Новый Орлеан. Страх сжигает душу

Глеб Соколов

7.

— Что со мной?… — машинально пробормотал Катин по-русски, приходя в себя и поднимая голову.

Он лежал на длинном и узком диванчике, стоявшем у стены в небольшой, со вкусом обставленной комнате.

— Еще один поляк на нашу голову! Сбегай за Алисой… — сказал по-английски наклонившийся над ним чернокожий.

Толстая пожилая негритянка, заохав, поставила на стол кувшин с водой, бросила полотенце и переваливаясь с боку на бок на больных ногах поспешила из комнаты.

— Где я? Что со мной произошло? — спросил Катин на этот раз по-английски.

— Вы лежали без сознания за грудой ящиков возле нашего бара… Раздался какой-то грохот. Я выглянул. Мимо бежали люди… Гангстеры!… Их ни с кем не спутаешь. Я убрался за дверь. По-моему, они меня просто не заметили. Потом я опять выглянул. Вокруг уже никого не было. Гангстеры побежали мимо домов. Я увидел, что ящики повалены. Не знаю зачем, но я подошел ближе, заглянул за них… Мы перетащили вас сюда. Ведь вы не гангстер, так ведь?

— Конечно нет! Они гнались за мной!…

— О господи! Так я и думал!… Только бы они не сообразили вернуться!… О, господи! — запричитал негр. — Прошу вас, уходите отсюда как можно скорее. Я не хочу, чтобы меня из-за вас прикончили!… Сейчас придет эта молодая полька! Уходите с ней. Я не знаю, что с вами делать… Мистер, я как мог постарался помочь вам. Мы перенесли вас в дом. Но больше я не знаю, что для вас сделать… Поймите меня правильно. Я добрый человек, но я боюсь гангстеров.

Катин сел на диване, вцепившись пальцами в светло-серую велюровую обивку. Он не мог думать ни о чем, кроме того, что «сейчас придет эта полька». В голове всплыла фраза «бармен решил, что они поляки».

— Скажите, эта полька появлялась в вашем баре вместе с братом?…

— Нет, она вообще ни разу не появлялась у меня в баре. Они ходили в другой бар. Сейчас он закрыт. Я владею несколькими квартирами в доме неподалеку. Я сдал им одну по дешевке. Они живут у меня…

— С чего вы взяли, что она полька?…

— Она сама сказала, что приехала из Польши. От вас, поляков одни проблемы…

— Ее зовут Алиса?…

— Да. Вы ее знакомый?…

— Какие проблемы?

— Я ничего не знаю, мистер. Сейчас придет Алиса. Уходите отсюда. Не наказывайте меня за то, что я, добрый человек, поднял вас с земли и приволок сюда. От вас проблемы, большие проблемы…

За дверью раздался шум. Пожилой афроамериканец вздрогнул и повернулся.

— О, боже! — прошептал он.

Вошедшая девушка была необыкновенно красива. Длинные волосы обрамляли бледное, словно изнуренное болезнью, лицо. Огромные глаза должны были поражать своей красотой, но сейчас они вселяли в тех, кто смотрел на нее, тревогу. В них читался страх — неизбывный, мучительный, пронизывавший все ее существо.

Увидев девушку, — не ужасных гангстеров, — пожилой негр с облегчением воскликнул:

— Вот она! Это Алиса, полька! — проговорил он, поворачиваясь к Катину. Затем ей:

— Алиса! Мы подобрали человека. За ним гнались бандиты, он упал с крыши… Мы думали, он не говорит по-английски… Он тоже поляк. Позвали тебя. Своим проще понять друг-друга. Объясни ему, что я хочу, чтобы он поскорей ушел… Бандиты могут вернуться. Тогда нам несдобровать.

Катин поднялся с диванчика.

Девушка смотрела на него. Взгляд был странен. Словно вид незнакомца поразил ее. Точно на мгновения отступил мучивший страх.

— Пойдемте, Алиса, — произнес Катин по-русски.

Она вздрогнула. И без того огромные глаза раскрылись шире.

— Я не собираюсь обременять людей, пришедших на помощь, — сказал спецагент по-английски.

Голова Катина кружилась, он чувствовал боль во всем теле. Падение с крыши не прошло бесследно.

Пожилой негр удовлетворенно закивал головой и торопливо засеменил к двери.

— Я ничего не понимаю! — испуганно сказала девушка негру. — Какое отношение я имею к этому человеку?!… Я никуда не пойду с ним. Кто он?… Я боюсь!… Город пуст!…

Негр остановился. Неожиданная заминка раздражала его.

— Алиса, хватит! От вас, поляков, чересчур много проблем!… Вы не заплатили… Вы должны за жилье… Все, о чем я прошу — объясните ему: он должен уйти!… Это не трудно…

— Пойдемте, Алиса Софронова! — твердо проговорил Катин.

