Осмелившийся возродить Третий Храм. Объяснение в любви на уроке литературы

Григорий Кляйн

О множестве хороших событий, РЕАЛЬНО произошедших и происходящих с главными героями. В том числе трёх фантастических новогодних встреч.О действиях отлично зарекомендовавших себя, многолетней практикой по строительству совершенно нового социально справедливого мини государства. Как глобальных, так и одного из возможных вариантов для создания грядущей цивилизации.О начале к 2030 году возведения Третьего Храма. И успешного, в последствии, религиозного функционирования Дома Бога…

Глава 3

Уже новые хозяева полностью обжили отремонтированный дом. Непостижимым образом тётя Оля вдохнула в него душевное тепло. Но стоило переступить гостеприимный порог и, мысли постоянно начинало сковывать какое-то тревожное, но постоянно ускользающее событие. Матус заметив странное поведение последних дней, однажды, извинившись, спросил:

— Неужели не нравится заниматься со мной? Поделись, что гложет воображение и занимает мысли. Уверен, смогу помочь или дать нужный совет.

Надо ещё раз отметить, как принято у евреев, просил называть с женой по именам, и я приучал себя к такому повороту в сознании. Желая сделать учителю приятное, обратился именно так.

— Матус. Не знаю, как бы вернее выразить возникшее чувство. Стоит начать изучение очередных глав, как необъяснимое желание заставляет расспросить буквально всё, связанное с вашими детьми. Их имена, цвет волос? Иногда даже не слышу слов, так хочется получить ответы.

Учитель задумался, как родного ребёнка ласково погладил по голове и с надрывом в голосе произнёс:

— Приходи вечером, часов в восемь, Олечка тоже давно хочет поговорить о них.

Вечером, услышав печальную историю, впервые так подробно столкнулся с непоправимым родительским горем. Почувствовал, с каким неимоверным трудом Матусу приходится возвращаться в прошлое.

— Тысячелетняя история повествует. Греко — сирийское порабощение евреев закончилось Хашмонейским восстанием. Персидский царь Издура составил список генеалогического древа рода Давида и уничтожил почти всех. После разрушения Иерусалимского Храма за семьёй Первосвященника, началась настоящая охота. Много хороших людей, рискуя свободой, помогали скрываться от преследований. С целью сохранения прямых потомков царя, от которого происходит наш род, уцелевшим близким родственникам изменяли имена, заменяли или добавляли другие буквы. Оставшиеся в живых, умные и дальновидные еврейские мудрецы, одновременно составляли подтверждающие документы. Так одни из немногих счастливчиков: — Коэн превратился в Клейн, а Леви в Либерман.

К тому времени, согласно увиденному вещему сну, Издура раскаялся. И как всегда случалось с нашим народом, не довёл до трагического финала исполнение чудовищного плана. Стал заботиться, к сожалению, теперь о всего нескольких членах царской семьи, оставшихся в живых.

Произошедшие события, как и сама легенда, передавались по наследству от отца к сыну. Однажды, словно предчувствуя надвигающуюся беду и подчиняясь неизвестной, предвидящей ход событий силе, отец провёл меня с младшим братом Идеком в подвал старого загородного дома. Достал и показал спрятанную в тайнике шкатулку, внутри которой находился древний пергамент, подтверждающий старинную историю.

Осенью 1939 года, была подписана капитуляция Польши. Существование евреев быстро покатилась к своему закату. Начались погромы, грабежи, издевательства и убийства. До этого, как уже говорил, несколько лет жил в Англии. С отличием окончил йешиву, потом вернулся в Варшаву, где проживала семья. Время, вновь уехать обратно, большой роднёй, было упущено. Никто не знал, что необходимо предпринимать, как спасаться, где искать убежище. Как-то утром в сторону России, на дальнюю окраину государства, уехала семья лучших друзей нашей семьи. Их дочь Номи, самая красивая девушка целого района, была грустной, и совсем не хотела покидать родной город. Договорились, по окончании смутного времени, обязательно встретимся у подъезда нашего многоквартирного дома. Память до сих пор хранит название улицы-торговая №32.

Провожающие разошлись, а Идек остался стоять на улице, грусть первого расставания заполняла юношеское сердце. Неожиданно появились фашистские солдаты. Схватили брата и ещё человек 20 прохожих, явно еврейского происхождения. Потом отвели в школу, где ещё так недавно учился. Заставили убирать мусор, белить стены, мыть полы. После окончания работ вывели во двор и заставили построиться в шеренгу. Холеный красавец в эсэсовской форме прохаживался перед ними, с презрением рассматривая каждого. Остановился рядом с Идеком, напротив мужчины в религиозной одежде, с бородой и пейсах. Спокойно достал пистолет и несколько раз выстрелил. Труп несчастного упал на ноги брата, забрызгав кровью одежду. Пообещав, что до остальных очень скоро дойдёт очередь, офицер, махнув рукой, ушёл вместе с солдатами.

В тот же день приехала Белла, мамина двоюродная сестра, принеся маленькую надежду на спасение для меня и младшего брата. Две справки с указанием польских имён и фамилий. Это всё, что успели сделать для своих детей Гершл и Сара, наши родители. Вечером, с тяжёлыми сердцами и слезами на глазах, завершилось прощание. Братишки Лёлик и Абрамек держались, но зато сестрёнка Феля расплакалась, обняла нас и попросила беречься и быстрей возвращаться. Мама почему-то повторяла номер квартирного телефона и взяла твёрдое слово сразу позвонить и сообщить, где остановимся. Прошли годы, и хотя больше так ни разу и не удалось позвонить, но цифры 102378 навсегда остались напоминанием о ней. Как и чёткий наказ отца, ни при каких обстоятельствах не расставаться с Идеком. Словно стараясь навсегда запомнить, в последние минуты, вглядывались в, до боли, любимые лица.

