? — возмутился Руби. — Ты же починила мне руку! Я не могу отнести его к инженерам! Нам нельзя заводить животных! Только в питомниках можно, но там не любят крыс! А Монстрик! Монстрик — он был моим!

— Монстрик был живым, — Харди коснулась хвоста крысы. — Он не механический, и не синтетический. Он органический, Руби, как ты и я. И он мертв.

— Но в Акреоне могут починить мертвых! Ты же из Акреона! Почему ты не можешь починить Монстрика?!

«А вот здесь поподробней, пожалуйста…» — подумала Харди.

— Кого могут починить в Акреоне? — мягко спросила она. — Мертвых?

— Да. Все об этом говорят! Акреон забирает наших людей, убивает, а потом оживляет их!

— Руби, — устало вздохнула Харди. — В Акреоне не умеют оживлять мертвых. Все это выдумки. Просто люди хотят верить, что те, кто ушел в Акреон и не вернулся, не погибли, что их оживят и они будут жить там.

— Но из них делают синтетиков! — выпалил Руби.

— Синтетиков делают из искусственно выращенных органов и тканей. Поэтому их называют синтетиками.

— Это неправда! — начал кричать Руби. — Синтетиков делают из умерших! Они оживляют их!

— Руби…

— Скажи просто, что ты не умеешь делать синтетиков! — Руби топнул ногой и зарыдал. — Ты не оживишь моего Монстрика, потому что ничего не умеешь!!!

Спорить было бесполезно. Харди ничем не могла помочь Руби. Не могла починить или оживить его Монстрика. Не могла объяснить ребенку, что живые не способны воскрешать мертвых.

Дверь в помещение открылась и закрылась. Харди подскочила с пола и загородила торсом ребенка.

— Свои, — Йона устало взглянул на них.

— Нельзя так пугать, — она выдохнула.

— А вам двоим нельзя здесь находиться, — Йона подошел к Руби, прячущемуся за спиной Харди. — Если сиделки узнают о твоих путешествиях, тебя запрут!

— Подожди… — Харди приложила ладонь к груди Йоны, призывая его остановить гневную тираду. — У нас тут Монстрик умер. Руби надеялся, что я смогу его починить, потому привел меня сюда.

Йона опустил голову и уставился на ладонь на своей груди. Харди тут же убрала руку.

— Извини. Это моя вина. Я не должна была идти с Руби. А Руби следовало попросить о помощи кого-нибудь другого. Но мы здесь, и Монтрику уже не помочь. Предлагаю попрощаться с питомцем и похоронить его, — Харди погладила Руби по голове. — Нужно уметь прощаться и отпускать, малыш.

— Мои мама и папа сейчас в Акреоне! Они живы! И когда-нибудь я их найду! — выдал Руби.

Йона закрыл глаза. Харди попыталась сгладить ситуацию. Она присела напротив мальчугана и взяла его за плечи.

— Мама и папа всегда будут тобой гордиться. Они всегда будут с тобой, — она прижала ладонь к сердцу Руби, — вот здесь. И Монстрик тоже будет здесь. Но его тело, его нужно похоронить. Иначе Монстрик не сможет освободиться и попасть к тебе в сердце. А ты ведь не хочешь, чтобы он искал нового хозяина?

— Не-е-ет, — утирая слезы, ответил Руби.

— Тогда мы должны его похоронить, — Харди встала и вопросительно взглянула на Йону, который рассматривал дохлую крысу. — Похоронить должны! — повторила она.

— Где? — Йона перевел взгляд на нее.

— Ну… Где у вас тут хоронят?

— У нас сжигают.

— Тогда нужно сжечь.

— Ты в своем уме? — спросил он. — Я не понесу крысу в крематорий!

— На два слова, — Харди взяла Йону под руку и отвела в сторону. — Выведи ребенка на улицу и закопай его долбаную крысу! — зашипела она. — Или я закопаю ее в саду, но боюсь, что от дряни в ее теле деревья загнутся.

— Могут, — согласился Йона и явно над чем-то задумался.

— Ну так что? Похоронишь ее на улице?

— Без Руби. Ему на улице не место.

— По рукам, — Харди вернулась к Руби и снова присела напротив него. — Йона вынесет Монстрика на улицу и похоронит его там. А мы с тобой пойдем в столовую и выпьем сок.

