Город-призрак

Гюлюш Чингиз кызы Агамамедова, 2012

"Город – призрак" – книга, состоящая из 21 новеллы. Большая часть из них – фантастические новеллы. В наше время скорость развития человечества увеличилась в разы, фантастика превращается в реальность намного быстрее, чем во времена Жюля Верна. В новелле "Город-призрак", написанной в 2002 году и вынесенной в заголовок книги, присутствует описание видео чата. В то время такой связи еще не было. Большинство из новелл печатались в прессе. В книге также представлены новеллы, основанные на реальных событиях. На обложке книги – картина "Мой город" азербайджанского художника Мусеиба Амирова.

Путешествия в будущее и прошлое

У маркиза

Часы пробили двенадцать. Мужчина и женщина, сидевшие за круглым столом, одновременно повернули голову в сторону часов. Салон, в котором они находились, был занавешен тяжелыми парчовыми портьерами, сквозь которые пробивался солнечный луч. В комнате пахло сандалом и миррой. От благовоний кружилась голова.

— Подумайте, Мадам Аврора, хорошенько, у вас есть еще время. Вы можете расторгнуть наш договор. Я не буду на Вас в обиде. Наоборот, я порадуюсь, потому что окажется, что Вы более благоразумны, чем предполагал я, и ваши близкие. Правда, нельзя не признать, что они не всегда объективны. Но то, как вы располагаете своей жизнью и то, как Вы принимаете решения, без оглядки на фатум, всегда восхищало и немного пугало меня. Я также не могу причислить себя к слабым личностям, но я всегда принимал данное мне свыше и старался не роптать и в этом я видел свою силу.

— Маркиз, вы себе льстите. Как же тогда вы объясните ваши необыкновенные способности. Да просто мужскую силу. Неужели только вашей покорностью судьбе? Вы не искренни, вы лукавите. Я не хочу спорить с Вами. Но мне казалось, что вы лучше других должны понять мое желание увидеть что-то недоступное нам и потому особенно желанное и, наконец, помириться с собой.

— Мадам, я не так романтичен как Вы и не ожидал бы увидеть что-нибудь сверхъестественное, даже через несколько веков. Может быть, Вы увидите какие то необычайные новинки: волшебные зеркала, говорящие ящики, механических лошадей. Но неужели это так привлекает Вас? В чем я совершенно уверен, и думаю, Вы также, как и я, уверены в этом, люди не изменятся сколь-нибудь заметным образом. Конечно, интересно просто посмотреть на их быт, на одежду, например. Убедиться или разувериться в том, поймут ли они Вас, Мадам, надевшей мужской костюм, непонятно зачем. Ведь вы так женственны и естественны в женском наряде. Хотя нужно признать, — маркиз прищурился — Вам он идет также, а может быть даже немного больше, чем женский, — с удивлением закончил он.

Первый раз за время их беседы он внимательно оглядел ее с головы до ног. По выражению лица было понятно, что он доволен осмотром. Аврора заметила его откровенный взгляд и подумала, что самое время перейти в наступление, пока интерес маркиза, учитывая его известную репутацию, не стал ярко выраженным.

— Дорогой маркиз, я все продумала тщательным образом, прежде чем прийти к Вам. Вы же понимаете, что мною движет не только простое любопытство, а вполне понятное желание рассказать нашим современникам о том, что их ждет, вернуть им надежду и облегчить их жизнь. Я почти уверена в том, что будущее прекрасно, чтобы не говорили разные прорицатели, в частности Нострадамус, которому все время виделся конец света.

— Я знаю какая вы оптимистка и насколько ваше восприятие мира разнится с восприятием брюзжащих и вечно всем недовольных артистов, совершенно утративших радость жизни и воспевающих смерть исключительно из-за того, что их замучила подагра или плохое пищеварение. Я помню гравюру Гольбейна, вызвавшую у вас особенное раздражение. И прекрасный ответ, который Вы ему дали. Вы пышете энергией и силой. Вы, как прекрасная птица Феникс, все время возрождаетесь из пепла.

— Маркиз, ваши намеки на мою личную жизнь, по-моему, неуместны. — Аврора сделала вид, что сердится.

— Ну что Вы, Мадам, разве я мог бы себе позволить. Я имел в виду совершенно другое, — он сделал неопределенный жест рукой, не придумав ничего вразумительного. — Предположим, все пройдет удачно и вам удастся, преодолев толщу времен и громадное расстояние, оказаться там, где вы жаждете, но послушайте, обратно еще никто не возвращался. Поймите, упрямая женщина, что даже если у меня есть косвенные доказательства того, что несколько человек, — он сделал паузу и облизал пересохшие губы, — отправленные мною в прошлое и до сих пор не вернувшиеся, остались там по доброй воле и чувствуют себя там гораздо лучше, чем здесь, и потому не возвращаются, все равно, прямых доказательств у меня нет. Они не вернулись! Хотя получили подробные инструкции, что нужно сделать, чтобы вернуться в свое время. — Спокойный и любезный маркиз перешел на крик. — И вы хотите большего, чем они! Будущего! Вы знали к кому прийти. Я ведь не прошу у Вас вашу бессмертную душу, а просто жалкий презренный металл, без которого, увы, никак не прожить. Это небезопасное путешествие похоже на смерть. Никто не возвращался с той стороны Стикса. Может кто-то попадает в райские кущи. Но ведь никто не скажет Вам с уверенностью, потому что обратно не вернулся ни один смертный.

— Маркиз, а как же воскресший Лазарь, вернувшийся из царства Аида, Орфей?

У Маркиза вырвался смешок, похожий на икоту:

— Мадам, несмотря на мой почтенный возраст, я никак не мог с ними встречаться. Помилуйте, я был уверен в том, что Вы реально смотрите на жизнь и не верите в потусторонний мир, всяких там воскресших, вампиров…

— А ваша деятельность? К каким силам прибегаете Вы, чтобы перенести того же смертного в прошлое или будущее? Или вы такой же шарлатан, как ярмарочный фокусник.

— Я вовсе не собираюсь оправдываться и что-то объяснять. Хочу заметить, Мадам, что я Вас к себе не звал, напротив, я пытаюсь отговорить Вас от безрассудного поступка..

Аврора прошлась по комнате, сжимая руки.

— Если следовать вашей логике, то это не просто похоже на смерть, это как раз смерть и есть. И под видом увлекательного путешествия Вы предлагаете наивным простакам средство, избавляющее их от всех земных забот, т.е. отправляете их, как Вы выражаетесь, в прошлое, к праотцам.

Зрачки Авроры расширились. Она остановилась напротив маркиза, пристально вглядываясь в него.

— Ваши обвинения безосновательны. Я никого не отправлял на тот свет. Вы же сами присутствовали на одном из опытов и имели возможность убедиться в том, что человек исчез. Физическое тело исчезло. И потом, вы же видите, я не получаю после них каких-либо материальных благ. Все имущество переходит их близким родственникам. Ту не слишком обременительную плату, которую я беру с них, они вносят до опыта.

