Багровый дождь

Данил Баженов

Багровый дождь – это танец крови и тьмы. Здесь, в этом прогнившем мире, где каждый внутри себя держит голодного зверя, маленькому мальчику предстоит пройти путь по костям родных и близких. Предстоит вырасти, клинком отстаивая право на существование.Справится ли он? Сумеет ли пережить дорогу сквозь горы пепла, стали и боли? Сможет ли разглядеть на черном полотне капли света? И не сожжет ли душу, оставив лишь темный холодный дым?…Закрывайте окна и двери. Ночью будет дождь.

Глава 2. Белый пепел

И как бы не был ко всем трудностям готов,

Подумай, что же может вызвать непогоду,

Ведь смерть всегда нас застает врасплох.

И, не узнав где брод, не суйся в воду.

А дальше что уж на судьбу пенять,

Коль сам все сделал, чтоб ее разрушить.

И, чтобы боль дальнейшую унять,

Пожалуй, надо все же сердце слушать.

_________________________________________________________

Евгений Тольятти для романа Данила Баженова «БАГРОВЫЙ ДОЖДЬ»

«Кайл»

— Давай же. Хватит медлить, — шептал мне Макс.

Я сделал вид, что не слышу его, и продолжил натягивать тетиву.

Сегодня наша смена, а это значит, что поимка дичи на ужин — наша задача, как и многие другие… Конечно, мы могли просто пристрелить кролика, но банду бедным зверьком не накормить. Так что приходится сидеть в кустах, дожидаясь нужного момента, чтобы пустить стрелу лосю в голову.

— Ты что, стрелять разучился? — снова прошептал Макс.

Он — старше на три года и во всем лучше меня. Образец для подражания. После того спасения мы с ним так и не расставались. Теперь этот рыжеволосый — мой лучший друг…

— Ты чего на меня пялишься? Полюбоваться решил? Он уйдет! Стреляй! — уже нервничал Макс, показывая рукой на лося.

Мне порядком надоело его нытье. Задержав дыхание, я прицелился, зажмурив один глаз, и плавно отпустил тетиву. Стрела тут же вылетела и вонзилась лосю в шею. Он не успел даже застонать. Огромная туша рухнула на сухую осеннею траву, окрасив ее кровью.

— Доволен? — хвастаясь метким выстрелом, спросил я.

— Да-да, молодец, — поспешил ответить Макс, — Вот только еще чуть-чуть, и остались бы мы без ужина.

— Слушай, что ты ноешь? Добыча у нас, мы целы, вон, даже стрела не затупилась. — сказал я, вытащив стрелу из шеи лося.

«Макс был сыном кузнеца в деревне у самого королевства. Шесть лет назад убежал из дому, и с тех пор работает на Эйдена. Парень выделялся скверным характером. Всегда уходил дальше положенного, все искал кого-то. Вот и нашел. Уже три года прошло с того дня, как Макс спас Кайла от медведя. Вот уже три года Кайл скитается с бандой „Воронов“. Вот уже три года Кайл — сирота».

— Эй, я что, один должен тащить? О чем задумался? — спросил Макс, накинув на плечо веревку, которой связал дичь.

— Ни о чем, сейчас помогу.

Я схватил другой конец веревки и, сделав то же самое, потащил тушу вместе с Максом в сторону лагеря.

Лось оказался здоровый, поэтому тащить было нелегко. Я выпустил пар изо рта и, удивившись этому, сказал:

— Зима скоро…

— Да… Это плохо. Многие погибнут, — ответил Макс.

— Только не я.

— Посмотрим, умник.

Я запомнил его улыбку в тот момент. Яркую, словно ночные звезды, и холодную, будто лед. Я не мог прочесть его. В этом мы с ним похожи. Очень трудно понять и распознать наши намерения, ведь у нас нет цели. Даже за жизнь мы цепляемся с неохотой, что говорить о мечтах. Да, у меня нет мечты. Кто-то скажет, что это невозможно, тем более в моем возрасте, но это так.

Я просто не вижу смысла мечтать, о чем-либо. Ведь знаю, что рано или поздно, эта мечта разобьется вдребезги. Так же, как и моя жизнь. Само существование — всего лишь злая шутка того, кто создал нас. Не знаю, Король души это, или еще какой шут, не важно. Важно то, что я не смогу оставить никакого следа в этом мире, хорошего, точно.

