Очерки истории шумерской астрономии

Геннадий Куртик

Астрономия в широком смысле слова – как отражение всех культурных рефлексий, связанных с небом и светилами, – формировала картину мира уже на самых ранних этапах истории человечества. Книга Г. Куртика посвящена изучению астрономических познаний одной из древнейших цивилизаций – Месопотамии – в период со второй половины IV тыс. до н. э. до середины II тыс. до н. э. Автор подробно рассматривает историю месопотамского календаря и представления древних о Солнце, Луне и Венере, символические изображения которых встречаются уже в начале III тыс. до н. э. В поле его исследования также включаются самые ранние сведения о происхождении и распространении системы месопотамских созвездий, упоминания звезд в клинописных текстах разных категорий и данные о планетах как об особой категории светил. В книге проанализировано множество клинописных текстов; дополнительными важными источниками стали изображения в глиптике и на керамике, имеющие или могущие иметь астрономическое значение. Геннадий Евсеевич Куртик – кандидат физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института истории естествознания и техники им. С. И. Вавилова РАН, автор многочисленных статей и монографии по истории астрономии древней Месопотамии и античной астрономии.

Глава 3. Лунное божество Нанна/Суэн

Небесные светила с самого раннего времени почитались как божества в Древней Месопотамии. Об этом свидетельствуют как клинописные тексты различного происхождения, так и данные астральной символики в глиптике, керамике и мелкой пластике. Особую роль в Месопотамии III тыс. играли три небесных светила — Луна, Солнце и Венера, почитавшиеся как божества Нанна, Уту и Инанна. По своему статусу они уступали совсем немного верховным божествам — богу неба Ану, богу воздуха Энлилю и богу океана подземных вод Энки. В настоящей главе мы рассмотрим представления, связанные с лунным божеством Нанной в III — первой половине II тыс. Основой для рассмотрения служат как шумерские тексты III тыс., так и более поздние шумерские и аккадские тексты, могущие пролить свет на ранний период¹⁴⁶.

Имена и эпитеты лунного божества

В текстах III тыс. встречаются два имени лунного божества — шумерское Нанна (Nanna) и аккадское Суэн/Зуэн (Su’en), от которого произошло позднейшее аккадское название Син (Sîn). В клинописи они записывались соответственно как ^dŠEŠ.KI, ^dŠEŠ+KI¹⁴⁷ и ^dEN.ZU¹⁴⁸. Оба названия присутствуют в списке шумерских богов из Абу-Салабиха [Biggs 1974, no. 82 r. I: 5, 16; no. 86 r. I: 3’; Mander 1986, p. 5–6, 16] и в раннем «списке богов Вайднера», датируемом концом III тыс. [Weidner 1924–25, S. 10: 11–12]¹⁴⁹. ^dNanna и ^dEN.ZU стоят в самом начале перечня имен лунного божества в списке богов AN:^dAnum III 1–2, что подчеркивает их особо важное значение [Litke 1998, р. 116]¹⁵⁰. Исходно это были два разных божества, представляющие соответственно шумерскую и аккадскую традиции, однако в староаккадский период они уже не разделялись; процесс слияния завершился, по-видимому, в эпоху III династии Ура [Colbow 1997]. Эти имена использовались как синонимы в литературных текстах конца III–II тыс.

Помимо Нанны/Суэна, употреблялся также ряд других терминов, связанных с Луной как с божеством или небесным светилом. Большинство из них относится ко II тыс. Из тех, что были известны раньше, особое значение имел Ашимбаббар (согласно современному прочтению, Дилимбаббар)¹⁵¹, «Тот, чей подъем — сияние» [МНМ 2, с. 198], «Одинокий белый бегун» (the lonely white runner), согласно [Stol 1992, p. 245]. В списке богов AN: ^dAnum III 26 ему поставлено в соответствие аккадское ^dNam-[ra-ṣi-it] «блистающий при восходе» [Litke 1998, р. 116]¹⁵². М. Коэн трактует dili-im₂ как силлабическую запись знака dilim₂, «чаша» и предлагает значение «белая (или сияющая) чаша» как описание луны, находящейся в первой четверти [Cohen 1996, p. 11, note 20; Alster 2004, p. 2]. Его толкование принято и детально обосновывается в статье [Steinkeller 2016]. Имена Нанна и Дилимбаббар нередко использовались как тождественные в литературных текстах.

Распространенным эпитетом лунного божества был ma₂-gur₈, акк. makurru «барка, корабль». Принято считать, что он фиксировал особую фазу Луны, а именно положение, когда ее освещенная сторона была больше половины, но меньше полной Луны [Hall 1985, p. 675; Steinkeller 2016, p. 620–621].

Еще одно чрезвычайно распространенное название: ^du₄-sakar = uskāru; warḫu, букв. «день новолуния», а также «лунный серп, Луна». Известно более 300 примеров его использования в текстах различных категорий III тыс.¹⁵³ В текстах более позднего времени встречаем определение u₄-mu i-lit-ti ^dSîn(30), «день рождения Луны» [Livingstone 1986, p. 28, line 31]. Этот термин использовался также при обозначении полнолуний в эпоху III династии Ура — u₄‐sakar (e₂)-u₄-15, букв. «(от) новолуния день 15‐й» [Sallaberger I, S. 39]. В этот же период впервые встречается термин для обозначения дня невидимости Луны в конце месяца — u₄-nu₂-am₃/a = bubbulu / bibbulu / bumbulu, букв. «День, (в который Луна) прилегла (= упокоилась)» [Sallaberger I, S. 60; CAD B, р. 298–300]¹⁵⁴.

