Демон в полдень

Грета Раш, 2020

Ресторан, кинотеатр, метро. В городе один за другим происходят взрывы, в результате которых гибнет большое количество людей. На первый взгляд, все взрывы – лишь несчастное стечение обстоятельств, но на поверку не все так просто. С просьбой о помощи на пороге главной героини появляется бывший напарник, с которым они не виделись больше года. И Серафима включается в игру. Саркастичная, озлобленная и уставшая девушка пытается разобраться в происходящем. Чутье суккуба подсказывает ей, что происходит что-то неладное. Государственный переворот? Гражданская война? Или нечто страшное и потустороннее готовится очнуться ото сна? Слишком много информации, слишком много ниточек торчит из клубка. Как из всего обилия подсказок вычленить верные и не попасться на лживые уловки врагов, каждый из которых играет в свою собственную игру? Читайте в книге "Демон в полдень". Содержит нецензурную брань.

Глава 16

Я прикрыла глаза и подняла лицо навстречу тонким лучикам солнца, изредка пробивающимся сквозь густую листву в те моменты, когда легкий ветерок покачивал ветви. Нужно было все хорошо обдумать. Конечно, теория, выстроенная исключительно на основе внешних данных, нуждалась в существенном подтверждении. Однако после получасового изучения семейных фотографий я была на девяносто процентов уверена, что все три женщины — матери Вадима, Максима и Даниила — являлись сестрами. И скорее всего, родными.

У всех троих имелась манера смотреть чуть исподлобья и опустив подбородок, сдержанная и чуть натянутая улыбка, более крупная в сравнении с нижней верхняя губа, но главное — каждая имела характерный отличительный признак, встречающийся довольно редко — ямочку на правой щеке, отчетливо просматривающуюся при улыбке. При том, что аналогичная ямочка на правой отсутствовала.

Таких совпадений — один на миллион. И если исключить вероятность того, что нам попался именно тот миллионный по счету случай, то кое-что в данном деле начинало проясняться. А именно — смертников не просто случайно выбрали из миллиона жителей большого города. Они были связаны между собой, причем самой сильной из всех возможных связей — кровной. А отсюда уже напрашивается совершенно очевидный вывод — это не серия терактов, а…

Приближающиеся шаги не стали для меня неожиданностью. Появление кого-то из них я предвидела изначально. Единственное, что вызвало удивление, так это то, что их оказалось трое.

Они вышли из-за дерева прямо на зеленый газон и направились в мою сторону, уверенно сминая берцами зеленую траву. Шагавшего последним я видела уже второй раз — блондинистая макушка, практически отсутствующие брови и задорная улыбка. Парня сложно было не узнать. Труднее оказалось вспомнить его имя. Руслан его называл, но оно напрочь вылетело из моей головы.

Впереди блондина широко вышагивали двое младших сержантов и еще один старший сержант. И лично для меня все они, за исключением светловолосого, выглядели как братья-близнецы — одинаковые короткие стрижки, из-за чего цвет волос у всех троих казался темно-русым, чисто выбритые светлокожие молодые лица, широкие плечи и рост, значительно превышающий мой собственный.

Все ребята были одеты в камуфляжную форму — пятнистые штаны, снабженные большими наружными карманами и футболки с короткими рукавами того цвета, который любят называть «детской неожиданностью». То есть, что-то среднее между грязно-зеленым и болотно-серым.

В комплексе их идентичный внешний вид создавал впечатление, как будто это не четверо военных намылились закрыть мне обзор своим внушительным телосложением, а просто я перегрелась на солнышке и теперь в глазах троится. И лишь белобрысая макушка, взъерошенная ветром и отсутствием расчески, являлась доказательством того, что моя адекватность все еще со мной, а ребята — не мираж.

Я тяжело вздохнула и убрала телефон в карман. Игрушку стоило поберечь, ведь мне еще предстояло возвращать её Кроту.