— Мне не дадут сок. Он дорого стоит.

Харди подняла рубашку и достала из поясной сумки (подаренной все той же Сатин) свои планки — металлические палочки с отлитыми на них цифрами.

— Сколько стоит сок?

— Двадцать планок, — пробурчал Руби.

Харди поджала губы и отдала все планки.

— На сок хватит, — она застегнула сумку и встала.

Кажется, Руби немного повеселел. Йона поднял дохлую крысу за хвост и гневно взглянул на Харди.

— Ну, мы пойдем, — промямлила она и поспешила покинуть помещение.

***

Йона шел по коридору и нес крысу. Рейн, вышедшая ему навстречу, обомлела.

— А это что такое? — она скривилась. — Фу! Выкинь эту мерзость!

— Монстрик, это Рейн, — Йона взглянул на крысу, — Рейн, это Монстрик, — он взглянул на Рейн и пошел дальше.

— Да что здесь творится! — закричала она.

— Я обещал, что закопаю Монстрика на улице.

— Ты в своем уме? Выкинь эту дрянь! Ребята избавятся от нее вместе с мусором.

— Я пообещал, что закопаю его.

— Кому ты что пообещал?! И где вообще ты достал эту мерзость?!

— Твои люди тебе обо всем доложат, — Йона свернул в другой коридор и пошел в сторону выхода.

***

Руби купил себе сок, чем вызвал удивление и зависть других детей в столовой.

— Ты где была? — шипела Сатин над ухом. — Ушла и слова не сказала! Да еще с таким пафосом, будто плюнула Рейн и Йоне в лица! Это так просто с рук тебе не сойдет!

— Уже сошло, — Харди потрепала довольного Руби по волосам и отправила его к одной из сиделок.

— Значит, Йона тебя нашел? — предположила Сатин.

— Нашел.

— Тебе конец, Триоза. Видела бы ты лицо Рейн, когда он встал и пошел за тобой!

— Жаль, что я все пропустила, — Харди похлопала Сатин по плечу. — Пойдем, ты проставляешь сегодня.

— И это все? Все, что ты расскажешь? — негодовала Сатин.

— Хочешь узнать, как мы с Йоной обжимались в присутствии ребенка? — Харди вскинула брови.

— Твою мать, — Сатин поджала губы. — Так куда вы ходили?

— Потом расскажу, — подмигнула ей Харди.

***

Удары барабанов били по ушам. Толпа веселилась и танцевала. Сатин завела Харди в одну из пещер в месте «сходки» и прикупила там флягу с пойлом. Пятнадцать планок как языком слизало.

— Во всех этих пещерах что-то продают? — поинтересовалась Харди, отпивая какую-то дрянь из фляги.

— Да! — кричала на ухо Сатин. — Здесь можно купить табак, шмотки, оружие, лекарства, можно установить имплантаты или снять комнату наверху и уединиться с теми, кто там живет.

Харди подняла глаза вверх.

— Проститутки? Они там?

— Да! На любой вкус и любую ориентацию!

— Ого! Если тут такая большая точка продажи товаров и услуг, тогда зачем нужен рынок?

— На рынке товаров и услуг больше. Все стоит в разы дешевле, чем здесь.

— Ясно, — Харди отхлебнула еще спиртного. — Что это за дрянь?

— Самогон, — заулыбалась Сатин и приняла флягу из рук.

— На вкус похож на спирт с каким-то привкусом! — прокричала Харди и начала двигаться под ритм, отбиваемый барабанами.

Сатин засмеялась и потащила ее за руку в танцующую толпу. Тусклый свет. Бой барабанов. Дурман в голове. И какое-то чувство внутренней свободы. Как будто Харди отпустило. Отпустило и подхватило потоком воздуха, словно воздушный шарик. Она знала, что прилично набралась и, вполне возможно, даже перебрала. Но люди вокруг танцевали. Людям вокруг было наплевать на нее, а ей — на них.

К Сатин пристроился какой-то молодой человек. Она начала с ним заигрывать и довольно откровенно ему подтанцовывать. Спустя минут десять вольностей в толпе нарисовался Тейто.

Он оттолкнул ухажера от пьяной Сатин и вырвал у нее флягу из рук.

— Тебе хватит! — прокричал он. — Пора домой! Спать!

— Да неужели! — Сатин обняла Тейто за плечи и продолжила танцевать.

