Демон в полдень

Грета Раш, 2020

Ресторан, кинотеатр, метро. В городе один за другим происходят взрывы, в результате которых гибнет большое количество людей. На первый взгляд, все взрывы – лишь несчастное стечение обстоятельств, но на поверку не все так просто. С просьбой о помощи на пороге главной героини появляется бывший напарник, с которым они не виделись больше года. И Серафима включается в игру. Саркастичная, озлобленная и уставшая девушка пытается разобраться в происходящем. Чутье суккуба подсказывает ей, что происходит что-то неладное. Государственный переворот? Гражданская война? Или нечто страшное и потустороннее готовится очнуться ото сна? Слишком много информации, слишком много ниточек торчит из клубка. Как из всего обилия подсказок вычленить верные и не попасться на лживые уловки врагов, каждый из которых играет в свою собственную игру? Читайте в книге "Демон в полдень". Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Как мы добрались до аэропорта и загрузились в самолет я помню плохо. Как в принципе и сам полет до восточной столицы. Память зафиксировала происходившее лишь кратковременными вспышками прозрения. Кажется, в дороге я хихикала, громко рассказывала пошлые анекдоты и наслаждалась видом хмурого Сашкиного лица, которое периодически двоилось. Оба Сашки синхронно закатывали голубые до невозможности глаза, в которые я пристально всматривалась и что-то спрашивала. Немного протрезвев я так и не смогла вспомнить, что именно пыталась выпытать у друга. А Сашка отказался рассказывать, окатив меня таким взглядом, что мгновенно захотелось отправиться в ближайший лесок и найти себе какое-нибудь уютное дупло. Главное — повыше и поменьше, чтобы не нашли и палками не выковыряли.

В целом, состояние по прилету было так себе. Очень так себе. Сознание плавало в тумане, в висках стучали мелкие молоточки, к горлу настойчиво подкатывала тошнота. Хотелось пить и спать, а вернее, организм настойчиво намекал на сон вечный. Но в принципе, был готов сторговаться и на двадцатичасовой. Да кто ж даст!

Едва самолет сел, мои самостоятельные действия закончились, а тело начало передвигаться в пространстве посредством волочения. То есть, меня самым бессовестным образом протащили весь путь от посадочного места в самолете до посадочного места в машине. По дороге я успела повстречаться со стеклянными раздвижными дверями, установленными на выходе из здания аэропорта, благополучно впечатавшись в них лбом и породив звонкое «бэнц!». После столкновения Сашка схватил меня за шиворот как непоседливого котенка, порадовавшись в слух, что у меня не будет сотрясения мозга, так как трястись в моей черепушке особо нечему, а сама черепушка очень крепкая, что было не раз доказано. В этом я была с ним солидарна, по той причине, что регулярно билась головой обо все, что попадалось мне на пути, снося препятствия без особого ущерба для себя. Вот и в этот раз на стекле образовалась трещина, а у меня лишь легкие звездочки перед глазами засверкали. Но друг как-то уж очень подозрительно радовался факту наличия у меня крепкой головы, а потому, пока меня не особо бережно заталкивали на заднее сидение ожидавшей нас на стоянке машине такси, я решила обидеться. А потому всю дорогу молчала. Зато Сашке захотелось поговорить. Под едва сдерживаемые исключительно из чувства природной вежливости смешки таксиста, друг поведал мне, что вела я себя совершенно отвратительно. За два с половиной часа полета успела довести до коллективной истерики двух стюардесс, одну почтенную даму, краснолицего толстяка и пятилетнего ребенка, которым не повезло занимать соседние с нами места. При чем ребенок разорался так, что мать безуспешно пыталась успокоить его на протяжении пятнадцати минут, а по итогу лишь цветом лица слилась со своим активно потеющим толстым соседом. Вдвоем они начали напоминать два сердитых помидора на грядке, что рассмешило меня еще больше, чем бьющаяся головой о спинку моего сидения чересчур нервная девчонка-подросток. Её разукрашенная мордашка напоминала плохую маскарадную маску, о чем я ей громко и сообщила, посоветовав не замазывать прыщи, а лечить. Всё вместе, по словам Саньки, начало напоминать балаган, который разрастался и становился все громче, вызывая у окружающих зубную боль, мигрень и понос одновременно. Стюардессы попытались вмешаться, но тут я решила провести ликбез, начав просвещать пассажиров салона на тему авиакатастроф. Размахивая руками и периодически икая, я стала объяснять причины крушений самолетов, приводить статистические данные и указывать на процентное соотношение метеоусловий, человеческого фактора, технических неисправностей и допущенных пилотами ошибок в управлении. А напоследок упомянула страшное слово «теракт». Лекция пришлась, что называется, «кстати». Народ, слегка взвинченный происходившими до этого событиями, полученной информацией впечатлился и стал засыпать несчастных бортпроводниц вопросами начиная от «а дверь точно не откроется?» до «почему не предусмотрены парашюты?». По словам Сашки, в этот момент он услышал отчетливый скрежет зубами, но девушки были профессионалами и продолжали улыбаться, не смотря на бросаемые в мою сторону взгляды, которые, если бы могли убивать, не оставили от меня даже кучки дымящегося пепла.