Время, проведённое в дороге, часто прерывалось проверками. Спасали документы, да ещё то, что прекрасно говорили по польски, а Белла, кроме того, походила на польку, как две капли воды. Сердце обрывалось в груди при виде, каким глумлениям подвергались задержанные евреи. Их били, отбирали одежду и делали с ними такие вещи, которые хочется навечно забыть и вычеркнуть из памяти. На одной из железнодорожных станций, рядом с чудесным озером, произошёл самый чудовищный случай. После очередной остановки, поезд начал тихо ускорять свой ход. Фашистские солдаты по краю перрона гнали семь еврейских девушек. Троих, им просто не давая возможности подняться, волоком тащили за длинные, изумительной красоты, волосы. На них практически не осталось целой, не разорванной одежды. Открытые участки тела были покрыты синяками и кровоподтёками, ноги забрызганы кровью. Девушки затравленно оглядывались на своих насильников. В глазах у них стоял такой ужас, что до сих пор, иногда в холодном поту, просыпаюсь от непередаваемых и невыносимых воспоминаний. Но этого солдатам, видимо, было мало. Смеясь и улюлюкая, продолжали срывать жалкие остатки одежды, обнажая истерзанные девичьи тела. К своему ужасу, не без труда, вдруг узнал Номи. В последний момент, когда вагоны стали поворачиваться, и вот — вот страшная действительность должна была исчезнуть с глаз, их толкнули к кирпичной стене. Несчастные, поддерживая друг друга, стояли на краю широкой воронки, около небольшого двухэтажного домика. Затрещали автоматные очереди, и девушки, словно запнувшись, упали на пороге своей растерзанной молодости.

Наконец мы добрались до реки Буг, Белла решила вернуться обратно и попробовать спасти ещё кого — нибудь из родственников. Попрощались, не предполагая, что навсегда. Нашли людей, за хорошую плату, на лодках переправлявших беженцев к противоположному, русскому берегу. К сожалению, таких, как мы, счастливцев было немного. Глубокой ночью лодки уже сделали несколько ходок. Очередь дошла и до нас, но оставалось только одно место. Идек сел, а я должен был подождать следующего раза.

Вдруг отчётливо всплыли прощальные слова отца: «Матус, ни за что не расставайтесь, держитесь вместе». Схватил брата за руку и прямо выхватил из лодки. Тут же какая-то женщина, из очередников, заняла свободное место. Минут через 15 в ночное небо взвилась ослепительная ракета, высветив реку, словно днём. Раздалось несколько взрывов. Щепками разлетелись лодки, в одно мгновение, похоронив под собой несчастливых пассажиров. Вдалеке послышались частые выстрелы, треск мотоциклов, команды на немецком языке, человеческие крики. С братишкой и одним парнем, по имени Павел, побежали по берегу, к месту, где днём видели выброшенный на берег небольшой плотик. Столкнули на воду, побросали сверху немудреные пожитки и вплавь, держась за брёвнышки руками, поплыли через реку. Наверно, мы были последними, кто смог тогда переправиться.

Под мелким холодным дождём начались наши скитания. До самого рассвета проплутали по незнакомому лесу. Местные евреи помогали, беженцам чем могли. Так и нас приютила одна семья. Приходилось много работать, и однажды сильно заболел. На счастье, к тому времени завязалась хорошая дружба с дочкой хозяйки, она меня и выходила.

Зарегистрировались, но свадьбу и хупу не делали. Обстановка с каждым днём становилась труднее и тревожней. Однажды, на работу прибежала жена и сообщила о прошедшей в городке облаве на неработающий и другой подозрительный контингент. Арестовали Идека, ещё не достигшего тринадцатилетнего возраста, и со всеми задержанными отправили к железнодорожной станции. Бросились туда, моля Всевышнего успеть вызволить братишку. Слава Богу, состав из теплушек и нескольких старых товарных вагонов, под охраной вооружённых солдат ещё стоял на дальних путях. Попросили у офицера разрешения пройти поискать и забрать брата, но получили по — военному короткий ответ:

— Туда? Пожалуйста, но обратно дороги не будет.

Вновь всплыли пророческие слова отца: «Матус, ни за что не расставайтесь, держитесь вместе». Расцеловал плачущую жену и прошёл за оцепление. Увидел, как из приоткрытой двери, машет рукой Идек, поднялся и обнял братишку. Тут же дернулся вагон, набирая скорость, застучали колёса, в который раз разрушая нашу жизнь. Оглянулся, ища глазами дорогого человека, желая попрощаться, что-то крикнуть, и увидел жену уже почти подбежавшую к вагону. Несколько рук одновременно подхватили Олюшку и втащили внутрь тамбура.

Потом лесоповал в Сибири. Приходилось делать необходимые две нормы, за себя и братишку, такая работа была непосильна подростку, но это никого не интересовало. Выполнил дневную норму — дают пайку, нет нормы — нет продуктов. Оля работала в прачечной, но зато мы были вместе. Вскоре родилась девочка, жену с дочкой переселили в ближайший посёлок. Один хороший человек предупредил, на брата поступил донос, и посоветовал ему немедленно исчезнуть, благо существовала такая возможность. В конце 1943 года нас арестовали как вражеских агентов. К тому времени родились ещё два сына. Мне дали пятнадцать, жене двенадцать лет. Детей, как потом сообщили, местные власти определили в детдом. С тех пор мы растеряли друг друга.

В 1953 обоих досрочно освободили, выдав разрешение на жительство в пределах посёлка Слюдянка, на берегу озера Байкал. Первым делом бросились наводить справки о местонахождении детей. Стали посылать запросы в места, куда за эти годы они неоднократно перераспределялись. Из последнего детдома получили страшную бумагу. Вскоре по окончанию войны дети умерли во время эпидемии инфекционной болезни в один и тот же день. Кроме того, сообщалось, во время весеннего половодья часть территории кладбища и могилы были смыты рекой. Брат исчез и больше ни разу не подал весточки. Недавно лагерное начальство предписало переехать на поселение в Казахстан. Тяжёлая судьба, видимо, не захотев нашей смерти, в трагический момент сжалилась и послала тебя для спасения.