— Ты напилась!

Сатин попыталась забрать флягу у Тейто, но тот ловко подбросил ее в воздух и перехватил другой рукой.

— Пойло отдай! — разозлилась Сатин и толкнула Тейто в плечо.

Тому хоть бы что! Даже не шелохнулся. Харди, глядя на эту сцену, подумала, что имплантатов в Тейто напихано слишком много, и врукопашную против него лучше не идти. Тем временем к ним подкатила вся его компания.

— Эй! Пойдем! — один из друзей попытался увести «спасителя», но тот едва не вмазал ему по лицу.

Началась перебранка. Кто кого поливал в устной форме было непонятно. Не то Сатин компанию, не то Тейто компанию, не то компания Тейто и Сатин. В итоге, один из «друзей» совершил ошибку. Он ударил Сатин в плечо, да так сильно, что та завалилась на танцующих. И тут началась потасовка. Тейто напал на друга и стал его месить. «Друзья» бросились на Тейто. Сатин на «друзей».

— Тебе смешно? — спросил мужчина в капюшоне, оказавшийся рядом с Харди.

Она заглянула под капюшон и поняла, что не ошиблась.

— К чему конспирация? — улыбалась она.

— Я здесь нечастый гость, — ответил Йона и достал флягу. — За Монстрика! — он кивнул и выпил.

— Дай попробовать! — Харди потянулась за флягой.

— Тебе на сегодня хватит, — он спрятал спиртное во внутренний карман своей куртки.

— Их кто-нибудь будет разнимать? — Харди, продолжая танцевать, указала рукой на толпу дерущихся в стороне.

— Нет, — покачал головой Йона.

— Надеюсь, ты похоронил Монстрика, а не выкинул его, куда попало?

— А ты как думаешь?

Харди обвила руками его шею.

— Разве важно, что я думаю? У каждого — своя совесть. Каждый со своей совестью разбирается сам.

— И что ты сейчас делаешь? — Йона нахмурился.

Харди терлась о него своей объемной грудью, пытаясь не то потанцевать, не то окончательно на нем повиснуть.

— Ты знаешь, кто мог убить моего отца? — прошептала Харди ему на ухо.

— Нет, — ответил он.

Она сильнее сжала руки на его шее и применила захват. Тот самый захват, которым агенты ТриОЗА сворачивали шеи своим противникам. Йона перестал танцевать. Его ладони медленно поползли по ее спине вверх, пальцы достигли шеи и легли на кожу у кромки волос на затылке. Если синтетик сожмет их, позвонки Харди превратятся в костную пыль, и она замертво рухнет на том самом месте.

— Хочешь проверить, кто кого? — тихо спросил Йона.

— Прощупываю почву, — ответила она.

— Они сказали, что это сделал я? — он заглянул ей в глаза.

— О чем ты? — насторожилась она.

— Они сказали, что твоего отца убил я и отправили тебя устранить меня?

— Ты причастен к смерти моего отца? — Харди прищурилась, хват ее рук на его шее усилился.

— В последний раз я был в Акреоне три года назад. И больше туда не возвращался. Вопрос в другом: зачем они обвинили во всем меня?

— Я никогда прежде даже твоего имени не слышала. Все следы вели к Лиге. По крайней мере, они так утверждали.

— Ты врешь, Харди. И я это знаю.

— Тогда тебе нечего бояться, ведь даже с оружием мне тебя не одолеть, — она резко притянула его к себе и впилась в сочные мужские губы.

Сначала он стоял, как вкопанный, никак не реагируя. А потом распахнул губы и впустил ее язык. Харди ослабила захват, а его руки вообще поползли куда-то не туда. Забрались под рубашку и обожги кожу на спине. Пальцы закрались под резинку штанов, потом вернулись на спину, а затем просто легли на ее зад в штанах, чтобы посильнее прижать этот зад к себе. Губы тем временем бесстыдно ласкали ее губы и с жадностью отвечали на предложенный поцелуй. Наверное, они бы трахнулись на этом танцполе, если бы не толпа людей вокруг. Харди была в этом уверена, как и в том, что между ними сработала некая химия, которая до добра не доведет. Высокий, сильный, с блестящими каштановыми волосами и темно-шоколадными глазами синтетик был весьма привлекательным мужчиной. Черты его лица казались суровыми, но ямочки на щеках создавали диссонанс. От них веяло добротой.

