Обнаженная в шляпе

Далия Трускиновская

Глава пятая

ДЕЛЕЖ

Зуев действительно привез в редакцию Соломина, и некоторое время они стояли в коридоре у отдельских дверей, не решаясь открыть их, потому что слушали финал следующего Игрушкиного монолога:

–…так же невозможно, как всемирный потоп! Мало того, что у нее короткие ноги и низкий зад, она еще и неряха! А Костяй не терпит нерях. Ты к ней когда-нибудь близко подходила? Она же не знает, что такое дезодорант! Нет, эта кандидатура отпадает!

— По другой причине! Просто ты уже знаешь, что у нее там нет никакой родинки!

— Как я мог это узнать?!

— Эмпирическим путем! Сплетница ты. Игрушка! И про дезодорант врешь. Прямо басня про лису и виноград. Зелен виноград! У тебя с ней какая-то ерунда получилась, а потом ее увел Костяй — вот ты и злишься…

Тут, во избежание дальнейших разоблачений, Зуев и Соломин принялись старательно топтаться и кашлять. Затем они открыли дверь. Игрушка и Наташа обернулись.

— Вот, — сказал Игрушка. — Восемнадцать штук. Судя по тому, как близко к сердцу приняла эту задачу Наталья, она и будет девятнадцатой. Возможно, есть другие женщины. Но о них мы ничего не знаем.

— Вы молодцы, ребята, — сказал Соломин, — но я вам тут ничем помочь не могу. Это не моя компетенция.

— Не в моей компетенции, — поправил Игрушка. — Но ты бы хотел, чтобы этим кто-то занялся и доложил тебе о результатах?

— Ты же сам все понимаешь, — вздохнул Соломин.

— Ох уж это мне целомудрие в государственных масштабах, — в унисон вздохнула Наташа и покосилась на Зуева. Поймав его взгляд, она села на край стола и не стала поправлять всползшую довольно высоко юбочку.

— Ох, ну его к черту! — воскликнул Соломин.

— Кого? — хором спросили Игрушка и Наташа.

— Это… целомудрие! Вы ведь мне поможете, ребята?

— Аск! — сказал Игрушка.

— Аск! — подтвердила Наташа.

— Я в этом вашем эротическом разложении не участвую, — проворчал Зуев.

— Ну и катись тогда к чертовой бабушке, — беззлобно послал его Игрушка.

— Катись, катись! — яростно поддержала Меншикова, соскакивая со стола и подходя к Зуеву вплотную. — Друг в реанимации, а он тут половое воздержание проповедует! Катись, катись, ангел божий! И дверь поплотнее закрой!

Она стремительно повернулась к Зуеву спиной, простучала каблучками к окну, неведомо как в руках у нее оказалась косметичка, запахло дорогими духами, а Наташа стала старательно выводить контур губ, уже и без того пронзительно-розовых.

— Вы понимаете, что эта женщина связана с рэкетирами и что вам предстоит определенный риск? — не обращая внимания на Зуева, начал деловой разговор Соломин.

— Нам грозит кое-что похуже, если эту шайку не поймают. Они ведь не отцепятся от Костяя, — ответил Игрушка.

— Вы понимаете, что я не во всякой ситуации смогу вам помочь, ребята?

— Я готов к этому, — скромно сказал Игрушка.

— Есть ситуации, в которых Игрушка обходится без посторонней помощи, — заметила Меншикова. — И сдается мне, что это такой случай.

Игрушка польщенно хмыкнул.

— Вы все с ума сошли! — вдруг заорал Зуев.

— Ты еще не упорхнул? — изумилась Наташа. — Порхай отсюда, бестелесный!

— Тогда договоримся так, — сказал Соломин. — На каждого из вас приходится по девять кандидатур. Отправляясь на задание, вы сообщаете мне время и место встречи с кандидатурой. Если будет возможность, я подстрахую…

— Давайте наконец делить баб! — воскликнул Игрушка. — Я беру пока Корытникову, Тимофееву и Виолетту. Ты, Наташка, берешь Сюзи-Сюзи-кис-кис-кис.

— Ты прав, — заметил Соломин, — у Наташи в этой области меньше возможностей, она девять кандидатур не потянет.

— А тебя не интересует, какими методами мы добудем информацию? — лукаво поинтересовалась Наташа.

— М-да… — ответил Соломин. — Методы, конечно, будут предосудительные. Да не смотрите на меня так! Я тоже человек, в конце концов, а не вот этот!..

Он мотнул головой в сторону строителя коммунизма.

— Ребята… Ребята!.. — вдруг заскулил Зуев.

— Ты еще здесь? — яростно повернулся к нему Игрушка.

— Ребята… я тоже подстраховать могу!..

— Ну и иди в госстрах! Агентом будешь! — рявкнула Наташа. — Иди, иди, они хорошо зарабатывают!

— А я вот чем займусь! — вдруг додумался Соломин. — Я негатив этого снимка поищу. Вряд ли Костяй щелкнул только этот кадр. Там наверняка целая пленка отснята. Может, и лицо найдется!

Игрушка заметно скис.

— Костяй как порядочный человек должен был подарить модели эту пленку, — догадалась Наташа. — В таком разе найти ее будет сложно.

Игрушка ожил.

— Я буду это знать к вечеру, — заверил Соломин. — Когда вы приступите к поиску?

— Я — завтра. И пойду одновременно по трем направлениям, — пообещал Игрушка.

— Тебе легче, — вздохнула Меншикова. — А я пока даже не представляю, как к этой Сюзи подступиться. Разве что…

— Ребята, ребята!.. — опять заныл Зуев.

— Сгинь! — хором ответили ему.

— Я тоже согласен!..

— Чего?! — Игрушка уставился на Зуева, как на приведение.

— Я тоже возьму шесть кандидатур, — гордо сказал Зуев и посмотрел на Наташу.

— Ни хрена! — отрубил Игрушка. — Ты способен ходить вокруг женщины по полгода. А тут время дорого.

— Не потянешь, Вителюшечка, ой, не потянешь! — пропела Наташа и еще покрутила носиком.

— Потяну! — пасмурно буркнул Зуев.

— И окунешься в эротическое разложение? — недоверчиво полюбопытствовал Игрушка. — И окунусь! Игрушка, Наташа и Соломин переглянулись.

— Вот тебе на пробу одна кандидатура, — сказал Игрушка. — Людмила Ковыльчик. Преподаватель английского языка в репетиторском кооперативе «Лингва». Вот адрес кооператива…

Зуеву вручили бумажку с фамилией и адресом, и пока он ее изучал, Наташа показала Игрушке два торчащих вверх пальца — победный знак «ВИКТОРИ».

— Ну, Витек, справишься — озолочу! — лукаво сказала она, когда Зуев оторвался от бумажки.

Тот посмотрел на нее загадочно и не ответил.