— Привет, — произнес один из ребят неожиданно глубоким басом от которого я невольно вздрогнула. И только открыла рот, чтобы выразить ответное приветствие, но не успела. Кое-кто, отвратительно самонадеянный и заносчивый, сделал это за меня.

— Привет, Ефим.

Я обернулась. Ну, кто бы сомневался! За моей спиной, в аналогичном пятнисто-зеленом наряде, стоял саган.

— И вам не кашлять, — ворчливо отозвалась я.

Засунув руки в карманы, Руслан смерил меня презрительным взглядом.

— Тебя босс ищет, — было сказано мне таким холодным тоном, которому позавидовали бы все арктические льды.

— Пусть ищет, — безразлично ответила я, — если найдет, двадцать процентов ему, а остальное — пусть сдаст государству.

— Хорошая шутка, — мрачно оценил водный элементаль не сводя с меня взгляда.

— Я старалась, — с нескрываемо преувеличенным энтузиазмом воскликнула я, сопроводив свое выступление широкой улыбкой.

— Но не смешная, — тем же тоном закончил Руслан.

–Так и задумывалось, — продолжала я искрить наигранным воодушевлением.

— Воображаешь себя кладом? — сузил он глаза.

— Сокровищем, — восхищенно выдохнула я и с самым трогательным видом прижала ладошку к груди.

— Хватит, — сказал, как рубанул. Я сразу свернула свой театр одного актера и повернулась к молча наблюдавшей за нашим диалогом компании.

— А меня Серафима зовут, — включила я своё обаяние и протянула руку ближайшему ко мне парню. Он с легким недоумением ответил на мой жест, аккуратно сжав ладонь и одновременно покосившись на все еще маячащего позади меня сагана.

Но мое внимание было целиком и полностью сосредоточено на представителях младшего командного состава. Теперь, когда они стояли в полуметре от меня, я наконец смогла их различить. Например, тот, с которым я обменялась рукопожатием и который представился как Дима, имел весьма любопытную внешность — черты его лица были настолько резкими, что складывалось впечатление, будто он состоит из одних углов. Квадратный подбородок, прямой нос, острые скулы, отчетливо выступающие вперед надбровные дуги. Даже его лоб казался грубо вытесанным из дерева.

А вот парень, что стоял рядышком с ним был его полной противоположностью. Миловидное лицо с мягкими и тонкими очертаниями вступало в диссонанс с жестким «ёжиком» на голове и по-армейски грубой одеждой. Как по мне, ему больше пошла бы длинная стрижка, при которой волнообразные локоны чуть прикрывали бы уши. И классический черный костюм-тройка из шерсти или твида. Эдакий английский джентльмен — уравновешенный, воспитанный и невозмутимый. Который соблюдает правила этикета, разбирается в искусстве, а потому способен отличить Моне от Мане. Каждый день справляется о здоровье своей матушки и пьет чай по вечерам, сидя в кресле у камина. Конечно, это всего лишь набор предсказуемых стереотипов, однако парень ярко выделялся не только на фоне своих друзей, но и на фоне армейской обстановки. Он был здесь чужой. Даже больше, чем я.

Ему я тоже протянула руку, повторив своё имя. И он, вопреки ожиданиям, не пожал мою ладонь, а повернув тыльной стороной вверх, поцеловал.

— Игнат, — представился младший сержант, которого мое воображение уже успело превратить в представителя английского светского общества. — Очарован.

Последнее слово было буквально промурлыкано. Постаравшись скрыть удивление, я повернулась к третьему парню, но периферийным зрением успела заметить, как проявивший неожиданную галантность Игнат обменялся улыбкой со стоящим позади меня саганом.

Думаете, вы самые умные? Ну, посмотрим, кто кого.

Мой скрип зубов услышала только я, так как в этот момент второй младший сержант по имена Станислав горячо жал мою руку, в красках повествуя о том, как он счастлив познакомиться с такой очаровательной девушкой.