«Чего? Добротой? Какой на хрен добротой?!» Харди оттолкнула Йону от себя, отвернулась и посмотрела в сторону, где еще недавно компания Сатин месила друг друга. Все они танцевали как ни в чем не бывало. Все, кроме Сатин и Тейто. Эти двое испарились. Когда она повернулась, чтобы взглянуть на Йону, его рядом уже не было.

Кажется, Харди только что поимела Рейн… С синтетиком…

Она победоносно улыбнулась сама себе и пошла прочь с танцпола.

***

Сатин выворачивало наизнанку. Тейто держал ее волосы, чтобы в лицо не лезли. Когда все содержимое желудка оказалось в выгребной яме, она встала с колен и оттолкнула от себя Тейто.

— У тебя синяк на лице будет, — он протянул руку, чтобы коснуться ее лица, но она отбросила ладонь и отвернулась. — Ян мертв! — воскликнул Тейто. — Он не вернется, ты это понимаешь?

— Как никто другой, — прошептала она.

— Надо жить дальше, Сатин. Дружба с Триозой не вернет его. Не подарит ответов. Она в любой момент может использовать тебя и подставить. А я не хочу наблюдать со стороны, как ты идешь ко дну.

— Что ты знаешь о дне? — она взглянула на него в упор. — Ты, богатенький мальчик из хорошей семьи. Все на тарелочке подали. Хочешь имплантаты? На! Хочешь престижную работу? На! Хочешь планки на пойло и развлечения? На! Хочешь девчонку? На! Любая с тобой пойдет и даст! Только позови! На! На! На! Это я была на дне. И единственный, кому было не все равно, уже мертв. Так что отвали и иди трахни кого-нибудь. Глядишь, проведешь вечер с пользой, — Сатин отлипла от стены и шагнула к выходу, но промазала.

Нога угодила прямо в круглую дырку над выгребной ямой. Тейто подхватил ее и не дал туда упасть.

— А я думала, что ниже падать уже некуда, — Сатин оттолкнула Тейто от себя и поплелась вон из туалета.

***

Утро воскресенья. У Харди настолько раскалывалась голова, что картинка перед глазами в прямом смысле теряла резкость. Столовая. Харди подошла к Сатин, занявшей очередь, и едва заметно кивнула. Отпускать замечаний по поводу отечной скулы и заплывшего глаза блонды она не стала.

— На рынок идем? — спросила Сатин.

— Нет, — выдохнула Харди. — Я все планки вчера спустила.

— На сок для Руби?

— Да.

— И оно того стоило?

Харди взглянула на Йону, вошедшего в столовую без сопровождения Рейн. Он занял очередь, но все снова стали пропускать его вперед. Подошла сиделка и, очевидно, предложила Йоне присесть за стол, но он отказался.

— Это что-то новенькое, — прокомментировала Сатин.

— Он здесь нечасто бывает?

— Нет.

— Значит, сближается с народом, — Харди отвернулась, чтобы не смотреть на синтетика, к которому вчера приставала.

Что-то с ней было не так. Что-то давно сломалось внутри и собрать это уже никому не было под силу. Но сейчас это сломанное будто само собой собиралось из осколков, и то, что получалось, Харди не очень нравилось. Вчера она испытала возбуждение. Нет, не то возбуждение, когда просто хочется поиметь кого-то и не важно, кто это и где это произойдет. Она испытала то возбуждение, которое трогает за душу и оставляет после себя предвкушение чего-то большего, чем какой-то там секс… Харди покосилась на Йону и снова отвернулась. Нет, она не ошиблась. С ней что-то не так, и сейчас это что-то следует заткнуть и делать то, что она делает последние два месяца — выживать.

Тем временем Йону постоянно пропускали в очереди вперед, и он неминуемо приближался к Харди и Сатин.

— Привет! — Харди обернулась, чтобы понять, кто обращается.

Рядом с ней оказался высокий мужчина крепкого телосложения, который смотрел на нее сверху вниз.

— Здрасьте, — просипела Харди.

— Мы не знакомы. Я Дармой.

— Харди, — промычала она, все еще не понимая, что этому, — она окинула его взглядом, — симпатичному мужчине от нее нужно.

— Я слышал, что ты разбираешься в инженерных конструкциях. Это правда?

