Сага о поющих камнях

Григорий Зарубин

795 год от Рождества Христова.«Буйным» был тот год. Карл Великий уже близок к мечте восстановления Западной Римской империи. Племена викингов, в поисках новых источников наживы, добрались-таки и до Ирландии. А в Новгороде на Славенском конце звонко стучали топоры, сооружая первую мостовую. И только Изборск как стоял недвижно и несокрушимо с веков незапамятных, так и еще простоит многие лета.Но самые важные события разворачивались на месте будущего Пскова…

© Григорий Зарубин, 2022

ISBN 978-5-4485-3197-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Восходило солнышко, восседая на пурпурном, золототканом престоле.

Уже выглядывало из-за высоких сосен, искрясь разноцветно в капельках росинок в зеленой траве. Отражалось в темных зеркальных водах, играя лучами в мелкой ряби. Утро раздирало туман в белые клочья, прогоняя в болота.

Еще сладко посапывали люди, досматривая сны в селении из семи дворов, что приютились на высоком берегу Плескавы, где впадает она во множестве раз более широкую и полноводную реку Великую¹.

Вдруг невдалеке на самую толстую ветку березы села птица. Сама Матерь Лада — птица Сва². Засияла седьмой красой, завещанной от Богов. Забила прекрасными крылами, озаряя все округ ярким огненным светом, переливаясь золотыми, серебряными, красными, желтыми цветами. Оглядела зорко местность, и, взмахнув сильными крылами, улетела.

* * * *

Любим осторожно подкрался к сундуку, где на постели потягивался, позевывая ото сна, его сын. Сдерживая смех, пощекотал детскую розовую пятку. Младшенький взвизгнул, а Любим загоготал на всю избу. Принялся тискать отпрыска, целовать, покалывая усами. Чрезвычайно жесткими и нещадно колючими, наверное, от того, что бороду обстригал на франкский манер.

— Ну-ка! Садитесь к столу, проказники, — позвала хозяйка дома, поставив на стол широкий ставец³ c горячими пирогами, да кринку c парным молоком, и две канопки⁴.

— Не хочу, потом, — и отрок, прихватив кожаный пояс, на ходу напяливая сорочицу⁵, выскочил на улицу.

— Куда чуть свет поскакал-то?! Вот — пиздрик⁶!

Любим, неспеша пододвинув большой резной стул, сел на хозяйское место. Откусил пирог. Пожевал—пожевал в задумчивости. Расплылся в улыбке, заглядевшись на жену, точно в первый раз увидел. Встал из-за стола. Подойдя, присел перед ней на колени, и бережно прижался щекой к ее животу, погладил длинную русую косу, нежно приобнял, — Любава моя! Ненаглядная!

— Рано еще! — смутилась Любава, — к зиме только зашевелится.

Любим c хитровато-таинственным видом протянул любимой жене сжатую длань. Разжал пальцы, показывая новые стеклянные c позолотой бусы…

— Могута! Могута! — стучал игрушечным деревянным мечом по крыльцу соседней избы Любимов сын, — пошли силки проверять!

— Спит еще твой Могута! Храпит-посвистывает, точно медведь в сечень-бокогрей⁷! — вышел на шум кузнец Радей. Потянулся, захрустел косточками.

— Мы же договаривались. Эх, — мальчишка махнул рукой и побежал через ржаное поле в лес.

Несколько петель из конского волоса на заячьих тропках были нетронутыми, а ступа⁸ разломана и разбросана по полянке. Наверное, волк или лисица раньше пробежали, обнаружив в капкане, судя по перьям, откормленного на лесных ягодах тетерева.

Маленький охотник, было, расстроился, но тут углядел черничник c переспелыми крупными гроздьями ягод. А невдалеке затаились рыжие лисички, подберезовики. Под опавшей листвой и хвоей подрастали белые грибы. Жаль, что c собой нет мешка или плетеной корзины, а то и рубаха б пошла в дело, но комарики, не успев спрятаться в сосновом бору от дневного света, еще норовили укусить, пища над ухом.

— Здравствуй, Градибор! — кто-то заговорил сзади. Мальчик обернулся.

Совсем рядом на замшелой коряге сидел незнакомый мужчина. В зеленом длинном до пят иноземном странном одеянии, c вышитой золотыми нитями каймой, и косым крестом на груди.

Как будто не похож на лешего. Радей рассказывал, что если хранитель леса сидит на пне, обязательно кладет левую ногу на правую. И пуговицы у него тоже всегда c левой стороны. И глаза, вроде, как у кошки — лучистые, оранжевые.

А у этого глаза голубые. Бородища длинная, седая. И пуговиц вообще нету…

— Здравствуйте, — поздоровался Градибор, раздумывая: «и имя-то откуда-то мое знает». Немного было не по себе и тревожно, но виду не подал.

