Грёзы третьей планеты

Сборник, 2022

Этот сборник выходит в 2022 году. В это самое время космические телескопы заглядывают в самые ранние дни Вселенной, искусственный интеллект выигрывает конкурсы художников, разработана вакцина от малярии, готовятся к запуску термоядерные реакторы. Фантастика? Нет, уже реальность. А что будет через год? Десять лет? Век? Люди всю свою историю пытаются заглянуть в будущее. Наши авторы тоже попытались это сделать. У кого-то получилось смешно, у кого-то грустно. Кто-то заглянул в космос, иные расширили границы сознания. Прогресс или стагнация, утопия или антиутопия, бесконечная война или цифровой рай – мы не знаем, каким будет будущее. Уверены в одном: оно будет фантастическим. В сборник вошли самые футуристичные рассказы из Турнира Научной Фантастики № 2, проводимого клубом «Бумажный Слон».

По подобию своему

Ириса Дидриса

— Метёлкина! Гони в лабораторию! Там твоя овца обделалась! — широкая физиономия Севочки стала ещё шире, растянувшись в насмешливой ухмылке. Не может сдержаться, гад рыжий. Конечно, его-то овца в полном порядке. Жрёт что положено, и даже не пукает.

Я выскочила из аудитории и понеслась, проклиная на ходу свою невезучесть. Ну почему у всех овцы как овцы, а у меня сплошное страдание? То не ест, то не пьёт, то загон крушит. А ведь если не доведу её до ума, то всё! Конец! Шесть лет обучения коту под хвост. Говорила мне мама идти замуж, а не в институт.

Обогнув на крутом вираже старушку-уборщицу, натирающую полы в коридоре, я влетела в лабораторию, споткнулась и чуть ли не ноздрями пропахала оставшийся отрезок пути к загону. Поэтому, можно сказать, нос к носу столкнулась с Молли, которая со всей своей овечьей задумчивостью взирала на содеянное. Конечно, у неё такое впервые, есть чему удивляться. Если же учесть, что подобной функции у электронной овцы с искусственным интеллектом и вовсе быть не должно, то лично моё удивление переросло в масштаб потрясения.

— Молли, это что же за дела такие, а? Я для чего тебе доступ к базе открыла? Это что, самый интересный вопрос из всей инфы по овцам? — я шипела на подопытную, плевалась, морщилась, но, следовало признать, овечье дерьмо, судя по запаху, у Молли вышло высочайшего качества. И судя по её гордым овечьим глазам, она это прекрасно понимала.

Возможно, я действительно погорячилась, разрешив Молли самостоятельно анализировать все имеющиеся данные на парнокопытных млекопитающих. Ну а что? У неё мозги — дай Бог каждому! У меня же научно-исследовательский ступор. Где-то в программе Молли гуляет ошибка. Отсюда у овцы очевидная нестабильность и непредсказуемость. А любая непредсказуемость у искинов — смертельный удар по репутации констуктора. Непредсказуемость Молли — смертельный удар по мне. Но, похоже, я сама себя убила, разрешив овце самостоятельно искать ошибку программы.

* * *

— Господа студенты! Внимание! — профессор, отдалённо напоминающий заплесневелый сухофрукт, поправил пенсне и поднял вверх указательный палец, призывая к тишине. — Ещё раз, для особо одарённых, я повторяю. Хотя мог бы этого и не делать. Потому что это — аз, буки и веди. Итак, первое! Вы являетесь учащимися в Институте Интеллектуальных конструкций. Институт НЕ занимается разработкой искусственного интеллекта. Институт занимается подготовкой специалистов по конструированию биоэлектронных копий домашнего скота. Поэтому настоятельно рекомендую термин"искин"применительно к биоэлектронным конструкциям исключить из употребления. Есть другой прекрасный термин — "машина". Вот его и используйте!

Второе! Любой продукт, собранный студентом в рамках образовательного процесса, является собственностью Института и подлежит утилизации по завершении обучения. Утилизация осуществляется каждым студентом лично. В подвале под центральным корпусом у нас есть замечательные печи, которые работают круглосуточно. Отказ студента утилизировать биоэлектронную конструкцию влечёт автоматическое отчисление из Института. Ещё раз! Вы учитесь создавать машины, которые имитируют настоящих животных. Антроморфизм в нашей сфере влечёт неизбежную профессиональную несостоятельность. Всё ясно? А теперь вернёмся к историческим предпосылкам развития биоэлектронного конструирования…

* * *

Спустя час, когда я, вычистив загон до блеска, погрязла в новых попытках довести Молли до требуемого производственного идеала, ко мне подкатил Севочка. Глаза бы мои его не видели.