— Да, именно поэтому я пришла к Вам. Но теперь я начинаю во всем сомневаться. Вы могли все подстроить. Хотя, в самом деле, я не вижу в этом никакого смысла. Аврора застыла в нерешительности.

Маркиз тяжело дышал, стали заметны морщинки у глаз, резче обозначились складки у рта, взгляд стал жестче.

— Вас никто не звал, и закончим на этом. Вы утомили меня, Мадам. Я рад, что все окончилось ничем. И здравый рассудок возобладал над вашими авантюрными наклонностями.

Любезность и светскость, свойственные ему в обращении с дамами, уступили место холодному расчету. Часы в соседней комнате пробили два раза. Он вспомнил о встрече, назначенной им накануне. Ему предстояло свидание с молоденькой девушкой, попавшей в затруднительное положение. Маркиз усмехнулся, радуясь возможности в простоте, без всяких сложностей, получить наслаждение.

Аврора колебалась. В какой-то момент у нее появилось чувство, будто она зависла над бездной.

— Нет, я еще не отказалась от мысли проникнуть в будущее. Мне просто нужно подумать.

Маркиз поднялся, всем видом давая понять, что он занят и не может уделить Авроре больше ни одной минуты своего драгоценного времени.

Авроре ничего не оставалось, как ретироваться.

Аврора

Аврора вышла на улицу. Вдохнула любимый осенний запах прелой листвы. Поглядела на небо, местами затянутое тучами, и прибавила шаг. Она шла по бульвару, любимому месту прогулок горожан. Земля, насколько мог охватить взгляд, была усеяна листвой. Листья были разных цветов и оттенков. Багровые, охряные, с зелеными прожилками, уже тронутые тлением и нарядные, совсем новенькие, красивой формы. Деревья, одетые в такой же роскошный наряд, стояли, красуясь, друг перед другом. Почему осень так неповторимо красива, все это богатство, выставленное напоказ, перед тем как наступит нищета холодных ветров, моросящих дождей, затянутого неба, голых деревьев? Природа — самая близкая подружка Авроры, никогда не отвечала на этот вопрос, задаваемый Авророй каждую осень. Она лукаво улыбалась, подарив несколько солнечных дней в конце сентября, и только иногда, Авроре становилось жутко и безысходно от наступающего, неотвратимого, как судьба, холода.

Впрочем, ей грех было жаловаться на судьбу. Она всегда была благосклонна к ней. Вернее Аврора не позволяла судьбе взять верх. Это она сама, Аврора, вершила свою судьбу, так во всяком случае представлялось ей и окружающим людям. Неудачный брак не стал помехой ее счастью. Она смогла стать свободной, не для того, чтобы замкнуться в бесплодной и скучной повседневности. Она была свободна во всем: в своем творчестве, в выборе друзей, в выборе мужчин. Авроре удалось поменять взгляд современников на женщину. Она была женщиной, которая позволяла себе совершать поступки и при этом оставаться женщиной.

Навстречу ей по аллее шел, улыбаясь своим мыслям, мужчина в длинном пальто, цвета каштана, в каком-то немыслимо красивом шелковом шарфе, узором и цветом, напоминавшем все ту же осень. Аврора машинально отметила про себя элегантность и приятную улыбку незнакомца. Она спешила, ей нужно было привести в порядок свои бумаги, и не только. Авантюра, в которую она стремилась, с присущим ей темпераментом, была настолько необычной, что Авроре захотелось побыть в тиши и решить, в самом ли деле она хочет этого? У нее внезапно, из-за каприза маркиза и из-за собственных возникших сомнений, появилась возможность отказаться от рискованного эксперимента.

— Неужели маркиз, под маской любезного кавалера, скрывает страсть убивать себе подобных? И каким образом ему удается сделать так, чтобы родственники и близкие исчезнувших людей не обращались в полицию и не предъявляли ему претензий? Но, может быть, ее страхи лишены оснований. Она же видела своими глазами как господин Н, согласившийся на эксперимент, растворился в воздухе и более не появлялся. Если бы удалось встретить вернувшегося оттуда, все колебания разом бы прекратились.

У Авроры возникали все новые и новые вопросы, которые она решила задать при встрече маркизу.

В задумчивости она дошла до высокого трехэтажного особняка. Ее квартира находилась во втором этаже. Войдя в подъезд, она кивнула консьержке и быстро поднялась к себе. Дверь открыла служанка, с улыбчивым личиком. Она помогла Авроре снять манто, расшнуровать ботинки. Аврора не была настроена слушать нескончаемый монолог своей милой Лизы и отпустила ее сразу же. Она вошла в комнату, интерьер которой никак нельзя было бы назвать женским. Одна стена была занята библиотекой, в углу на высоком столике лежали хлысты и коробка сигар. Рядом стояла китайская фарфоровая ваза, в которой пламенели осенние листья. На полу лежал толстый персидский ковер с прихотливым рисунком, в бирюзовых тонах. На одной из стен также висел ковер с низким ворсом и узором, напоминавшим китайские иероглифы, на ковре висело оружие: от кривых турецких ятаганов до заостренных с трехгранным клинком кинжалов. Она подошла к камину, взглянула на часы, стоявшие на мраморе каминной доски. Часы пробили три раза. Фигурка кавалера под циферблатом сделала поклон сидевшей перед ним даме. Аврора уселась в глубокое кресло обитое мягким бархатом. Через некоторое время голова ее склонилась набок. Она забылась сном.

Сон Авроры

Она шла по почти такому же бульвару, что и полчаса тому назад. По пути ей встретилось большое панно, установленное на высоком столбе. На нем была изображена монахиня, напомнившая ей настоятельницу монастыря бенедиктинок. Подпись под изображением монахини гласила «Будьте благоразумны». Аврора подумала, что именно это изречение как нельзя больше подходило для смутного и тревожного состояния ее души. Навстречу ей шел тот же незнакомец в шелковом плаще. Он улыбался, немного грустно. Внезапно поравнявшись с Авророй, остановился, снял шляпу:

— Мадам, какая встреча, кто бы мог подумать? Я слышал, что вы были в Париже и вот иду по нашему с Вами любимому бульвару, и встречаю Вас здесь. Каким ветром занесло Вас в нашу глушь и невежество, из, как сейчас выражаются, «цивилизованной» страны? Я надеюсь, что Вы недолго пробудете здесь. Конечно, поймите меня правильно, мое единственное и самое горячее желание видеть Вас, говорить с Вами. Но для вашего же блага, было бы лучше, наверное, если бы Вы уехали обратно. Хотя никогда не знаешь, где благо, а где зло….