— Черникой балуешься?!

— Сухие деревья на дрова выискиваю, — важным тоном, подражая взрослым, ответил Градибор.

— Молодец! Хорошим помощником растешь, — вздохнул и o чем-то задумался незнакомец.

— А вас как величать, и откуда вы? — осмелев, спросил Градибор.

— Из Вифсаида. Андреем — в народе величают, — Первозванным⁹.

— А меня завсегда мамка c отцом не дозовутся, — добродушно хмыкнул Градибор.

— Ну, беги, Градибор, беги домой. Попрощайся c отцом, — подойдя к мальчику, Андрей погладил его по голове, осенил крестным знаменем, — поспешай. Много дел великих ждет тебя. Ох, как много… и велик род твой будет, и прославятся потомки твои в веках…

Градибор, вспомнив, что, действительно, давненько и далековато забрел в лес, побежал обратно в селение. Оглянулся у тропинки, а мужчина исчез бесследно… и припустил от жути пуще прежнего.

Отец вовсе никуда и не собирался уезжать. C кузнецом осматривал новые выкованные серпы. Попутно управлял чадью¹⁰, указывая, что и где сегодня надо было сделать.

Мамка таскала воду в корчагу¹¹ кипятить белье со щелоком.

Все были в делах, заботах. Даже Могута, изрядно проливая на себя, пил молоко прямо из подойника, пока Радмила, жена кузнеца, не стеганула сына прутиком.

А на дороге, что c западной стороны Изборской крепости, густо запылило, донесся конский топот и через мгновение показался княжий дружинник.

Бездоспешный, только c топориком за поясом, ловко соскочив c коня, сразу же направился к Любиму.

— Ну, что?! Какие новости привезши, «гридьба»¹²?! — хитро прищурился Любим.

— Да где уж там, нам до вас, — бояринов, мужей нарочитых¹³! — шуткой на шутку ответил гонец.

— Ну, здравствуй, Василий! Дай-ка я тебя обниму! «Симаргл»¹⁴ — ты мой! Экую бородищу-то отрастил! Сколько ж лет мы c тобой, не видавшись-то?! Когда вернулся?!

— Здравствуй, Любим! По снегу еще. На корабах¹⁵ из Новгорода.

— Ну, что нового на свете белом?

— Некогда, Любим. Не до праздных речей. По дороге расскажу. Князь Ярополк за тобой и твоими людьми послал.

— Князь, говоришь?! Наместник из Новгорода, да и только¹⁶. Не в деда своего корнями пошел¹⁷, — подумал, а добавил презрительно, — на такого и пес бродячий не гавкнет…

— Тогда, скорее Полоцкий! — усмехнулся Василий, — а хочешь, тебя на вече изберем, да посадим на Ярополково место?!

— Можно! — согласился, подбоченившись Любим, — только жить буду здесь! Свой «Словенск»¹⁸ поставлю!

— Все строишь свою крепость?!

— Строю, Василий, строю! Да народу мало. Хорошо бы каменную. А?! Ну, говори, что случилось?

— Конунг¹⁹ свеев²⁰ Ингвар высадился западнее. Уже и Речицу²¹ разграбил. Полочане c дреговичами²², да и эсты c ливами²³ войско собирают и у нас просят помощи.

— Странный он какой-то поход зигзагами затеял. Видимо, и, правда, угроза — великая. Что ж, поеду. Дело доброе — общее. До Изборска рукой подать, а то, гляди, и до нас доберется.

Любим c Радеем стали быстро собираться. Любава подала чистую власяницу²⁴. Градибор приволок новый, плетеный из прутьев и обтянутый кожей, круглый щит и тяжелый меч в ножнах.

— Спасибо, сынок. Возьму-ка секиру²⁵, сподручней будет. А это тебе, — на память, — протянул он сыну длинный нож, — мамку защищай, помощником ей будь. За себя оставляю…

Здоровенный же Радей надел портупею c мечом, да взял щит, вдобавок и топор прихватил, — c легкостью поигрывая им, а заодно и копье. Вытащил колчан со стрелами, но передумал. Спрятал обратно в кузнице.

— Я тоже хочу c вами! — заупрямился Градибор.

— Вот крепость каменную поставишь, тогда возьму! — смудрил Любим.

— А какой высотой?!

— В косую сажень²⁶, не ниже.

— Ничего себе! Хитрый ты! Ладно, поставлю, — уныло согласился Градибор.

Любим крепко обнял жену, потом сына. Расцеловал их на прощанье. Сел на коня и пустил галопом догонять товарищей.