Так считает и Макс. Мы похожи как две капли воды. В нас не осталось ни жалости, ни сострадания, что там говорить об алчности и любви. Нас заботит лишь то, как не попасться в руки гвардии, или еще хуже — страже Белого замка. Да, это те еще ублюдки. Носят белые доспехи, закрывая свое уродливое тело.

Белый замок и Пепельные земли. Туда мы и движемся. Они находятся на юго-востоке, у подножья вулкана. Из-за него земля покрыта пеплом, белым пеплом. Говорят, что стража замка — это изуродованные огнем люди. Их рты связывают нитками, чтобы они не могли кричать от боли. Жестоко, но эффективно. В Белом замке живет одна семья. Не знаю, кто они и чем занимаются, но факт того, что с ними бояться иметь дела не то, что короли, даже Забытый приют держатся подальше от вулкана, пугает меня. Так раз они так опасны, зачем Эйден ведет нас туда? Неужели хочет предложить кому-то работу? Это вряд ли. Ведь в Пепельных землях бандитов столько же, сколько честных людей при дворе Зеерхива первого. Из этого можно сделать вывод: у Эйдена есть дело непосредственно к этой семье.

— Слушай, Макс. Как думаешь, зачем нам в Пепельные земли?

— Тоже задумался? Меня этот вопрос с первого дня дороги терзает. Эйден просто так не стал бы отправляться лично, чтобы дать кому-то работу. Скорее всего, нужно что-то либо ему, либо от него. В любом случае, это дело пахнет кровью…

— Вот и я этого боюсь…

…

Наконец мы все же дотащили тушу до лагеря. Похваставшись добычей перед охотниками, которые увидев нас, слегка удивились успеху, мы разошлись по своим палаткам.

Зайдя внутрь, я снял лук, что висел у меня за спиной и положил его у входа вместе с колчаном.

— Наконец я могу нормально одеться, — сказал я, снимая сапоги.

Дело в том, что в моей привычной одежде, мягко говоря, невозможно охотиться. Потому я снял все, кроме штанов и принялся одеваться заново. Вместо охотничьих сапог надел обувь с железными пластинами. На рубаху — кольчугу с кожаными наплечниками и поясом, на бляхе которого красовался металлический знак южного королевства. Так как кольчуга не закрывала руки, на них я надел старые кожаные наручи со стальной защитой с гравюрой. Они были сняты с убитого разбойника год назад. Но как бы долго я не разглядывал этот рисунок, так и не смог понять, что здесь изображено. Полностью одевшись и повязав на поясе ножны, я взял меч, что стоял, облокотившись на центральный столб палатки, и вышел на улицу, убирая его.

— Воевать собрался, малой? — спросил меня седой мужчина у соседней палатки, что тоже был одет как воин: тяжелые доспехи, меч за спиной…

— Кто вы?

— Вот это да. У Эйдена все пацаны такие смелые?

— Нет. Только я.

Он подошел ко мне в упор, почти касаясь своими железными доспехами и посмотрел сверху вниз.

— Значит, погибнешь первый.

— Не впервой, — сказал я, и демонстративно развернувшись, спрятал рывком клинок.

Я оделся так неспроста. Сегодня вечером, перед ужином, мы с Максом хотели потренироваться в фехтовании. Эйден строго запрещал нам драться на настоящих мечах, хотя знал, что мы занимаемся вечером в лесу. Уже темнело, и у палаток зажигали факела, а шум веселья и пьянства все увеличивался. По нему можно было определить, как скоро начнется ужин. Я шагал вдоль ровно поставленных палаток. Подойдя к загону для лошадей и бросив взгляд на веселящихся людей Эйдена, я, усмехнувшись, вошел в лес, теряя за спиной свет. Мы занимались у большого камня, что лежит тут, наверное, уже тысячи лет. Там меня Макс и ждал.

— Начнем? Я есть хочу, как собака. Раньше закончим — раньше пойдем ужинать, — сказал Макс, доставая меч.

Я промолчал, лишь достал клинок в ответ.

— До первой крови, — хладнокровно произнес я.

Мы начали медленно ходить кругами, сжимая клинки в руках.

Он нападет первым. Я уверен.