Таким образом, можно констатировать: в Месопотамии в конце III тыс. терминологически выделялись на протяжении месяца три момента в движении Луны: 1) первое появление лунного месяца на западе вечером после захода Солнца, так называемая неомения, 2) день невидимости Луны в конце месяца и 3) полнолуние в середине месяца.

Самым распространенным названием Луны со старовавилонского времени и позднее в текстах разных категорий становится ^dSîn (EŠ), которое записывалось цифровым образом как ^d30¹⁵⁵. Предполагается, что число 30 при обозначении лунного божества связано с числом дней в лунном месяце, которое считалось священным [Krebernik 1995, р. 361b; Brown 2000, p. 57]. Однако едва ли можно принять такую трактовку безоговорочно¹⁵⁶.

В конце III тыс. в текстах разных категорий — гимнах, мифах, молитвах — появляются названия и эпитеты, в которых отражается астральный характер лунного божества. Самые ранние примеры находим в храмовых гимнах, приписываемых Энхедуанне, дочери Саргона Древнего (2316–2261). Сохранившиеся копии датируются периодом третьей династии Ура и старовавилонским периодом. В одном из них (№ 8) Син (= Дилимбаббар) определяется как men-an-dagal-la «Корона широких небес», lugal an-kam, «Царь небес»¹⁵⁷, в другом (№ 37) сказано, что Син an-za-gin₃-ta e₃ «появляется из сияющих (букв. «лазуритовых») небес» и kalam-e dadag-ge «освещает землю»¹⁵⁸.

В литературных текстах, восходящих ко времени III династии Ура, содержатся весьма близкие определения¹⁵⁹. Среди эпитетов Нанны/Дилимбаббара: diĝir u₄-da su₃-ra₂-aĝ₂ bi₂-mu₂-mu₂ «Бог света, обновляющий свой свет» [ETCSL, 2.4.5.3: 9]. О его положении на небе сказано: ^dnanna an-gin₇ su₃-ra₂-e «подобно небу Нанна удален (от земли)» [ibid., 4.13.11: 1–3]. О его неизменном пребывании на небе: en u₄ an-na ul-le-še₃ nam-gub «Господин, небесный свет, ты навсегда установлен» [ibid., 4.13.12: 21].

В «Большом списке богов» (и в других аналогичных списках) встречаем ряд названий и эпитетов, относящихся к лунному божеству как к небесному светилу. В числе этих названий: mul-an-na «Небесная звезда», ^dBU.NIR = ^dXXX ša nipḫi «Бунир = Син (при своем) восходе», ^dĝeš-nu₁₁-gal «Великий свет». Некоторые названия имеют поэтический или мифологический характер, например: ^dgi₁₆-sa-an-na «Сокровище неба», ^dḫe₂-du₇-an-na «Украшение неба», ^dma₂-gu-la-an-na «Великий небесный корабль»¹⁶⁰, ^dmen-dara₃-an-na «Великая корона неба», ^dušumgal-an-na «Небесный дракон»¹⁶¹. Общим в этих определениях является то, что Нанна/Син в них трактуется как божество, связанное с небом.

В источниках, относящихся к III тыс., отсутствуют свидетельства о наблюдениях и мифологическом осмыслении лунных затмений. Самый ранний известный нам текстовый пример использования слова an-gi₆ «затмение», содержится в литературном каталоге из Ниппура, датируемом эпохой III династии Ура. При этом из самого текста неясно, о каком затмении, лунном или солнечном, идет речь [ETCSL, Text 0.1.1: 4]. Однако в старовавилонский период лунные затмения уже активно использовались в астрологических предсказаниях [Koch-Westenholz 1995, p. 36–39; Hunger, Pingree 1999, p. 7–8; Rochberg-Halton, 1988, p. 19–22] (см. ниже в этой гл.). Мы не знаем, чем объясняется это странное обстоятельство — полное отсутствие упоминаний о затмениях в шумерских текстах. Дальнейшие исследования, хочется думать, прольют свет на этот вопрос.

Символические и антропоморфные изображения лунного божества

Символом лунного божества на печатях и керамических изделиях был месяц. Это один из самых древних астральных символов. Изображался, как правило, рогами вверх в верхней части печати¹⁶². Он встречается на печатях из региона Иранского Нагорья уже в IV тыс. [Amiet 1961, fig. 146, 147] (рис. 14, 15), но в самой Месопотамии ясно идентифицируется только в периоды Джемдет-Наср и РД I¹⁶³ (рис. 16, 17). В архаическом Уруке, в Тепе Гавра и в Хафадже месяц использовался также в мелкой пластике как элемент украшений и амулетов [Куртик 1998, с. 22, прим. 12–13]. На ранних изображениях не всегда ясно, в каком случае месяц представляет небесное светило, являясь частью естественного ночного «пейзажа», а когда он символизирует лунное божество [Куртик 2002, с. 261]. Примером может служить изображение на печати из региона реки Диялы, на которой мы видим трех копытных, бредущих под открытым ночным небом (рис. 18). Особой популярностью этот символ пользовался в Уре, городским божеством которого считался Нанна¹⁶⁴.

Месяц изображался, как правило, в горизонтальном положении рогами вверх и напоминал лодку¹⁶⁵. Такого рода изображения с астрономической точки зрения могли быть связаны с новолунием (когда месяц виден вечером на западе после захода Солнца) или с днем последней видимости Луны (когда он наблюдается на востоке утром перед восходом Солнца) в период, когда эклиптика более или менее перпендикулярна линии горизонта. На широте Месопотамии это могло иметь место каждую весну и осень. Нельзя, однако, с уверенностью утверждать, что такого рода связь между наблюдаемым положением месяца и его изображением на печатях на самом деле существовала.