Иногда в разговор вступала хозяйка, добавляла дорогие для памяти детали, не замечая, как слёзы появляются на глазах и тихо стекают вниз. Рука быстро записывала услышанные подробности, биографические данные, приметы, памятные случаи, детали и обстоятельства, приведшие к разлуке. Смог уснуть, только твёрдо решив начать собственное расследование. Ночью, холодея от ужаса, часто просыпался от вида кошмарных сцен, услышанной истории. При первой возможности отправил в Москву конверт с записями и немного успокоился. Не сомневаясь, дядя Горген сделает всё возможное и невозможное. Перепроверит полученную информацию о смерти детей и разрушении мест захоронения. Боялся подтверждения фактов и впервые страстно молился, чтобы произошло чудо. В глубине души теплилась надежда, возможно, могилы всё — таки каким-то образом сохранились.

Готовя домашнее задание по английскому языку и порядком, запутавшись, взял учебник и пошёл консультироваться. Попробовал сдобные булочки, только что испечённые хозяйкой. Сам учебник Матусу не понравился. Объясняя непонятные места, внимательно просматривал очередные страницы. Как справедливо считал, даже выучив данный материал на «отлично», человек не сможет писать письма и читать книги без словаря. Предложил помощь научиться не только этому всему, но слушать, рассказывать и общаться, кроме английского, ещё и на иврите. Конечно, я не мог упустить отличную возможность. Практически с каждым разом, индивидуальные занятия становились интересней. Вскоре уже распознавал слова, понимал смысл, и сразу возникло желание хорошо говорить, выражая свои мысли.

Только моя добрая, необъяснимая сила могла подарить чудесную возможность ранним утром подниматься с Матусом в уединённую комнату. Надевать тфилин и читать молитву. Очень долго это оставалась нашей тайной. Каждый раз душой обращался к Богу с просьбой помочь разыскать одинокий могильный холмик. Через какое-то время получил, с ног сшибающую новость, до глубины души потрясшей фантастической неожиданностью. Решил обратиться за помощью и, как в таких случаях делалось в нашем доме, собрать семейный совет. Проведение подобных встреч часто устраивались родителями с целью обучения житейским премудростям. что-то похожее мама старалась практиковать среди воспитанников детдома, подготавливая к самостоятельной жизни. Я тоже старался перенимать хороший опыт, и смело использовать для исполнения будущей мечты.

Специально подгадав время, нахождения Матуса с женой на работе, близкие мне люди расселись в большой комнате. Стали с нетерпением ожидать серьёзного известия, до этого мгновения, державшегося в тайне. Необычно радостно — тревожный вид не гармонировал со спокойным и уравновешенным поведением Марата Тулебаевича. Двигаясь из угла в угол, он почему-то потирал виски и щёки. Наконец остановился напротив стола и заулыбался.

— Благодаря настойчивости Романа отыскались дети ваших соседей.

— Неужели могила все — таки сохранилась? — бабушка привстала со стула, лицо выражало печаль и сострадание.

— Нет! В том-то и дело, все трое живы! Вот копии документов, сомнений нет. Это уже взрослые молодые люди. Старшей дочери 23 года, а младшим сыновьям соответственно 22 и 21. Радостное чувство охватило всех вместе и каждого в отдельности. Наступившее возбуждение оказалось настолько сильным, что никто не смог усидеть на месте.

— Со слов дочери, очень смутно помнит маму. В памяти сохранилось только ощущение тёплых, ласковых рук. Но зато хорошо запомнила нянечку, простую русскую женщину Аннушку, помогавшую оберегать младшеньких, справляться с различными житейскими проблемами и сохранить маленькую родительскую фотографию. А ещё подсказала, как сделать, чтобы не разъединили с братишками по разным детским учреждениям. Мальчики научились некрасиво дёргать при разговоре верхней губой, что отталкивало желающих усыновить детей и в итоге позволило остаться вместе. Ребята настолько хорошо изображали, якобы наследственную ущербность, что и в медицинских документах была отмечена врождённая аномалия, связанная с нервной системой. Ещё находясь в детдоме, получили сообщение, о гибели родителей в лагерях. Сейчас они живут в небольшом посёлке городского типа под Красноярском. У старшей Людмилы буквально через несколько дней, день рождения. Ещё никто ничего не знает, и даже не предполагают о таком чуде. Если согласны, думаю, до последней минуты и не должны знать. Хотим посоветоваться, как лучше организовать встречу.

Единогласно приняли решение: Первое, пока ничего не говорить соседям. Второе, мама с Маратом срочно вылетают в далёкий город. Уладят необходимые формальности и привезут молодых людей. Третье, остальные готовят встречу на месте, которую лучше провести у нас. Четвёртое, продумать и приобрести мебель и прочие вещи, необходимые в первую очередь троим молодым людям. Пятое, в момент встречи незаметно доставить к ним прямо в дом. Марат отпил немного воды из стакана.

— Наверно, это действительно чудо, но все трое настолько похожи на родителей, что сразу захотелось привезти сюда.

— Хорошо, не поторопился, — мама в сильном возбуждении тоже стала ходить по комнате.

— Раз нам выпала радость, — захотел высказать своё предложение, — устроить встречу между разорванными судьбой людьми. Давайте, превратим соединение в незабываемый праздник. Только исполним план в максимально кратчайший срок, а ещё лучше в день рождения дочери. Нельзя расставание продлевать даже на одну лишнюю минуту.

За время импровизированного совещания несколько раз выпадал из существующего пространства и времени, ощущая приятное волнение. Словно находился на вершине небольшой горы. Невидимый поток воздуха старался приподнять над землёй. Чей-то, растворённый в прохладной синеве неба, голос отвечал на незаданный вслух, давно мучивший вопрос.

«За искреннюю веру в единственного Бога, за стремление выполнять заповеди, и за то, что на роду завещано благословение вести службу в Третьем Храме, награждаю Коэна возвращением детей, живыми и здоровыми».

