Дрейф нуля

Дана Саар, 2023

Любить назло, вопреки или потому что нужно? На эти вопросы ответит Лида – героиня книги. Не выделяя в своей жизни чёрное и белое, Лида плывет по течению среднестатистического быта. Любимый муж и двое взрослых детей, работа в администрации, приносящая удовольствие от пользы дела. Кажется, всё это нормально. Так и должно быть. Должно ли?Что, если найдётся тот, кто докажет обратное. Шестнадцатилетний пацан, который может стать для Лиды пророком и мессией. Их порочная, глубокая связь, терзающая постулаты семейных ценностей и социальных устоев, оголит нутро и обличит истинные желания.Книга-эксперимент в основу которой легли темы: отцы и дети, разница в возрасте, первые чувства, социальная адаптация, общество.

Мятеж оправдания

— Капучино? — Мужчина остановился у автомата с горячими напитками.

— Нет, спасибо. — В горло сейчас не полезла бы даже вода.

Получив отказ, Митя не стал заострять внимание на приобретении кофе и продолжил вести свою спутницу.

— В марте будет переизбрание. Нужно заходить с этой стороны. Понимаешь? — Начал вкрадчиво возвращаться к теме.

— Что ты имеешь ввиду?

— Здравствуй, — Митя на ходу поздоровался с коллегой из управления. — Взятие опеки над психоэмоциональным состоянием воспитанников интерната, например. И все твои социальные программы направить на поддержку имени Клинова и его будущей предвыборной агитации.

— Я не хочу использовать детей, — Лида взбрыкнула, сразу отсеяв такое предложение.

— Да Господь с тобой. Какое использование. Это формирование общественного мнения. Люди жалеют сироток, Клинов даёт деньги на твои прожекты, ты помогаешь сироткам, Клинов молодец, а твоя программа проведена. Другой вопрос, что ты сама не получишь никакой мзды. Разве что твои ангелы вновь поцелуют твой святой лик и облобызают нимб над твоей головой.

— Митя, он меня не послушает. Ясно дал понять, что пока не до этого.

— Денег никогда нет, — заверил мужчина, обступая Лиду и уводя её к раскрытому окну на лестничном пролёте. — Хочешь, я повлияю на него?

Женщина замерла, мысленно отмеряя уровень возрастающего долга от помощи, предлагаемой Митей. С самого двора, с того момента когда они пересеклись на детской площадке возле дома на Егорьевской улице, Митя неустанно выступал в качестве провожатого. Учившийся на два класса выше, оценивал Лиду, как младшую сестру, нуждающуюся в опеке. К тому же мать Лидии была дружна с семьёй мальчика и соседство домов только подкрепляло братскую связь ребят. Правда к третьему классу она переросла в первые ранимые чувства и удерживалась на этом уровне вплоть до окончания мальчиком школы. Потеря совместного места обитания под видом школьной столовки, дороги до дома и общего зала на несколько классных уроков, привело к неизбежному отдалению друг от друга. А в колледже у Лиды уже появился Валя, и Митя был окончательно отброшен на дальний фланг любовного фронта. Но казалось, что он и по сей день сохранил тёплые чувства, памятуя о маленькой девочке с глубокой вдумчивостью в карих глазах. Ни без него устройство в управу района протекло без излишней волокиты. Так Лида продолжила счет в пользу Мити и своих займов в его опеке.

— Не нужно, — уводя взор от друга, отказалась женщина.

— Не нужно, не надо, — передразнил Митя, поворачиваясь боком к окну. — Тебе никогда не надо, а потом сопли жуешь о несправедливости мира. Надо взять его, — мужчина резко дёрнул рукой, изображая захват, — за яйца и как дёрнуть, чтобы глаза от неожиданности повыскакивали. И тогда мир прозреет. Увидит нашу Лидочку и предложит ей руку помощи. В любом случае я готов его опередить.

Митя подмигнул и его зоркие глаза травянистого оттенка поймали лучик солнца.

— Попробую поговорить с Валей, — Лида озвучила первое, что пришло в её голову.

Она и сама не поверила в искренность своего намерения.

— А ну да, он же у нас губернатор всея Руси.

— Митя, перестань. Он мой муж, может что-то реально придумать.

— Вот именно, что муж. А я друг, Лида, помощник и проводник по закоулкам и лабиринтам «дайте денег на проект». Подумай. Я завтра выступаю на собрании, потом будет время в неформальной обстановке переговорить с Клиновым. Вручать тебе помощь в которой ты не нуждаешься, якобы, — тут же добавил коллега, — не в моих приоритетах.