Так и произошло. Макс рванул на меня, замахнувшись мечом. Я тут же отскочил в сторону. Получилось так, что мы стояли друг к другу боком и решив воспользоваться этим, я ударил в ноги. Блокировав мой удар, Макс контратаковал сверху, после сделал выпад, на который я ответил кувырком назад через голову.

— Не плохо, — запыхавшись, сказал мой соперник.

— Не болтай зря! — закричал я и сделал несколько свободных ударов в его сторону.

Парировав последний, Макс скрестил со мной клинки и начал давить на меня. Его лицо было в упор. Я ударил Макса головой, отшатнув его, выбил меч из рук резким ударом и, приставив клинок к горлу, улыбнулся.

— Первая моя победа, а?

— Не болтай зря, — прошептал он, и, нырнув вниз, дернул ноги на себя.

Я тут же с грохотом рухнул на спину и, не успев опомниться, получил кулаком по лицу и оказался в захвате.

— Стоит мне надавить, и я сломаю тебе шею, — сказал Макс. — Не забывай, что мы деремся до первой крови. Не радуйся раньше времени.

Он победил, отдаю должное. Разбить губу было умно. Первая кровь все же. Собравшись и отряхнувшись, мы поспешили вернуться в лагерь. Там нас уже ждал горячий ужин и сладкий сон.

Всю дорогу я вытирал кровь с губы рукавом рубахи.

— Прости, — сказал Макс, заметив это.

— Ничего. Моя вина и только. Нужно было побеждать, — улыбнувшись, ответил я.

— Странно. Свет горит, а смеха нет. Спать легли что ли?

— В десять часов? Макс, ты с ума сошел?

— Что-то здесь не так…

Макс тихо достал меч, придерживая ножны и пригнувшись, пошел проверять палатки. Я поступил также, достав клинок, но оставался у входа, чтобы прикрыть его.

И в правду странно. Лагерь будто опустел. У костра стоят тарелки с похлебкой, кубки с вином, но не единого человека. И тишина…

— Нужно идти к Эйдену, — прошептал я.

— Верно, только тихо, — ответил Макс.

Следов боя не было. Будто все просто взяли и ушли. Оставив даже собственное оружие.

Мы крались к палатке Эйдена, в надежде увидеть его там. Тишину, которая так сильно напрягала нас, разбавлял лишь треск костра и редкое пение ночных птиц.

…

Все без толку. Лагерь опустел. Нет ни единой души. Все просто исчезли. Мы стояли с Максом спинами друг к другу, сжимая клинки.

— Что делать будем? — спросил я, смотря по сторонам, и судорожно бегая глазами в поисках людей.

— Не знаю, Кил`иер.

Кил`иер? В глазах темнеет…

…

Открыв глаза, я понял, что стою троном в тронном зале. Все кругом из золота, яркий блеск резал глаза. Странно. Я был одет в тяжелые доспехи, на моей голове не менее тяжелый шлем. Левой рукой я держал ножны, а правой рукоять клинка.

Я попытался хоть как-то сдвинуться с места, но все было без толку. Следующая попытка принесла только тупую боль в мышцах…

Вдруг ворота открылись, и кто-то невидимый для меня целенаправленно зашагал к трону, остановился и аккуратно сел, заскрипев старыми досками. Еще одна не менее странная вещь. Все здесь было сделано из золота, все, кроме трона. Он был полностью из прогнившего красного дерева…

…

Я очнулся у себя в палатке, рядом с Максом и дядей Эйденом.

— Что произошло? — вымолвил я, терпя невыносимую головную боль.

Эйден выдохнул с облегчением, похлопал меня по плечу и быстро покинул палатку.

— Кайл, ты так не пугай, — Сказал Макс. — Я не думал, что смогу вырубить тебя несильным ударом.

Вырубить? Значит все это сон? Всего лишь сон…

— Ты чего? — спросил меня Макс.

— Мне снился сон… а, в прочем, не важно.

…

На рассвете мы двинулись дальше. Стоило нам пересечь границу сгоревшего леса, как сразу каждый день стали терять людей. Кто гиб от волчьих клыков, кто от ядовитых растений. Нас было около тридцати. Стало на десяток меньше…

…

— Эй, — обратился ко мне Макс, сев рядом, — Чего грустный такой?