По тому, как девушка вздрогнула на этот раз, спецагент понял — он угадал, кто она.

Медленно, словно в забытьи Алиса шагнула к двери.

— Не называйте моей фамилии… — вдруг проговорила она. — Для всех я Понятовская…

— Отлично, госпожа Понятовская, пойдемте на свежий воздух. Здесь слишком тягостная атмосфера.

Катин широко улыбнулся… Она вдруг несмело ответила ему. Улыбка ее вышла жалкой и затравленной, но в это мгновение Катин подумал, что им удастся найти общий язык.

На улице царил мрак.

— Кто вы?… — испуганно прошептала девушка. — Я боюсь вас.

— Не бойтесь, Алиса. Воспринимайте меня, как официальное лицо, представителя Правительства Российской Федерации в Новом Орлеане. Я уполномочен вывезти вас и вашего брата Андрея Софронова в безопасное место. Моя фамилия — Катин. Вот мое служебное удостоверение. Ваш отец не посылал меня сюда, но разумеется, мое появление связано прежде всего с должностью, которую занимает сейчас ваш отец.

Хотя в темноте трудно разглядеть что-либо, Катин мог поклясться, что в ее глазах опять мелькнул ужас. Что-то здесь было не так.

— Убирайтесь! — вдруг грубо произнесла она. — Никуда я с вами не поеду. Вам туда, налево. Там автобусная остановка. Вряд ли они сейчас ходят… А я вернусь обратно в дом человека, который подобрал вас. Мне нужно поговорить с ним…

— Алиса, ваша семья не имеет о вас никакой информации…

— Какое вам дело до моей семьи?! — вскричала она. — Я свободный человек!…

— Разумеется. Но вы и ваш брат — дети руководителя спецслужбы. Это накладывает обязательства. К тому же, скоро обрушится ураган. Все бегут отсюда. Не дорожите жизнью?… Что вас здесь держит?… Мы… Вы знаете, кто…

— Спецслужба? — мрачно спросила она.

— Да. Мы должны знать… Что с вами происходит? Мы хотим вывезти вас в Нью-Йорк. Вас и… — Катин замялся. — Вашу любовь… Вы будете в безопасности. Так лучше для всех.

— Особенно для спецслужбы! — зло сказала она.

— Для решения проблемы можно применить любые варианты. Я могу обещать вашему молодому человеку небольшую субсидию. Он — темнокожий музыкант, не так ли?…

— Убирайтесь! — грубо повторила она. — Ну же, убирайтесь!… Мне не нужны субсидии. Я все равно никуда не поеду. Я останусь здесь, с моим любимым. Мы решили остаться здесь. Это окончательное решение. Он не может оставить больную мать. А она наотрез отказывается ехать, — твердо закончила она. — Извините… Так и передайте своему начальству. Я все понимаю, но не могу поступить иначе. А вы скорей бегите отсюда. Я бы не хотела, чтобы вы погибли из-за меня.

— Хорошо, воля ваша, — сухим, официальным тоном произнес Катин. — Но я вас предупредил об ответственности. Я доложу об этом своему руководству. Если ваше упрямство приведет к каким-то проблемам, ответственность целиком и полностью ляжет на вас…

Она молча смотрела на него. Красивые глаза не выражали ничего, кроме затаенной муки и страха.

— Желаю вам пережить ураган, Алиса… Всего доброго… — сказал Катин, развернулся и медленно пошел прочь. Он не слышал ее шагов. Девушка по-прежнему стояла на месте и смотрела ему вслед.

Он прошел метров пятнадцать до перекрестка. Кругом — ни души. Повернул направо. Краем глаза заметил, что она по-прежнему не двигается и смотрит ему вслед. Зашел за угол. Теперь она не могла его видеть. Он огляделся: встреча с бандитами не входила в его планы. Но улицы были исполнены какого-то напряженного, пугающего спокойствия. Воистину затишье перед бурей!

Он подошел к стене дома под галерейку и встал в самое темное место: в этой нише находилась дверь закрытой лавки. С улицы он был сейчас незаметен. Выждав секунд тридцать, Катин покинул свое укрытие и стремительно побежал к концу дома. Между ним и следующим домом был дощатый заборчик высотой в человеческий рост.

Он ухватился обеими руками за верхний край, подтянулся, упираясь в ногами и отталкиваясь от заборчика, оказался на самом верху, ловко спрыгнул вниз. Был риск нарваться на злую собаку, но, по счастью, ее не здесь не оказалось. Катин быстро побежал по заднему двору. Расчет его прост — незаметно подобраться к месту, где оставил Алису.

На бегу не встретил ни одного человека. Вот и узкая щель между домами. Катин втиснулся в нее, прижимаясь к стене дома подобрался вплотную к выходу на улицу.