— Нет, — Харди сделала несколько шагов в очереди.

— Но я слышал…

— Это неправда, — отрезала Харди.

— Плачу планками. Можем договориться о предоплате.

— Купи мне кофе, — Харди потерла ноющие виски. — Будем считать это предоплатой.

— Не вопрос. Тебе какой? Черный? Капучино? С молоком?

У Харди отвисла челюсть от предложенного ассортимента.

— Моккачино, — выдавила она из себя.

— Сейчас сделаем, — мужчина игриво ей подмигнул и скрылся из виду.

— Моккачино?! — Сатин схватила ее за руку. — Ты знаешь, сколько стоит моккачино?!

— Сколько?! — прохрипела Харди.

— Пятьдесят планок! Дороже только шоколадные конфеты. За сто грамм — шестьдесят планок!

— Я люблю трюфеля, если что, — Харди взяла на стенде тарелку, ложку и кружку.

— Интересно, что от тебя понадобилось Дармою? — задумалась Сатин.

— Ты его знаешь?

— Не особо. Он инженер. Живет в комнате попросторней твоей и с дверями.

Харди даже повернулась лицом к Сатин.

— А такие здесь есть?

— Есть, — кивнула Сатин. — Есть и такие, где туалет и ванная собственные и примыкают к комнате. У Рейн, Йоны и еще человек пятидесяти такие.

Харди всерьез задумалась над тем, на что готова пойти ради возможности заселиться в такие апартаменты. «Серьезно?» — спросил внутренний голос.

Харди взяла порцию на раздаче и присела за стол. Вскоре к ней подсели Сатин, Ети и Йона.

— Заводишь новых друзей? — невзначай бросил Йона, отпивая кофе из кружки.

— Моккачино — мой верный друг, — буркнула в ответ Харди.

— А вот и твой моккачино! — новый знакомый поставил высокую прозрачную кружку на стол перед Харди.

У нее даже горло свело. Не от радости. От подкатившей тошноты. Харди пододвинулась на скамейке, толкнув в бок Сатин. Та толкнула соседа и появилось место. Дармой уселся рядом с Харди и протянул ей флягу под столом.

— С этим будем вкуснее, — он снова подмигнул ей.

Харди оценила жест. Настолько оценила, что открыла флягу и демонстративно сделала из нее несколько глотков. Выдохнула и запила глотком моккачино.

— Дармой, — томно произнесла она, возвращая флягу, — я этого не забуду.

— Надеюсь! — засмеялся он.

Харди подвинула кружку с моккачино ближе к Сатин.

— Я больше не хочу. Можешь допить?

— Совсем охренела? — возмутилась Сатин. — Это же моккачино!

— Пей. Или Ети отдай.

— За Триоза не допиваю! — отозвалась Ети.

— А я не гордая, — Сатин прилипла к кружке и даже закрыла глаза от удовольствия. — Вкусно! Это очень вкусно! — радостно воскликнула она.

Харди на миг усомнилась, но все-таки спросила.

— Ты впервые в жизни пьешь моккачино?

Сатин потупила взор и начала смотреть на стол.

— Не у всех есть планки на моккачино, Триоза, — вставила едкое Ети. — А шоколад хранят в сейфе, и у приемщиц посуды доступа к нему нет.

— А ты вообще когда-нибудь шоколад пробовала? — Харди толкнула Сатин в бок.

Та промолчала.

— А ты и не знала, насколько тебе в жизни повезло, — хмыкнул Йона. — Не переживай, инженеры хорошо зарабатывают, — он кивнул на Дармоя.

— Да ты тоже не бедствуешь, — хмыкнул Дармой.

— Могу я присесть?

Сатин и Харди обернулись. Прямо за ними стоял Тейто с миской и кружкой в руках.

— Все занято! — огрызнулась Сатин.

— Я закончил! — сообщил сосед по левую руку от Сатин.

Она двинулась на его место и потянула Харди за собой.

— Видишь, мест нет! — повторила Сатин.

— Садись, — Харди двинулась назад и постучала ладонью по скамейке.

Тейто присел за стол между Сатин и Харди.

— Благодарю.

— Потом рассчитаешься, — хмыкнула Харди и поиграла бровями, глядя на Ети.

Та спрятала ответную улыбку.

— Вкусная каша? — спросила Харди у Тейто.

— Да. Вполне.