Пока в далёком городке подготавливали детей к невероятному известию, оформляли документы, остальными участниками были куплены мебель, необходимые бытовые предметы, постели и бельё. Наступило незабываемое 11 июля, день рождения старшей дочери. Бабушка колдовала на кухне, а мы скорее мешали, чем помогали. В 12 часов дня, прямо из аэропорта, родители привезли молодых людей. Познакомили долгожданных гостей с теми, кто участвовал в организации и счастливом завершении поиска. Папа забрал соседей с работы, попросил быстро переодеться в праздничную одежду и прийти к нам домой. Ничего не подозревающие Матус Григорьевич и Ольга Ароновна, с откровенно вопросительными взглядами, смотрели на находившихся здесь людей. Так много сделавших для них в последнее время. Вернувшим, если не радость, то хотя бы само желание жить. Подчиняясь внутреннему порыву, мама достала ханукальный светильник, и разом зажгла все свечи.

Матус и Оленька! — бабушка вытерла набежавшую слезу. Надо отметить, с утра небо затянуло серыми, дождливыми тучами, но при этих словах, через окна неудержимым потоком хлынул невиданно яркий солнечный свет. Заполняя пространство, и буквально мгновенно согревший души и сердца.

— Мы позвали вас, сообщить прекраснейшую новость, — она вновь растроганно перевела дыхание. — Получено достоверное известие. На самом деле ваши детки живы!

Вместе с окружающими людьми, посчастливилось видеть, как дорогие лица стали наполняться неслыханным счастьем. Повторилось ощущение, испытанное несколько лет назад. Около дома, куда после очередного переезда въехала наша семья, умирало небольшое деревцо. Каждый день поливал водой, надеясь на чудо, и оно произошло. Засыхающие веточки, безжизненно висевшие вдоль ствола, распрямились, листики обрели живой зелёный блеск и упруго зашелестели от ветра. Точно так же сейчас, расправив плечи, поднялись наши друзья. Крепко обнявшись, прижались друг к другу, а мы никак не могли понять, от кого исходит ослепительный божественный свет. От них, или от солнца, которое радовалось со всеми нами.

— Поедемте быстрей! Где они?

Тихий материнский голос громом звенел в комнате, горным эхом отражаясь от стен. Весь задуманный сценарий сломался. Молодые люди, ожидавшие условного сигнала, не выдержали и вбежали в комнату. Крики радости, слёзы счастья, нескончаемые вопросы, ответы и ненасытное желание обняться, прижаться, приласкаться к самым прекрасным людям на земле заполнило окружавшее пространство. Наверно, похожая картина происходила в далёкой Москве, куда с каторги вернулся Вячеслав Владимирович. И в далёком Омске, когда открылась дверь, и в объятья к Илье Михайловичу бросились жена и дети.

Только тогда они представляли себе образы любимых, здесь же родные практически увиделись впервые. Именно с учётом таких встреч, природа сохраняет сходство родителей и детей. Понимая, как им нужно побыть хоть недолго наедине, все — таки не удержались и проводили домой. Но перед этим папа попросил встать рядом пять счастливых людей, встретившихся после долгой разлуки. Подчёркивая торжественность момента, через окно вновь ворвался поток солнечного света. Позволив сделать лучшую фотографию воссоединённой семьи.

Новым и к тому же желанным соседям, показали полностью подготовленные комнаты, за короткое время знакомства, обставленные моими друзьями. Хорошо уже знал предел позволенной человеку гордости, иначе она разорвала бы сердце, от созерцания, возвращённого людям счастья. Очередной, воссоединённой огромным желанием и страстными молитвами, семьи. А вскоре бабушка блистала такими кулинарными шедеврами, которых уже, наверно, не суждено будет попробовать в будущем. Превзойдя самоё себя, сотворила праздничный стол. По общему признанию, такого не бывало в нашем доме даже под Новый год.

Несколько дней возродившаяся семья не расставалась ни на минуту, но повседневные обязанности и проза действительности заставили родителей уйти на работу. Жизнь понемногу стала возвращаться в обычное русло. Оставшись одни, дети вспомнили тяжёлые моменты, обиды от нехороших людей и горькие слёзы душившие одинокие, беззащитные сердца. Тогда спасались общей мечтой, найдутся родители и защитят от невзгод. В те моменты молили Бога, чтобы мама и папа, с теплом, лаской и любовью, оказались рядом. Теперь, когда мольба была услышана и исполнена, поклялись друг другу. Здоровье и благополучие родителей отныне станут приоритетными в жизни, помыслах и действиях. Всё остальное: работа, учёба, собственные семьи, будущие дети только в следующую, после заботы о родителях, очередь. А тем временем Матус своим видом стал напоминать крепкое, здоровое дерево. Расправил плечи, стал радостным, улыбчивым, весёлым и разговорчивым. В день физкультурника принял участие в поселковых соревнованиях по настольному теннису и выиграл главный приз. Такой ошеломляющей, искромётной игры, по признанию болельщиков и спортсменов — участников, среди которых находились признанные мастера ракетки, не приходилось видеть. На вечернем ужине, удовлетворяя интерес детей и друзей, признался, в последний, предвоенный год выиграл чемпионат Варшавы, среди юношей в этом виде спорта.

Отойдя в сторону незаметно, но с интересом наблюдал за учителем. Прикрыл глаза и увидел название нового футляра: «Смотри на человека по новому, находя в каждом внутреннюю, душевную силу и доброту сердца». И только книга заняла место на следующей полке хрустального шкафчика, ощутил знакомое тепло и приятную вибрацию.