— Спасибо, но это даже могут двояко расценить.

— И начнут нас сватать? — Митя просиял, совершенно искренне рассмеявшись. — Лидочка — магистр материнства и семейного очага, мутит шашни с Димой Шиловым. Прозрев спустя столько лет, что только он один достоин её любви.

— Ну тебе смешно, — Лида хотела придать голосу строгость, но вместо этого не скрыла на губах улыбку.

— Нас уже поженили и развели много раз, скажу тебе по секрету. Так что о своей моральной белизне и невинности можешь не беспокоиться.

По итогу не сойдясь на совместном решении, Лида оставила этот разговор про запас. Как новое платье, которое тебе некуда надеть, и оно висит долгие годы в шкафу, ожидая того самого несбыточного случая. Однако, Митя не отвешивал предложение на антресоли, как в действительности и не нуждался в одобрение Лиды. Зная, что подруга ни за что не сдаст позицию гордого, но бессмысленного отказа, намеревался посодействовать и выручить хотя бы четверть из необходимого бюджета. Двигали ли им потаённые чувства, или образовавшаяся личная выгода, Митя пока не отдавал отчет. Но ощущал, как и в свои восемь лет, то же чувство важности участия. Тогда, защищая малолетку с двумя русыми косами и в плюшевой кофте от задир со двора, сейчас прикрывал её от атак внешнего мира с его продажностью, взяточничеством и рыночными отношениями. Годы шли, сменяя в жизни Мити разных женщин, две женитьбы, детей, но одно оставалось неизменным — кареглазая девчонка с соседнего дома, которая не в силах заткнуть кого-то за пояс.

После рабочего дня Лида вернулась в смятении. Разговор с другом залёг думами в голове. Ведя споры с самой собой, женщина долго не могла уснуть ночью, то и дело представляя, что её ловят на взятке или того хуже, с надуманной близостью с Митей. Представляя себе не весть что, Лида крутилась в постели с одного бока на другой и в конец устав от этого, вышла на кухню за успокаивающим стаканом воды. Претворив дверцу, ступая босыми ногами, старалась двигаться потише, чтобы не мешать дочери. Дверь в её комнату всегда была приоткрыта, пропуская немного света от ночника в коридоре. Лида взглянула в сторону девичьей спальни и отметила, что та закрыта. Шагнув к ней, уловила едва различимый голос Дианы. Прижав пальцы к губам, Лида слегка приоткрыла рот, захватив зубами кожицу.

— Да я тебе говорю, она такая давалка. Не удивлюсь, если светила своей пилоткой. Кстати, чё там Тёмка? — Потянулся тихий смех. — Ой, а то ты б ему не дала. Вот увидишь, завтра будет собачкой на меня прыгать. Хах, нет конечно.

Лида отступила от комнаты, непроизвольно закусив палец сильнее. Разговоры, которые вела её дочь, не укладывались ни в какие представления морали. Ворваться в спальню? Но что это даст? Теперь к тревогам о работе, Мите и будущем проекта, добавился повод сходить с ума от разговоров дочери. От её мыслей и представлений. Женщина простояла в замешательстве не больше нескольких секунд и всё же ушла на кухню. В душе зародилась паника. Что если Диана может совершить ошибку, вот буквально завтра. Спутаться не с теми ребятами. В попытке доказать непонятную и мнимую крутизну решений, совершенно необдуманно довериться какому-то мальчику. В свои пятнадцать.

Лида придержалась за выступ тумбы. Смерив волнение, слабыми руками налила стакан воды и осушила его залпом. Не пускать Диану к друзьям? Отвезти её к отцу? Перевезти в конце концов. Говорить об этом с Валей было бы подобно расстрелу. А как начать беседу с дочерью? Если Диана узнает, что мать стала свидетелем этой безумной по своему содержанию болтовни, то не проявит ни извинений, ни снисходительности. Лида была в растерянности. В абсолютном непонимании, она прошла обратно, вновь задержавшись у комнаты дочери. Разговор, видимо, был окончен, но и новых подробностей Лидия не готова была узнать. Вернувшись в свою постель, не накрываясь, легла на спину и уставилась в потолок. Слабые блики фонаря украшали белизну покраски. Следя взором за тенью от балконных перекладин, Лида прокручивала в голове сто и один вариант беседы с Дианой. Но к утру так и не выбрала ни один подходящий.