— Мы теряем слишком много людей, и зачем? Никто не знает про дела Эйдена с семьей Белого замка. Он что-то скрывает… Утром, я подслушал разговор… Люди собираются дезертировать. Нельзя этого допустить… — прошептал я, внимательно вглядываясь в свое отражение на клинке.

— Хорошо, какой план? — спросил Макс, надеясь, что я просто шучу и плана нет.

— До замка пол дня пути, — сказал я, показывая головой на возвышавшиеся вдали башни. — узнаем, чего хочет Эйден, и сделаем это за него…

— Погоди, ты хочешь сказать, что знаешь, в чем причина? — шепотом спросил он, внимательно посмотрев мне в глаза.

— Догадываюсь. За год до смерти моего дяди, Эйден предложил ему работу. Украсть какую-то вещицу из Белого замка. Дядя ответил, что воровать не станет, и даже круглая сумма не заставит его двинуться в Пепельные земли. Мне кажется, Эйден так и не нашел человека, который согласился бы на это дело. И в отчаянии решил украсть сам. Или же выкупить… Короче говоря, достать любой ценой.

— Погоди, погоди. Ты же не хочешь убежать из лагеря, и, невзирая на огромный риск, пробраться в замок и украсть эту вещь самим? Ты осознаешь, что одного тебя убьют. Это не стоит никакой похвалы от Эйдена. Кайл, это не стоит даже жизни при дворе. Я наслышан про тех, кто охраняет эту семью. Это хуже смерти.

— А кто сказал, что я буду один?

Затянулась пауза. Я знал, что Макс не бросит меня. Знал, что пойдет. Я хотел этого, но в глубине души, боялся. Риск быть убитым, или еще хуже, заточенным в камере, что по слухам находится в жерле вулкана, слишком велик…

Конечно, про жерло вулкана — это сказки. Да и откуда взяться слухам, если никто оттуда не возвращался?

Мне страшно…

…

Темнело. Я ждал Макса неподалеку от лагеря, сидя рядом с мешком украденной еды и закутанный в темно-зеленый плащ.

Вдруг вдалеке показался силуэт. Я тут же схватился за меч, но распознав старого друга, успокоился.

— Я нашел. Это странный медальон. Хрен знает, зачем он Эйдену, но тот факт, что на нем знаки руин, меня пугает, — сказал Макс, просовывая мне рисунок.

«Руины… Единственное, что было до появления людей на этом материке… Их много, но в большинстве случаев это разрушенные колонны или еще что-то в этом роде. Но на западе от северного королевства есть руины, которые люди изучают уже тысячу лет. Говорят, там в них есть проход, в подземный мир. Кайл, конечно, в это не верил, но наличие громадных ворот, исписанных этими знаками, заставлял его сомневаться в своей точке зрения».

— Отлично, значит, эту вещь он и ищет, — сказал я, внимательно разглядывая рисунок.

— Кайл, ты еще не передумал? Пока есть шанс отказаться от этого безумия, сделай это.

— Нет, Макс… Уже нет.

— Ну, попытаться стоило. Еду взял?

— Конечно.

— Тогда в путь, — вздохнув полной грудью, сказал он.

…

Шли мы долго. Не скажу, что путь был легким. Сама идея идти ночью, вызывала подозрения, но так шанс того, что нас поймают до прихода к башне, заметно уменьшается. Трудность была в том, что почти все время мы поднимались в гору, на вершине которой предательски расположился замок. Удобно. С одной стороны, крутой спуск, с другой море…

По пути мы чуть не угодили к волкам в пасть. Нам удалось убежать, а вот мешком с провизией пришлось пожертвовать. Жалко еду, на самом-то деле…

Пепельные земли. Звучит так красиво, но на деле… На деле это место чудовищно как в дневное, так и в ночное время суток. Сейчас единственный источник света — луна, что светит на забытую всеми землю. Никогда раньше не испытывал такой страх. Пока не начало светать, мое тело постоянно дрожало, я хватался за клинок, едва услышав ветер. Эти пять часов пути мы провели в тишине. Лишь изредка шептали, перекидывались парой слов, чтобы хоть как-то напомнить, что мы еще живы. И рядом идет человек, а не живой мертвец. К слову, байки про живых мертвецов, что гуляют по ночам, так и останутся байками. Вранье, да и только… Или нам просто повезло?