На этом моменте Сашкин рассказ прервали характерные звуки — это меня стошнило в бумажный пакет с логотипом одного известного фаст-фуда, который был выдан предусмотрительным водителем в начале поездки. От запаха жаренной картошки, который я вдохнула, когда избавлялась от того немного, что еще содержал мой несчастный желудок, стало еще хуже. А потому весь оставшийся путь до места назначения я периодически склонялась над пакетом в перерывах наблюдая за таксистом, степень позеленения которого усиливалась и к концу поездки кожа парня отливала приятными оттенками морской зелени. Какая неустойчивая у парнишки нервная система, подумала я после очередного «буэ». А вот Сашка ничего, даже не поморщился. Только всем своим видом демонстрировал собственное превосходство надо мной, убогой.

Когда машина затормозила я выдала нечто среднее между облегченным вздохом и радостным вскриком, и, словно собачка, которую давно не выгуливали, радостно вывалилась из салона. И приземлилась на четыре опоры, то есть, на ладони и коленки. Но расстраиваться не стала, а просто поглубже вздохнула, наслаждалась свежим воздухом.

— Не позорься, — злобно прошипело над ухом и меня вздернули на ноги. Зря, между прочим, так как желудок вновь взбунтовался. Я зажала рот рукой и виновато взглянула на друга. Он лишь покачал головой с мученическим видом и зашагал вперед, предварительно задав направление мне шлепком по попе. Я зашипела раздраженной и весьма оскорбленной таким отношением кошкой, но последовала за другом, мысленно призывая к успокоению весь свой внутренний мир, который уже избавился от всего, что мог и теперь словно сам пытался выбраться на свободу.

— Больше не буду пить, — простонала я.

На что мне ответили, даже не оборачиваясь:

— Горбатого могила исправит.

— Тогда дай мне умереть, — взмолилась я, но тем не менее, продолжила упрямо переставлять ноги, не поднимая глаз и сосредоточившись на том, чтобы сохранить вертикальное положение. Пока меня не тормознула ступенька, о которую я со всей возможной грациозностью споткнулась и наверняка приложился бы лицом, не поддержи меня Сашка.

— Не дождешься, — страшно рыкнул он, но в руку мою вцепился крепко и с явным намерением никогда не отпускать. А я и не сопротивлялась, так как в этот момент была занята рассматриванием возникшей на моем пути преграды.

— Это военная часть или я брежу от обезвоживания? — простонала я, ощущая, как нарушается кровообращение в несчастной сжатой жесткими пальцами конечности. А в это время меня с выражениями озадаченности, заинтересованности и настороженности рассматривали три бритых мужских головы и одна чуть более волосатая. Туловища, которые эти головы венчали, были затянуты в камуфляжную форму. У парня, чья волосатость явственно выделялась на фоне практически лысых товарищей, присутствовали нашивки, которые я идентифицировала как сержантские.

— Нет, у тебя нет галлюцинаций, чем я искренне удивлен, — произнес Санька ледяным тоном, который мог бы превратить в ледышку кого угодно, но только не меня. — Мы в военном городке. Здесь четыре военных части. И мы сейчас у КПП одной из них.

— И что мы здесь забыли? — постаралась я спросить ровным тоном и не застонать. Сашка может сколько угодно демонстрировать на мне свою силу, но и я не одуванчик полевой.

— Мы здесь работаем и живем. А теперь и ты тоже, — заявил друг с плотоядной улыбкой и попытался подтолкнуть меня тычком в спину, отчего я зашаталась и едва вновь не приняла коленно-локтевую позу.