Алиса, словно о чем-то задумавшись, стояла у двери в жилище пожилого негра. Затем она бросила долгий взгляд вдоль улицы, туда, где исчез недавно Катин и решительно открыла дверь. Ее не было минут десять, не больше… Она появилась на пороге. Пожилой негр, отчаянно жестикулируя, что-то говорил ей. С другой стороны улицы, ковыляя, подошла толстая негритянка. Она тоже что-то сказала ей. Алиса отрицательно покрутила головой. Негритянка взмахнула руками и громко произнесла ругательство. Его Катин расслышал.

Алиса оставила негров и быстро пошагала по улице. Те вошли в дом.

Теперь у Катина была задача не упустить ее и передвигаться при этом незаметно. Выйти сейчас на улицу — слишком рискованно. В любое мгновение она могла обернуться и внимательно посмотреть, не преследуют ли ее. Задние дворы — вот выход!… Катин выбрался из щели, побежал.

Обогнул дом. Неожиданно навстречу ему вспыхнули фары автомобиля. Свет такой яркий, что он невольно зажмурился. Он обогнул легковую машину, кто сидит внутри, различить невозможно. Когда машина осталась позади, заверещал стартер, глухо заработал двигатель. Где-то впереди, между домами, должен быть промежуток — он должен не терять Алису из вида.

Наперерез ему шагнула фигура. Человек попытался схватить Катина за руку, но как-то вяло, неагрессивно. На спецагента дохнуло сильным запахом спиртного. Мрачное царство, ждущее свою властительницу, Катрину, не было безлюдным, как это могло показаться поначалу. В нем обитало множество теней — они передвигались по темным дворам и не спешили покидать город.

Катин оттолкнул руку «тени» и, не останавливаясь, побежал дальше. «Тень» выругалась, но не сдвинулась с места. Спецагент выскочил на освещенное пространство и замер. Метрах в двадцати от него по улице шла Алиса. Через промежуток между домами он хорошо видел ее. Катин скользнул к стене, во мрак.

Алиса не оборачивалась. Она дошла до перекрестка и повернув направо, исчезла из вида. Между домов он торопливо вышел на улицу и, не таясь, побежал вперед. Когда он достиг перекрестка и осторожно, зайдя под галерейку, посмотрел за угол, Алисы нигде не было. Быстрыми шагами, но придерживаясь темных мест у стены, он двинулся дальше. Опасения его были не напрасны. Метров через пять он разглядел ее: она стояла за столбом и вглядывалась в улицу. Катин замер…

Она вполне могла уже заметить его, но также вероятным было и то, что девушка не засекла во мраке кравшуюся фигуру спецагента.

Алиса по-прежнему не двигалась. Вдруг Катин увидел, что на этом участке улицы на самом деле есть не только они двое. Со спины к Алисе приближался разболтанной походкой какой-то человек. Это был негр, довольно высокого роста, очень худой, — насколько можно было судить в темноте. На голове его была широкополая шляпа. Тут он шаркнул ногой и Алиса обернулась.

Катин чутьем уловил: девушка сжалась от испуга и быстро пошла дальше. Но путь ее лежал как раз навстречу обладателю широкополой шляпы. Такие были одной из местных примет — их носили еще чернокожие невольники на плантациях Луизианы. Теперь старомодную шляпу в Новом Орлеане можно было встретить, конечно, не часто, но любители пощеголять в них не перевелись до конца.

Черт! Негр преградил ей дорогу. Теперь Катину придется вмешаться, а это противоречило его плану. Но Алиса вдруг прытко отскочила в сторону, увернулась от попытавшегося схватить ее негра и что есть мочи побежала… Негр закричал что-то, но не стал ее преследовать. Девушка пробежала метров двадцать и стремительно завернула за угол, в промежуток между домами.

Теперь уж бежать надо было Катину. Он вырвался из тени и, не таясь, побежал под галереей. Негр увидел его. Столкновение с ним меньше всего входило в расчеты спецагента. Но неугомонный обладатель шляпы рванулся вперед и попытался подставить ему ножку. Катин удержался на ногах, остановился и ринулся на негра. Тот попытался принять какую-то бойцовскую стойку. Но было поздно. В прыжке Катин нанес ему сокрушительный удар ногой. Негр отлетел на несколько метров и ударившись о стену, сполз по ней вниз. Его длинное, безвольное тело напоминало теперь червя, надрубленного лопатой землекопа и отброшенного вместе с комьями грязи в сторону.

Катин уже бежал дальше. Подлетев на отличной скорости к стене дома, он спружинил о него руками, замер и потом осторожно посмотрел за угол. Алисы не было. Спецагент, стараясь, чтобы его шаги не раздавались в тишине, прошел вдоль стены. Он увидел, как Алиса входит в дом. Катин преодолел небольшое расстояние, отделявшее его от двери, приоткрыл ее и замер. Он считал шаги. Алиса поднялась на второй этаж. До спецагента донеслось лязгание замка, хлопнула дверь.