…

Остался примерно час до рассвета. Мы стояли у самых ворот, замерев, подняв головы. Этот замок вызывал еще больший страх. Огромные стены, башни с пиками… Желание бежать со всех ног просто съедало меня. Только сейчас я подумал о своей глупости. Спал бы сейчас спокойно, нет же, нужно было состроить из себя героя. Как бы не погибнуть тут…

— Какой план? — не отрывая взгляда от замка, сказал Макс, — Как пробираться-то будем?

— По стене, — ответил я, внимательно рассматривая высокие стены.

— Смеешься? — все так же смотря на замок, спокойно спросил Макс.

— Нам нужно обойти его, идем.

…

Сильный морской ветер… Кровавый рассвет… Готический замок… Не к добру все это.

— Не-е-е-т… Только не говори мне это… — прошептал Макс, смотря вниз с обрыва.

— Да. Стена у моря наполовину разрушена из-за набегов Голубого горизонта. Ее никто не охраняет больше ста лет. Будет легко, если не считать, что внизу подводные скалы.

Волны со всей силы бились об нижнюю часть крепости, создавая жуткий шум. Мы оба, словно окаменев, смотрели на разрушенную стену. Где-то были дырки от попадания снарядов, где-то столетние лианы… Вся стена давным-давно поросла мхом…

Ее часто штурмовали с моря. То королевский флот, то люди Голубого горизонта… Все попытки тщетны, никому не удавалось взять этот замок. Забавно, что два парня затеяли сделать это в одиночку.

На самом верху стены, скорее всего, была комната с балконом. Теперь это просто комната с огромной дырой. Через нее мы и попадем внутрь.

— Ты первый. Твоя затея, — сказал Макс, слегка толкнув меня вперед.

Я вздохнул полной грудью и медленно направился к стене. В ней было много дыр и сколов от выстрелов. Примерно нарисовав в голове план, и поставив ногу на один из выступов, я начал карабкаться вверх. Макс лез следом.

— Пока все идет хорошо, надеюсь, ничего не изменится, — сказал Макс.

У меня вырвался нервный смешок.

— Продолжай карабкаться, не разговаривай.

Мы поднялись от силы на пару метров, а такое ощущение, что на целых десять.

— Стой. Здесь выступы заканчиваются… — сказал я.

— То есть как?

— Вот так! Нет выступов. Есть только лиана… Недалеко от меня…

Так и думал, что все не может быть так просто. Я вряд ли допрыгну, а если и допрыгну, то не смогу уцепиться, точно. Мне конец.

— Кайл! Выхода нет! Прыгай! — кричал Макс, стараясь хоть как-то помочь.

— Не сильно ты подбадриваешь! — крикнул я в ответ.

Так, ладно. Нужно собраться. Она не так уж и далеко, верно? Я, наверное, уже дырку просверлил взглядом в этой бедной лиане.

Еще немного повисев, я отклонил корпус в противоположную сторону и резко прыгнул, протягивая вперед руки. Как только мне удалось схватиться, я тут же уперся ногами в стену.

— Я это сделал! — обрадовавшись, кричал я, позабыв, что мы должны вести себя тихо.

Взобравшись по лиане, я вновь перешел на уступы. Слышал, лишь как Макс переводил дыхание перед прыжком. Ему не понадобилось много времени. Он всегда лазал лучше меня.

Прошло еще пару минут, и мы были наверху. Дальше пошло все как по маслу. Пробравшись внутрь через комнату с балконом, мы тут же направились к покоям семьи. Их было не трудно разыскать по обилию стражи. Двигаясь в тени, нам удавалось скрыть свое присутствие. Макс шел впереди, я сразу за ним…

Подождав, когда у стражи будет смена караула, мы зашли в комнату. Огромные светлые покои с прекрасной девушкой в постели. А на ее шее медальон…

— Что будем делать? — шепотом спросил я.

Макс жестом приказал мне заткнуться, а сам медленно подкрался к кровати.

— Следи за дверью, — прошептал он мне.

Посмотрев в замочную скважину и не обнаружив стражи, я тут же сообщил это Максу. Он начал действовать без промедлений.

Одной рукой закрыв девушке рот, а другой, приставив нож к горлу, Макс прошептал:

— Нам нужен медальон. Не бойся. Только медальон.

После слов горе вор мило улыбнулся и убрал нож от горла. Девушка кивнула, дав понять, что не намерена сопротивляться.