Откуда-то сверху обреченно выдохнули, а после мое слабое тельце подхватили поперек талии и перекинули через плечо. И вот в таком виде, безвольно болтающейся через плечо старшего товарища тряпичной куклой, меня перенесли через порог, а после и через КПП. Слегка приподнявшись я увидела, как Сашка едва взглянул на сержанта и турникет перед нами беспрекословно распахнулся, жалобно пискнув механизмами. Я лишь оторопело молчала и хлопала глазами. А вот бойцы даже не пытались спрятать ехидные улыбочки, провожая нашу скромную компанию взглядом. Я же оперлась локтем о Сашкину спину и подперла кулаком щеку, обреченно размышляя о том, какие непростые дни мне предстоят.

Саня словно услышал мои мысленные разглагольствования, а потому подбросил на плече от чего я ощутимо ударилась ребрами о его железобетонную спину и негромко заявил:

— Даже не думай применить свои способности где-то вне рабочих целей. Ты здесь будешь под постоянным надзором, так что шансов на глупости у тебя ноль целых фиг десятых. Поняла?

В последнем слове слышалась не просто угроза, а что-то большее. И я поспешила подтвердить собственную понятливость:

— Не дура я. Хоть какие-то извилины, но имеются.

— Угу, то немногое, что еще не успело заспиртоваться, — буркнул Сашка, сопроводив свои слова очередным шлепком по моим выдающимся областям.

— Ты — бог комплимента, — вяло отмахнулась я и зевнув, с наслаждением прикрыла глаза, чтобы тут же провалиться во тьму.

Проснувшись, я обнаружила себя лежащей на кровати поверх тонкого застиранного одеяла серого цвета. Голова моя покоилась на подушке, похожей на старый блин, который лишь по случайному недоразумению причислили к категории постельных принадлежностей. Наволочка отсутствовала. Впрочем, как и простыня. Сразу под одеялом просматривался старый в синюю полоску матрац, наполнитель которого от тяжелой жизни сбился в несколько жестких комков.

Я застонала от боли в спине, вызванной не только неудобной позой, в которой проснулась, но и отвратительными условиями, предоставленными для отдыха. Постанывая и покряхтывая, словно немощная бабулька я приподнялась на локтях, а после села. Подо мной скрипнули металлические пружины. И я, не веря услышанному, медленно наклонилась, заглянула под койку и увидела сетчатый каркас. Тихое ругательство, произнесенное сквозь зубы, выразило степень моего удивления. Неужели подобные раритеты еще где-то сохранились?

Покачав головой, я опустила ноги на пол и встала, тут же об этом пожалев. Мир оказался весьма нестабильным. Или нестабильной была я? Перед глазами расстелилось темное полотно и стало тяжело дышать. Воздух ощущался каким-то тяжелым, словно давящим к земле.

Осторожно, стараясь не делать резких движений, я медленно опустилась на колени, а после уперлась ладонями в пол, так как уже по опыту знала, чем могут заканчиваться подобные мои состояния. И честно сказать — ничем хорошим.

Поминая Сашку незлым тихим словом за то, что приволок меня сюда и не предупредил о присутствии сагана, я пыталась свести давление посторонней магии к минимуму. Понять, что происходит было не трудно, ведь только на саганов у меня возможна такая реакция.

Саганы — это элементали или стихийники, как их еще называют. Им подвластны первоначальные элементы — земля, вода, огонь или воздух. Но то, насколько хорошо саганы могут управляться со своей стихией, зависит от уровня его внутреннего источника. Один саган способен реку осушить, а другому дара хватит лишь на то, чтобы маленькую тучку потоком воздуха пригнать. И судя по тому, насколько сильно и резко мне поплохело, где-то поблизости притаился саган воды. Только он способен оказать такое воздействие на меня.

Судя по ощущениям, саган мне попался весьма и весьма сильный. В том, что стихийник принадлежит именно к мужскому полу у меня не возникало сомнений, так как, чтобы достичь соответствующей мощи требуются годы изнурительных тренировок, на что женщины идут крайне редко, вместо этого предпочитая белое платье и колыбельку с ребенком. И вот именно в этом заключается Ахиллесова пята саганов — после рождения детей девушки-саганы безвозвратно теряют часть своих сил. Иногда они переходят ребенку по наследству, в случае, если оба родителя являются элементалями и принадлежат к одной стихии. А иногда, силы просто исчезают. Почему так происходит — никому не известно, но именно по этой причине саганы малочисленны и стараются не ввязываться во всякие заварушки. Для них главное — сохранить свою популяцию. Но этот саган, которого я ощутила, обладал поистине пугающей силой. Откуда только взялся такой, да еще и на мою бедную головушку?