С раннединастического периода и позднее месяц на печатях изображался в сочетании с другими астральными символами, а именно: 1) диск или звезда между рогами месяца; 2) диск или звезда между рогами месяца и под ним звезда; 3) диск или звезда между рогами месяца, под ним звезда и вокруг много звезд [Куртик 1998, рис. 10–11, 15–16, 21, 38, 46] (рис. 19–21, 23–25, 27, 28–30, 34–35). Не вполне ясно, что именно обозначали эти символы. Вероятно, звезда под месяцем — это символ Венеры, а диск (иногда лучащийся диск) или звезда внутри месяца — это Солнце¹⁶⁶. Таким образом, мы имеем здесь символическое изображение двух или трех наиболее почитаемых в Месопотамии астральных богов. Со староаккадского времени в глиптике и в касситский период на межевых камнях (кудурру) символами Луны, Солнца и Венеры становятся соответственно изображения месяца, четырехлучевой и восьмилучевой звезды в круге [Куртик 1998, с. 22–23, рис. 13–14] (рис. 39–42).

Фигура месяца, вписанного в круглый диск, интерпретируется иногда как изображение месяца вместе с «пепельной частью Луны», как она наблюдается в ясную ночь в новолуние вблизи горизонта [Collon 1995a, p. 357–358; Stol 1992, p. 249–250] (рис. 39, 42). Ситуация, при которой одновременно видны месяц и пепельная часть Луны, определялась позднее в астрологии образным выражением AGA a-pir «(Луна) корону несет»¹⁶⁷. Приведенное выше название, «Тиара Луны», возможно, относится именно к этой ситуации и имеет, таким образом, ясный астрономический смысл.

Распространенным символом на печатях с раннединастического периода (а возможно, и ранее) был «месяц на шесте», известный также как «штандарт с месяцем»¹⁶⁸. Этот предмет играл, по-видимому, важную роль в храмовом ритуале¹⁶⁹. Он присутствует на многих печатях из Ура, центра поклонения лунному божеству. В раннединастический период изображался в нижней части печатей в сценах борьбы животных, в новошумерский период символизировал, по-видимому, само лунное божество (рис. 43–45, 51).

Особая, хотя и невыясненная связь, прослеживается между изображениями месяца и скорпиона (скорпионочеловека¹⁷⁰), который в раннединастический период и позднее был связан, по-видимому, с плодородием. В изображениях на печатях скорпион, несомненно, имел какое-то астральное значение уже в IV — начале III тыс. (рис. 16, 17, 87). На многих раннединастических печатях он, подобно атланту, поддерживает набор астральных символов [Кононенко 1997; он же 2009, с. 188–199; Куртик 1998, с. 36; он же 2016, с. 138–139; Colbow 1997; Widell 1999, S. 135–136] (рис. 20, 22–24, 38). О связи изображений скорпионочеловека с солнечной символикой на печатях III–II тыс. см. [Woods 2009, p. 192].

С середины III тыс. на печатях появляются антропоморфные изображения лунного божества. Самые ранние примеры — изображения Нанны в небесной лодке — датируются, по-видимому, периодом РД III (рис. 31–35). Со староаккадского времени появляются также антропоморфные изображения лунного божества в ритуальных и мифологических сценах¹⁷¹. Как правило, это мужская фигура в длинном одеянии, напоминающем мантию (нередко с обнаженными плечом и руками), которое имеет единственное украшение — бахромчатые складки от талии до самого низа. На голове у него — двурогая тиара, иногда украшенная месяцем. Характерная особенность прически — два пучка волос один над другим, в старовавилонский период — косичка с раздвоенным концом, так называемый fish-tail¹⁷². Именно так выглядит мужское божество, стоящее рядом с лунным штандартом или без штандарта, но имеющее также другие астральные признаки, позволяющие предположить, что это Нанна [Colbow 1997, р. 22].

Браун-Хольцингер различает три типа антропоморфных изображений лунного божества на печатях III тыс.: 1) бог, несущий месяц на тиаре; 2) вооруженный бог в атакующей позе, нередко держащий в руке штандарт с месяцем; иногда он попирает ногой гору или стоит между двух гор нередко в створках двух врат; 3) бог с оружием или без оружия и рядом штандарт с месяцем или вымпелом [Braun-Holzinger 1993, S. 120–127; ead., 2013, S. 151–152]. Дополнительными атрибутами лунного божества могли быть также излучение из плеч (как у солнечного божества Уту-Шамаша), коза, жезл, булава или треножник [Collon 1995b, p. 373] (рис. 43, 47–52). Весьма близкие изображения встречаем также на месопотамских печатях старовавилонского времени [Braun-Holzinger 1996, S. 322–326, Taf. 37, Nr. 822–898].

Центры почитания лунного божества. Храмовые службы и ритуалы

Центральным местом почитания лунного божества в Месопотамии с раннединастического периода, а возможно и ранее, был город Ур; Нанна-Суэн считался богом-покровителем Ура. Самое раннее письменное свидетельство — гимн из Абу-Салабиха, в котором прославляются Ур и божество Нанна [Biggs 1974, 47: 35–36]. Главное святилище лунного божества называлось Экишнугаль¹⁷³; в нем находилась статуя Нанны (и изображения ряда других богов) и совершались ритуалы, связанные с его почитанием. Энхедуанна посвятила этому храму особый гимн [TCS 3, No. 8]. В непосредственной близости от него находился зиккурат — четырехъярусная башня¹⁷⁴, на вершине которой стоял так называемый «верхний храм», вход в который был доступен, по-видимому, лишь наиболее высокопоставленным жрецам [Дьяконов 1990, с. 53]. Святилища, посвященные Нанне/Суэну, располагались также во многих других городах Месопотамии¹⁷⁵.

