Грёзы третьей планеты

Сборник, 2022

Этот сборник выходит в 2022 году. В это самое время космические телескопы заглядывают в самые ранние дни Вселенной, искусственный интеллект выигрывает конкурсы художников, разработана вакцина от малярии, готовятся к запуску термоядерные реакторы. Фантастика? Нет, уже реальность. А что будет через год? Десять лет? Век? Люди всю свою историю пытаются заглянуть в будущее. Наши авторы тоже попытались это сделать. У кого-то получилось смешно, у кого-то грустно. Кто-то заглянул в космос, иные расширили границы сознания. Прогресс или стагнация, утопия или антиутопия, бесконечная война или цифровой рай – мы не знаем, каким будет будущее. Уверены в одном: оно будет фантастическим. В сборник вошли самые футуристичные рассказы из Турнира Научной Фантастики № 2, проводимого клубом «Бумажный Слон».

Инрлъе рлъя под соусом сефа

Артём Виноградов

Темнота не мешала. Маскировка не оставила бы шансов на обнаружение в любом случае. Но меньшая вероятность наткнуться на кого бы то ни было — это хорошо. Здесь, кажется. Да, все верно. Иногда приходится работать даже с примитивной техникой. Но сейчас не нужно даже разбираться в устройстве — датчик сработает и так.

Просто налепить крохотный кусочек прозрачной пленки на пластик. Готово. Можно идти и проспать остаток ночи. Это тоже хорошо.

* * *

…Вжжжжжж… Бззздынь!

Торопливые шаги, звук открывающейся дверцы микроволновки, соблазнительный запах пиццы. Да, вчерашней, разогретой, но это ли не прекрасно? Том откинулся на спинку стула, запрокинув голову назад, и посмотрел на метр девяносто пять, вошедшие из кухни в лабораторию радиоастрономической обсерватории «Паркс».

— Эй, Гарри, там еще осталось?

Гарри — крепко сложенный дылда с прямоугольной стрижкой и небрежной щетиной, больше похожий на солдата, чем на ученого (не последнего, кстати, ученого) — отвлекся от поглощения пиццы с аппетитным беконом и шампиньонами и, сделав могучее глотательное движение, произнес:

— Ага.

— С-с-с-супер!

Том крутанулся на протестующе скрипнувшем стуле и вскочил с предвкушением возможности набить брюхо, но его порыв был прерван влетевшим из соседнего помещения рыжеволосым живчиком с контейнером, наполненным чем-то вкусно пахнущим, в руках.

— Не-не-не-не-не! Я вчера даже не ужинал! Я первый, — и, не остановившись, исчез на кухне.

— Ага. Вот тебе и пожрал, — пожаловался Том усмехнувшемуся прямо в пиццу Гарри и рухнул обратно на свое место, отвернувшись к монитору. Монитор, разделенный на две области, — черную и синюю — отображал спектр принимаемого сигнала. Белый шум. Это почти всегда был белый шум… Том вздохнул. — А где Льюис, кстати?

Гарри пожал плечами:

— У тарелки вроде. Кабели проверяет. Хоть при деле.

Микроволновка гудела, еда грелась. Сначала спокойно, потом начала потрескивать и хлопать.

— Брайан! Черт тебя дери, ну сколько раз повторять — не грей ты свою курицу на максимальной мощности! Потом опять все внутренности отмывать!

Внутри печки хлопнуло особенно сильно. Том плюнул с досады. Брайан, который за это время опять успел куда-то убежать, кинулся на кухню и торопливо, не отключая, распахнул дверцу и вытащил уже шипящую курицу. По помещению разнесся запах карри. В этот момент с улицы в лабораторию вошел еще один человек:

— О, вкусноте… Эй! Том, эй! Монитор! На монитор смотри!

Том оторвал недовольный взгляд от кулинарных пристрастий Брайана и обернулся. Монитор пребывал все в том же состоянии, но рядом с ним стоял, уставившись во все глаза на экран, паренек с мышиного цвета волосами и в пыльной футболке.

— Лью, совсем малахольный стал, что ли?

— Да монитор же! Сигнал!

— Льюис. Спокойно и по порядку. Что случилось?

Парень кивнул на монитор:

— Мы только что приняли сигнал.

— Хорошо, — Том излучал хладнокровие, которое передалось и Льюису. — Давай посмотрим.

Он посмотрел на экран и хмыкнул — в журнале событий мигала единичка.