Никто не рыдал, не выл. Дело привычное — провожать на войну, встречать c войны. И не всегда живых, не покалеченных…

Любава во главе женщин селения молилась Богородице Ладе²⁷ о благополучии нежно любимых мужей, поставив перед образом Ее блины c ягодной начинкой, медовые оладьи: «Лада-Матушка! Матерь Сва Пречистая! Не оставь нас без любви и счастья! Благодать свою ниспошли на нас…»

Градибор весь день усердно таскал камни c берега реки, аккуратно выкладывая их у дороги. К вечеру умаялся, взопрел весь. Помылся, поел и упал спать мертвым сном. А рано утром, еще до наступления Насти²⁸, ушел на берег Великой, — там смотреть камни.

Великая безмолвно несла свои темные смоляные воды. Речная рябь плотно укрылась туманом. Свежий влажный воздух пробирал до косточек.

Где-то вдалеке заиграл рог, и снова стало тихо.

Подул ветер, стремительно разгоняя мгу. И неожиданно прямо перед Градибором выстроились варанежские²⁹ корабы. Покуда было видно, — вся река была заставлена судами. На передней из них, замысловато украшенной головой оскалившегося змея, стоял у борта, пристально разглядывая незнакомый берег, видимо, самый главный — c рыжей густой бородой и золотым кольцом в левом ухе. Что-то прокричал ему на непонятном языке. Вооруженные люди засмеялись. Предводитель спрыгнул, оказавшись по пояс в воде.

Градибор чуть отступил, сделав шаг назад. Запрыгнул на каменный валун, выхватив из-за пояса отцовский нож, и встал намертво в угрожающей позе. А за спиной невидимая Берегиня³⁰ успокоено объяла мальчика на плечи, оглядывая суровым взором добрую тысячу незваных гостей.

Варанег тоже остановился. Поднял вверх руки. Что-то заговорил, оглядываясь на корабы. Варанеги еще громче заржали. Но главный что-то рявкнул, и вмиг все притихли…

* * * *

— В рог не трубить! И веслами потише, не плескаться! — грозно прикрикнули c самого большого драккара³¹.

— Что-то не пойму я тебя, Олав! Вроде как торговать идем! — усмехнулся Эйрик. Облокотившись o борт, всматривался в густой туман.

— Осторожность лишней не будет. А ты смотри лучше по сторонам, а не указывай! В конце концов, кто из нас c тобой — конунг?!

— Вот именно! Эй! Слышите?! Кажется, конунг Олав заблудился в водах Гарды³²!

— Не ори! А то за борт вышвырну! «Эйрик-толстопузый»! — конунг шутливо пнул товарища ногой под зад.

Стали пихаться, бороться. Попеременно кряхтя или заливаясь смехом, в зависимости от того, кто на ком сидел сверху.

— Олав! — окликнул одноглазый торговец Смид c близко подошедшего, борт к борту, тяжело груженого кнорра³³, — а как же Хольмгард³⁴?! Ты обещал через десять дней уже быть там…

— В Изборск сначала зайдем, к Ярополку. Дань заберем, за два года, — недовольно ответил Олав надоедливому купцу. А на ухо товарищу прошептал, — клянусь Славным Хаддингом³⁵, не вернется живым «одноглазый» в Хедебю³⁶. И оба расхохотались…

— Берег! — крикнули c шедшего в авангарде драккара.

Конунг Олав перебрался, ловко перепрыгивая c борта на борт, на передний драккар.

Действительно, сквозь рассеявшийся туман, виднелся незнакомый высокий берег. И какой-то местный мальчишка, ни свет ни заря, отыскивал зачем-то большие камни.

— Эй! Маленький рус³⁷! В какой стороне Изборск?!

Мальчик от неожиданности встрепенулся. Оглядел мореходцев. Встал как вкопанный, даже не пытаясь убежать. Только, сверкая исподлобья черными глазами, вытянул вперед в сторону Олава нож.

— Братья мои! Нас, кажется, сейчас возьмут в плен! Может, откупимся?! — загоготал Олав, и спрыгнул в холодную воду.

— Веди переговоры! Конунг Олав, — засмеялись вслед вождю cо всех сторон, — наши изнеженные ручки не привыкли к тяжелой работе! Уж, избавь нас как-нибудь от рабской доли!

Олав, забавляясь, поднял руки вверх. И в этот момент его точно пронзило ужасом. Он почувствовал что-то необъяснимое, похожее на животное чувство страха, — перед неведомой могущественной силой.

— Хватит ржать! Все мы вместе, — не стоим по храбрости и его мизинца. Кто из вас рискнет один против тысячи?! Вот как надо стоять за свою землю!

В драккарах смолкли. Только смотрели, в две тысячи c лишним угрюмых глаз, на трясущегося от страха мальчонку, но ни на пядь не сдвинувшегося c места.

— Ты и впрямь — храбрец! Как твое имя?!

Маленький кривич молчал.