Проспав тревожным сном около двух часов, абсолютно разбитая поднялась с кровати. Дочь ещё не просыпалась и Лида воспользовалась этим, чтобы ещё раз провернуть ход предстоящего разговора. Когда время перевалило за восемь часов, женщина стала собираться на работу, нарочно производя как можно больше шума. Но Диана не поднялась и к девяти утра, когда матери уже нужно было покидать квартиру. Убедившись, что дочь по-прежнему крепко спит, Лида оставила дом, отложив неминуемое до вечера. Ругая себя за мягкотелость, за то, что не смогла ещё ночью расставить все точки над и, женщина не находила себе покоя и в управлении. Разбираясь с бумажной волокитой, не вникала в документацию, постоянно посматривая на часы. Время злым шутником издевалось над упущенными решениями. Минута за минутой растягивались в бесконечность.

После обеда поступили новые распоряжения от начальства. Лида была отчасти рада отвлечься от тяжелых мыслей, однако перспектива прокуковать над бумагами до позднего вечера только оттягивала неизбежное.

— Я вам не нужна? — как раздался стук в дверь и образовалась Света в проёме, женщина не уловила.

— Нет. — Ответив коротко и без лишнего дружелюбия, Лида перевела взгляд на время.

Ещё час отделял её от речи, которую она не знала, как верно произнести. В конце концов сдавшись слабым потугам вникнуть в работу, шатенка сложила кипу бумаг в объемную папку и заставила себя подняться с места. Хотелось пройтись, развеять голову, но встреча с коллегами, или того хлеще с Митей, запретили покидать кабинет. Расхаживая по помещению, отчетливо слышала, как тикают стрелки часов, отдавая эхом в висках.

Когда рабочий день подошёл к завершению, Лида, не церемонясь с привычным правилом прощания с коллегами, опрометью поспешила вон из здания. От работы до дома было несколько минут езды на машине и они растянулись в вечность. В голову прокралась мысль, что Диана могла уже уйти. От этого двойственное чувство возможного облегчения засаднило под языком. Пожелав себе удачи, настигнув родные пинаты, женщина поднялась домой.

Дочь бросила привет, проходя мимо матери в спальню.

— Во сколько сегодня собираешься? — Лида сразу перешла в наступление, начиная подготавливать почву.

— Через пару часиков.

Помыв руки и ополоснув лицо прохладной водой, женщина несколько минут простояла перед зеркалом ванной, собирая эмоции в тугой ком. После, выйдя, и не переодеваясь в домашнее, прошла в комнату девочки.

— А что там за ребята? — Стараясь придать голосу небрежность, чувствовала, как он сквозит волнением.

— Катька, да там разные со школы. — Диана, не отрываясь от телефона, вела переписку с кем-то в чате.

— И где вы собираетесь? Тебе деньги нужны? — На автомате добавила мать.

— Да просто погуляем, может в кафешку зайдем. Ма, к чему ты клонишь?

Диана перевела взор на маму, изучая её нескрываемое смятение. Лида, пытаясь сохранять спокойствие, выдавала себя беспокойной позицией. Переминаясь с ноги на ногу, касаясь разных предметов интерьера, казалось, не находила себе места.

— Интересуюсь. По-моему это абсолютно нормально.

— Мы же обсуждали это. Что-то случилось?

Именно сейчас проникновенность дочери играла не на руку воспитательной беседе, которую Лида вот-вот планировала начать. Она чувствовала себя сама ребенком, нашкодившим перед родителем и теперь, пытавшуюся подобрать оправдание.

— Скажи, я могу быть спокойна? За тебя, твои планы и поступки?

Лида наконец-то остановила движение, сложив руку на руку и посмотрев на дочь.

— Эм, ну да. — Диана выгнула бровь и едва скривила рот в гримасе озадаченности.

— Мне хотелось бы сказать, — женщина выждала небольшую паузу, на что Диана подалась вперед, требуя своим выразительным видом продолжение, — если там будут мальчики, чтобы ты, ты была аккуратна и не…

— О, понятно. — Девочка сразу потеряла интерес к разговору, возвращаясь к смартфону.

— Хорошо, что понятно. Диана, в твоём возрасте начинаются увлечения, которые не всегда могут благоприятно закончиться. Я не только об отношениях с мальчиками, но об алкоголе или сигаретах. — Лиде хотелось бы прополоскать горло, чтобы смыть с него затвердевшую неловкость. — Можно поддаться окружению, подругам, которые, как они считают, в этом преуспели.