Я улыбалась, кивала, а сама мысленно материла Сашку на чем свет стоит. Вот о чем он думал? Понятно, что, заняв место Хасана амбиции моего дорогого друга значительно выросли. Кроме того, бывшего шефа ненавидели почти все в команде. Хасан привлекал нас к сотрудничеству на принудительной основе, бросал в самое пекло и никогда не жалел. Из команды мало, кто мог сказать о себе, что он рад подобному положению дел. Но у большинства выбора просто не было. Сашка же, усевшись в освободившееся кресло, захотел доказать себе, да и всем остальным, что он не только не хуже почившего в бозе начальника, но и значительно лучше. Вот только доказывать уже некому.

С момента встречи мы ни разу не заговаривали на эту тему, но я знала — из прежней команды не осталось практически никого. Кто-то погиб, кто-то сел в тюрьму, кто-то потерял человеческий облик. В дееспособном состоянии остались лишь он и я. Ну и еще пара человек, которые смогли откупиться от Хасана. Мне откупаться было нечем, так что для своего ухода я прибегла к простому и грубому, но действенному способу — шантажу.

Каким бы подонком не был Хасан — мы были не лучше. Возможно потому, что за время совместной работы он успел слепить из нас свои подобия. И мы подчинялись этому влиянию его темной, мрачной и больной личности. Потому что иначе было нельзя. Иначе было не выжить. Но с помощью каких бы аргументов каждый из нас не оправдывался перед своей совестью — это не ни коим образом не снимало с нас ответственности за те дела, что мы совершили и за те последствия, которые мы спровоцировали.

На каждом из нас много грехов. Так много, что не откупиться и не расплатиться. Лишь самые законченные психопаты способны пережить все то, что пережили мы и не потерять свою душу. Практически все мы её потеряли. А потом пытались как-то с этим жить. Кто-то подсаживался на героин, кому-то водка стала лучшим другом, кто-то, не думая ни о чем, лез под пули. Кто-то запирался в доме и сутками швырял ножи в стены. Кто-то вполне сознательно вынес себе мозги в ванной. Каждый переживал свою боль, как мог.

Но что следует поставить в заслугу Хасану — мы были одной семьей, одним организмом. Не только потому, что мы полюбили и привязались друг к другу. Нет, мы частенько спорили до хрипоты, ругались и даже кидались с кулаками. Но под конец дня мы закрывали рты, пожимали руки и шли на дело, зная — тот, кто рядом не подставит. Не из-за любви или какой-то там другой сопливо-розовой ерунды. А потому что мы были составными частями единого целого. Каждый из нас был важен, потому что выполнял свою функцию от которой зависело выживание всей группы. А все потому, что Хасан был стратегом и очень грамотно подобрал членов команды.

Но Сашка… Мало того, что он заставил сосуществовать на одной территории в непосредственном контакте друг с другом существ, чья природная магия противопоставлена одна другой. Мало того, что позволяет околачиваться поблизости этой Молли с её явно нестандартными задатками. Так теперь еще и телепат!

— Босс ждет нас в серверной, — прервал саган не только мои мысли, но сумбурный речевой поток Станислава, который все это время продолжал говорить, не выпуская из своих цепких пальцев мою руку. — И тебя тоже, сокровище ты наше.

Я не отреагировала на сарказм. Вместо этого развернулась и направилась по дорожке в обратный путь, но потом поняла, что понятия не имею, куда идти. Однако тормозить уже было поздно, а потому я, не смотря на отчетливо раздавшийся за спиной смешок, лишь повыше задрала нос и решила идти туда, где находился Сашкин вроде как бы кабинет.

Но дойти не успела. Наш командир собственной персоной очень вовремя появился на дорожке. Обозрел нашу живописную группу, особенно сконцентрировав внимание на моей надутой мордахе, а после быстро двинулся нам на встречу. Я же, наоборот, замедлилась, размышляя, что и как ему скажу. Нужно было не только высказать другу все, что я думала о его сомнительном методе подбора кадров, но и сообщить важную информацию. Причем так, чтобы она не достигла посторонних ушей. Сашке я доверяла, а вот этим «пятнистым» мальчикам — не очень. Точнее, вообще нет.