Не передать радость соседей, когда после подробного повествования событий, хранящихся в семейной памяти, у обоих сыновей возникло твёрдое желание начать глубоко изучать иудаизм. Обучиться умирающему ремеслу сойфера. Стремиться достичь умения и опыта высококвалифицированных специалистов по изготовлению свитков Торы и мезузы. То есть умению написания древних еврейских текстов особыми буквами. И вновь из Москвы пришла помощь. Ценная бандероль доставила фотографии с изображением сакрального алфавита, которым пишутся мезузы и свитки Торы. Но самое замечательное, при содействии Горгена Георгиевича нашёлся пожилой, если не сказать довольно старый, и скорее всего уже единственный еврей на территории Союза, знающий секреты старинного мастерства. Наверно, божьей милостью переживший страшные времена, чтобы сохранить и передать бесценный опыт и специфические знания. На первое время, мастера поселили у Матуса. Тётя Оля, вместе с бабушкой, готовила и угощала дорогого гостя, различными еврейскими блюдами.

Начались интереснейшие занятия, о которых знало ограниченное число самых доверенных лиц. В такие моменты бросал любую работу и начинал помогать Гершлу и Якову, внимательно присматриваясь, стараясь запомнить и постичь таинства тысячелетней письменности. Сознание до краёв наполнялось необыкновенным ощущением, которому теперь знал название. Только исключительная сила Божественного присутствия, способна обратить многолетние беды и тревоги о судьбе несчастных детей в радость воссоединения древнего рода.

Последующее время было насыщено большим количеством различных событий. Итак, о продвижении проекта и о воссоединении семьи Матуса уже рассказано. Теперь, вернувшись немного назад, перенесёмся в обстановку подготовки тринадцатого дня рождения младшего брата. Восьмого мая 1962 года Миша, по иудейским законам, станет взрослым мужчиной. И хоть наша семья являлась интернациональной, решили, по-прежнему не афишируя широко, отметить обычай, введение 13 — летнего мальчика в еврейскую общину. К нашему хорошему знакомому леснику, не считая хозяев, с семьями приехали Михаил Ильич, Марат Тулебаевич и Матус Григорьевич. В застеклённой веранде дома, на фоне заснеженных гор, Татьяна Ивановна — хозяйка дома, накрыли стол, заполненный, как всегда, сказочной едой. В приоткрытое окно с весенним ветерком залетал и сводил с ума ароматный запах. На пылающем саксауле отец готовил шашлык, никому не доверяя данный процесс. Из привезённого устройства, молодежь наслаждалась газированной водой с разными по вкусу сиропами.

— Дорогой именинник, сегодня ты стал взрослым. Мы с нетерпением ждали этой минуты и гордимся тобой! Рады, что оправдал довольно высокие, можно сказать, сокровенные ожидания, — произнося первое поздравление, мама встала между отцом и бабушкой, положив руки им на плечи.

Необычным подарком задумали организовать поход, к месту, связанное, к сожалению, с прошедшей молодостью. Там поделимся, — обвела взглядом своих детей, — поучительным прошлым родителей, дедов и прадедов. Интересными событиями до сих пор хранимые памятью. С тем, чтобы и вы когда-нибудь передали услышанное детям и внукам. А я ещё обязана рассказать одну печальную, но в то же время хорошую историю. Кстати, как оказалось впоследствии, она переросла и в поныне существующую красивую легенду.

Затем брату желали много хорошего и надарили разных подарков, Закончив праздничный обед, женщины убрали со стола. Мужчины покурили и постреляли из ружей по пустым бутылкам и вновь собрались в гостиной. Предчувствуя что-то захватывающе — интересное, попросили поделиться хоть маленьким эпизодом обещанной истории. Оказывается, не только молодёжь заинтригована услышанными словами, но и взрослые не возражают встретиться с прошлым.

— Хорошо. Садитесь поудобней, — мама странным взглядом, посмотрела на горы. Наступила небольшая пауза.

— О существующей многие годы легенде первый раз с удивлением услышала несколько лет тому назад, притом в самом центре Уральских гор. Как-то отмечая Первомайский праздник, дома собрались знакомые и сослуживцы мужа. Незаметно разговор перекинулся на истории необычных способов выражения открытого и откровенного признания в любви. Один из гостей поведал следующее. В составе спортивной команды проходил тренировочные сборы в горах под Алма-Атой. Однажды сделали привал в ложбине на крутом склоне горы. Внизу, размером с футбольное поле, находилась большая поляна. Покрытая изумительно зелёной травой и редкими, высокими Тянь — шаньскими елями, словно магнит, притягивала взоры. Проводник показал на высокую, отвесную скалу, что высилась сразу за ней. Оказывается, перед самой войной, влюблённый парень, на головокружительной высоте, написав заветные слова, объявил о своей любви. С тех пор туристы и альпинисты называют то место не иначе, как Скала любви. Через ряд лет надпись, сделанная красной краской, исчезла, но родилась и продолжала жить легенда о красивых чувствах. Никто так и не узнал, как сложилась дальнейшая судьба влюблённых, но вечерами у горящего костра обязательно рассказывают несколько версий тех далёких событий. И только имена главных героев, некогда украшавшие скалу, Мария и Роман, совпадают во всех вариантах.

— Мама, а ваш знакомый случайно не знал, что было написано тем пареньком?

Старшая сестрёнка подалась вперёд. Присутствующие в комнате, заинтриговано ожидая развязки, безумно жаждали получить ответ, но все без исключения обратили внимание, как при этих словах побледнела бабушка.

— Ну, если так интересно, подождите немного, — мама вышла, но через несколько минут вернулась и показала пожелтевший от времени квадратик бумаги.

Предвидя такой оборот, взяла с собой. Каждый внимательно рассматривал, медленно переходящую из рук в руки фотографию. На изображённой, действительно огромной скале, выделялся ровный участок с надписью: «Мария, я люблю тебя!». Немного ниже еврейскими буквами — «Ани охэф отах!» и подпись «Роман». А ещё ниже дата 1941 год. Возникшему удивлению не было предела.

— Мария, дети уже большие и поймут правильно. Думаю, пришло время им всё узнать. Тем более теперь, наша семья полностью стала взрослой.

Отец, обнимая, ласково смотрел на маму. Готовые задать море вопросов, присутствующие с ожиданием обратили на погрустневшую женщину свои взоры.

— Доченька, расскажи!

Бабушка одобряюще кивнула, словно, давая благословение.