— Мой бог, я сразу не признала Вас. Вы стали еще элегантнее. Ваш шейный платок цвета осени поразил мое воображение настолько, что я не обратила должного внимания на его владельца. Вы не представляете как я рада встрече с Вами. И не говорите, что вы очень заняты, спешите на очередную репетицию вашего дивного оркестра. Я не приму никаких отговорок. Я хочу прогуляться с Вами по осеннему городу и насладиться беседой с Вами. Согласитесь, не так уж часто выпадает такая удача. Приехать домой и сразу же встретить того, с кем давно уже хотелось встретиться. Пойдемте.

— Хорошо, Вам не нужно было меня уговаривать, я и сам хотел Вам это предложить. Я только предупрежу своих коллег, чтобы они не ждали меня сегодня.

Он вытащил из кармана маленькую, блестящую, серебристую, почти плоскую коробочку, открыл переднюю крышку, потыкал пальцами, потом поднес одним краем к уху, а другим ко рту и заговорил.

— Да, начинайте без меня. Нет, никак не получается. Не могу. Не забудьте повторить коду. Ну все, привет.

Аврора с изумлением смотрела на него, лихорадочно пытаясь понять, с кем и каким образом он разговаривает. Одновременно она старалась скрыть свое замешательство, догадываясь, что загадочный предмет, вероятно, будет не единственным неизвестным ей предметом.

— И вы уверены, что они вас послушают? Что услышат?

— Что Вы хотите сказать, мадам, было бы странно, если бы они меня не услышали. Мои музыканты слышат, даже когда я говорю очень тихо. А Вам известно, — тут он понизил голос и посмотрел на нее, — что когда я сержусь или волнуюсь, я говорю очень тихо. На то они и музыканты, тут он рассмеялся, чтобы все слышать. Вот Паганини, говорят, слышал то, что тихим голосом говорили за стеной. Хотя, Бетховен оглох, это не помешало ему творить.

— А Шопен говорил мне, — Аврора хотела что-то добавить, но осеклась.

Музыкант странно посмотрел на нее.

— Какая вы однако фантазерка.

— У меня сегодня странное настроение, не обращайте на меня внимания. Я будто бы раздваиваюсь. Только мгновение назад меня смутил предмет, который Вы вытащили из кармана, и потому я задала Вам этот странный вопрос. Сейчас затмение прошло, и я понимаю, что это обычный мобильный телефон. Я, Наталья, знакома с Вами с детства, знаю, что вы музыкант от Бога, но представьте себе, я даже не помню как Вас зовут.

— А Вы не забыли, что я играю на альте?

— Нет и потому буду звать Вас Альтист, я помню многое, а сейчас мне кажется, что помню то, чего со мной никак не могло происходить. Например, что я была знакома с Шопеном.

— Может вы еще скажете, что были знакомы с абстракционистами? Сейчас здесь выставка, в которой они были заявлены, и я никак не могу выбрать время, чтобы посмотреть их. Не хотите мне составить компанию?

— С удовольствием.

— К тому же очень интересно посмотреть с вами их нетрадиционные творения. Вы так эмоциональны и искренни. И для меня Вы вроде камертона, которым можно проверять истинность произведения. По крайней мере всегда были такой. Сейчас уж и не знаю чего от Вас ждать. Вы совсем другая. Какая-то чужая, хотя по сути та же. Вы же видите я даже не рискую перейти на ты.

Аврора молча шла рядом. Мимо них по проезжей части мчались машины. Она застыла на мгновение, вглядываясь в новый, незнакомый для нее мир. Чувство раздвоенности не покидало ее. Они пешком дошли до двухэтажного просторного строения. В помещении было тепло. Они разделись и сдали верхнюю одежду в гардероб. Аврора сняла длинное манто и осталась в бархатной темно-синей блузе. Маленькие пуговки, сделанные из прозрачного граненного темного синего стекла, змейкой струились по блузе. Юбка была серая прямая из фланели. Обувь была под стать осенней, капризной погоде: серые ботинки из мягкой кожи с высокой шнуровкой. Альтист одобрительно покачал головой.

— Даже если не получу никакого удовольствия от кубистов-абстракционистов, прости мне мое невежество, на тебе мой глаз всегда может отдохнуть.

Он незаметно перешел на «ты». Они поднялись на лифте на второй этаж. Стены салона, в котором были выставлены картины, были затянуты черным бархатом.

— Почему такая траурная атмосфера, — Альтист сказал это достаточно громко и на его голос обернулась дама. По возмущенно поднятым бесцветным бровям можно было угадать в ней тонкую ценительницу абстрактного искусства.

— Любая драгоценность выигрывает от соседства черного бархата, Вам артисту — это должно быть хорошо известно. — Аврора попыталась сгладить возникшее недоразумение.

Она пошла вперед, и Альтист последовал за ней. Впечатление от картин у Авроры было скорее странное. Она остановилась перед полотном, называвшимся «Портрет женщины в голубом». У этой женщины было два носа, глаза были расположены на разных уровнях и голубой была не ее одежда, а она сама. Перед картиной стояло несколько человек, разглядывавших ее с разных сторон. Аврора также отошла на несколько шагов, в надежде увидеть что-то, что позволило бы ей убедиться, как и другим зрителям, в несомненной ценности этой картины. Альтист обернулся к Авроре с полуулыбкой.

— По-вашему портрет похож на женщину, пусть голубого цвета? Вы не находите, что если бы к несчастью для этой женщины, она и в самом деле была такой, как ее изобразил автор, то я не думаю, что какой-либо художник, даже очень плохой, мог бы вдохновиться подобной моделью.

— Я не согласна с Вами. — Аврора упорно обращалась к Альтисту на Вы.

— Вы ведь знаете, что прекрасное — это необязательно красивое, прекрасным может быть даже нечто некрасивое изначально. Хотя в этом случае, может, Вы правы. Женщина, возможно, была прекрасной, но вот ее портрет… А знаете, я могу предположить, что художник страдал головной болью, и в момент приступа все вокруг представлялось ему в таком искаженном виде, в том числе и женщина.

— Может быть. Но как ты объяснишь реакцию зрителей, восторгающихся и вдохновляющихся таким портретом. Некоторые, правда не все, искренни, когда говорят, что они в восторге от такой картины.

— Друг мой, Вы же музыкант, и Вам должны быть известны тонкие струны человеческой души. Сначала полное неприятие того, что необычно и не отвечает привычным представлениям, потом любопытство и желание понять и наконец восхищение и чем непонятнее, тем больше восторг.

— Боже мой, Натали ты такой тонкий психолог. А еще каких-нибудь пять лет назад ты казалась мне прелестной ветреницей и тогда мне совсем не хотелось обсуждать достоинства и недостатки нарисованной женщины, а хотелось совсем другого. — Он подошел к ней вплотную. Мне хотелось…

— Молодой человек, Вы загораживаете картину, — все та же женщина с совершенно бесцветными бровями возникла у них за спиной.