— Мне надо с тобой поговорить, — заявила я прямо, как только мы поравнялись, не став мудрить.

— Мне с тобой тоже, — друг бы предельно серьезен и сосредоточен.

Я вопросительно выгнула бровь, а после выразительно скосила глаза в бок.

Сашка прищурился и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как его перебили.

— Она намекает, что ей не нравится наше присутствие. И вообще мы ей не нравимся, — заявил насмешливо Игнат.

Я едва не застонала в голос. Ненавижу телепатов, вот просто ненавижу!

— Я знаешь ли тоже особой любви к суккубам не питаю, — продолжил все тот же Игнат, высокомерно растягивая гласные.

— Можно я его убью? — спросила я с неподдельной надеждой в голосе, глянув на Сашку.

Друг лишь покачал головой и взглянул на парней поверх моей головы. Игнат мгновенно заткнулся, а после мимо меня поспешно прошествовали три фигуры.

Сашка проследил за ними взглядом и как только они скрылись в здании, повернулся ко мне.

— Ты знала? — его вопрос прозвучал как обухом по голове. Я аж растерялась и бестолково захлопала глазами.

— Что знала?

— Что они умрут — ты знала? — с нажимом в голосе спросил Сашка и с видом испанской инквизиции сложил руки на груди. — Учти, детка, если ты предвидела их смерть и намеренно утаила эту информацию — тебе же будет хуже. Да, я позвал тебя сюда в качестве одноразовой помощи, но если ты будешь вставлять мне палки в колеса, то лучше тебе вспомнить, что ты сейчас в полной моей власти. Не вынуждай меня идти на жесткие меры.

— Эй, эй, эй! — замахала я на него руками, отступая на шаг назад. — Я не провидица и ясновидением никогда не страдала, о чем тебе известно лучше других. И потом, кто умер, когда умер? Я ничего не поняла!

Друг с недоверием воззрился на меня и только потом удосужился спросить:

— А о чем ты хотела поговорить?

Я с досадой потерла лоб.

— Уже не знаю, стоит ли тебе это говорить или нет. Может мне лучше заняться разработкой плана побега из этого паршивого местечка?

— Не беси меня, — едва ли не зарычал Сашка, поигрывая желваками.

Я вновь приблизилась на шаг, приподнялась на цыпочки и, понизив голос, проговорила:

— А ты мне не угрожай. Я с Хасаном справилась, справлюсь и с тобой. Ты мальчик не простой, но у всех есть слабые места. Главное — найти, куда бить.

Мы несколько долгих мгновений сверлили друг друга взглядами, а после он сдался. Опустил руки и повторил уже более мирно:

— О чем ты хотела поговорить?

— О том, что ты хреново подбираешь работников! — едва не заорала я, потому что обретенное Сашкой спокойствие почему-то разозлило меня еще больше, чем его беспочвенные обвинения. — Ты на кой ляд собрал здесь целый отряд магов?

— Не целый отряд, а всего несколько человек для усиления группы, — не теряя самообладания, опять спокойно отреагировал Сашка.

— Несколько человек? — я нерадостно рассмеялась. — Ты серьезное?

— А что тебя смущает?

— Меня не смущает, меня сводит с ума все, что здесь происходит! — уже чуть ли не орала в голос я.

— А можно конкретику вместо бабской истерики? — скривился Сашка.

Я выдохнула, вдохнула и постаралась успокоиться.

— Конкретика в том, что такая концентрация магически одаренных людей способна привести к очень опасному конфликту. Ты же знаешь, что там, — я сделала неопределенный жест рукой, — за забором, который вы тут возвели, как вокруг крепости, рва только не хватает, мы между собой не дружим. Мало того, что здесь этот водный элементаль, который не только действует мне на психику, так еще и его сила вступает в конфликт с моей. Так теперь еще и телепат объявился! Все телепаты — с левой резьбой в голове, потому что невозможно копаться в чужих мозгах и при этом сохранить свои собственные!