— Потерпите несколько дней. Дайте немного времени, нужно собраться с мыслями и воспоминаниями.

Забрала фотографию и вышла. На недоумённые взгляды папа и бабуля только интригующе улыбнулись и развели руками.

Этим же летом мы поехали к той скале, на ту самую поляну. Ранним субботним утром папина «Победа», с трудом вместившая всю семью, выехала на Алма-атинскую улицу 8 — е Марта. Проехали мимо кондитерской фабрики, ненадолго погрузившись в сладковатый запах жжёного сахара. Обогнули несколько автобусов шестого маршрута, стоявших на конечной остановке.

— Боже, вокруг, точно так же, как и тогда, в 41 году, — мамино лицо покрывало странное, задумчивое выражение.

— Ровно 23 год назад наш 10 — й класс именно отсюда уезжал в горы. Гриша, как переедешь перекрёсток, останови, пожалуйста, — ласково попросила отца.

Тихо заскрипев тормозами, машина замерла вплотную с тротуарным бордюром.

— Здесь удобно?

— Да, спасибо, родной. Давайте зайдём ненадолго в здание. Подошли к дверям, на которых висел замок и объявление: «Школа №19 закрыта на ремонт».

— Нет! Не могу! Может, когда-нибудь потом.

Средняя школа №19. Город Алма-Ата. 1963 год.

Улица Гоголя, угол 8 — марта.

Не договорив, повернулась, и мы возвратились к машине. Дальше ехали молча. При повороте на улицу Кирова неземным светом, через открытое окно, предо мной возникла девушка. Наши изумлённые взгляды соединились розовым светом. На мгновение время остановилось. От вида больших глаз, удивлённо вспорхнувших бровей, коричнево — золотистого золота густых, длинных и волнистых волос, бесподобно красивой фигуры, впервые ощутил запредельный стук сердца. Ещё долго не мог прийти в себя от неизведанного и взволновавшего ощущения. По улице Ленина, машина продолжала двигаться в сторону гор. За пивзаводом начинались дома отдыха, правительственные дачи, а потом фруктовые сады, засаженные яблонями знаменитого «алма — атинского апорта».

— Раньше в этом месте начиналась грунтовая, — мама вспоминала события юности, — а теперь проходит асфальтированная дорога. Выше по ущелью стояла воинская часть. Её командир, родственник одного из одноклассников, выделил для похода два грузовика вездехода.

Задумалась, а мы не стали мешать. Через мост, переехали теперь уже довольно бурную речку. Не переставая наслаждаться чистым горным воздухом и природной красотой, въехали в ущелье, поросшее красивыми и разнообразными видами деревьев. Не доезжая высокогорного катка Медео, свернули налево и через некоторое время остановились в маленьком посёлке, основанном поселенцами ещё по окончанию гражданской войны. Оказывается, с тех пор, Бутаковка практически не изменилась. Отец договорился с участковым милиционером, и во дворе утопающего в зелени дома, оставили машину. Отсюда начался многочасовой поход. За прошедшие годы родители побывали в различных местах и чувствовали себя довольно опытными туристами. Путешествовали по Кавказу, Карпатам, были им знакомы горы Урала и Заилийского Алатау. Отец, занимая внимание разными интересными рассказами и историями, давал нужные советы, позволяющие легче переносить непривычные нагрузки. Остальные, кроме бабули, впервые участвовали в таком горном путешествии.

Возбуждение от прелести окружившей природы превосходило самые смелые ожидания и не располагало к усталости. Приятный прохладный ветерок шевелил волосы, подбадривал и нашёптывал какие-то таинственные слова. На удивление, несколько часов пути прошли в постоянном восторге. Каждую минуту перед глазами возникали, в своей бесподобной неповторимости, цветы, травы, деревья, заросли папоротника, кустарники. Там и тут проглядывали висящие гнездовья птиц и зверьков с ласковым названием «Соньки». Пушистыми хвостами и размером напоминающих белок. Папа, достав из рюкзака запасную рубашку, завязал с одной стороны, и получившийся мешок быстро надел на ближайшее гнездо. Внутри чувствовалось движение, шуршали веточки, трава и листочки. Кто-то отчаянно пытался вырваться на волю.

— Доставай! Не бойся, они не кусаются, — кивнул на закрытую ловушку. Слегка волнуясь, осторожно засунул руку и довольно быстро нащупал пальцами мягкий комочек. Отец осторожно снял импровизированную ловушку с гнезда, которое так и осталось висеть на прежнем месте. Из сжатого кулака выглядывали бусинки испуганных чёрненьких глаз, а рука чувствовала частое, испуганное биение маленького сердечка. Сгрудившись вокруг, все старались получше рассмотреть пушистый комочек, погладить нежную шёрстку. Стоило чуть — чуть ослабить пальцы, и зверёк мгновенно рванулся на волю. С опозданием успел ухватить за пушистый мех. Раздался пронзительный писк. Исчезая в густой листве кустарника, мелькнул голый, окровавленный хвостик. Взяв из моей руки маленький кусочек шкурки и видя расстроенное лицо, отец рассмеялся.

Не переживай, очень быстро у зверька отрастёт новая шерстка. Зато, жертвуя кусочком шубки, спасает жизнь. Природа мудро устроена, давая выжить только находчивым, готовым пожертвовать небольшой частью, выигрывая в конечном результате. Каким-то непостижимым образом, слова отложились в памяти и не раз выручали в сложных обстоятельствах.

Неожиданное происшествие взбодрило, и дальнейшая дорога не казалась трудной. Оставив в стороне небольшой, скорее всего егерский дом, вышли на тропу, поднимающуюся к вершине. Из земли выступали коренья деревьев, и создавалось впечатление, ступенек необычной лестницы. Незаметно достигли седловины перевала и зачарованно остановились, поражённые незабываемым виденьем. Петляющая тропинка круто опускалась вниз, к бурной горной речке. На противоположной стороне ущелья, сразу за изумительной красоты поляной, высилась высокая скала.