Перед глазами стояла тьма. Припоминая самые изощренные ругательства на всех известных мне языках, я кое-как выпрямилась и на ощупь двинулась на выход, который, насколько успела запомнить, находился по правую сторону от меня. И так как комнатка была небольшая, то не успев сделать и три шага я уткнулась в дверь, нащупала ручку и повернула. Раздался характерный скрип, по ногам повеяло сквозняком, а слух уловил отголоски разговора. По-прежнему не видя ничего кроме темноты, я маленькими осторожными шажочками двинулась на звук голосов, придерживаясь рукой за стенку.

Вскоре стена закончилась, и моя рука нащупала угол. Очевидно, здесь коридор поворачивал или же его пересекал другой проход. Остановившись, прислушалась. Мне нужно было найти хоть кого-то, а судя по тому, что во время своего ковыляния вдоль стеночки я не встретила ни одной живой души, место здесь было не так, чтобы особо оживленное. Но звук голосов, трех или четырех, воодушевленно что-то обсуждавших стал значительно ближе. Вот только я никак не могла сообразить, куда же мне дальше двигаться. Состояние моё стремительно ухудшалось, что могло означать только одно — саган где-то очень близко и если я не приму меру в ближайшее время, то отключусь не менее, чем на неделю. Убить меня элементаль не сможет, если только не в открытой схватке для чего предварительно потребуется вызвать на поединок, обозначив время и место. Что будет сделать весьма затруднительно, так как бесчувственное тело не способно вести диалог. А потому на тот момент моей главной угрозой являлось нарушение энергетическом потоков в теле из-за присутствия сильного водного стихийника, который по своей природе был полной моей противоположностью. Хотя, ему сейчас тоже должно быть не сладко, ведь и я не из самых слабых. Если только водник предусмотрительно не запасся защитным амулетом, который по идее должен был быть и у меня, но приобретенный у одной знакомой ведьмы кулон в виде расправившего крылья ястреба я успешно потеряла еще пару месяцев назад. А так как обреталась в глубокой провинции, где не то, что элементали, даже оборотни редко встречались, то особенно и не переживала. Встреться мне здесь саган земли или воздуха, или уж тем более огня, то проблем бы не возникло вовсе. С ними я отлично ладила, но вот водники…

Я злобно зашипела, как если бы на раскаленные угли попала вода. «Погоди, вот достану амулет и проедусь по твоей мерзкой водной сущности танком», — пообещала я.

Чувствуя, как подкашиваются ноги, я стиснула зубы и изо всех сил удерживая ускользающее сознание, упрямо прошла еще пару метров, чтобы рухнуть на чьи-то услужливо подставленные руки. Последнее, что я услышала перед тем, как отключиться было: «Помогите! Ей плохо!».

Приходила в себя я тяжело и медленно, периодически выныривая из беспамятства. Вот надо мной склонился какой-то парень, чья перепуганная мордашка с россыпью веснушек выглядела очень по-детски, так, словно он потерял маму в толпе. Я хотела улыбнуться и сказать что-то утешительное, но удержать тяжелые веки не смогла. Вскоре меня опять выдернули из темноты. На этот раз насильно, посредством легких пощечин и встряхивания за плечи. Открыв глаза, увидела склонившуюся надо мной голову Сашки с непривычно бледным лицом и взъерошенными волосами. Я хотела размахнуться и от всей души почесать этому наглецу челюсть кулаком, но сил не хватило даже на то, чтобы заговорить. Застонав, я шепотом, который и сама-то едва расслышала, произнесла:

— Амулет.

— Что? — встревоженно переспросил друг и наклонился вплотную к моему лицу, так, что я смогла рассмотреть мелкие морщинки вокруг его глаз. Надо же, а раньше я их не замечала.

— Дарина, — опять прошептала я.

— Ведьма? — с полуслова понял меня бывший напарник. — Что нужно?

— Амулет, — с трудом выдавила я из себя, едва шевеля пересохшими губами. — Она поймет.