— Гарри, и правда что-то есть.

— Любопытное?

Том щелкнул мышкой, открыв запись из архива. На спектре выделялся четкий скачок большой амплитуды. Лью аж выдохнул от восторга:

— Очень! Эй, Брайан! Иди сюда! Это точно оно!

Гарри едва удержался, чтобы не засмеяться в голос, а Том лишь снисходительно улыбнулся:

— Эх, Льюис, чудо ты наше. Что «оно»?

— Внеземной сигнал!

— Ооо! Слышишь, Гарри? Внеземной сигнал! А может, и вовсе инопланетяне нам привет шлют?

— А почему нет!? — В запале спросил Лью. — Может, и они! Это же надо исследовать!

— Подходи ближе. Будем исследовать.

Том вместо спектра открыл диаграмму направленности.

— Видишь это? Откуда пришел сигнал?

— Эээ… — Льюис растерянно смотрел на расплывчатое пятно на экране. — Ну… Отовсюду? Например… Например, это может быть сигнал от развернутой вокруг Земли станции наблюдения.

Том не выдержал и фыркнул:

— Чьей станции?

— Какой-нибудь высокоразвитой цивилизации.

На этот раз Том захохотал:

— Льюис, честное слово…

— Да ладно тебе, — улыбнулся Гарри. — Неужели сам таким не был?

Том умолк и ответил честно:

— Каждый божий день. Я вскакивал на каждую ерундовину и мечтал, что уж это-то точно Они. Ты не обижайся, Лью. Мы не со зла. Со всеми это было. Наверное, это болезнь всех радиоастрономов. Синдром…

— Звездный синдром, — хмыкнул Гарри.

— Не, — внезапно появился у них за спинами Брайан. — Некрасиво. Синдром одинокого звездного… Так что это было-то? — Он резко сменил тему. — Перитон?

— Однозначно. 1,4 гигагерца, около 100 миллисекунд длительность. Можно вносить в журнал наблюдений.

— Перитон? — Заинтересованно прищурился Лью. — Что это?

— Хороший вопрос. Знаешь, что самое забавное? Мы понятия не имеем. Чисто формально ты даже можешь оказаться прав, поскольку источник мы так и не вычислили. Почти наверняка он земного происхождения, а даже если космического, то никак не искусственный — слишком однородный. Тот же шум, только скачком увеличившейся амплитуды. И никакой регулярности.

— А отчеты можно посмотреть? — Льюис будто устыдился своей вспышки и «включил» ученого.

— Да, — Том неопределенно махнул рукой. — В архивах ищи, по тегу «перитон».

Льюис уселся за свой компьютер, Брайан снова куда-то исчез. Гарри развернулся и пошел на кухню, но на полпути внезапно повернулся:

— Погоди! Какая там частота? 1,4?

— Ну.

— Как же я сразу-то… Наблюдай! — И умчался на кухню.

Послышался звук вновь заработавшей микроволновки. Том как-то сразу забеспокоился:

— Ты ее на холостую включил, что ли?

— Не о том думаешь! Смотри на экран! — И распахнул дверцу печки.

Повернувшись, Том краем глаза успел увидеть его — короткий скачок на спектре, угасший в тот же момент. Улыбаясь во все тридцать два зуба, подошел Гарри:

— Ну что? 1,4 и 100?

Том открыл логи, зашел во вкладку параметров, но уже знал, что там увидит.

— 1,4 и 100. Но как?!

— Да я дурак. Я же эту печку и покупал, характеристики изучал, само собой. У нее частота магнетрона — эти самые 1,4 гигагерца. И все хорошо экранировано, за одним паршивым исключением…

— Когда нештатно открывается дверца.

— Точно. Он не успевает отключиться мгновенно, и излучение бьет наружу. Коротким импульсом, не больше ста миллисекунд.

Том закрыл лицо руками.

— И что? Все эти годы нашей главной тайной была микроволновка? Нас засмеют.

— Я уже представляю заголовок в «Nature»: «Исследования 64-метровой параболической антенной «Паркс» методов приготовления пищевых продуктов в микроволновой печи». Шнобелевка. Без вариантов.

— Да ладно, — тихо подошел к ним Льюис. — На нобелевку тоже есть шанс. Если это инопланетная микроволновка.

И, увидев лица коллег, поспешил добавить:

— Шутка!