Он представил себе этот дом, его галереи. Выбор напрашивался сам собой. Катин побежал обратно на улицу. Он осмотрелся: сраженный ударом негр по-прежнему валялся у стены. Катин подскочил к ближайшему столбу и, проворно, словно кошка, вскарабкался на второй этаж. Он уже натренировался в Новом Орлеане проделывать это упражнение.

Оказавшись на галерее второго этажа, спецагент медленно двинулся вдоль окон. Почти все окна были прикрыты ставнями. Лишь два из целого ряда не были защищены. Свет за ними не горел. Катин заглянул в них, стараясь различить во мраке хоть что-то. Тщетно… Вдруг ему показалось, что в следующем окне через неплотно пригнанные друг к другу ставни блеснул лучик света.

Осторожно ступая, Катин приблизился и заглянул в щель. Просторная комната была неярко освещена небольшой лампой, стоявшей на столе у дальней стены. Возле стола была Алиса. Сначала она стояла неподвижно, но затем начала прохаживаться по комнате, иногда приближаясь к окну и в задумчивости останавливаясь на небольшом расстоянии от него. Каждый раз, когда она подходила, Катин был вынужден отпрянуть, хотя девушка все время смотрела себе под ноги и, казалось, была полностью погружена в свои мысли.

Вдруг раздалась мелодичная трель. Она едва донеслась до спецагента сквозь закрытое окно. Девушка подскочила к столу и взяла с него трубку радиотелефона, который Катин в полумраке поначалу не разглядел. По ее губам спецагент догадался, что она дважды произнесла «хелоу», однако в ответ не было сказано ни слова, потому что Алиса положила трубку на стол. Лицо ее стало еще более встревоженным, чем прежде.

Она быстро заходила по комнате.

Вдруг она порывисто подняла голову и вскрикнула. Катин понял: она поняла, что кто-то подглядывает за ней. Он отскочил от окна. Через несколько мгновений послышался скрип рамы, едва слышный звон стекол. Но ставни по-прежнему были сомкнуты.

— Эй!… Эй, где ты?… — донеслось из-за створок по-русски.

Катин не отвечал. Несколько долгих мгновений царила полная тишина. Он понял, что Алиса за ставнями прислушивается и затаил дыхание.

Раздалось звяканье железа. Ставни со скрипом начали раздвигаться. Спецагент понял, что еще через несколько секунд она раскроет створки на достаточную ширину и выглянет на галерею. Катин одним прыжком преодолел расстояние, отделявшее стену дома от перил галереи, перемахнул через них и присев, уцепился руками за низ ажурной решетки, оттолкнулся ногами, повис. Он болтался в воздухе и молил Бога, чтобы никто на этой улице не обратил на него слишком пристального внимания. Кисти его рук, вцепившиеся в ажурное литье, вряд ли были видны Алисе — перила на этой галерее, как и на многих других в этом городе, были увиты густым плющом и разглядеть что-либо сквозь него было не так-то просто.

Катин расслышал стук — створки ударились о стену. Значит девушка внимательно смотрела вдоль галереи. Прошло не меньше минуты. Сколько он сможет висеть так? Потом послышался какой-то скрип, шуршание. Катин предположил, что Алиса лезет через подоконник на галерею.

Но вдруг все изменилось: она вскрикнула, опять скрип и какой-то грохот. Как будто она отпустила ставни и спрыгнула с подоконника обратно в комнату. Спецагент понял: нельзя терять ни секунды. Подтянувшись, он ухватился за решетку повыше, потом — еще, уцепился, наконец, ногами, навалился на поручень. Стараясь не шуметь, перебрался на галерею, метнулся к стене. Осторожно ступая на носки, подобрался к окну.

Оттуда доносились голоса.

— Он опять приходил ко мне… — мужчина говорил по-русски.

— Кто «он»?

Катин узнал голос Алисы.

— Бадди Болден. На этот раз мы говорили о тебе… Ты очень интересуешь его!

Девушка вскрикнула, точно бы что-то испугало ее.

Катин едва не бросился на помощь, но услышал:

— Видишь, из-за тебя я чуть не разбила вазу… — она говорила примирительным тоном, но явно через силу. — Ко мне тоже приходил один человек…

Спецагент старался не пропустить ни слова.

— Это был Луи Армстронг. Преградил мне путь… Сказал: там, откуда он пришел… В загробном мире… Велел мне передать: хочет, чтобы ты уехал из Нового Орлеана. Он будет ждать тебя в Нью-Йорке!

— Врешь, Алиса! — воскликнул брат злобно. — Ты не встречала Луи Армстронга. Ты не можешь встречать их… Они не приходят к тебе… Ты не любишь их. Бадди Болден был очень зол сегодня. Он все понял: тебе не нравится, что он руководит мной… Ему даже кажется, что ты не считаешь его пионером джаза…

— Я считаю! Считаю! Что ты?! — в страхе проговорила девушка.