— Снизошел до низов? — поддела Сатин. — На втором уровне шеф-повара сменили, и ты решил попытать счастье здесь?

— Есть второй уровень? — подхватила Харди. — Нет, вы серьезно? — она начала бегать глазами от Дармоя к Йоне, Ети, Тейто и обратно. — У столовых есть уровни? Где второй! Я хочу на это посмотреть!

— Тебя не пустят, — ответил Йона и улыбнулся.

— Если поможешь мне решить одну проблему, я угощу тебя обедом в кафе на втором уровне, — вставил Дармой.

Взгляд Йоны остекленел. Харди сразу уловила изменения и что-то предательское екнуло внутри. Тепло предвкушения разлилось по телу. Кажется, реакция Йоны на «подкаты» Дармоя привела ее в восторг! Синтетик ревнует? СИНТЕТИК РЕВНУЕТ? Нет, у нее крыша едет. Нет-нет-нет! Или да?

— Слушай, а ты в каком блоке живешь? — Харди села вполоборота лицом к Дармою.

— Не в твоем, — ответил за него Йона.

Харди медленно покосилась на куратора. ТОЧНО РЕВНУЕТ! Судя по выражению его лица, он был готов раздавить Дармоя подошвой своих украденных из Акреона ботинок. Синтетик, да что с тобой не так? Ну, помутили воду вчера немного. Ты что, клюнул на этот пьяный посыл? Серьезно? СЕРЬЕЗНО?!

— Я живу в жилом блоке второго уровня, — тем временем заливался соловьем Дармой. — Вообще, я редко спускаюсь на этот уровень, но, услышав о появлении среди нас дочери самого Роберта Кейна, решил навести справки. Мне шепнули, что ты разбираешься в разработках инженеров Акреона. Думаю, ты не из тех, кто спасует перед невыполнимой на первый взгляд задачей.

— Что за задача? — оживилась Харди.

— Не здесь, — Дармой покачал головой.

— Ну, тогда пригласи меня на свидание, — начала улыбаться Харди. — Обед в кафе второго уровня за твой счет!

Дармой рассмеялся. Харди повернулась к Йоне и резко перестала улыбаться. Он смотрел на нее в упор. Она тоже не спешила отводить взгляд.

— Люблю мужчин, которые не только знают свое дело, — взгляд переместился на Дармоя, — но и умеет красиво пускать пыль в глаза, — она рассмеялась.

— Я бы на твоем месте сначала узнал, что за работу тебе предлагают, а уже потом бы хвост распускал, — ответил Йона.

— У меня есть хвост? — Харди приложила ладонь к губам и изобразила крайнюю степень удивления. — Да во мне ни одного имплантата отродясь не было!

Она встала, собрала посуду и подмигнула Дармою.

— Ну что, пошли на свидание?!

— Пойдем, — она встал и кивнул остальным. — Всем хорошего дня.

Йона просидел несколько минут в молчании после их ухода. Затем тоже встал и ушел.

— И что это было? — спросил Тейто у Ети.

— Ешь кашу и не задавай вопросов! — буркнула та и удалилась.

— Что это со всеми ними? — он посмотрел на Сатин, которая к тому моменту уже собирала остатки моккачино по кружке пальцем.

— Зря ты не принял ее в свою группу, — она облизала палец и встала. — Знал бы больше.

— Подожди! — он схватил Сатин за руку.

Та взглянула на свою руку, потом перевела взгляд на Тейто.

— Есть разговор. Встретимся на нашем месте через тридцать минут.

— Я не приду, — она вырвала руку и ушла.

Оставшиеся за столом люди начали посмеиваться над Тейто. Он спокойно доел отвратительного вкуса кашу и запил ее чем-то пахнущей водой. С Сатин вечно так… Все через задницу.

***

Сатин завалилась на матрац в своей комнате и грезила о новой порции моккачино. Тейто вошел без спроса и прислонился к голой стене.

— Я же сказал, есть разговор.

— Обсуди свои проблемы со своими друзьями. Они помогут.

— Дело касается Йоны.

Сатин села.

— Что ты задумал?

— Не я, Сатин. У Йоны проблемы. И я хочу поговорить с тобой.

— Не здесь, — она встала и подошла к шторе. — Иди первым. Я приду позже.

Тейто дважды повторять не требовалось. Он тут же ушел.