Распорядок служб в храмах был привязан к наблюдаемым движениям Луны. В Уре и других городах ежемесячно отмечали праздник eš₃-eš₃ = eššešu(m)¹⁷⁶; в эпоху III династии Ура — в 1‐й, 7‐й и 15‐й дни лунного месяца, в старовавилонский период также — в 25‐й день [Дьяконов 1990, с. 322–323; CAD E, р. 371–373; Sallaberger I, S. 66–79, 95–96 и др.]¹⁷⁷. Такого рода праздники требовали регулярных наблюдений новолуний и тщательного фиксирования дней на протяжении лунного месяца. Иногда в текстах встречается странная формулировка, в которой речь как будто идет не только о дате проведения eš₃-eš₃, но также о положении Луны в соответствующий момент. Праздник eš₃-eš₃ в них соотносится с «домом» (e₂) Луны в 1‐й, 7‐й, 15‐й и 25‐й дни месяца¹⁷⁸. Коэн интерпретирует e₂ как указание на небесное положение Луны и приводит примеры в шумерских текстах, в которых речь идет как будто о вхождении лунного божества в его дом [Cohen 1993, р. 180]. ePSD дает для e₂ среди прочего значение «station (of the moon)» со знаком вопроса. Однако не исключено, что здесь речь идет не о положении или виде Луны на небе в определенные дни месяца, а лишь о совершении церемоний в особых храмовых приделах в соответствующие дни¹⁷⁹.

В Уре поклонение Нанне/Суэну составляло основу годового праздничного цикла. В досаргоновский период имя Нанны входило в названия некоторых месяцев¹⁸⁰. В эпоху III династии Ура названия месяцев претерпевают существенные изменения, однако суть праздничных ритуалов оставалась, по-видимому, без изменений. Среди праздников, связанных непосредственно с Нанной-Суэном, упомянем здесь ezem-ma₂-^dNanna «Праздник (священной) лодки Нанны», отмечавшийся в Уре и в других городах в 1‐й и 7‐й месяцы лунного календаря во время многодневного праздника a₂-ki-tu. В 3‐й день праздника a₂‐ki‐tu, в частности, приносились особые жертвоприношения лодке Нанны [Cohen 1993, р. 141–142, 153, 232]. В старовавилонский период этот праздник стал называться, по-видимому, ezem-ma₂-nu-ru «Праздник лодки света»¹⁸¹. Ритуальные действия, связанные с Нанной/Суэном, совершались не только в Уре, но и в других культовых центрах Древней Месопотамии (см. прим. 3 на с. 89).

Мифологические представления, связанные с лунным божеством

Нанна/Суэн играл важную роль в мифологии и литературе Древней Месопотамии. Он считался сыном верховного божества Энлиля и богини Нинлиль. Стандартный эпитет Нанны в ритуальных и мифологических текстах: dumu-sag-^den-lil₂-la₂ «Первенец Энлиля» [Sjöberg 1960, S. 31]¹⁸². История зачатия Нанны богиней Нинлиль излагалась в красочном шумерском мифе «Энлиль и Нинлиль» [От начала начал, c. 61–66; ETCSL, Text 1.2.1]. Имя Нанны приводилось обычно в самом начале списков богов после имен верховных богов Ана, Энлиля и Энки¹⁸³. Женой Нанны считалась богиня Нингаль (букв. «Великая госпожа»). Посвященный ей храм в Уре располагался в непосредственной близости от Экишнугаля [Дьяконов 1990, с. 54]¹⁸⁴. Детьми Нанны и Нингаль считались Инанна, богиня Венеры, и солнечный бог Уту¹⁸⁵. Таким образом, шумерская мифология отводила Нанне ведущее место среди трех главных астральных богов.

Согласно К. Фишер, значение Нанны как астрального божества в сравнении с солнечным богом Уту/Шамашем усилилось еще больше в староаккадский период при Нарам-Суэне (2236–2200). При этом Нанна в мифологических текстах заимствовал некоторые черты солнечного божества, связанные с его восходами и его блеском [Fischer 2002, p. 128, note 19].

В шумерской литературе конца III — начала II тыс. лунному божеству принадлежало весьма почетное место. До нас дошло более тридцати произведений — гимнов, песнопений, молитв, писем — посвященных Нанне/Суэну¹⁸⁶. Они позволяют, по крайней мере частично, реконструировать мифологический образ Нанны, как он мыслился в эпоху, когда создавались эти произведения.

В гимнах и молитвах Нанна предстает могущественным владыкой, которому подчинены самые разные стороны деятельности человека, в особенности животноводство. В одном из гимнов сказано: «По всему миру черноголовые обращают свои глаза к тебе, первенец Энлиля» [ETCSL, 4.13.15: 15–16]. Нанна отвечал не только за животноводство, но за плодородие в самом широком значении этого слова, в частности, за орошение, урожайность зерновых и деторождение [Widell 1999, S. 126–127].