— Может, немой? — подсказал, нагнувшись к самой воде, Эйрик, — и зачем тебе знать его имя? Прирезать! И делов-то…

— Может быть, и немой, — тихо согласился конунг, почесав затылок, — видишь ли, кое-кому не помешает для нашей пользы услышать, что, дескать, «Олав разбит в сражении». Вот и надо слух пустить.

— Имеешь в виду конунга Хаскульда или Ингвара?! Хочешь забрать Бирку³⁸?! — оскалился Эйрик, — ну назови тогда «Готлибом».

— От чего «Готлибом»?

— Очевидно, что Боги его очень любят…

— Слава «Готлибу» Храброму! — закричал Олав.

— Слава!!! — раскатистым эхом пронесся над рекой, неистовый рев данов.

Вдруг поднялся сильный ветер, раскачивая и хрустя на волнах драккарами. И ярчайшей вспышкой ударила молния, вторя яростным грохотом. Росший на холме огромный дуб разнесло в щепки…

— Клянусь Великим Одином! Надо бы поскорее «платить дань» и сматываться отсюда, — прошептал Олав. Эйрик быстро закивал головой, приглаживая вставшие дыбом волосы…

* * * *

Градибор так и стоял, — не в силах пошевелиться, не издать и звука.

Двое варанегов опасливо выбрались на берег. C серьгой в ухе долго говорил, показывал на высокий мыс, кивал рыжей бородой. Видимо, одобряя выбор местности под строительство крепости. Затем что-то прикрикнул своим. C первой корабы c шумом и брызгами попрыгали, втащили валун вместе c Градибором на длинные жерди, и отнесли к самому селению, поставив у дороги.

До восхода солнца расправили прямоугольные паруса и медленно ушли, всей армадой, вниз по течению…

* * * *

— Позвать Хорика?

— Зачем?

— Руны на камне высечет.

— Не надо. Пускай так стоит. А всякий, проходя или проезжая, пусть думает, зачем он здесь стоит. А думать, Эйрик, всегда очень даже полезно…

* * * *

795 год от Рождества Христова.

«Буйным» на события был тот год. Император Византии Константин схвачен заговорщиками. C выколотыми глазами прикован цепями к стене сырой темницы. Карл Великий уже близок к мечте восстановления Западной Римской империи. Племена викингов «свеев» под предводительством конунга Отрюгга, в поисках новых источников наживы, добрались-таки и до Ирландии. А в Новгороде на Славенском конце звонко стучали топоры, сооружая первую мостовую. И только Изборск как стоял недвижно и несокрушимо c веков незапамятных, так и еще простоит многие лета…

Примечания

1

В настоящее время территория Псковского (Крома) Кремля, расположенного на узком и высоком мысу при впадении реки Псковы в реку Великую.

2

Мифическая птица c женским ликом.

3

Широкое блюдо.

4

Небольшие стаканы для напитков.

5

Мужская льняная рубашка.

6

Псковский диалектизм. В этом случае название маленькой непоседливой птички.

7

Февраль.

8

Ловушка для птиц из деревянных колышков.

9

Апостол Андрей Первозванный — один из двенадцати апостолов, учеников Иисуса Христа. Родился в Вифсаиде на берегу Галилейского озера.

10

Свободные общинники.

11

Большой глиняный сосуд.

12

В этом случае: «младшая» часть княжеской дружины.

13

Знатный «муж». В этом случае, не входящий в состав княжеской дружины.

14

В этом случае: «Симаргл — предвестник богов».

15

Разновидность морских и речных судов.

16

В этом случае, намек на то, что Изборск утратил самостоятельность в решении политических и военных вопросов.

17

Очевидно, что Ярополк внук Избора, основателя Изборска.

18

Словенск Великий. Являлся столицей всех славянских племен.

19

Военный вождь, высший представитель родовой знати.

20

Племена викингов. Территория современной Швеции.

21

Крепость. В настоящее время — город Речица. Гомельская область Белоруссии.

22

Племена на территории современной Республики Беларусь.

23

Прибалтийские племена. Территория современной Эстонии.

24

Шерстяная рубашка.

25

Большой боевой топор c мощным трапециевидным лезвием.

26

Примерно, 250 см.

27

Богиня Лада. Богиня красоты и любви. Покровительница браков. Женская ипостась верховного Бога Рода.

28

Утренняя зорька.

29

Варанеги. Название морских разбойников у кривичей.

30

В мифологии древних славян дух-покровитель. Представлялся в образе прекрасной девшки. Берегини защищали воинов в бою.

31

Боевой корабль викингов.

32

Название земель восточнославянских племен.

33

Торговое судно викингов.

34

Название Новгорода у викингов.

35

Хаддинг — в скандинавской мифологии герой-воин, пользовавшийся особым покровительством Бога Одина.

36

Датский приморский торговый центр.

37

Викинги называли «русами», помимо Ладоги, всех жителей северных славянских племен.

38

Крупный торговый центр свеев. Современная Швеция.