— Я предлагаю оставить любоваться этими чудесными картинами таких же чудесных ценителей, а тебе Натали могу предложить посмотреть у меня самый новый фильм. Кассету мне принесли вчера и уверяли, что ее у нас еще никто не видел, да и за бугром тоже. Натали, не отказывай мне, бог знает когда еще свидимся. Ну и потом фильм потрясающий. Мне сказали, что главный герой вампир. Но не отвратительный, физиологический вампир, а какой-то особенный завораживающий и завлекающий, с длинной родословной. К тому же съемки велись в старинных, настоящих замках, никаких павильонов и декораций. Ты же помнишь, у нас в советское время фильмы были только о счастливом настоящем, ударном труде и еще более счастливом будущем.

— А вы считаете, что так уж плохо, воспевать радость и труд?

— О чем ты, ты же знаешь, что есть свет и тень, а вот про тень вспоминать было даже неудобно. Тебе не хочется смотреть фильм про вампира? Предпочитаешь мелодраму? У меня есть прекрасное вино. Видишь, я помню, что ты предпочитаешь виноградное вино.

— Господин Альтист вы завлекаете меня, наверное, почти также как ваш хваленный вампир свои жертвы. Не сомневаюсь, что он выбирает в основном женщин.

— Как ты догадалась, уже видела этот фильм? Не просто женщин, а загадочных, интересных женщин, таких как Ты, Натали.

— Интересно в чем же моя загадка. Кажется, Вам совершенно точно была известна моя биография до того момента, как я уехала из нашего города. Поверьте, я не так, чтобы очень изменилась, с тех пор. Единственная просьба к Вам, не зовите меня Натали. Зовите меня Авророй.

— Как крейсер, не могу. И почему такая блажь? А ты говоришь, что нет загадки.

— Не знаю, чувствую себя Авророй, но не крейсером, а женщиной.

— Внешне Ты совсем не изменилась, наоборот, стала лучше. Но вот, что за этой оболочкой. Мне очень хочется заглянуть в вашу душу, мадам Аврора.

Они шли обратно по тому же бульвару, обсаженному липами. Аврора подняла глаза, перед ней был щит, на котором красовалось громадное сердце и под ним подпись «Любовь». Ей пришел на ум первый щит с напоминанием монахини о благоразумии, а теперь вдруг ее призывают забыть обо всем кроме любви. Аврора всегда была очень чувствительна к внешним признакам судьбы и старалась не перечить ее ненавязчивым подсказкам. Она немного огорчилась противоречивым, как ей показалось в этот момент, знакам, подаваемым свыше. Самое сложное и самое увлекательное было верно истолковать их. По тому, как складывалась ее дальнейшая судьба, она могла определить насколько верно она поняла интригу собственной жизни. Но когда ей казалось, что течение относит ее в сторону и не дает проявить собственное «я», тогда самые верные признаки не мешали ей поступить по-своему. Она пришла к выводу, что поступки, совершаемые ее вопреки, а не в согласии с внешним миром, вызывали вначале разлад и дискомфорт в существовании ее и близких ей людей, но, в итоге они были решающими в ее жизни. Такое странное противоречие в ее характере: не идти наперекор судьбе и настоять на своем, нисколько не мешало ей, наоборот, являлось пружиной двигающей ее вперед.

Альтист говорил, жестикулировал, потерял немного в элегантности, взамен приобрел блеск в глазах. Незаметно они дошли до дома, в котором жил Альтист. Открыв дверь своей квартиры, он вздохнул с облегчением. Аврора стояла на пороге в нерешительности. Мучительно решая для себя вопрос, что выбрать: благоразумие или любовь?

— Ну, входи же, я тебя не съем. Все будет как захочешь ты, а не иначе.

— Я как раз бьюсь над этим вопросом. Не знаю, как я захочу.

— Меня всегда в тебе привлекала прежде всего твоя понятливость. Иногда у меня такое чувство, что с тобой можно просто молчать в тишине. Я никогда не пробовал молчать рядом с женщиной. Они почему-то начинают тревожиться от затянувшейся паузы. Хотелось бы иметь возможность попробовать. Убедиться в том, что я прав.

Он подошел к ней взял за руку и перевел через порог. В квартире было тепло, вещи лежали в самых неожиданных местах. Альтист пронесся по комнате, по пути наводя порядок. Книги, разбросанные на полу рядом с массивным креслом, покрытым пледом, он положил на полку книжного шкафа, и без того переполненного. Кассеты лежали везде: на круглом столе, на стульях.

Аврора внимательно огляделась. Внезапно на нее опять нашло затмение. Она подошла к двум ящикам.. Один был побольше с темным стеклянным экраном. Другой плоской темный лежал рядом. Провела пальцем по поверхности стекла, оставив пыльный след. Задумалась, вдруг вспомнила слова маркиза о говорящих ящиках и повернувшись к Альтисту вопросительно посмотрела на него.

— С того раза когда ты в последний раз была у меня, помнишь пять лет тому назад, я поменял кое какую технику. Все же с японцами сегодня никто не может сравниться. Телевизор, видеомагнитофон.

— Те-ле-ви-зор, — проговорила Аврора по слогам, — видение на расстоянии, так кажется можно расшифровать это слово. Интересно, расстояние в данном случае — это только дистанция или может быть расстояние — через года, века.

— Что ты хочешь этим сказать? Если хочешь поддеть меня, то тебе не удастся. Ты прекрасно знаешь, что я не увлекаюсь сверх меры ящиком. Я всегда предпочту живое общение, живую музыку, все что происходит непосредственно в реальной жизни.

— Знаете что удивительно, это то, что грань между реальной и не реальной жизнью настолько зыбкая, что иногда делается страшно.С Вами такое никогда не случалось? Вы не теряли чувства реальности, забывая на какое-то время где Вы настоящий, а где уже не Вы, а кто-то другой в вашей физической оболочке.

— Не знаю, я только чувствую, что в твоей физической оболочке сейчас кто-то другой, а не хорошо знакомая мне любимая женщина, которую когда-то звали Натали. Тот фильм, о котором я тебе говорил, тоже в некоторой степени об этом. Устраивайся по удобнее.

Он усадил Аврору в то самое единственное кресло, стоявшее на ковре посреди полупустой комнаты. Вставил кассету в видеомагнитофон, опустился на ковер рядом с креслом. Засветился экран. Пошли начальные титры. Кровавый закат, средневековая музыка на фоне развевающихся рыцарских знамен. Аврора неотрывно смотрела на экран. Появился главный герой. Она не удержалась от восклицания.