Среди эпитетов, характеризующих божественное могущество и астральное великолепие Нанны — men-an-uraš-a «корона неба и земли»¹⁸⁷, ^dušumgal-an-na «дракон небес», u₄-an-na «свет небес»¹⁸⁸ [Sjöberg 1960, S. 76, 93, 140], giri₁₇-zal an-na «великолепие неба» [ETCSL, 4.13.01: 8], aga zi ĝidru mul-mul kur un₃-na gun_3!-a «праведная корона, сияющий скипетр, сверкающий над высокими горами» [ETCSL, 4.13.10: 8], an ki-a lugal-bi «царь неба и земли» [ETCSL, 2.4.5.3: 5, 10], diĝir ud-da su₃-ra₂-aĝ₂ bi₂-mu₂-mu₂ «бог света, обновляющий свой свет» [ETCSL, 2.4.5.3: 9], ma₂-gur₈ ku₃ an-na diri-ga «священная барка, что в небе плывет», am an-ne₂ zi-de₃-eš pa₃-da-ĝu₁₀ «дикий бык, которого Ан избрал праведно» [От начала начал, с. 113; ETCSL, 4.13.01: 41, 43], piriĝ gal an ku₃-ga «великий лев священного Ана» [ETCSL, 4.13.10: 5], en gal u₄ ĝiš-ḫe₂-ta saĝ il₂ «великий господин, свет, держащий свою голову высоко под небесным сводом» [ETCSL, 2.4.5.4: 1].

В литературных текстах подчеркивается особая связь Нанны/Суэна с диким быком, предполагавшаяся, возможно, уже в досаргоновский период. Лунное божество отождествлялось с быком, чьи рога имели вид месяца [Widell 1999, S. 127–128, 130; Rochberg 2010, p. 352]. Изображения III–II тыс. на стелах и печатях, в которых лунная символика (изображение месяца, штандарт с месяцем) связана с быком, см. [Ornan 2001; Dijk-Coombes 2018, p. 5–9].

В ряде текстов подчеркивается астральный характер и календарное значение Нанны. Утверждается, что у него si-mul-mul «сияющие рога» [ETCSL, 2.4.5.5: 13], что он бывает an-bar₇-a dalla e₃ «видимым даже в полдень», он — an-na su-lim-ma-ni an-bar₇-gana₂ u₄ «небесный свет, чье сияние видно даже в полдень» [ETCSL, 2.4.5.4: 5-6]. Свет Нанны сравнивается со светом Солнца: когда он появляется из‐за гор, an-bar₇-ra ^dutu-gin₇ bi₂-in-gub «он стоит как Уту в полдень» [Hall 1986, c. 155: 6; ETCSL, 4.13.06: 6], an-bar₇-gana₂ ĝi₆ u₃-na u₄ zalag-gin₇ mu-un-e₃ «в полдень или ночью ты выступаешь подобно солнечному свету» [ETCSL, 2.6.2.1: 9]. Нанна iti u₄-sakar ge-ne₂ mu ki-bi-še₃ an-ĝar «фиксирует месяцы, устанавливает год на свое место» [ETCSL, 4.13.12: 19], в другом месте утверждается: iti u₄-sakar gu-a ge-ne₂ «(он) фиксирует месяцы и новолуния» [ETCSL, 2.5.4.13: 7].

В гимнах и молитвах Нанна предстает пастухом многочисленного стада, состоящего из коров (ab₂) и быков (am). Встречаются выражения: mu₆-sub₃ nun-na «превосходный пастух» [ETCSL, 4.13.09: 33, 37, А], ^dutu-gin₇ su₈-ba kalam-ma-me-en «подобно Уту, ты пастух страны» [ETCSL, 4.13.01: 59], mu-nu₁₀-de₃ ki ab₂ lu-a-na «пастух с его многочисленными коровами» [ETCSL, 4.13.11: 4].

Особый интерес в этой связи представляет «Песня бальбаль Суэну»¹⁸⁹, о которой шла речь выше. Она начинается с выражения изумления перед многочисленностью коров Нанны: «Как много их, как много коров! / Как многочислен скот Суэна!¹⁹⁰ / Черные (коровы) — прозрачная ляпис-лазурь (^na₄za-gin₃). / Белые коровы — свет восходящей Луны (iti₆ e₃-a-am₃). / Маленькие просачиваются как зерно перед тобою. / Большие толпятся как дикие быки перед тобою»¹⁹¹. Далее следует описание Нанны в роли пастуха, в котором опять поминается ab₂ lu-a tur₃ lu-a-na «множество коров в многочисленных загонах» и сам Нанна характеризуется как en tur₃ ku₃-ga «владыка священных загонов» [ETCSL, 4.13.01: 7, 45]. В другом гимне приводятся конкретные числа, характеризующие стада Нанны, в частности утверждается, что у него имеется 39 600 разных типов коров, 126 000 молодых быков, 50 400 пестрых коров, 126 000 белых коров, 180 000 диких коров и т. д. [ETCSL, 4.13.06: 19, 21–23, 26; Hall 1986].

В современной литературе высказывается предположение, что указанные тексты, помимо своего прямого мифологического значения, имели также астральный смысл как иносказательное описание ночного неба [Heimpel 1989; Куртик 2002, с. 286–288; Horowitz, 2010, p. 76–77; Rochberg 2010]. Нанна и его стада — это соответственно Луна и звезды. В пользу этого предположения говорит упоминание ляпис-лазури при описании коров Нанны. В шумерских текстах ночное небо нередко сравнивается с ляпис-лазурью (^na₄za-gin₃), синим или зеленовато-голубым минералом иногда с вкраплениями серебристого или золотистого цвета¹⁹². Астральный смысл «загонов Нанны» как звездных конфигураций получает также подтверждение в более поздних текстах, связанных с астрологической серией ЕАЕ, где линия горизонта, откуда Солнце появляется на протяжении года, мифологически интерпретируется как tur₃ «загон (для скота)» [BPO 2, III 24b]. В ранней версии лексической серии Ea, происходящей из Ниппура и датируемой старовавилонским временем, приводится тождество: mul = su₂-gul₂-lum «Звезды = стадо (коров, быков, овец)» [MSL II, S. 132: 62; MSL XIV, S. 94, No. 140: 3], подтверждающее предложенную интерпретацию. В связи с этим можно вспомнить также о тождестве udu-idim = bibbu, букв. «дикая овца» как обозначении планет, а также о знаке = ab₂¹⁹³ в доселевкидских и селевкидских текстах, используемом в роли детерминатива перед названиями звезд; основное значение в клинописи — arḫu «корова» [Куртик 2007, b10, m41, u07].

