Ощущение женщины. Метаморфоза-1

Георгий Стенкин

Всё меняется в этом мире под Луной. И мужчины и женщины. Что-то мы теряем, а что-то приобретаем. Но если теряем больше, чем приобретаем? То как с этим жить?

Глава 4. Ножка… и ещё выше

…

Глядя ей в глаза, я опускаю свою руку — прямо на подъём её ступни. Так, что моя ладонь ложится, почти полностью закрывая, и пальчики и выгнутость подъёма, ощущая нежность чулка и бьющийся пульс на случайно попавшейся жилке, а мой большой палец — проскальзывает под ступню, почти к самой пяточке…

Она вздрагивает. И взгляд — из изучающего превращается в удивляющийся и одобряющий.

Я начинаю свой Путь.

Дивная ножка

женщины-кошки,

пятка нежнее цветка,

дай подержаться

за ножку немножко,

кожа белей молока,

черный чулок,

и ступня балерины,

страсть, а непросто подъем,

нет притягательней

этой картины,

ножка!!!!!!!!

на колене моем…

Светлана Эр.

Это стихотворение, как мне кажется — очень подходит именно к этой записи в моём дневнике. Помню — рассказал Светлане об этом своём приключении и она написала это стихотворение. Удивительно точно и поэтично.

Но…

Мне нужно вернуться в ресторан. Там меня ждут. Я ещё не закончил с ножкой…

…

Она вздрогнула. И ножка — инстинктивно согнулась в коленке. Совсем чуть-чуть…

А-а-а…

Где-то там, в конце моего пути — вдруг блеснула ослепительная белая вспышка. Словно — вырвался неимоверной световой силы, из темницы — кто-то или что-то, но с бешеным стремлением к свету и ко мне…

Это — мой друг «разрез на юбке» открыл тоненькую полоску яркой и белой…

Ничем не прикрытой, невинной и чистой в своей белизне и яркости…

Чулки. Я был прав.

Там где заканчивались чулки — открывался мир без штор и паранджи, без пуританских километров ткани и без ложной стыдливости прекрасного белого лебедя. Белое царство красоты…

Белое…

Говорят, что белый — это холодный цвет, цвет снега и льда. Мороза и оцепенения. Но в этот миг — белый цвет стал для меня прожектором чистоты и наготы. Открывающейся тайной и воспаляющимся огнём. Бушевала стихия чёрно-белого колдовства, женского естества и мужского, чего-то животного…

Белая полоска женского тела…

Аккуратно и максимально нежно — я развернул свою ладонь, так — чтобы нижняя часть её ступни оказалась прямо у меня на ладони. Но — не нарушая контакта, мягким поглаживанием и прикосновением…

И — она была вынуждена ещё немного приподнять свою коленку. Лёгкий толчок пробежал от самых кончиков её пальцев — туда, в высь — к белому…

Я снова — решил взглянуть в её глаза. Не ломаю ли я — так тщательно выстроенную увертюру в нашей пьесе? Не берут ли верх инстинкты и упоение от мгновения откровений? От нежности прикосновений. Продолжается ли игра? Или уже тело отдано во власть чувств и гормонов? Женственность — или расчёт? Искренность — или сюжет?

Нет. Её глаза — отвечали мне с благодарностью…

Ты — сама нежность. Я — жду…

Левая рука — уцепилась за стойку бара, а правая — всё ещё держала фужер с торчащей из него трубочкой. Только…

Трубочка — застыла в своём движении. Сжатая в губах, зубах…

Выскочив из фужера — разбрызгивая капли жидкости на одежду, на руки и на…

На чулок…

Если бы мы не были посредине ресторана, сидя на крошечных банкетках у стойки бара. Если бы не было — круговорота цветовой и световой феерии. Мельтешения тел, звуков и всего какого-то вообще невозможного.

Могло бы показаться, что у женщины — соскочила туфелька с ножки и любезный мужчина галантно пытается водрузить случайную утрату — на своё законное место.

Только…

Всё это происходит — с замедлением в сотню раз.

Вокруг — сплошная сутолока, а эти двое — замерли в своём неспешном диалоге. Не происходит смены позиций. Она — смотрит на него, он — держит правой рукой её ножку. Немного склонившись. Её правая рука с фужером — остановилась в слегка неестественном положении.

Никто не чувствует нарастающего напряжения, экспоненциально растущих зарядов энергии. Энергетического противостояния и насыщения до искрения атмосферы — вокруг нас двоих.

Будто — кокон или энергетическое поле неимоверной силы сталкивало нас друг к другу. Сжимаясь с каждым нашим вздохом, спрессовывая и так, до критической массы «накачанное» и разогретое — ядро. Ядерный взрыв — не минуем. Зашкаливают — все приборы.

Пожарной команде и отряду спасателей — выступить на стартовые позиции. Будут тысячи жертв и огромный участок поражения. Разрушения и глобальный катаклизм.

…

Для меня же… Время неслось с сумасшедшей скоростью. Я — не успевал опомниться от одного потрясения, как — обрушивалось новое. Только что — я был ослеплён открывшейся узкой полоской белого участка тела — там… Почти у горизонта, за магистральностью и путеводством чёрного чулка.

И теперь…

Я вижу, что она тоже начала свой Путь.

И наши Пути — должны где-то пересечься, встретиться. Нет больше сил выдерживать этот накал страстей. Перегорают — один за другим, все предохранители. Начали лопаться лампочки и взрываться фужеры.

Нужно.

Пора.

Хорошо. Сделаю следующий шаг.

Женщина — ждёт. Женщина — зовёт. Женщина — дарит мне…

Я подношу свою левую руку к её ножке и пытаюсь смахнуть те нечаянные капли жидкости, которые могли осквернить и испортить безупречность этого зрелища.

И касаюсь — внутренней стороны коленки, ложбинки — под коленкой, так — немного сбоку, и — немного пониже… Или — повыше?…

Но вот — я уже обеими руками поддерживаю эту чудесную ножку…

Рефлекторное движение… Очередной толчок всего естества. Спазм или судорога. Или — просто ответ тела на прикосновение другого тела. Что-то животное и магнетическое…

И мне приходится привстать со своего места, чтобы не выпустить из рук…

Но. Нужно.

Нельзя.

Я не понимаю.

Она роняет свой фужер. Из её уст — слышен вздох. Горячий, страстный.

Что-то кричит бармен.

Я опускаюсь на колено и встаю прямо в стеклянные осколки и в лужу. Главное — не выпускать из рук…

Она — поправляет слишком широко распахнувшийся разрез на своей юбке и смотрит на меня.

Что же делать?

Как быть?

Я чувствую рядом со своим коленом — на полу, что-то…

Это — туфелька! Моё спасение и моё — чудо. Наше — спасение.

…

Вынужденно отпускаю правой рукой свою ношу, и выуживаю из темноты приполья — на свет, чтобы показать ей наше спасение.

Она глядит на свою туфельку и кивает мне в ответ. Да — это правильное решение.

Она будет в состоянии встать на обе ноги, и идти…

Её взгляд, говорит мне — веди меня…

Теперь — твоя очередь.

Как я — вела тебя, так ты — теперь берёшь бразды правления в свои руки.

Веди меня…