— Нет, тебе кажется: он — так… Жалкий сумасшедший… Он рассказал мне сегодня весь свой путь… Сегодня он пробыл со мной дольше обычного.

— Андрей, что это?!…

— Это?… Он хочет, чтобы ты пришла к нему… Вам нужно поговорить. Но своим поведением ты обидела его. И он никогда не придет к тебе, как ко мне. Ты сама должна придти к нему…

— Нет, Андрей!… — в словах девушки зазвучал ужас.

— Да!… Ты встретишься с ним! Я сделаю это!…

Она завизжала, раздался грохот падавших предметов. Катин ринулся к окну, но в это же мгновение на подоконник выскочила Алиса. Истошно крича, она рухнула в объятья Катину. Топор обрушился на то место, где доли секунды назад стояла девушка.

Спецагент оттолкнул ее в сторону и оказался между ней и Андреем. Тот был еще в комнате, но собирался вспрыгнуть на подоконник. При виде неожиданно выросшего перед ним человека он замер, но лишь на мгновение. Следом он злобно оскалился и вновь взмахнул топором.

Отшатываясь, Катин видел перед собой человека, из-за которого он приехал в этот город: брат Алисы был примерно одного с ним роста и, по странному стечению обстоятельств, одет, как и он, в светлый пиджак.

В эти мгновения Катин, разумеется, не различал, что происходит в комнате за спиной Андрея. А там раздался выстрел. Пуля, прошив адепта Бадди Болдена насквозь, разорвала на вылете его грудь. Светлая ткань пиджака окрасилась кровью. Удар бросил Андрея вперед. Он выронил топор и рухнул на подоконник.

Катин метнулся от окна в сторону. Бросив взгляд на улицу, увидел, чего не заметил прежде. Чуть наискосок от дома стоял знакомый грузопассажирский автомобиль. Гангстеры были здесь!

Алиса вскрикнула и бросилась к брату. Катин удержал ее. Она билась, но пули, просвистевшие через открытое окно, заставили ее успокоиться. Смерть была рядом. Катин видел: бандит, стоящий возле автомобиля, поднял руку с пистолетом и целится в них. В следующее мгновение гангстер с автоматом, простреливший только что Андрея, вскочил на подоконник. Тело мешало ему, он упирался в плечо поверженного человека, выставив вперед ствол автомата. Катина он пока в темноте не видел.

Зато тому в лучах света, исходивших из комнаты, был хорошо теперь виден автомат. Это был Томпсон. Катин поразился: такая «антикварная» вещица и все еще в ходу! Легендарный «ствол» имел странную судьбу. Долгие годы его создатель Джон Томпсон — кадровый военный армии США занимался разработкой и продвижением автомата собственной конструкции. Оружейная компания, которую создал, потратила немало усилий, чтобы добиться принятия «томми-гана» на вооружение армии США. Но сколько-нибудь значительных заказов не было. Почти отчаявшись, генерал Томпсон, стоявший на грани финансового краха, отправился с рекламной поездкой в Европу. Там он демонстрировал свой автомат, пытался убедить высокие армейские чины, что это оружие — именно то, что требуется современным войскам. Но потенциальные заказчики не проявляли особого интереса.

Некоторый успех принесла Томпсону идея предложить «томми-ган» американской полиции. Под ее заказ была выпущена партия автоматов. Банкротство было немного отсрочено. Но оказалось, что это вовсе не временный успех, а прелюдия к громкой и своеобразной славе.

Неожиданно для всех «томми-ган» в короткие сроки завоевал огромную популярность среди чикагских гангстеров. В то время, — а это было начало двадцатых годов прошлого века, — крупнейшие города Америки стали ареной бандитских разборок. Мощный, обладавший чудовищной скорострельностью, подбиравшейся к тысяче выстрелов в минуту, «томми-ган» превратился в главное «действующее лицо» криминальных репортажей. О нем мечтали, за ним охотились. Желтая пресса придумывала автомату с круглым магазином и двумя деревянными ручками по обеим его сторонам всевозможные обозначения. «Лучший помощник процветающего бизнеса», «чикагское пианино», «двигатель торговли», «поливальщик». Как только не называли «томми-ган»! Катину больше других нравилось еще одно название — «чикагская пишущая машинка».

После такого успеха у гангстеров, на автомат наконец-то обратили должное внимание официальные «органы». Крупные партии «пишущих машинок» наперебой принялись закупать все — от ФБР до почтовой службы и береговой охраны. «Пианисты» из криминальных объединений не очень-то боялись слуг закона. Хотя бы для целей самообороны тем пришлось довооружаться. Рявкающее стаккато томми раздавалось по обе стороны «линии фронта». Лозунгом компании Джона Томпсона было «На стороне Закона и Порядка», но в реальности «машинка» прошила гораздо больше полицейских, чем «врагов нации». Только в один день 1933 года гангстер Чарльз Красавчик и два его товарища изрешетили с помощью томми за полминуты четыре автомобиля с полицейскими. Детище генерала словно мстило властям за те долгие годы, когда, не смотря на отчаянные усилия конструктора «протолкнуть» томми-ган, они не обращали на него внимания…

Катин схватил «чикагскую пишущую машинку» за ствол и резко рванул бандита в сторону галереи. Теряя равновесие, тот все же успел дать короткую очередь. Пули, высекая искры, ударили в ажурную решетку.