— Ну, что, Геракл Метёлкина? Разгребла конюшни? Ой, чует моё сердце, провалишь ты овцу, провалишь!

— Знаешь что? Отвали!

Тоже мне, напарник, называется. Мне вообще-то эта дурацкая система напарничества сразу не понравилась. Мол, студенты учатся сотрудничеству и всё такое. Только у нас с Севочкой сотрудничество вышло какое-то одностороннее. Когда у него с теорией проблемы были, я ему помогала, а вот когда у меня с практикой не задалось, он сделал вид, что его это не касается.

— Это всё потому, Метёлкина, что ты со своей машиной много сюсюкаешься! Ты вообще помнишь, что это не настоящая овца? — Севочка вдруг скрючился и, пытаясь пародировать профессора, поправил невидимое пенсне, — Господа студенты! Если бы не новый виток развития человечества, мы бы до сих пор вкушали мясо невинно убиенных, пили различные животные жидкости и тратили лучшие ресурсы человечества на селекцию шерстяного покрова некоторых парнокопытных. Хвала прогрессу и Нововегетарианству, мы избавлены от этого варварства и готовы шагать в светлое будущее чистого разума!

Я смотрела на бесплатное представление, скептически поджав губы. Сейчас он мне ещё пусть про коммерческую выгоду расскажет, ага. Будто я сама не знаю, что конструкторы как сыр в масле катаются, потому что заказов на искусственный домашний скот с каждым годом всё больше. Настоящую овцу попробуй-ка купи в личное пользование! А вот биоэлектронную игрушку — всегда пожалуйста!

Запрет на разведение домашнего скота привёл к экологической революции, перевороту в мировой экономике, перераспределению ресурсов, развитию биотехнологии, нанотехнологии, электроники и неожиданно породил спрос на биоэлектронные копии тех самых животных, с которыми раньше не очень-то церемонились. Биоэлектронные овцы и коровы заняли своё почётное место на задних дворах патриотично настроенных граждан, превратившись в символ прогресса и изобилия."Человек — животному друг! Человек — плотоядию враг!"

Однако если первые биоэлектронные копии походили на настоящих животных примерно как холодильник походит на пингвина, то последние разработки навевали мысли о том, что человечество если не на одной ступени с Богом, то очень и очень к нему близко. Возможно, поэтому, будто опасаясь возможных перспектив, биоэлектронное копирование человека было под не менее жёстким запретом, чем потребление в пищу мяса скота.

Севочка закончил издеваться, похлопал меня по плечу и искренне посоветовал утилизировать Молли, пока ещё не поздно начать разработку более удачной копии. Ему хорошо такие советы раздавать. У него овца как ангел небесный, разве что не светится. Я вздохнула и побрела в лабораторию.

* * *

Молли уткнулась тёплой шерстяной мордой в мой бок и затихла. Понятно, освоила часть про наличие эмоционального интеллекта у настоящих овец. Странно, что раньше большинство людей считало их безмозглыми. На самом деле, у настоящих овец память лучше, чем у многих людей, а уж верность и дружелюбие выражены в такой высокой степени, в какой, например, даже у некоторых человеческих"напарников"и близко не наблюдается.

Я погладила кучерявую овечью макушку и прошептала:"Ну, какая же ты, чёрт побери, машина?"

* * *

Осенний дождь моросил как попало, будто не определившись, кто он сегодня — ливень или мокрый туман. Я с облегчением нырнула в его холодные объятия, чувствуя настоятельную потребность охладить перегревшиеся мозги. Была бы я парнем, завернула бы в ближайший бар, на чашечку хорошего виски. Но я — Мария Метёлкина. Вместо бара я завернула к деду. Благо он живёт в пяти минутах ходьбы от здания Института.

— Садись, садись, Маруся! Ща заварю чифирику, а? С пряничками, а? Как обычно, а? — дед суетился на кухне, обустраивая наше с ним чаепитие. Звенел старыми разбитыми чашками, шуршал заваркой. Все мои попытки модернизировать его быт были давно отметены со всей стариковской категоричностью и сарказмом."Да пошли они к ядрёной фене, твои говорящие чашки! Чтобы мне чайник указывал, что мне пить? Через мой труп, понятно? Небось и гробы ща говорящие уже делают, а? Лежишь такой, червяки по тебе ползают, а гроб тебе советует, как лучше разлагаться, а?"В общем, с дедом спорить себе дороже.