Со свидетельствами текстов перекликаются некоторые изображения на печатях из архаического Урука, на которых мы видим коровники и хранилища для зерна, а рядом и выше многочисленные фигуры коров, быков и ягнят (рис. 8).

Шумеры пытались мифологически осмыслить наблюдаемые фазы движения Луны, в частности ответить на вопрос, где находится Луна в день своей невидимости. Так, в известной элегии на смерть Нанайи, написанной от имени некоего Лудингира, утверждается, что в день невидимости Нанна находится в преисподней, где он выносит решения, касающиеся посмертной судьбы душ умерших¹⁹⁴. Это толкование не вполне соответствует значению термина u₄-nu₂-am₃, обозначавшему день невидимости как день отдыха (см. выше).

Движения Луны использовались для описания движений других светил. Так, в одном старовавилонском гимне, посвященном Инанне, ее супруг Думузи (^dama-ušumgal-an-na) отождествляется с небесным светилом, о котором сказано: «Ежемесячно в новолуние, подобно Суэну, Ан воссоздает его для тебя»¹⁹⁵.

Мы рассмотрели здесь лишь те мифологические сюжеты, которые содержат явные астральные реминисценции, связанные с Луной; Нанна поминается в них как небесное светило. Существует, однако, немало текстов, где Нанна упоминается лишь как божество. Среди них необходимо отметить описание водного путешествия Нанны на барке (^gišma₂-gur₈) в Ниппур в гости к своему отцу Энлилю¹⁹⁶. Нанна доставляет в Ниппур многочисленные дары и взамен привозит дары Энлиля, обеспечивающие благополучие и процветание города Ура. Данный сюжет составлял, по-видимому, часть ежегодно совершаемого интронизационного ритуала в Уре, городским божеством которого считался Нанна¹⁹⁷. В староаккадский период, а возможно и ранее, путешествие Нанны в лодке по воде изображалось на печатях (рис. 36, 37)¹⁹⁸.

Мифы на печатях

Дополнительным важным источником, проливающим свет на мифологические воззрения шумеров, связанные с Луной, служат изображения в глиптике. Связь Луны с плодородием ясно выражена на печатях раннединастического периода. Месяц присутствует на изображениях священного брака, важнейшего ритуала, совершавшегося в целях поддержания плодородия во всех его видах. Он встречается также на печатях в сочетании со скорпионом (скорпионочеловеком), который в этот период, как мы уже говорили, был связан с плодородием, но имел также какое-то космическое значение (рис. 16, 17, 20, 22–24, 26–27, 33, 38, 42, 88–89) [Widell 1999, S. 135–136]. Со староаккадского времени месяц изображался также в сценах праздничных пиршеств. С этого времени акцент переносится, по-видимому, с чисто аграрных праздников на праздники, имеющие календарное значение, и соответственно возрастает число изображений пиршеств, на которых присутствует месяц [Collon 1995a, p. 357] (рис. 45, 46

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

146

Большое число шумерских литературных текстов, связанных с Нанной, представлены в электронном каталоге ETCSL, о котором шла речь выше. Клинописные копии текстов из этого каталога датируются в основном старовавилонским временем. Издание содержит транслитерации текстов, их переводы на английский язык и соответствующие библиографии.

147

Глосса na-an-na как чтение для ^dŠEŠ.KI встречается в списках богов новоассирийского времени [CT 29, 46: 26] и [CT 25, Pl. 28, K.2115 ii 3], но была известна, очевидно, намного раньше. Предполагавшееся ранее чтение ^dŠEŠ.KI = ^dNannar в настоящее время считается устаревшим, хотя оно присутствует в некоторых аккадских текстах [Krebernik 1995, p. 360b; Litke 1998, p. 116, note 1].

Проблемой является происхождение графемы ^dŠEŠ.KI как обозначения имени лунного божества. Согласно К. Шажиньской, имя лунного божества первоначально записывалось как ŠEŠ. Однако уже в текстах из Урука III встречается выражение ŠEŠ.NA, где NA — фонетический комплемент, указывающий на произношение nanna. Аналогичные примеры можно найти в текстах из архаического Ура и Фары. Знаки ŠEŠ и NA записывались в них всегда в виде лигатуры с некоторыми упрощениями, приведшими в конце концов к возникновению ŠEŠ + KI [Szarzyńska 1987–88, p. 12–13].

148

^dEN:ZU, по-видимому, аллограмма, читавшаяся как zu-en. Список досаргоновских и саргоновских текстов, в которых встречается это название, см. [Roberts 1972, p. 49–50]. Однако впервые оно засвидетельствовано уже в тексте из архаического Урука в неясном контексте и в текстах из Фары и Абу-Салабиха. Самая ранняя известная силлабическая запись встречается в лексических текстах из Эблы, а в самой Месопотамии — в эпоху III династии Ура [Krebernik 1995, p. 361b].