А далее вновь темнота. В редкие моменты проблеска сознания я ощущала тряску и запах бензина. Глаза не открывала, но чувствовала, что укатана во что-то мягкое, а обе мои ладони сжимают чьи-то прохладные сухие руки. Поняв, что меня куда-то везут облегченно вздохнула, ведь чем дальше я буду от сагана, тем быстрее в теле восстановится естественное движение энергии.

Окончательно пришла в себя уже в доме Дарины. Обитель ведьмы я узнала сразу по специфическому травяному запаху и неповторимому в своей неудобности жуткому топчану, застеленному колючей пакостью, которую Дарина почему-то именует покрывалом.

— Оклемалась, — удовлетворенно заметил знакомый голос. Я повернула голову и встретилась взглядом с парой внимательных темно-карих, почти черных глаз. Ведьма по-доброму улыбнулась в ответ на мой невысказанный вопрос и легонько кивнула, указав в сторону и намекая на то, что мы не одни.

Я осмотрелась. В светлице ведьмы было как-то уж чересчур людно. За столом сидел злобно поглядывающий в мою сторону Сашка и яростно глотающий какую-то жидкость прямо из глиняного кувшина. Судя по хитрому взгляду Дарины, внутри была не просто вода. Может быть, успокоительный отвар? Это было бы хорошо, как раз именно то, что так не хватает моему другу.

У лестницы, ведущий на второй этаж ведьминского дома, облокотившись локтем о резные деревянные перила, стоял высокий темноволосый молодой парень лет двадцати пяти. Небрежно сунув руки в карманы камуфляжных штанов, он заинтересованно осматривался вокруг. Но что-то в его позе намекало на то, что чувствовал он себя здесь не уютно и оставался начеку, в любой момент готовый дать отпор. В противоположном углу стоял другой солдатик, по возрасту недалеко ушедший от первого. Короткие темно-русые волосы, открытое доброе лицо и дурашливый взгляд. Он не косился подозрительно, как первый, видимо, успел все разглядеть еще до того, как я проснулась. Этот парень всем своим видом демонстрировал небрежность и безмятежность, мол, он ко всему происходящему относится как к забавному приключению.

— Я словно оказался внутри фильма «Сонная лощина», — весело заявил парень из своего угла и схватил с подноса пучок трав, которые Дарина разложила там явно для сушки.

Знал бы ты, что с помощью вот этого самого пучка трав ведьма может тебя в ежика превратить, так бы не веселился, — отстраненно подумала я. — И смотрел, что в руки хватаешь.

И, судя по тому, как Дарина медленно и с явной угрозой обернулась к гостю, наши с ней мысли текли в одном направлении. То есть, ей тоже вдруг захотелось пополнить своё домашнее хозяйство еще одной милой животинкой.

Но вместо колдовства она просто молча подошла и отобрала травы. Причем с таким видом, что парнишка растерянно заморгал, а после отчетливо побледнев, столкнувшись со злобным взглядом Сашки.

Глухим смешком на эту немую сцену отозвался третий незнакомый мне персонаж, который находился возле двери. Крепкий, но не высокий. Ростом он значительно уступал всем присутствующим в комнате мужчинам, однако брал широтой плеч, которые смотрелись весьма внушительно, будучи упакованными в военную форму. И в отличии от двух других ребят, этот был блондином. Но не таким, как Сашка, шевелюра которого имела пепельно-русый оттенок. Нет, макушка третьего парня радовала цветом сливочного масла. Он не был альбиносом в привычном понимании этого слова, но его брови практически сливались с бледной кожей лица, а потому казалось, что их нет вовсе. Голубые глаза глядели весело и озорно, но не с насмешкой, а как-то очень по-доброму. И смотрел парень прямо на меня. Так, что я не смогла не улыбнуться в ответ.

Моя мимолетная улыбка не ускользнула от внимательного взгляда Сашки, который в этот момент с самым занятым видом собирался сделать очередной глоток из кувшина. Причем так, будто от этого зависела чья-то жизнь. Предполагаю, что моя, так как всего за несколько часов я умудрилась создать парню кучу проблем. И очень хорошо, что Дарина догадалась подсунуть ему успокоительный отвар. Не факт, что водичка с травками убережет меня от головомойки, но хотя бы сохранит саму голову. И меня подвергнут экзекуции с меньшим энтузиазмом.