Катин ударил гангстера головой в лицо и тот все же выпустил автомат. Держа теперь «томми-ган» двумя руками, но еще не перехватив его для стрельбы, спецагент нанес гангстеру короткий, сильный удар прикладом в голову. Бандит рухнул на галерею возле самых перил. В то же мгновение внизу, возле автомобиля раздался выстрел. Темнота ночи скрадывала Катина и Алису. Гангстер промахнулся и пуля ударила в стену. Долго не целясь Катин, уже придавший автомату рабочее положение, нажал на курок.

Первые же пули сразили гангстера, стоявшего у маленького грузовичка с увеличенной кабиной и небольшим кузовом, наповал. Его отбросило назад, на автомобильное крыло и он, обливаясь кровью, сполз на землю. У Катина не было времени рассматривать эту картину в свете одинокого фонаря. Резко развернулся на сто восемьдесят градусов и вновь нажал на курок. Томми-ган издал свое фирменное лающее стаккато.

Спецагент вовремя ударил по комнате из своего «поливальщика». Алиса уже успела подскочить к по-прежнему навалившемуся на подоконник брату. Тот не подавал признаков жизни. А из комнаты, едва освещенной настольной лампой в нее целился только что вбежавший туда гангстер. Очередь «вразумителя» пришлась как нельзя кстати — перерубив несостоявшегося стрелка, она превратила в мелкие осколки лампу, искромсала дверь, за которой раздался хриплый вскрик раненого человека.

— Сбоку! — закричала Алиса.

Раньше Катина различила в темноте взобравшегося по столбу на галерею гангстера. Сообразив, что его заметили, тот, еще не перехватив как следует короткий «узи», дал очередь… Одна из пуль прошила полу широко распахнувшегося на ветру катинского пиджака. Остальные, не причинив вреда на спецагенту, ни Алисе, просвистели вдоль галереи и впились в потолок и стену где-то в самом ее конце.

Повернувшись, Катин нажал пальцем правой руки на курок. Левой он крепко держался за толстую клинообразную рукоять. Она была сделана из дерева и имела удобные углубления для пальцев. Спецагент подумал, что по современным меркам «чикагское пианино» слишком длинно и громоздко. «Узи», который упал вместе с отстреленной кистью гангстера на пол галереи был гораздо компактней и удобнее.

Катин подбежал к валявшемуся автомату и, с отвращением оторвав от него никак не разгибавшуюся кисть, поднял его с облицованного плиткой пола. Искалеченный гангстер лежал, истекая кровью, у его ног. Глаза его закатились. Он был без сознания, но еще жив.

Засунув «узи» за пояс и держа «пишущую машинку» в одной руке, Катин бросился к Алисе. Та уже была в комнате и пыталась втащить за собой Андрея. Спецагент не был уверен, что парень до сих пор жив. Схватив его запястье, он убедился, что сердце раненого еще бьется.

Он хотел вызвать скорую, но тут только обнаружил, что автоматной очередью телефонный аппарат разбит на куски.

Алиса уже держала в руках мобильный телефон.

— Он истечет кровью! Надо перевязать! — в отчаянии воскликнула девушка. — Скорей! Иначе он умрет до приезда врача…

Она назвала оператору адрес…

В углу комнаты стояла большая дорожная сумка. Подскочив к ней, Алиса выхватила из нее белую блузку, разорвала ее. Катин уже снял с Андрея пиджак, расстегнул рубашку. Вместе, разорвав еще несколько ее маечек, лежавших в сумке, они кое-как перевязали его. Спецагент опасался, что все усилия напрасны. Андрей действительно мог не дожить до прибытия скорой.

На улице раздался хлопок выстрела и пуля, пролетев сквозь открытое окно, ударила в стену позади Катина и Алисы. Они повалились на пол возле раненого. Следом раздалось характерное рявкающее стаккато. Это был «томми-ган». Пули ударили в подоконник, в раму, ставни, изрешетили стену напротив окна.

Катин взялся за свое «чикагское пианино». Почему в этой банде было такое пристрастие к «антикварному» «поливальщику» можно было только гадать. Слишком громоздкий и не современный «томми-ган» пользовался популярностью только у коллекционеров легендарного оружия. Фирма выпускала запчасти и сами автоматы в очень ограниченном количестве. Не стал ли жертвой банды один из мирных фанатов исторического «вразумителя»?…

Катин вскочил и, прячась за стеной, подобрался к окну. Судя по траектории пуль, гангстеры вели огонь с галереи дома напротив. Спецагент ждал следующей очереди, но ее не было. Это заставило его насторожиться. Он слегка отстранился от стены и посмотрел в оконный проем. С внешней стороны стены по галерее медленно двигались две фигуры. Одна из них уловила движение за окном. Держа автомат у пояса, гангстер открыл огонь. Пули чудом не задели Катина.

