Дракон не спит никогда

Глен Кук, 1988

Обитаемые миры Пространства Канона соединены таинственной Паутиной, позволяющей летать со сверхсветовой скоростью. Тысячелетиями непобедимые сторожевые корабли обеспечивают мир и порядок в этой области космоса, жестоко подавляя любые попытки мятежа. Саймон Трегессер, глава могущественного межзвездного Дома Трегессеров, задумал захватить такой корабль. Заручившись технической и сырьевой поддержкой одной из рас Внешнего космоса, Трегессер подготовил ловушку в глухом конце Паутины. Организованная им цепочка планетарных восстаний неизбежно приведет добычу в западню… Знаменитая космоопера в новом переводе!

32

— Вчера вечером мальчишка узнал тебя, — сказала Вторая.

— У него поразительно острый глаз, — ответил Лупо. — И ум не хуже. И он тут же получил с этого дивиденды. Унизил Валерену перед ее сторонниками, выставив недостаточно компетентной, и указал им на нас. Со временем Дом Трегессеров получит прекрасного руководителя.

— Если он переживет Саймона и Валерену.

— Его придется опекать. И оберегать от фамильной одержимости Трегессеров.

— Ты какой-то слишком задумчивый этим утром.

— Слишком многое из того, что происходит, я не могу контролировать. Не могу это делать здесь, в то время как наш сторожевик направляется к глухому концу. Ты сама это чувствуешь. Чувствуешь необходимость быть там.

— Это должно кончиться сегодня. Ты ведь ожидаешь там неудачу, правильно?

— Если кому-то и по силам захватить сторожевой корабль, то только мне. Я сомневаюсь лишь в том, что сторожевик вообще возможно захватить. Такого не случалось со времен войны с ку. Впрочем, и тогда это длилось недолго. «XVI Киренаика» взорвалась.

— Форсированного режима хватит на это?

— Мы испытаем это на собственной шкуре. Собирается совет директоров. Я хочу быть там, когда появится Валерена. Поехали!

* * *

Валерена была настоящим Трегессером. У нее оставалось двенадцать часов, чтобы успокоиться. Ее ярость достигла температуры расплавленного свинца, а потом превратилась в холодное, твердое золото. Трегессеры становились особенно опасны в этом возвышенном состоянии.

Оно охватило Валерену, когда она входила на первый этаж Пилона. Блаженный с неизменным калейдоскопом в руках шагал вслед за ней. Она тщательно и бесстрастно изучила свое положение и пришла к выводу, что в лучшем случае его можно назвать безвыходным. Лупо Провик раскрыл истинную суть собрания у Масеранга.

Не надеясь что-либо выгадать или спасти, она выбрала курс, который, по ее мнению, мог застать Лупо врасплох, — почти мистическое принятие ситуации, решение не обороняться, не спорить и даже не обсуждать.

Просторный первый этаж был покрыт живым ковром цвета желтой охры, проглатывающим все, что падало и проливалось на него, хотя в часы затишья служители обрызгивали его водой и посыпали рыбьим кормом. Бродячие мини-бары дрейфовали между островами и архипелагами мягкой мебели, и бармены раздавали то, что улучшает настроение и изменяет сознание.

Трегессер не возражал, когда здесь собирались вперемешку разные обитатели Пилона. Ему хотелось, чтобы его считали демократичным человеком. Техник по переработке отходов мог расслабляться рядом с начальником своего отдела, сглаживая вековечный конфликт между рядовыми служащими и руководителями.

Валерена ухмыльнулась.

Это была показуха. Сплошная показуха, и ничего, кроме показухи. Просто уловка, чтобы пустить пыль в глаза. Но это никого не могло обмануть.

Между такими островами стояли бесчисленные трофеи Трегессера. Лодки мини-баров сновали туда-сюда, торговля даже в этот час шла бойко. Но все это оплачивал Дом Трегессеров. Еще одна маленькая привилегия тем, кто работал на Саймона.

— А вот и Лупо со своей подружкой, — сказал Блаженный.

Валерена увидела их. Они остановились в нескольких метрах от лифтов и уставились на какое-то дополнение к экспозиции…

Это был артефакт Ноа, набитый и выставленный здесь, словно мифологическое существо. Валерена бросила хмурый взгляд на Лупо Провика.

— Это очень хитро, Лупо, — заметил Блаженный. — И даже ловко — заменить деда так быстро.

— Иногда приходится делать то, чего добивается твой противник, но ты делаешь это, исходя из собственного графика.

— А кто такая твоя подружка?

— Ты и сам довольно хитер, — ответил Лупо.

— Думаю, мама наконец-то примет твой совет подождать.

Они все вместе вошли в шахту лифта.

— Приятная новость. Хорошо бы, чтобы это продлилось до тех пор, пока мы не узнаем, что происходит в глухом конце.

Стены вокруг были расписаны фресками. Но Блаженный смотрел на спутницу Провика.

— Я Блаженный Трегессер. А ты?

Женщина лишь улыбнулась.

— Ты хитер, Блаженный, — сказал Лупо, — но выбрось это из головы. Тебе не хватает опыта и тонкости.

Рука юноши дернулась на миллиметр в сторону матери.

Валерена не обратила внимания, сместив взгляд на затылок сына и обдумывая услышанное. Хитрый Блаженный! Неужели он все испортил всего несколькими словами?

Лупо вежливо посоветовал ему не лезть в чужие дела. Но он дважды пропустил это мимо ушей.

Юношеская беспечность.

Если бы мальчик… Нет, если он так поступил, то он уже не ребенок.

Лупо с усмешкой посмотрел на нее поверх плеча Блаженного и вышел из лифта. Выше по этой шахте было не подняться. Они приблизились к первому барьеру безопасности. Спутница Лупо шагала следом. Оба приложили ладони к считывателю и прошли дальше. Каждый пройденный барьер добавит свою долю информации о ее роли в замыслах Провика.

Конец ознакомительного фрагмента.