— Мам, у меня нет таких подруг. Всё ровно.

— Я верю тебе, но предостережение никогда не будет лишним.

Женщина прошла к постели дочери и опустилась на кровать рядом с ней.

— Я не отчитываю тебя. Волнуюсь, как любая мама.

— Да, да, — отнекалась Диана.

— Это правда. В своё время и твоя бабушка говорила со мной об этом. Когда вырастишь, уверена, что…

— Мам, я знаю откуда берутся дети и не собираюсь рожать как ты, едва закончив колледж.

Диана поджала губы, поняв, что взболтнула лишнего, ненамеренно задев чувства матери.

— Мы с папой были совершеннолетние, — сохраняя самообладание, Лида, казалось, пропустила колкость мимо себя. — Это, конечно, сомнительный повод для беременности, и тем более не стоит в этом брать с нас пример. Всё успеется.

Женщина положила ладонь на колено дочери, пытаясь тактильно передать ей своё беспокойство на этот счёт.

— Я поняла, мам. Никакого секса до двадцати. Идёт?

— Диана, — и откуда в дочери столько спеси, — я прошу тебя мыслить здраво. Хорошо? Ни один мальчик не стоит твоей, твоей…

— Девственности? — пока Лида подбирала обходные синонимы, Диана выдала прямо в лоб.

— Невинности скорее, — женщина едва скрыла подступившую неловкость.

— Мне заново отпрашиваться на вечер? — Девочка, вопреки логическому завершению разговора с пониманием и предосторожностью к предстоящей встречи с друзьями, стала проявлять нетерпение и некое пренебрежение разговором.

— Было бы неплохо, — отшутилась Лида, стараясь не растерять остатки спокойствия.

— Лучше б я к папе свалила, — пробубнила дочь, не поняв юмора в ответе.

— Что прости? — матери показалось, что она ослышалась, либо её слух намеренно пропустил высказывание мимо ушей, позволяя нервной системе выдохнуть.

— Да ничего, — Диана убрала ногу в сторону и поднялась с постели. — Переезды, колледж этот. А я не хочу в шарагу. Хочу окончить одиннадцатый класс, надеть клевое платье и отрываться с друзьями. Я не хочу идти по твоему пути и гнаться за красным дипломом. И не собираюсь я рожать через полгода, опять же потому что вижу, к чему это приводит. Мам, не нужно говорить со мной, как с маленькой тупенькой девочкой.

Лида сидела на кровати, ошарашенная откровениями дочери. Разговор перетёк в совсем иное русло.

— Диана, девочка, я не пыталась запереть тебя в четырех стенах. Я просто…

— Просто, мам, у тебя всё просто, — отбрыкалась дочь, перебив объяснения. — И я хочу просто. Обычной жизни, как у всех подростков. Гулять за ручку с парнем и не спрашивать разрешения, можно ли мне с ним поцеловаться. Ты хочешь, чтобы я потом вообще мужиков шарахалась? Ты же психолог, академик там по своей молодёжи.

Диана вскинула руками, изображая крайнюю степень непонимания. Лиде нечего было ответить на эту тираду, свалившуюся на женщину, как снежная лавина. Логика претензий перетерпела полное разрушение и Лиде пришлось импровизировать на ходу.

— Успокойся, пожалуйста.

Слова оказались ошибочными. Диана тот час взорвалась, выказывая злость на лице. Усмехнувшись, девочка схватила сумку со стола и намеревалась уйти.

— Постой, что происходит? — Лида подскочила с места в действительности не понимая масштабов негодования дочери.

— Если тебе так не нравятся мои друзья, а именно это ты и хотела мне сказать, то тогда отвези меня к папе!

Швырнув такую больную для матери просьбу, Диана вышла из комнаты. Лида, пытаясь пережевать сказанное, отправилась следом за девочкой.

— Куда ты? — Вырвалось само собой.

Теперь в голове женщины родился страх, что дочь самостоятельно уйдёт к отцу, окончательно раздавив мир женщины.

— Гулять.

Обувшись, девочка действительно покинула квартиру, манерно хлопнув дверью напоследок. Лида онемела. От неё сбегали будто от прокаженной. Где и почему оступилась, женщина не понимала, ровно как и того, кто она в действительности для своей дочери. Враг? Так и простояв несколько минут, Лида переживала шок, даже не заметив, как от обиды захлестнули слёзы.