Вскинув «томми-ган», спецагент дал долгую очередь. Стрелявшего гангстера отбросило к перилам, — он перевалился через них и полетел вниз, на улицу. Второй, вооруженный винтовкой, выстрелил навскидку, — пуля разбросала в разные стороны щепки, бывшие только что оконной рамой искромсанной предыдущими попаданиями. Гангстер отскочил к стене, — там он был недосягаем для Катинского огня.

Тут же со стороны дома напротив раздался лай «поливальщика». Пули ударили в стену комнаты. Алиса, было поднявшая голову, опять повалилась на пол рядом с раненым братом. Спецагенту показалось, что Андрей пошевелил рукой. Но в темноте он не мог быть уверен в этом.

С улицы донесся вой сирены. Он приближался.

— Скорая помощь! Что же делать?! — голос Алисы был полон еще большего отчаяния.

— По-моему, это не скорая… — пробормотал Катин.

Его слова подтверждало то, что автоматных очередей больше не было.

Звук сирены становился все сильней. Теперь спецагенту стоило подумать, что он скажет полиции. Разбирательство могло оказаться долгим. Быть может, скрыться? Но как он оставит Алису и Андрея?

Катину не пришлось больше терзаться в сомнениях, потому что за окном опять раздался грохот «чикагского пианино». Но теперь гангстеры целились не в окно напротив. Послышался визг тормозов и несколько пистолетных выстрелов. Катин шагнул вперед и оказался напротив проема. Укрывшись за столбом противоположной галереи, гангстер поливал полицейских огнем. Самой машины спецагент не видел, но судя по всему, слугам порядка приходилось туго: ответные хлопки за рявканьем «томми-гана» были почти не слышны.

Резким движением выставив автомат за окно, держа его на вытянутых руках, так что ствол смотрел вдоль галереи, Катин большим пальцем правой руки спустил курок. Тут же он втянул «томми» обратно в комнату и нырнул за стену.

Гангстер перестал бить по полицейским и дал длинную очередь по катинскому окну. Пистолетные хлопки возобновились, но у Катина было ощущение, что огонь ведет только один человек.

— Кажется, они попали в полицейского! — следом Катин выругался.

— Этот человек, владелец бара, которого вы видели… — проговорила Алиса. — Он сказал мне: как только телевидение передало первые данные о том, что надвигающийся ураган — нечто ужасное, такое, чего не было никогда раньше, несколько городских банд решили объединить усилия. Они хотят использовать неразбериху для своих дел. Прежде всего — разобраться с гангстерами-конкурентами, наказать врагов. Дальше они двинут туда, где могут оказаться ценности: банки, магазины. Полиция вряд ли удержит город под контролем. В какой-то момент обязательно наступит полная анархия. Если, конечно, метеорологи не ошибаются… И эта дамочка действительно настолько сильна…

— Думаю, их предсказания верны… — пробормотал Катин.

Он вдруг с тоской вспомнил о том баре, где начиналась эта ночь, о пенной «тине» из реки Миссисипи… В его голове возник портрет пионера джаза Бадди Болдена.

— Алиса, раскройте мне вашу тайну!… Что происходило с вами и вашим братом в последнее время?…

С огромным удовольствием Катин опустошил бы сейчас стаканчик бурбона, но это был не бар, а разбитая пулями комната в дешевой меблированной квартире и с другой стороны улицы они в любой момент могли ожидать автоматной очереди.

Девушка молчала. Спецагент чувствовал: не добьется сейчас ответа.

Он приподнялся и выглянул в окно. Опять раздалась очередь — гангстер продолжал расстреливать полицейскую машину. Происходившее напоминало бой в городе, где столкнулись две вражеские армии.

Мрак на улице сгустился. Катин предположил: кто-то из участников перестрелки — скорее всего, это были полицейские, — намеренно расстрелял фонари. Темнота давала преимущество.

Спецагент перемахнул через подоконник и скользнул вбок, в тень. Гангстер, которого сразила неожиданная катинская очередь, черным кулем валялся у стены. Катин пригнувшись побежал по галерее. Теперь ему была хорошо видна улица…

Полицейское Шевроле с погашенными фарами, пробитыми дверьми и осыпавшимися стеклами стояло под углом к автомобилю гангстеров. Тело одного из полицейских безжизненно свешивалось из двери на асфальт. Второй делал редкие выстрелы, высовываясь из-за багажника автомобиля. Его пистолет не причинял особых хлопот гангстеру, — прячась в густом мраке на галерее, — она была вся занавешена густым вьюном, — выпускал то и дело длинные очереди из «поливальщика».