— Вон там Роман сделал памятную надпись, — мама, рукой показывала на довольно ровный участок отвесного склона.

— Как ему удалось сотворить такое чудо? — Бабуля вытерла повлажневшие глаза и заулыбалась своей доброй улыбкой.

— По гребню поднялся до тех сосен, только тогда они были не такими высокими.

— Бабуля! Какое чудо? Мама, о чём вы говорите? — вчетвером одновременно задали вопросы.

— Видите, под самой скалой, поляну? Там и расскажу историю, из-за которой проделали долгий путь.

— Мария! Только влюблённый человек может решиться на такое безумие. Он действительно сильно любил тебя, — задумчиво проговорил отец, снимая с неё рюкзак и помогая остальным. Женская половина на скорую руку, по — походному организовала обед, а потом отдыхая, по очереди в бинокль рассматривали окрестности. Мама попросила сначала сфотографировать на фоне скалы её одну, а потом сфотографировались вместе. Ещё около часа потребовалось спускаться по извилистой тропинке, до бурлящей воды на дне ущелья. В месте, где река сужалась между нагромождением огромных валунов, незнакомые, но чувствовалось, хорошие люди позаботились о тех, кому будет необходимо перейти на противоположный берег. Перекинув и закрепив несколько толстых стволов деревьев. До чего приятно было под руководством и, конечно, при непосредственном участии отца, устанавливать палатки на траве неповторимого изумрудного цвета. Из камней соорудили импровизированный очаг и подкатили часть упавших деревьев. Получились отличные скамейки. Собрали хворост для костра и сидя у огня, услышали чудесные моменты семейной истории. До сегодняшнего дня жизнь текла по обычному руслу. Не обращая, мы не придавали особого внимания, что у Оли и у бабушки другая, отличная от нашей, фамилия. Благодаря этому сейчас ещё один человек незримо присутствовал среди нас. Предыдущие события и приключения были сразу вытеснены маминым рассказом.

— В девятом классе подружилась с простым, как мне вначале казалось, пареньком из соседнего класса. Наша дружба переросла в нежную, сказочно красивую и взаимную любовь. Роман, так его звали, как в прочем и я, дня не могли прожить, не увидев друг друга. За время учёбы, из-за клеветы нехорошего человека, всего один раз поссорились. Классный руководитель помог Роману найти верное решение и выход из создавшегося, довольно непростого положения. Незадолго до выпускного вечера ученики 10 — х классов моей школы, к которой подъезжали утром, ушли в горы. После многочасового перехода именно здесь расположились лагерем. К общей радости рядом находились и подбадривали горячо любимые и действительно по — настоящему уважаемые учителя. Вот по тому боковому склону, — печально и одновременно с восторгом прошептала мама, — Рома поднялся на самый верх.

— Боже! Как памятник воспоминаниям невредимой стоит сосна, от которой по верёвке спустился вниз. Пока писал красной краской, заранее взятой с собой, незабываемые слова и благополучно не вернулся, мы, здесь, внизу, находились в тревожном напряжении. Зато мне завидовали все без исключения подруги, и даже те незнакомые люди, потом читавшие надпись или узнавшие возникшую легенду. Конечно, на радость друзьям, товарищам и учителям мы помирились. Сразу после выпускного вечера должна была состояться наша свадьба. Но началась война. В первый же день одноклассники записались добровольцами на фронт. С ними, отказавшись от положенной охранной брони, ушёл и классный руководитель. Решив не оставлять питомцев в годину страшных испытаний.

Трещали охваченные огнём ветки костра, а мы слушали, боясь пропустить хотя бы единое слово.

— Как в тумане помнятся несколько последних дней. Горькое, от страшных предчувствий, прощание около воинского состава. Не прошло и двух месяцев, возник страшный кошмар. Стали приходить похоронки на близких и знакомых. В течение одной недели получила три чудовищно страшных известий. Первая похоронка пришла на родителей. Госпиталь, где они работали, уничтожили фашистские бомбардировщики. Затем маме Романа принесли похоронку на мою любовь. Буквально через несколько дней, другая казённая бумага сообщила, и его отец, погиб смертью храбрых. На всём белом свете мы остались одни. Нам бы не выжить, но известие, что у меня будет ребёнок, вселило силы для борьбы. Родилась девочка, — мама, улыбаясь, погладила старшую сестру.

— Потом встретила вашего папу, и образовалась новая семья. Он удочерил Олюшку, но фамилию, по бабушкиной просьбе и в память о погибшем сыне, решили оставить прежнюю. Дальнейшие события уже известны и происходили с вашим непосредственным участием. Когда родился мальчик, назвали, — она пожала мою руку, — его именем. Потом Катюша, в память о папиной маме. Второго сына назвали Мишей, в честь деда, замечательного, смелого и решительного человека, которого, к сожалению, никогда не видела. О сокровенном желании прочла в бумагах, переданных однополчанами после гибели родителей. По рассказам, отец был как две капли воды похож на деда. Смотря на тебя, — прижала Романа к себе, — сразу вспоминается папа. Вы настолько похожи, что иногда становится как-то не по себе. Дома хранится старинная серебряная медаль. Наш далёкий прадед Ирмеягу Блёнд принимал участие в боевых сражениях русско — турецкой войны. Участвовал в обороне Шипки. В одном из боёв, когда атаки российских солдат захлёбывались от многочисленных потерь, с группой однополчан евреев, поднялись в полный рост. Увлекая оставшихся в живых солдат, громко крича «Шма Исраэль», бросились на турков и одержали очень важную победу.

— Мам, тогда, выходит, я похож и на прадедушку? — с улыбкой покачивал головой.

— Несомненно. Не очень много помню о тех временах. Со слов отца, у женской половины нашего рода имеется своеобразная отметина, — приподняла рукав свитера. Чуть выше локтя, на внутренней стороне левой руки, обнажилось овальное, сантиметра три длиной, тёмно — коричневое родимое пятно.

В подтверждение такое же у Катюши и Оли. А у мужчин пятно, того же цвета, только размером чуть побольше и располагается на наружной стороне противоположной руки.