— Ну чё там, овца твоя? Всё поносит? Или чё-то новенькое уже? — для деда моя дипломная работа была как сериал по ретро-ТВ.

— Да не, прошёл понос. Теперь она у меня плачет. Крокодиловыми слезами, — я вздохнула и, зажмурившись, глотнула дедовского чёрного варева, которое он называл чаем. — Хоть убей меня, не пойму, по каким алгоритмам она на эту реакцию вышла. И ведь знает, когда реветь! Вчера предварительная комиссия заходила, и Молли такую тупую морду изобразила, что не подкопаешься!

— Ну, а этот чё? Как его? Рыжий долдоён?

— Деда!

— А я ничё такого не сказал, чё!

— Деда, ты мне лучше вот что скажи… Если человек сотворил некое существо, например…

— Ну?

— Ну, существо, понимаешь? Которое тоже жить хочет… Чувствует, думает, может и мечтает о чём-то. Вот это существо имеет право на жизнь, как думаешь? Вдруг оно, существо это, на самом деле большое зло?

— Эгх…мм… Я так скажу, Маруся. Человек — он кто? Божий сын. Или дочь. Ребёнок, в общем… Плохой ли, хороший. Но ребёнок, едрить его. Часть Бога. А у Бога, понятное дело, всё под контролем. Иначе какой он тогда Бог? Ну, значит, чё? Значит, и дела детей егошних тоже у Бога под контролем. И получается, чё бы человек не натворил, на всё тому Божий указ и промысел. Вот так-то я думаю. Да.

— Ага… часть Бога творит часть Бога, да?

— Ну, как-то так… Ты давай, давай, пряники жуй, а то они зачерствеют скоро.

* * *

Роскошный Севочкин меринос покорно запрыгнул в выдвижной контейнер крематора и преданно повернул к создателю свою морду. Члены комиссии внимательно наблюдали за действиями студента. Севочка ласково потрепал искина по загривку, заставил лечь на дно, быстрым движением толкнул контейнер в нутро печи и захлопнул тяжёлую крышку. Ещё одно молниеносное движение к гашетке, и меринос заполыхал.

"Ты же его не отключил, скотина!"Севочка гордо развернулся к экзаменаторам. Высший пилотаж — полное отсутствие эмпатии к биоэлектронной конструкции.

Стиснув зубы, я направилась к выходу. Хитрая Молли всё-таки прошла тест приёмочной комиссии, наложив вонючую кучу ровно через минуту после того, как закрылась дверь за последним проверяющим. Севочка ржал как конь, а я — нет. Утилизацию Молли назначили через два дня после утилизации машины моего напарника.

* * *

Дождь хлестал, будто пытаясь нас с дедом остановить. Но деда останавливать — гиблое дело. Он кряхтел, матерился, но запихал-таки Молли в свой старый фургон. Мы уже почти управились, когда над моим ухом раздалось зловещее шипение:

— Метёлкина, ты что, дура? Я так и знал, что ты не вывезешь утилизацию! — потрясённый Севочкин нос едва выглядывал из бездонного капюшона плащёвки, с которого трагическим потоками стекала вода. И не поленился же, выследил, припёрся среди ночи. Я молчала, лихорадочно пытаясь оценить степень опасности присутствия напарника в сложившейся ситуации. Дед вместе с овцой подозрительно затихли в кузове фургона.

— Ну, ладно утилизация! Но какого х-р-хм..? Ты же крадёшь имущество Института, Метёлкина! Шесть лет хоронишь ради куска биоэлектронного дерьма? Это же просто машина! Без души и всего такого прочего! Банальная ошибка программного алгоритма!

— Знаешь что? Сам ты без всего такого прочего! Иди отсюда, а то скажу, что ты — мой напарник в похищении биоэлектронной конструкции, понял? Репутацию потом не отмоешь, — я решила бить по больному, но Севочкин мокрый нос продолжал угрожающе нависать надо мной.

— А может, того? Утилизировать долдоёна, да и дело с концом, а? — из кузова выдвинулась мрачная фигура деда, — А чё? По мне, так у него конкретный сбой всех алгоритмов. Утилизируем, а там пусть Боженька разбирается, есть в ентой рыжей конструкции душа или нет…

— Да делайте что хотите! — мокрый Севочкин плащ нервно дёрнулся и растворился в потоках злобного ливня. В кузове, ни на что не намекая, кашлянула овца. Дорога к светлому будущему чистого разума была свободна, и мы поехали.