— Маркиз! Но автор ему польстил. Безусловно он похож. Но у него никогда не было таких благородных манер. Он скорее суетлив и временами подобострастен. И потом такого роскошного замка у него нет. Но может быть у его прадеда. Мне говорили, что маркиз очень похож на своего прадеда, правда никто не говорил, что он был вампиром. Как странно это путешествие через века. И что удивительно, как людей всегда привлекают злодеи. Не какой–нибудь праведник, всю жизнь проживший безгрешно, с мечтой о рае. Нет, обязательно злодей, физиологический для тех, кто занят физическим трудом и не легко отзывается на сложные психологические этюды и другой злодей, более изощренный, для натур утонченных. Почему злодейство так влечет к себе? И почему если он праведник, то обязательно бедный, несчастный, гонимый и оценен и возвеличен только после смерти. Почему нет богатых счастливых праведников? А есть богатые, коварные и по-своему счастливые злодеи. Они счастливы в своем злодействе. А праведники несчастны в своей праведности.

Альтист смотрел на Аврору с изумлением:

— Что ты сейчас говорила о каком-то маркизе. О чем ты? Ты познакомилась с ним в Париже?

— Удивительно, ты не отреагировал на то, что так волнует меня. Ведь именно для праведников и несчастных обездоленных придумали сказку о рае. Чтобы хоть как-то возместить им те лишения, которые они претерпевают за время своего пребывания на Земле. Никто не посмеет сказать о том, что после, есть только тлен и ничего другого. Для того, чтобы иметь силу преодолевать ежедневный ад бытия им нужно быть уверенными в том, что их сегодняшняя жизнь всего лишь прелюдия к райской. А тебя, как впрочем любого мужчину, волнует совсем другое, Маркиз, — она сделала паузу. — Я отвечу на твой вопрос, мы знакомы с ним сто лет.

— А тогда сколько же лет мы знакомы с тобой, Натали? Натали….. Натали…..

Пробуждение

В дверь постучали. Аврора вздрогнула и разомкнула веки. Хорошенькая головка Лизы выглядывала из полураскрытой двери.

— К вам господин Меликофф, она с трудом выговорила трудную для нее фамилию.

— Я никого не жду. Аврора встала с кресла и потянулась. Хорошо. Передай господину, что я приму его через десять минут.

Аврора прошла в туалетную комнату. Посмотрелась в зеркало, сделала недовольную гримаску, удивившись очередной раз своей некрасивости. Припудрила нос и быстрым шагом вернулась в гостиную, позвонила Лизе:

— Проси.

Дверь отворилась и в комнату вошел господин в шелковом шарфе, которого Аврора теперь узнала бы из тысячи. У нее закружилась голова. Ей вдруг стало страшно. Сон и явь смешались. Такое с Авророй никогда не случалось. Сны всегда были немного размытыми, иногда символическими картинками из прошлой жизни и очень редко она видела что-то похожее на вещие сны. Но они были полны загадок, которые нужно было правильно разгадать. Сегодняшний сон невозможно было назвать сном. То, что она пережила и увидела не было похоже на ирреальность. Те необычные вещи, которые она увидела в будущем, меньше всего поразили ее воображение, больше всего ее удивили поразительные совпадения в мышлении людей ее века и далекого будущего. А сейчас она была ошеломлена вторжением в ее реальную жизнь человека из будущего. Аврора решила не торопить события и послушать своего собеседника. Она совершенно точно знала теперь, что они встретятся в будущей жизни. Будет ли какое-нибудь предчувствие у ее собеседника? Или сон, всего лишь сон?

— Мадам должна извинить мой нежданный визит. Хочу напомнить вам, при каких обстоятельствах мы познакомились с Вами. — Господин Меликофф улыбнулся. — Вы не помните, у маркиза, во время его удивительного эксперимента. Там было всего несколько приглашенных. Нас представили друг другу. Помните, маркиз представил меня как русского золотопромышленника. И я давно собирался попросить маркиза, чтобы он рассказал Вам о моем желании нанести Вам визит, и даже узнал где вы живете. Сегодня мы неожиданно встретились на бульваре рядом с вашим домом, я узнал Вас сразу же, а Вы, похоже, нет, и я совершил неразумный поступок, я позволил себе вот так, без приглашения прийти к Вам, как если бы мы были с Вами давние знакомые.

Господин Меликофф говорил скороговоркой, изредка поднимая глаза на Аврору.

Аврора сделала жест рукой, приглашая его сесть в кресло у камина, стоящее напротив ее кресла. Она прошла через комнату взяла коробку сигар со столика, предложила их Меликоффу и одну взяла сама.

Господин Меликофф казалось еще больше смутился, наблюдая за тем, как Аврора ловко обрезала кончик сигары и закурила. Он отрицательно покачал головой.

— Мне хотелось бы поговорить с Вами о том удивительном сеансе, который я видел у маркиза. Ваше мнение я очень ценю, знаю Вас заочно и кое-что читал из ваших произведений. Вы всегда так оптимистично воспринимаете действительность и находите для этого очень убедительные доводы. Что вы думаете по поводу маркиза? Я до сих пор пребываю в недоумении, неужели он нашел секрет времени, я видел собственными глазами как господин Н испарился. Я интересовался потом, вернулся ли он обратно, как предполагалось до начала эксперимента? Маркиз долго объяснял мне всю сложность обратного возвращения и даже попытался убедить меня в том, что господин Н. с самого начала эксперимента не собирался возвращаться и для этого у него были веские основания. Господин Н увидел вещий сон, в котором он был здоров, любим, богат, и, единственное, что его насторожило, так это антураж и одежда окружавших его людей. После того, как он проснулся, он выяснил, в каком веке происходили события. Он пожелал вернуться в ХVII век. Правда, маркиз ничего определенного не обещал ему. Это я слышал собственными ушами. Единственное, в чем был уверен маркиз, так это в том, что ему удалось преодолеть время. Господин Н был неизлечимо болен. Он знал о своей болезни, хотя близкие делали вид, что все не так уж плохо и есть надежда на исцеление. В данном случае никто ни в чем не может обвинить маркиза. Господин Н слезно молил его отправить его в прошлое.

— А Вы слышали о ком-нибудь еще. Кого маркиз так же успешно отправил в прошлое? Аврора старалась говорить без иронии.

— Да, да, я сейчас припоминаю, одна женщина, довольно преклонных лет. У нее в свое время была очень бурная жизнь. С годами она не смогла найти себя ни в чем. Все осталось в прошлом. Страсти, поклонники. И на склоне лет самым страстным ее желанием стала возможность повернуть время вспять. У нее все время были какие-то странные фантазии. Ей казалось, что она сможет вернуть себе молодость. Она прибегала к разным средствам, к знахарям, гадалкам. Она была женщиной богатой, у нее не было наследников и она могла себе позволить разные причуды. Когда она познакомилась с маркизом, то стала одержимой. Ей хотелось вернуться в свое собственное прошлое. Я не знаю, что пообещал ей маркиз. Но знаю, что с некоторых пор она исчезла. Она была женщиной одинокой, и никто особенно не разыскивал ее. Хотя не исключено, что кто-то из молодых бездельников, которые вились вокруг нее в надежде на ее благосклонность и возможность получить богатое наследство и пытался что-то разузнать. У меня двоякое отношение к маркизу. Я в восторге от его необыкновенных способностей, но у меня есть серьезные сомнения. И я беспокоюсь о судьбе людей, которые согласились участвовать в его экспериментах.