Скорее всего, этот наряд оказался здесь по чистой случайности, либо был авангардом полиции и с минуты на минуту должны были прибыть основные силы…

За вьюном Катин не мог различить гангстера. Спецагент занял позицию на полу галереи, едва просунув ствол «томми-гана» сквозь ажурную решетку. Приготовился дать очередь, как только гангстер обнаружит себя. Неожиданно он получил сильнейший удар ногой в бок. Перекувырнулся, но не успев отскочить и подняться, получил не менее сильный удар ногой в голову. Катину показалось: на секунду потерял сознание.

— Дерьмо! Собачий сын! Я буду убивать тебя целую неделю… Ты заплатишь мне за брата!…

Гангстер потянулся к «томми», который спецагент выпустил из рук и в этот момент Катин, как змея, сделал ногами вперед бросок с пола. Изо всех сил ударил бандита каблуками ботинок в лицо. Удар столь внушителен, — тот перекувырнулся через перила. Не упал, а в последнее мгновение ухватился за решетку, повис, держась за нее одной рукой.

Тут же стрелок на противоположной галерее обнаружил себя, дав в сторону Катина длинную очередь. Полетели в разные стороны оконные стекла, часть пуль попала в стену. От резкой боли Катин ухватился за висок — осколок стекла рассек кожу на голове.

Полицейский выскочил из-за машины и стреляя на ходу в сторону огня, вырывавшегося из автоматного дула, попытался скрыться где-то под галереей, но этот бросок оказался для него роковым. Гангстер резко развернулся и дал по нему навскидку очередь. Прошитый сразу несколькими пулями, полицейский, вскинув руки, рухнул на асфальт. Пистолет отлетел на несколько метров в сторону.

За эти мгновения Катин успел поднять с пола галереи автомат и дал по гангстеру очередь. Тот залег за столбом и начал быть в ответ. Катин покатился по галерее, занимая другую позицию, но когда он нажал на курок, выстрела не последовало. Магазин автомата был пуст. До спецагента уже доносился вой сирены.

Катин услышал какой-то глухой удар и увидел, как по улице к гангстерскому грузовичку метнулась фигура. Отцепившись от решетки, бандит, что так и не свел с ним счеты, впрыгнул в кабину автомобиля. На галерее напротив раздался звон разбиваемого стекла. Противники покидали место перестрелки.

Бандит не сразу завел мотор, но затем автомобиль тронулся и через пару мгновений исчез за углом, набирая скорость и скрипя резиной на повороте. Автоматчик в этот момент должен был бежать по темным дворам.

Как и предполагал Катин, на улицу влетела не полиция, а скорая помощь. Блики от маячка причудливо бежали по стенам и окнам казавшихся безжизненными домов. Пролетев некоторое расстояние «амбулатория» затормозила. Только теперь сидевшие в ней люди рассмотрели подробности: изрешеченное сине-голубое Шевроле, безжизненные тела. Дверь амбулатории открылась. Врачи выскочил на асфальт и кинулись к полицейским.

От их торопливости не осталось и следа. Катин понял, что полисменам уже ничто не может помочь. Он взял с полу ненужный «томми-ган», достал из кармана носовой платок, стер с автомата отпечатки пальцев, положил его обратно и медленно двинулся к разбитому окну. Неожиданно из него выскочила Алиса.

— Сюда! Сюда! Здесь раненый! Помогите! — кричала она медикам.

Алиса назвала номер квартиры. Врач уже связывался с кем-то по телефону. «Амбулатория» тронулась и поехала за угол дома. Катин подошел к Алисе.

— Что же делать?!… Ведь они не могут арестовать вас?… — с надеждой проговорила она. — Вы защищались… Мы защищались, — добавила она после небольшой паузы.

Это обрадовало спецагента. По крайней мере теперь она не воспринимала его в штыки. Им предстояло провести вместе не самое легкое время. Неприязнь с ее стороны могла осложнить ситуацию.

— Те, кто приехали, в любом случае никого не арестуют. Но, разумеется, они сообщат обо всем другим, — спокойно сказал Катин.

Взгляд его упал на топор, валявшийся внизу под окном. Он поднял его, тщательно протер рукоятку и лезвие, перебросил через перила. Через пару секунд топор звякнул об асфальт.

— Версия очень простая: ваш брат стал жертвой случайной пули. Гангстеры устроили между собой перестрелку. Один из них ворвался в квартиру и принялся палить.

Катин перемахнул через подоконник. Он увидел, что Андрей лежал в ином положении чем прежде.

Раненый застонал. Потом с губ сорвалось какое-то бормотание.

Катин наклонился, чтобы различить слова.

— Бадди Болден… Бадди Болден я слышу твой голос… — расслышал спецагент.