С братом тут же поснимали верхнюю одежду. Засучив рукава, стали внимательно рассматривать отметины, которым раньше не придавали значения.

— Рома, Михасик, у вашего дедушки было точно такое же, — мама ласково погладила наши родимые пятна.

— А ещё я обязана выполнить обещание, данное своему отцу. С одной стороны в отношении будущих ваших детей и внуков. С другой, в память о предках, из глубины прошлого времени.

На некоторое время она замолчала.

— Возвращаются памятные ощущения. Отец ласково держит на коленях, прижимая к себе. Потом, взяв мои ладошки в свои большие, но ласковые руки сказал: «Доченька, скоро ты достигнешь возраста, когда почти все дети начинают, не хочу сказать ненавидеть своих родителей, но стараются что-то с них поиметь. Выражая очень критическое обращение в их адрес, а в некоторых случаях даже перестают любить. Им, кажется, недостаточно получают различные материальные блага и комфорт. Совсем небольшая часть, понимают, папы, и мамы своими действиями хотят только добра. Как им представлялось на тот период времени. Если у детей сохранится, окрепнет и останется чувство благодарности за обретённую жизнь, за счастье любить и быть любимыми, бороться и добиваться исполнения поставленных задач, то вновь обретут эту любовь. Будут от всего сердца приветливо улыбаться родителям, дедушкам и бабушкам, тем самым существенно продлевая обоюдную жизнь. Стараться заботиться о них, снимая основную часть душевных и материальных проблем. Доченька, навсегда запомни и прими эти правила, как руководство и безошибочный путеводитель по трудным жизненным дорогам. Обязательно посвяти в народную мудрость детей, внуков и, если Бог наградит тебя долгими годами жизни, правнуков. Потому что только из таких, влюблённых в своих родителей детей, вырастают заботливые, прекрасные, счастливые, замечательные во всех отношениях люди».

— Давайте возьмем, друг друга за руки. Теперь папина мудрость через них вольётся в ваши сердца. Такому действию передачи важных мыслей научила мама.

Некоторое время сидели, молча, и только треск сгораемых веток нарушал тишину.

— Дорогие мои! Наверно, от волнения что-то могла упустить, но суть завещания, думаю, смогла открыть для ваших душ.

Заканчивая свою историю, родными и такими добрыми глазами посмотрела поочередности на каждого из нас.

— Ну и что вы думаете? — Чувствовалось, мама находится под впечатлением событий юности, в тех далёких и прошедших воспоминаний.

— Мы давно одна семья, — бабуля улыбалась спокойной, загадочной улыбкой. Сёстры в свою очередь окинули нас признательными и так же непередаваемо влюблёнными взглядами.

— Я вас всех одинаково сильно люблю. Гораздо больше, чем себя, — вырвалось из глубины моего сердца.

— И я тоже! — братишка одну руку положил на сердце и прижался к Катюше.

— А мне, Вы давно заменили самых родных людей. За каждого готов с радостью отдать свою жизнь, так ужасно вас люблю, — обнимая младшего брата, проговорил отец.

Незнакомая, заботливая сила, подняв, вывела как бы в центр, напоминая сцену из давно виденного зарубежного фильма. Два безумно преданных друг другу человека решили породниться. Каждый, по очереди, надрезал указательный палец левой руки и смешали кровь. Перед тем как выразить мысли, высшим светом озарившие сознание, тоже по очерёдности посмотрел на сестрёнок, братишку, бабушку, маму, папу.

— Говори, Ромчик! — Так он часто называл меня. Пройдёт много лет, но буду помнить одобрительные интонации, прозвучавшие в родном голосе. В них перемешались уважение, любовь и гордость учителя при отличном ответе лучшего из своих учеников.

— Судьба создала, объединила и свела вместе наши души. А сердца давно стали одним целым, и подчёркиваю, ни капли, в этом не сомневаясь, прекрасным созданием. До этой минуты только наша кровь, возможно, немного отличалась. Поэтому предлагаю, как заведено у многих народов мира, соединить её.

Надрезал палец и передал нож по кругу. Боли совершенно не чувствовалось. Все встали и как-то торжественно соединили пальцы рук, перемешивая выступившую кровь. Мысленно поддерживая, каждый утвердительно кивал головой. В глазах читалось понимание, а радость правильного решения освещала лица. В это мгновение, то ли от порыва ветра, то ли от присутствия неизвестной силы, пламя костра взвилось и окутало нас. Согретая необычным теплом, крепко обнявшись, стояла единокровная семья.

— Я тоже хочу показать фотографию, вернее её небольшой обрывок. Единственный документ, хранящийся в моей детдомовской папке.

Отец протянул прозрачный целлофановый конверт. На половинке, скорее семейной фотографии, просматривалась нижняя половина группы людей. В строгих мужских костюмах и красивых женских платьях. И только в центре сохранилось целое изображение красивой молодой женщины. Совершенно невероятным образом, но похожим одно к одному, с папиным лицом. С таким же разрезом глаз, бровями, контуром подбородка и другими чертами. Почему-то только под ней, красивыми буквами было написано Валентина. На обороте можно было прочесть Косен…, скорее всего, начало фамилии и заглавную букву П. Видимо начало отчества.

— Если это действительно мои родственники, то это всё, что о них знаю. Некоторое время, только ветер поднимал огонь, бросая вверх снопы искр. Затем бабушка поведала о страшном селевом потоке, на её глазах уничтожившего много человеческих судеб. Ну а мы сидели и внимательно впитывали услышанное, страстно желая запомнить на всю оставшуюся жизнь.

Ещё не видя а, только слушая мамины рассказы, уже представлял величие горных вершин. Своеобразную красоту Тянь — шаньских елей, шум стремительных рек, неповторимый вкус чистой ледниковой воды и прозрачного воздуха. С тех пор при любой возможности старался бывать в горах, и всё равно никак не мог привыкнуть к сказочной красоте. Действительность оказалась во много раз прекрасней.