* * *

Маскирующее поле сомкнулось за спиной Кге Гра. Он мягко подошел и сел рядом с Тце Пфа, священнодействующим над котелком, в котором булькало изумрудно-зеленое варево, обволакивающее полукруглые ломтики чего-то коричнево-красного. Кге принюхался и, не сдержав восхищенного возгласа, спросил:

— Это то, о чем я думаю? Инрлъе?

— Мысли масштабнее. Инрлъе рлъя! — Он вытащил из нагрудного кармана прозрачный пакетик с зеленым порошком, вслед за которым на землю выпал еще один, и показал его Кге. — Под соусом сефа.

— Во имя Вселенной, друг! Мог ли я рассчитывать на подобное в этой дыре?

— Почему бы не побаловать себя и напарника? — Оскалился Тце. — Инрлъе, конечно, консервированные, уж прости. Но приправу я взял с собой из дома. Именно для такого прекрасного вечера.

Сквозь едва поблескивающее голубым маскирующее поле виднелось темнеющее небо, а звезды, собравшиеся в ожерелья неизвестных созвездий, заслоняли силуэты деревьев и огромного радиотелескопа. Кге цыкнул от удовольствия и указал на второй пакетик:

— А что там?

Тце поднял его и положил обратно в карман.

— Это сюрприз. Ты отведаешь его в конце.

— Прощальный ужин, о да! Когда я, наконец, покину эту планетку… Может, готово?

— Пожалуй, — согласился Тце и достал две тарелки, в которые и разложил содержимое котелка.

Кге цыкнул несколько раз, принюхался и замычал от удовольствия, после чего подцепил двузубой вилкой дольку инрлъе и отправил ее в рот.

— Оххх… Этот вкус! Не люблю острое, но сефа — нечто особенное! Он же стоит бешеных денег.

— Не так много, как ты думаешь, — обозначив дружеский оскал, ответил Тце, не притронувшись пока к своей порции.

— Говорят, его подают к столу самого председателя. Кстати! Знаешь, что я слышал? Те, кто отравил прошлого председателя, воспользовались именно этим — вкусом сефа. Подсыпали в его порцию яд бурого цвегга. Сильный, но смердит, по слухам, будь здоров. Вот только по сравнению с сефа — ерунда. Так и схарчил председатель, сожри вселенная его душу, всю отравленную порцию и не поперхнулся. А ты чего не ешь-то?

— Жду. Это блюдо требует терпения. Негоже есть его так поспешно.

— Не! Я жра… гхм… жрать… гхм… да что же… кхххх…

Кге окончательно потерял способность говорить, захрипел и упал на траву. Тарелка его опрокинулась, залив землю зеленым соусом. Тце спокойно посмотрел на это и вылил туда же свою порцию. Потом вытащил из кармана второй пакетик с коричневым порошком, посмотрел на него и пробормотал:

— Яд бурого цвегга, говоришь? Ты прав. Достаточно одной щепотки. А инрлъе даже не жаль. Консервированное инрлъе — это не инрлъе. Такое едят только деревенщины вроде тебя.

Тце встал и подошел к стоящему неподалеку штырьку портативной антенны, нажал кнопку записи на блоке связи и начал диктовать: «Звено нелегальной разведки Це-Тра, сектор 16-580-111, планета Гре-З (самоназвание — Зем-Ля). Во избежание обнаружения было принято решение отправлять сообщения одновременно с микроволновыми помехами, сигнал будет сильно зашумлен. Активность аборигенов преимущественно сводится к пассивному наблюдению. Вероятность обнаружения — 0,016, вероятность контакта — 0,0002. Субъективная оценка перспектив контакта — умеренно нейтральная. Подробный отчет будет приложен к сообщению в текстовом формате.

Как и ожидалось, Болтуна пришлось убрать. Зачистку произведу в соответствии с протоколом. Жду дальнейших указаний.

Позывной — Лорд. Время сообщения — 3-15-18-80 по интергалактическому стандарту».

Тце замолк и подтвердил отложенную отправку. Дальше все было просто: когда аборигены вновь загрязнят помехами весь фон, заранее размещенный датчик предупредит об этом и даст команду на отправку сигнала на частоте 1,39 гигагерц. Ста миллисекунд хватит с лихвой. Засечь его аборигенам не позволит собственная безалаберность. А компьютер орбитальной станции сможет вычленить полезный сигнал. Потому что в войне разведок побеждает тот, кто лучше фильтрует шум.

«И тех, кто шумит…» — в тон собственным мыслям добавил Тце, покосившись на труп напарника.