Никогда, никогда не доверяйте женщинам, тем более, если вы вор в ее доме!

Она молча сняла медальон, и отдала нам в руки. Я поблагодарил ее, и мы тут же поспешили убраться, вот только…

— Стража! Воры! — закричала во весь голос девушка.

— Проклятье! Бежим!

— Куда?! Опять к стене?! Мы не сможем спуститься!

— Да куда угодно! Нас сейчас прирежут тут, Кайл!

Мы выбежали из покоев, и увидав толпу стражи, рванули туда, откуда пришли.

За считанные минуты мы оказались в комнате с дырой в стене. Захлопнув за Максом дверь, и подперев ее старой доской, мы уставились на пропасть под ногами.

— Ну все, конец. Умрем! — весело сказал Макс, сжимая медальон.

Я понимал, что деваться некуда. Прыгнем — умрем. Откроем дверь — умрем. Нам осталось лишь решить, какую смерть принять. От острых клинков или от не менее острых скал…

Я не хочу умирать…

Доска сломалась под напором стражников, и дверь открылась. Оставалось лишь драться. Засвистели клинки, начался бой. Вот только как бы сильно не старались, как бы хорошо не владели мечом, двое мальцов не в состоянии победить в бою десяток стражников. Высокие, с длинными руками, в белых доспехах и скрытыми под масками лицами. Они были воплощением ужаса, что пронзал нас, словно игла.

Макс стоял на краю… Я ничего не мог сделать.

Он скрестил мечи с одним из стражников, и стоило тому надавить сильнее, как вдруг…

…

Макс летел вниз. Без криков, без воплей. Просто закрыв глаза и улыбаясь смерти в лицо…

— Нет! Макс!

Все без толку… Я не перестану терять близких мне людей по собственной глупости… Это мое проклятье… Моя боль…

— Ублюдки! — закричал я во весь голос.

Парировав удар одного стражника, я оттолкнул его от себя. Затем, блокировав атаку другого, отшатнул его, развернулся и, пронзив горло тому, что толкнул Макса, упал на колени, от удара в печень долом меча. Клинок тут же выпал из моих рук. Кто-то пнул меня в живот, и я рухнул на спину. Один из стражников тут же начал избивать. Я думал, что умру… Но нет. Какой раз меня спасает стечение обстоятельств…

— Оставь его. Он мой, — приказал старик, что, оказалось, наблюдал за всем этим, стоя в дверях.

Это был хранитель Белого замка. Глава семьи…

Меня тут же сковали, бросили в темницу, без еды, воды… Я пробыл там полтора дня, смотря в стену, и не переставая винить себя в произошедшем. Я был готов провести здесь остаток жизни, быть казненным, умереть от голода, либо от другой какой заразы… Но…

Дверь со скрипом открылась, вошедший стражник схватил меня за руку и, подняв, толкнул к выходу.

Там меня ждал Эйден с тем стариком. Я остановился перед ними, опустив голову.

— Идем Кайл. Я отдал все деньги, что у меня были, чтобы выкупить тебя. Макса, конечно, это не вернет, но… — прошептал мне Эйден, положив руку на плечо.

— Да, щенок. Благодаря тебе, я получил деньги, посмеялся над шоу, и покормил акул. Молодец. И парню тому спасибо передавай. Когда сдохнешь.

Что происходит? Неужели так трудно остановиться делать то, что вредит другим?

Хладнокровно посмотрев на старика, я тут же схватил нож с пояса Эйдена, резко воткнул обидчику в живот, затем развернулся, и резанув стражника, дождался, когда он упадет на колени. Тогда последовал добивающий удар по горлу и, вот он уже лежит в луже собственной крови, смотря на меня с горящей злостью в глазах.

— Теперь идем, — сказал я, протянув нож.

Из замка мы вышли спокойно. Никто не знал, что произошло в темнице. Тревогу подняли лишь тогда, когда мы с Эйденом уже были на пути к сгоревшему лесу… Все… Кроме Макса….

Так я в очередной раз убедился, что нужно все делать самому, чтобы все доставалось лишь тебе. И приз, и наказание…

…

Отчетливый стук копыт… запах нескончаемого пепла… И смерть в глазах близких — вот что я запомнил на всю жизнь. Вот, как я стал таким.