149

Фрагмент «списка Вайднера», содержащий имена лунного божества, датируется старовавилонским периодом. Однако другие фрагменты того же списка восходят ко времени III династии Ура и Исина — Ларсы. Не исключено поэтому, что этот список целиком должен относиться именно к этому периоду [Weidner 1924–25, S. 4–6; Lambert 1969, p. 474; Cavigneaux 1981, p. 79].

150

Список богов AN:^dAnum — самый обширный и наилучшим образом организованный двухколоночный список имен богов, включавший около 2000 имен, средневавилонского времени. Основное имя божества помещалось в левой колонке, пояснения — в правой. Great God-List — распространенное название в англоязычной научной литературе. Две наиболее авторитетные полные копии этого списка (хотя и не во всем совпадающие), принадлежат одному писцу (Kiden-Sîn) и датируются эпохой Тиглатпаласара I (1115–1077). Известны фрагменты, относящиеся к концу касситского периода. Его старовавилонским предтечей считается одноколоночный список Женуяка (H. de Genouillac), включавший 473 имени [Lambert 1969, p. 475–476]. Фундаментальное издание AN:^dAnum см. [Litke 1998]. Из новейших публикаций см. также [Veldhuis 2014].

151

Имя встречается уже в списке богов из Абу-Салабиха как ^dAŠ-im₄-babbar [Biggs 1974, 82 r. II 21, 86 II 3’; Mander 1986, р. 6, 16], позднее записывалось как ^dAŠ-im₂-babbar [Krebernik 1995, р. 362–363]. В настоящее время принято чтение ^dDil-im₂-babbar [Alster 2004]. Его история в текстах III–II тыс. рассмотрена в [Steinkeller 2016, p. 616–17].

152

Параллель см. в списке богов AN: Anu ša₂ amēli 38 старовавилонского времени: Aš.<im₂>.babbar.ra = ^dSin (EŠ) = ša ṣi-su nam-rat, букв. «тот, у кого восход блестящий» [Litke 1998, р. 231].

153

Самые ранние примеры относятся ко времени РД III, но большинство к эпохе III династии Ура [ePSD, u₄-sakar].

154

Самый ранний пример использования bubbulu в указанном значении относится к эпохе царя Самсуилуны (1749–1712) [BE 06/2, 60: 2, 6], шумерский эквивалент, однако, был известен раньше.

155

В современных изданиях иногда можно встретить обозначения ^dXXX, ^dEŠ. В текстах серии AN: ^dAnum содержатся соответствия и глоссы, равносильные тождествам: ^dEn.zu = ^d30 = ^d(si-in-nu)30 [Litke 1998, р. 116, note 2].

Цифровая форма записи имен богов месопотамского пантеона восходит к старовавилонскому времени. Она была введена для того, чтобы зафиксировать простейшими средствами относительный ранг богов, как он мыслился в божественной мифологии в это время, и одновременно ввести простые обозначения их имен. В ней были приняты следующие цифровые обозначения: Anu — ^dLX, Enlil — ^dL, Ea — ^dXL, ^dSîn — ^dXXX, ^dŠamaš — ^dXX, ^dIštar — ^dXV, ^dAdad — ^dX (по другой версии — ^dVI) [Litke 1998, р. 37, note 150; Röllig 1969; MZL]. Хотя такие обозначения встречаются уже в старовавилонский период, однако всеобщее распространение, прежде всего в астрологической литературе, они получили только к началу I тыс.

156

Критические замечания в связи с этой идеей см. [Litke 1998, p. 37, note 150].

157

См. [Sjöberg 1960, S. 123–124: 15–16; TCS 3, p. 23, lines 115–116; ETCSL, 4.80.1: 115–116], см. также [Widell 1999, S. 127].

158

См. [TCS 3, p. 44–45, lines 475, 476; ETCSL, 4.80.1: 475–476].

159

См. [Hall 1985, p. 592; Widell 1999, S. 127].

160

Иногда просто «Корабль» (^dma₂) или «Барка (лодка, баркас)» (^dma₂-gur₈) [Litke 1998, p. 119: 24–25].

161

См. соответственно [Litke 1998, р. 116–119, 230–231; Krebernik 1995, р. 363].

162

Известны также перевернутые изображения на печатях и в мелкой пластике, см. [Collon 1995a, p. 356b], а также наклонные изображения, например [Amiet 1961, fig. 1427; Куртик 1998, рис. 37].

163

См., например, [Amiet 1961, fig. 741, 761; UE III, No. 250, 252, 276, 279 и др.].

164

Месяц присутствует на раннединастических печатях, обнаруженных в Уре, форму месяца имеют также некоторые вотивные и культовые предметы из меди, золота и камня, происходящие из Ура [Goff 1963, passim; Van Buren 1945, p. 61]. Известны вотивные круглые диски из камня, напоминающие полную Луну, на которых зафиксированы имена верховных жриц лунного бога Нанны из Ура — Энхедуанны, дочери Саргона (ок. 2250) и Энменаны, дочери Нарам-Суэна (ок. 2200) [Collon 1995a, p. 356b].

165

Неудивительно, что среди эпитетов Нанны/Сина встречаются образы лодки или корабля, см. выше.

166

Диск, лучащийся диск или звезда между рогами месяца — это, вероятно, различные варианты изображения одного и того же светила, а именно Солнца. Едва ли правильно в данном случае рассматривать диск в качестве изображения полной Луны, как предполагается в [Collon 1995a, р. 357b].

167

Подробнее см. [NSAM 2, р. 60–61] и приведенную литературу.