— Господин Меликофф, Аврора сделала паузу, извините не знаю, как Вас зовут.

— Владимир, мое настоящее время, а здесь меня называют Вольдемар.

— Дорогой Владимир, может это удивительное совпадение, но я размышляла как раз о том же. И меня мучают те же сомнения. Могу пообещать Вам, что если я узнаю что-либо более определенное о его сеансах, я обязательно сообщу Вам.

— Мадам, я пришел еще и для того, чтобы пригласить Вас на музыкальный вечер, который я днями устраиваю. Прекрасный ансамбль будет играть итальянцев. Я знаю, что Вы меломанка и надеюсь, что Вы согласитесь украсить своим присутствием вечер.

— Я с удовольствием приму ваше приглашение, хотя еще не знаю, что ожидает меня, например, завтра. Я никогда ничего не расписываю заранее. Это мое убеждение. А сейчас, это вообще невозможно. Я могу только пообещать, что если я не уеду из Парижа и буду здорова, то обязательно приду.

— Вы меня несказанно обрадовали мадам Аврора. Надеюсь, что все сложится удачно, вы придете и вам понравится исполнение. Я не буду вам больше докучать своим присутствием. Пришлю Вам приглашение. Мой визит был спонтанным, и я не захватил его с собой.

Меликофф поднялся, раскланялся и энергичным шагом вышел из комнаты. Аврора подошла к окну, скрытому портьерой, и проводила взглядом удаляющийся силуэт. Она подумала, что, вероятно, господин Меликофф живет неподалеку. Он шел пешком. Она не увидела поблизости экипажа. По-прежнему удивляясь невероятному совпадению персонажа, почти живого из ее сна и реального человека, живущего в одно с ней время. Она попыталась вспомнить что говорили об этом человеке на вечере у маркиза. Он представлялся необычной личностью. Богатейший золотопромышленник из России, страстный меломан. Говорили, что он не был женат официально, но жену с успехом заменяла его рабыня. Как ни странно, в их просвещенный век, в России, богатой и талантливой, сохранялось рабство. Владимир Меликофф, фамилией своей обязанный татарину, основателю рода, всем свободным женщинам предпочел свою рабыню. Он также имел смелость вывести ее в свет. Она прекрасна, умна и очень образованна, у нее дивный голос, она учились пению в Италии. Но в России не могли простить ему такой неслыханной дерзости. Жениться на рабыне! Во Франции она вызвала вначале любопытство, а затем равнодушие. Ничего особенного, рабыня она все равно даже в Париже оставалась рабыней. После размышлений, Авроре стало понятнее почему господин Меликофф так заинтересовался ее персоной. Ему хотелось видеть рядом со своей женой блестящую женщину, не имеющую предрассудков своего круга.

Аврора поднялась и подумала о том, что сегодня у нее было слишком много приключений, как реальных, так и привидевшихся.

На следующий день, Аврора еще не проснувшись окончательно, решила, что именно сегодня, в пятницу ей нужно принять окончательное решение. Будет ли она пытаться преодолевать время с помощью не очень разборчивого в средствах маркиза или будет жить дальше своей жизнью, насыщенной событиями и людьми? Неожиданная встреча с Владимиром подстегивала желание прояснить, что же все-таки предпринимал маркиз. Её странный вещий сон, казалось говорил в пользу эксперимента. Однако, будучи женщиной рассудительной, она склонилась к мнению, что прежде, ей нужно вынудить маркиза рассказать поподробнее о своих опытах. Как ей это сделать? Может она воспользуется тем, что ей привиделось? Прадед маркиза — вампир, а почему бы и нет. В самом маркизе она замечала иногда некоторые странности. Возможно он сам страдает той же болезнью, вампиризмом и пытается скрыть. Аврора решила попробовать использовать свою способность создавать воображаемый мир, для того, чтобы разговорить маркиза. Она позвала Лизу, помочь ей одеться. Прибежала как всегда оживленная Лиза и затараторила прямо с порога.

— Мадам, сейчас принесли письмо, и просили срочно его вам передать.

Аврора взяла письмо, распечатала его. В нем было приглашение от ее вчерашнего неожиданного визитера. В конце была маленькая приписка, в которой говорилось о том, что маркиз также будет присутствовать на этом вечере. Аврора попросила Лизу принести ей чашку горячего молока и снова улеглась в постель. Удивительный непредсказуемый вечер. Он приоткроет тайну маркиза и, может быть, объяснит каким образом её спутник в странном сне таким волшебным образом возник в ее реальной жизни. Целый день Аврора была возбуждена и не могла найти себе места. Она выкурила несколько сигар, однако это испытанное средство не помогло. Она нервничала. За час до назначенного времени она стала собираться. Долго и придирчиво выбирала туалет. Перемеряла несколько нарядов. Наконец остановилась на платье цвета охры с оранжевыми искрами. Цвет платья выигрышно оттенял ее чуть рыжеватые волосы. Платье было низко декольтировано. Из украшений она выбрала колье необычного фасона. На золотой цепи грубой вязки были нанизаны золотые шарики разной формы, инкрустированные брильянтами, на пальцах только один большой перстень с желтоватым алмазом неправильной формы. Посмотревшись в зеркало, Аврора осталась довольна. Ей редко удавалось чувствовать себя уверенной в себе, и ей очень хотелось, чтобы её обычная неуверенность не помешала ей в этот вечер.

Музыкальный вечер

Все волнения остались позади и Аврора выйдя из экипажа поднималась по ступенькам роскошного особняка, который господин Меликофф недавно заново отделал, предполагая провести в Париже зиму. Аврора не могла сосредоточиться на окружившем ее великолепии обстановки. Навстречу ей вышел любезный хозяин. Он был оживлен и, казалось, искренне обрадовался приходу Авроры.

— Мадам, я так рад, что Вы приняли мое приглашение. Надеюсь, Вы не будете скучать. Почти все приглашенные знакомы Вам.

К ним подошла женщина, одетая в богатый наряд, блиставший кружевами и драгоценностями. Тяжелое платье не могло скрыть хрупкости и неестественной бледности женщины.

— Моя жена, Анна, — просто сказал Меликофф. Анна улыбнулась и удивительно похорошела. В ней не было жеманства и манерности. Анна была естественна.

— Владимир, позвольте сделать вам комплимент, ваша жена прелестна.