— Если твоя главная претензия сводится к тому, что Игнат, по-твоему сугубо предвзятому мнению, псих, то я могу быть спокойным. Потому что нет более неуравновешенной особы, чем ты, — спокойно парировал мой друг.

— Думаешь? — не скрывая злости усмехнулась я уголками рта. — В отличии от него, я не могу забраться к тебе в голову и внушить то, чего не существует.

— Ты уже забралась мне в голову, — внезапно устало потер шею мой друг.

И только тут я заметила тени, что пролегли под его глазами, а также морщинки на лице, казавшиеся заметнее обычного. Его волосы вопреки обыкновению не были расчесаны и элегантно уложены, как не было и идеального пробора. Его шевелюра выглядела так, словно он не раз за сегодняшний день запускал в неё пальцы. И хотя мы виделись всего какой-то час назад, я не могла припомнить, чтобы тогда он выглядел настолько измотанным.

— Что случилось? — решила я отодвинуть собственные претензии на задний план.

— Инга Крылова и Елена Глушко погибли. Покончили с собой. Инга шагнула из окна на шестом этаже сегодня в восемь утра, а через два часа на другом конце города Елена бросилась под машину.

— Погоди, — протянула я, напрягая память. — Это матери смертников?

— Да.

Я схватила его за запястье и, сдвинув рукав тонкого блейзера, взглянула на циферблат наручных часов.

— Это было восемь часов назад! И ты узнал об этом только сейчас?

Сашка кивнул.

— Паршивые у тебя информаторы, раз только сейчас донесли.

— Никто не знал, что это они. Ни при одной, ни при другой не было документов, а смерть обоих изувечила так, что на месте лиц — кровавое месиво.

— Странно, — задумалась я. — Ну, ладно документов не было. Их далеко не каждый носит. Но телефоны-то при них быть должны были.

— Фима, — устало поморщился Саня. — При них вообще ничего не было, ни сумочек, ни кошельков, ни телефонов.

— Как такое возможно? Сейчас даже первоклассники без смартфона из дома не выходят. Это может значить только одно…

— Их убили и постарались сделать так, чтобы трупы опознали как можно позже, — закончил вместо меня Сашка. — Тем более, сегодня рабочий день. И Крылова, и Глушко должны были находиться на работе. Одна — учить детей, другая — сводить дебет с кредитом.

— Надо поговорить с мужьями погибших, — решила я. — Они-то хоть еще живы?

— Да, — кивнул мой друг. — Поедешь?

— А есть выбор? — пожала я плечами.

— Одну я тебя не отпущу, — вдруг сурово заявил Саня. — Бери кого-нибудь из парней.

Я скривилась.

— Я им не доверяю.

— Ничего, главное — я доверяю, — решительно заявил Сашка. — Иди в парк, он прямо за этим зданием. Там к тебе присоединится сопровождающий. Кого изволишь выбрать?

— А как зовут блондинчика? — нахмурила я лоб.

— Гоша, — с некоторым замешательством ответил бывший напарник.

— Вот, Гошу возьму, — решила я.

— Учитывая некоторые твои биологические особенности, — как-то подозрительно замялся Сашка, — твоя последняя фраза прозвучала очень двусмысленно.

— В смысле, с собой возьму, не цепляйся к словам! — вновь вспылила я и демонстративно обойдя друга по широкой дуге, направилась в указанном направлении.

— Фимка, — позвал Сашка.

Я обернулась. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая горизонт в багряные тона. Мой друг одиноко стоял посреди аллеи, сунув руки в карманы. Лицо его скрывала тень, падающая от густых крон деревьев.

— Что?

— Возвращайся, — тихо промолвил он, словно на прощание.

Я ничего не ответила, развернулась и быстро зашагала в указанном направлении. На душе было муторно, тоскливо и присутствовало неопределенное ощущение чего-то очень нехорошего.