Семейная синтетика

Сонич Матик, 2020

Что связывает людей в семейных отношениях?Чувства? Общие дела? Долг? А может достаточно разговора по душам?Наташа взрослая женщина и считает, что сама разберется со своими проблемами, без нотаций пожилых родственниц. Но на даче у бабушки все меняется после одного разговора, которого не должно было быть.

«Не знаю, может ему лекарство от глистов посоветовать? Или от блох? Чего он все ёрзает? Достал! — очередной раз за ночь отодвинулась от Фединого торса, менявшего свое положение, казалось каждые пятнадцать минут. Как будто чувствует, когда начинаю задремывать! — Скорее бы разбежаться!»

В преддверии завтрашнего события уже вторую ночь не спала толком: «Ещё эту старушку забирать!.. — мамина старшая сестра, конечно, всё на себя взяла, но это её задумка с сопровождением престарелой бабуси не вызывала у меня никакого энтузиазма, — Хоть бы поинтересовалась, удобно ли мне, — мысли уже окончательно потеряли стройность. Желание заснуть… Да, было бы то желание! — Все! К чёрту!»

Полшестого пришлось соскрести себя с дивана и заправить парой чашечек кофе, чтобы перестать скрипеть зубами и настроить мозг на работу. «Лучше всего сбежать до того, как начнутся пробки!» — подумала я, подразумевая не столько пробки на дорогах, сколько пробки на подходе к санузлу, и слиняла в офис, за несколько минут до звонка будильника младшего сына.

Работа — это место, где я чувствую себя почти богиней. За день столько новых людей через наш офис проходит, и все спрашивают, в рот заглядывают, прислушиваясь к моему мнению. Всякие комплименты говорят, шутят. Но как приходят свои деньги требовать обратно, так хоть увольняйся! Впрочем, работа — это работа: отсидел за деньги и забыл, все остальное можно перетерпеть.

Вечером, делая крюк на общественном транспорте к дому за дорожной сумкой, нарвалась на смурного Фёдора, собиравшегося на смену.

— Выспался, медведь? — бросила я ему в дверях вместо «здрастье»

Он поднял глаза из-под бровей, вздохнул и, защёлкивая за мной замок, бесцветно ответил:

— Привет. Как ты? Там ещё на сковородке макароны с яйцом. Мальчики уже поели.

— Как я? Спрашиваешь! Всю ночь не спала из-за тебя! Ты тут целый день спишь, а ночью — ёрзаешь! Уж лучше тогда совсем не ложись! — а про себя подумала: «Как же ты меня бесишь!» — мне хотелось визжать, орать, рычать от раздражения, — не важно что, только чтобы громко.

— Макароны будешь… — не слушая, переспросил он.

— Нет! — зло рявкнула я и хлопнула дверью в ванной.

— Чего вы опять орёте?! — раздался окрик из комнаты Андрея.

Помыв руки, я поспешила к нему, как к единственному взрослому человеку в нашей семье. Застав сына в привычной позе расслабленного геймера, я присела за его спиной на низкий пуф.

— Привет! Понимаешь, он дрыхнет днем…

— Дядя Федя днем не спит… — прервал он сходу мои жалобы, сдвинув один наушник с уха.

— Вот вы всегда заодно! Ну, и чёрт с вами! Вечером проверь, пожалуйста, у Славика уроки. Я сейчас не могу, терпения не хватает. Он тупит, как ребенок!

Андрей не отрываясь он монитора ноутбука ухмыльнулся:

— Он и есть ребенок, ему всего одиннадцать.

— Ну, короче, не могу. Поможешь? А я поехала забирать «бабулину младшенькую» — передразнила я свою тетю, — а этот, — я зло ткнула острым ногтем, будто сквозь стены хотела поранить Фёдора, — пусть сам ест свои макароны!

— Мам… — одернул меня Андрей, — хватит на него наезжать! Он и так для тебя всё делает…

— Всем до завтра! — раздалось из прихожей радостное прощание Фёдора.

— До завтра! — хором из разных комнат заорали мальчишки, и входная дверь захлопнулась.

Меня кольнула обида.

— Ладно, я тоже пойду. Пока!

— Ага… — принял к сведению мой старший сын, поправляя наушники.

Меня это тоже задело.

Я прошла в спальню к Славке. Тот валялся на кресле со смартфоном, качая ногой. Он даже не посмотрел в мою сторону!

— Привет, малыш! Как в школе? — весело сказала я и склонилась чмокнуть его в щечку, лоб, затылок… В общем, туда, куда удастся успеть чмокнуть вертлявого ребенка.

— Норм… — ответил он, одёргивая голову от моих нежностей, — Мама! Отстань!

— Уроки сделал?

— Ага! Не мешай, — нетерпеливо ответил он.

— Я на дачу в Александровскую, к бабуле. Приеду завтра к вечеру. Слушайся папу и Андрея. Не грустите!

— Помню… — ответил Славка, даже не поднимая головы. Стало совсем грустно.

Я не спеша собрала сумку и встала в дверях.

— Всем пока! — крикнула перед выходом. Ответа я так и не дождалась…

На улице пошёл дождь. Чтобы забрать с какого-то мероприятия престарелую родственницу надо было ехать в душном автобусе.

Мы с Бабой Машей были не очень хорошо знакомы, хоть и жили в одном городе. Даже в одном районе. Собственно, я её помню только по одному эпизоду, когда на каком-то семейном торжестве, мне было тогда лет пятнадцать, она забористо шутила и называла себя Матильдой. А сегодня мне надо было отвезти Бабу Машу — Матильду — в дом своей бабушки, её сестры.

Странно получилось, ведь машины у меня нет, и я, как могла, пыталась отвязаться от этого задания, но нам было якобы по пути, и тётя уверенно сказала: «Не дрейфь, доедете на электричке. Она шустрая!»

В салоне автобуса пахло псиной, вчерашним луком и выхлопом недотлевшей сигареты. В окна был виден городской пейзаж, искаженный мелкими капельками, оттого какой-то кривой и уродливый, а осенние деревья и стайки прохожих придавали ему схожесть с цветным аквариумом, от которого мутило.

По салону ходила пожилого возраста кондуктор в оранжевом жилете. Она улыбчиво беседовала с пассажирами и ещё кем-то. Чувствовалось, что она имеет богатый жизненный опыт и легкую форму помешательства. Такое помешательство, которое безвредное, но которое рождает дикое сочувствие.

Я ей понимающе покивала, а она в это время успела перейти от разговора об общепите и молочной каше к разговору об урегулировании конфликтов в среде детей. Причем с точки зрения социологии и философии.

А голос её дрожал при этих словах, один глаз принял неестественное положение. Припухлые губы часто выпивающего человека обнажили челюсть с потерянными не от хорошей жизни зубами.

Где её пять-шесть детей, о которых шла речь? Живы ли? Пьют ли? Бьют ли? Но Она улыбается доброму слову и приветному взгляду. М-да…

Почему-то вспомнила свою бабулю, встретившую войну подростком и вырастившую двоих младших сестер, а потом и троих своих дочерей.

«Последние полгода я ей совсем не звонила…» — само собой пришло в голову.

Прикусив губу выскочила на нужной остановке. Время ещё было, и я решила, что хватит на сегодня с меня тесных эмоциональных контактов, и несколькими касаниями экрана смартфона вызвала такси.

На время ожидания заскочила в бизнес-центр, откуда надо было забрать…

Конец ознакомительного фрагмента.