Они прошли в салон. Почти все приглашенные уже собрались. Кресла были расставлены полукругом вокруг возвышения, на котором должны были выступать музыканты. В салоне было немного душно и пахло разнообразными парфюмами. Этой зимой дамы душились терпко пахнущими духами. Через два кресла от Авроры сидел маркиз. Он что-то тихо говорил сидящей рядом с ним даме, внимательно слушавшей его. Маркиз прервался, поклонился Авроре и продолжил свою беседу, сильно занимавшую его собеседницу. Изредка, дама вскидывала на него глаза, вздыхала и опять опускала глаза, вся превращаясь в слух.

На сцену вышли музыканты, расселись и стали настраивать инструменты. В зале установилась атмосфера ожидания и приподнятости, сопровождающая настройку хорошего оркестра. Каждый проверял собственный инструмент, казалось, не заботясь о других музыкантах и все же присущая им всем музыкальность создавала своеобразную мелодию. Струнные выпевали по одной ноте, ручейками стекали ноты духовых инструментов. Аврора очень любила эти мгновения и совершенно забыла о маркизе и о своих планах, она внимательно прислушивалась к первой скрипке, взявшей самую высокую ноту. Дирижер, держа в руках палочку, подошел к пюпитру, постучал по нему палочкой, после чего наступила тишина. Как обещал господин Меликофф, в программе были заявлены итальянцы: Верди и Россини.

Оркестр играл вдохновенно. Легкость, мелодичность итальянской музыки вместе с чудесным владением техникой очаровали всех присутствующих. В антракте Аврора нашла господина Меликофф:

— Я в восхищении, Владимир, я предполагала, что это будет необычный вечер, но Вы превзошли все мои ожидания.

— Надеюсь, что Вы еще будете приятно удивлены. — Владимир загадочно улыбнулся.

В это мгновение к Авроре подошел маркиз. Он улыбался своей обычной любезной, немного слащавой улыбкой.

— Какая удача, что я встретил Вас здесь, мадам.

— В самом деле? А я предполагала, что Вы будете меня избегать, после того, как Вам не удалось сделать из меня очередную вашу жертву.

— На что вы намекаете? Лицо маркиза исказилось, и толстый слой грима на нем, покрылся трещинами. Вся любезность маркиза исчезла мгновенно.

— Я узнала некоторые удивительные вещи о ваших предках, например, о некоем вампире, на которого Вы, маркиз, удивительно похожи, даже внешним обликом. И я подозреваю, что не только внешностью, — Аврора сделала паузу и подняла глаза на маркиза.

Маркиз побледнел. Он подошел к Авроре почти вплотную и зашептал, оглядываясь по сторонам:

— Вы удивительно прозорливы. Но я не думаю, что это удлинит вашу жизнь и приблизит к будущему, о котором Вы мечтаете.

— Вы угрожаете мне, маркиз? Я не боюсь угроз, Вы прекрасно знаете, что запугать меня сложно.

— Ну что Вы, разве я могу угрожать женщине, а тем более такой прелестной как Вы. К тому же Вы оказались провидицей. Мой предок в самом деле был вампиром. — Его губы растянулись в усмешке. — Я предполагал, что на Вас окажет определенное действие наркотическое вещество, его запах смешанный с благовониями Вы почувствовали во время вашего визита ко мне, но я подумать не мог, что окажусь главным действующим лицом ваших грез. Надо отдать Вам должное, мадам, Вы очень быстро оправились от сна.

— Так значит, все ваши чудесные опыты по преодолению времени — это наркотический сон. Если бы Вы ограничивались только этим. Но скажите, куда Вы потом деваете несчастных? Аврора задумалась. — Полагаю, они находятся в вашей власти и в состоянии постоянного наркотического сна.

— Им можно только позавидовать, — прервал ее маркиз — Они достигли своей мечты. А Вам, не нужно загромождать вашу головку. Она и так слишком перегружена. Маркиз поклонился и отошел.

Антракт закончился. Все расселись по местам. Господин Меликофф поднялся со своего места и громко объявил:

— Позвольте представить на ваш суд партию Виолетты из оперы Верди «Травиата» в исполнении моей жены.

В зале пронесся легкий ветерок возгласов удивления.

Анна поднялась с места и прошла на сцену к музыкантам. Она встала рядом с дирижером. Анна запела, волнуясь. Голос набирал силу. Ария отзывалась в ее сердце и выливалась неподдельными эмоциями. Пение захватило ее и вся аудитория, затаив дыхание, слушала, боясь спугнуть капризную птицу вдохновения. Когда она закончила петь, уронив голову на грудь, зал еще молчал некоторое время очарованный волшебными звуками и лишь спустя мгновение взорвался аплодисментами. Анна бледная, прерывисто дышала, обводя зал блестящими глазами. Она остановила свой взгляд на муже, кивнула ему и улыбнулась. Владимир стоял и заворожено смотрел на жену. Люди, сидящие вокруг него, также встали, приветствуя замечательную певицу. Анна спустилась в зал, заняла свое место рядом с мужем. Она вся сияла и похоже была счастлива.

Вечер удался. Музыканты имели большой успех. Они закончили выступать. Господин Меликофф пригласил всех гостей и музыкантов в соседнюю залу, где им предложили напитки и фрукты. Образовалось несколько групп, обсуждавших самые различные темы. В центре одной из них стоял маркиз и что-то оживленно рассказывал окружившим его дамам. К ним медленно подошла Аврора. Маркиз продолжал уверенно говорить о спиритических сеансах, медиумах и связях с космосом. Одна из дам, пухленькая блондинка вся в кудрях и бантиках восторженно глядя на маркиза, пролепетала:

— О! Дорогой маркиз, какое блаженство побывать на таком сеансе! Мне говорили, что эти сеансы Вы проводите только для избранных. Как бы мне хотелось попасть в их число! Прошу Вас, пригласите меня на один из ваших сеансов. Я обещаю, что буду послушно выполнять то, что мне прикажут.

Аврора внимательно посмотрела на блондинку и перевела взгляд на маркиза.

— Маркиз, ваши чары как всегда неотразимо действуют на слабый пол. А Вы не хотели бы пригласить также меня на ваш сеанс, который обещает быть незабываемым.

Маркиз не успел ответить на предложение Авроры. К ним подошел хозяин и самым решительным образом вступил в беседу.

— Я случайно услышал маркиз, что вы собираетесь провести один из ваших удивительных сеансов, на одном из них я уже присутствовал и признаюсь, до сих пор нахожусь под впечатлением.

Владимир стоял рядом Авророй, и она, почувствовав неожиданную подмогу, перешла в наступление.

— Маркиз, Вы не можете нам отказать. К тому же мне в голову пришла как мне кажется чудесная идея. Я слышала, что Вам остался в наследство прекрасный старинный замок в предместье Парижа, и я предлагаю провести предстоящий сеанс там.

— Чудесная идея Аврора, я также присоединяюсь к вашей просьбе — поддержал Аврору господин Меликофф.

— Вы как всегда правы, Мадам Аврора, у меня действительно есть замок, я только не могу себе представить откуда Вам это известно, я никогда никого туда не приглашал, но я скорее всего соглашусь с Вами. — отозвался маркиз, — но при одном условии, — он пристально посмотрел на Аврору, кроме Вас господа я хочу, чтобы на этом сеансе присутствовала госпожа Анна, — и он медленно повернул голову в сторону стоявшей в другом конце залы Анны. Владимир вздрогнул от неожиданности.

— Моя жена слаба здоровьем и ей не под силу подобные испытания. Она слишком впечатлительна.

Аврора разгадала тактику маркиза. Как опытный интриган он выбрал самое слабое звено и таким образом старался обезопасить себя.

— Не беспокойтесь Владимир, я постараюсь оградить вашу прелестную жену от излишних волнений. Вы же не захотите лишить ее такого удовольствия. Она может услышать и увидеть много удивительного и совершенно неожиданного.

— Вы почти убедили меня, Аврора. Маркиз, вам лишь остается назвать время и место.

Блондинка захлопала в ладоши:

— Да, да маркиз, пожалуйста.

Маркиз сделал театральную паузу и наконец торжественно, как показалось Авроре, произнес:

— Мой замок находится в Нейи, называется он «Гнездо орла» (Nid d’aigle), такое странное название ему дали совсем не потому, что мои предки считали себя орлами, вовсе нет, замок находится на вершине возвышенности и оттуда открывается прекрасный вид. Люди прошлого века были склонны к преувеличениям, им хотелось видеть в небольшой возвышенности неприступную скалу, в их невинных развлечениях некоторым чудились преступления и страсти, — маркиз выразительно посмотрел на Аврору. Найти замок очень просто. Единственная проложенная дорога в этих местах приведет Вас прямиком к замку. Советую вам приехать засветло, хотя сеанс я полагаю мы начнем не раньше полуночи. Я надеюсь, что присутствующие при этом разговоре примут участие в нем и конечно я очень хочу принять у себя несравненную госпожу Анну. Послезавтра. Мы сможем, каждый из нас, получить удовольствие и развлечься. Я не обещаю ничего другого.

Господин Меликофф поклонился и прошел к следующей группе приглашенных. Аврора еще немного пофланировала по салону, а затем сославшись на усталость, попрощалась и уехала.

Спиритический сеанс

Аврора договорилась с господином Меликофф, что они поедут к маркизу вместе, часам к семи вечера. Два экипажа выезжали из Парижа около шести часов. Аврора сидела, откинувшись на подушках и размышляла о том, какое же зрелище приготовил маркиз. Ей было любопытно и немного боязно. В другом экипаже ехали Владимир и Анна. Она была возбуждена сверх меры и говорила без умолка всю дорогу. Ей это было совершенно несвойственно, и Владимир с тревогой поглядывал на нее. Экипажи, влекомые быстрыми лошадьми стремительно продвигались по дороге, поднимая за собой клубы пыли. Спустились сумерки, и окрестности становились все более зловещими. Примерно через час пути перед ними предстал замок маркиза, действительно расположенный на возвышенности. Стемнело и различимы были только смутные очертания средневекового замка. Экипажи подъехали к парадному входу. Замок оставлял впечатление заброшенности. Большая половина его пребывала в темноте. Освещено было только одно крыло. Встречать гостей вышел старый прихрамывающий мажордом, такой же древний, как и замок его хозяина. Он провел гостей в громадный холл, служивший когда-то трапезной. Послышался громкий голос маркиза из внутренних покоев:

— Гийом, проводи гостей в желтую гостиную.

По плохо освещенному коридору они прошли мимо нескольких массивных деревянных закрытых дверей. Предпоследняя дверь была открыта, из нее падал луч света. Гости, сопровождаемые слугой, вошли в гостиную, которую маркиз назвал желтой. Стены гостиной были затянуты желтым шелком. Светильники в виде когтистых лап. Пол покрыт толстым ковром, заглушающим звук шагов. Вокруг стен расставлены козетки. Посреди большой круглый дубовый стол, подпираемый тремя ножками, изображавшими львиные лапы. Вокруг стола стояли стулья с такими же ножками как у стола. На одной из стен висел гобелен, изображавший сцену сошествия грешников в ад. Черти тащили несчастных, ангелы кружили вокруг, не смея помочь грешникам. В самом низу гобелена сардонически улыбался властитель ада, глядя на белоснежных ангелов. Над каждым грешником была надпись на старо французском: злодейство, жестокосердие, жадность, обжорство… В камине, обрамленном неотесанными камнями, ярко пылал огонь. Маркиз сидел на одном из стульев за столом. При появлении гостей он встал, поприветствовал их и пригласил их рассаживаться за столом.

— Кроме Вас я больше никого не жду. Остальным приглашенным я послал письма с извинениями. Я сказался больным.

Гости переглянулись.

— Гийом, — обратился он к слуге, — принеси напитки и фрукты освежиться. Не забудь вина, которое я приготовил для дам. Владимир и Анна сели за стол, не в силах оторвать глаз от гобелена. Аврора с любопытством оглядывала всю комнату.

— Мадам Аврора, судя по вашему скептическому взгляду, вы ожидали увидеть у меня в гостиной средневековые орудия пыток или принадлежности колдунов и ведьм. Все обстоит совсем не так, как Вы себе представляли.

— Не угадали, господин маркиз, я оценила стиль вашей гостиной. Я ожидала увидеть приготовления к спиритическому сеансу, похожие на те, что мы видели на прошлом сеансе.

— Дорогие друзья, я решил сегодня быть оригинальным и не устраивать ничего подобного тому, что Вы видели в прошлые разы. Я задумал нечто более интересное, на мой взгляд. Я предлагаю каждому из нас изложить свое видение спиритизма и моих экспериментов. Все собравшиеся в этом замке люди неординарные. Ведь вы не будете отрицать, что вы: Аврора, Анна, Владимир — отличаетесь тем, что у Вас есть талант, который дается не всем смертным. Вы можете глубоко чувствовать и сопереживать, поэтому иногда видите то, что скрыто от других, — маркиз говорил сдержанно, отлично от своей манеры разговоры. Он не улыбался и жестикулировал меньше обычного. Вошел в комнату слуга и поставил на стол фрукты, вино, воду и бокалы.

— Я полагаю, что первой должна высказаться мадам Анна. Она очень эмоциональна. Кроме того, она нейтральна. У нее нет против меня никого предубеждения.

Анна покачала головой в смущении. Подняла глаза на Владимира, который замер с непроницаемым видом. Аврора вмешалась:

— А почему бы и нет? Если маркиз будет также откровенен, как и мы. — Она повернулась в сторону маркиза.

— Можете не сомневаться, дорогая Аврора. Я буду предельно откровенен.

Конец ознакомительного фрагмента.