168

По истории этого символа в III тыс. см. прежде всего [Van Buren 1945, р. 64–67], а также [Braun-Holzinger 1993; Collon 1995a, р. 358; Colbow 1997; Ornan 2001; Dijk-Coombes 2018, p. 5–9].

169

На некоторых новошумерских изображениях представлены сцены поклонения штандарту с месяцем [Colbow 1997, р. 22–23].

170

Антропоморфная фигура, у которой верхняя часть туловища, руки и голова человеческие, а хвост скорпионий.

171

Собрания подобных изображений см. [Braun-Holzinger 1993; Collon 1995b, р. 374–375; Colbow 1997].

172

Что касается одежды и прически лунного божества, то они практически ничем не отличаются от одежды и прически многих других богов на печатях конца III — начала II тыс.

173

Согласно И. М. Дьяконову, e₂-kiš-nu₁₁-gal₂ означает «Дом, обладающий мощью (лунного) сияния» [Дьяконов 1990, с. 337, прим. 8]. Варианты записи и перевода названия см. также [TCS 3, р. 75 ff.; George 1992, р. 319–320]. Аналогичные названия имели позднее святилища Нанны/Суэна в Вавилоне и Ниппуре [George 1993, p. 114].

174

Реконструкция зиккурата, воздвигнутого царями III династии Ура, приводится во многих изданиях, посвященных истории древней Месопотамии. Предполагается, что на том же месте уже в раннединастический период стоял зиккурат меньших размеров, посвященный Нанне [Ллойд 1984, с. 114]. Археологические свидетельства, однако, отсутствуют. Староаккадская печать, содержащая, предположительно, изображение зиккурата в Уре, см. [Fischer 2002, p. 126, Fig. 1, 128–129, 133; Collon 1987, p. 34, No. 105] (рис. 54).

175

М. Креберник приводит список более десяти святилищ в разных городах Месопотамии, посвященных Нанне/Суэну [Krebernik 1995, p. 368–369]. Среди них отметим святилище в г. Уруме (на территории современного Телль-Укайра). Лунное божество почиталось в нем под именем Дилимбаббара уже в эпоху Абу-Салабиха. На севере Месопотамии главным местом почитания лунного божества со старовавилонского периода стал город Харран.

176

Букв. «святилища» (множественное число от eš₃), согласно [Емельянов 2003, с. 123].

177

Известно более двухсот примеров использования слова eš₃-eš₃ в текстах, датируемых концом III — началом II тыс. Вот типичные сообщения, относящиеся ко времени III династии Ура и связанные с наблюдением Луны: eš₃-eš₃ u₄-sakar «(Праздник) eš₃-eš₃ в день новолуния» [AUCT 2, 244: 7], eš₃-eš₃ u₄-sakar sag iti gu-la «(Праздник) eš₃-eš₃ в день новолуния, начало великого месяца» [UET III, 0105 r. 2], eš₃-eš₃ u₄-15 «(Праздник) eš₃-eš₃ в 15‐й день (месяца)» [MVN 07,519 r. 1], eš₃-eš₃ u₄-15 u₄-sakar «(Праздники) eš₃-eš₃ в 15‐й день (месяца и) в день новолуния» [ITT III, 05280 o i 2].

178

Тексты дают: eš₃-eš₃ e₂-u₄-sakar «(Праздник) eš₃-eš₃, „дом“ новолуния» [MVN 15, 0105: 2], eš₃-eš₃ e₂-u₄-7 «(Праздник) eš₃-eš₃, „дом“ 7‐го дня» [SNAT 077: 4], eš₃-eš₃ e₂-u₄-15 «(Праздник) eš₃-eš₃ , „дом“ 15‐го дня» [SNAT 077: 7].

Такого рода обозначения не встречаются позднее старовавилонского периода. Они, конечно, никак не связаны с концепцией астрологических «домов» как подразделений зодиака, получившей развитие позднее в эллинистической астрологии, как предполагает [Cohen 1993, р. 180].

179

См. в связи с этим [CAD E, р. 373b].

180

Упоминаются месяцы ^itiezem-maḫ-^dNanna «Великий праздник Нанны», ^itiamar-sag-gu₇-^dNanna, название связано, по-видимому, с ритуалом принесения в жертву птицы amar-sag, ^itišu-eš-^dNanna, значение šu-eš неясно [Cohen 1993, р. 129–130].

181

Составляющая nu-ru в названии праздника ma₂-nu-ru происходит, вероятно, от аккадского nūru «свет». Название elip nūri «Лодка света», относящееся к лунному божеству, известно по тексту I тыс. [Cohen 1993, р. 141–142, 231–232].

182

В III тыс. существовало также представление о Нанне/Суэне как женском божестве, засвидетельствованное в именах собственных и в глиптике. Примером может служить староаккадское имя: AMA-^dEN.ZU «Суэн — моя мать» [Widell 1999, S. 136–138].

183

См., например, [Mander 1986, р. 40; Weidner 1924–25, S. 9–10].

184

Нингаль считалась женой Нанны уже, по-видимому, в эпоху Абу-Салабиха [Biggs 1974, p. 46 ff.; Krebernik 1986, p. 168 (I 13); Mander 1986, p. 40]. В старовавилонской версии списка богов Вайднера непосредственно после имени Нанны приводится тождество: ^dnin-gal = aššat(dam) ^dS[în] «Нингал = жена Нанны» [Weidner 1924–25, p. 10]; в «Большом списке богов» в аналогичной позиции находим: ^dnin-gal = dam.bi.[SAL] [Litke 1998, p. 119: 27].

Среди эпитетов Нингаль в новоассирийских текстах встречаем: nu-ur₂ šamê rabû[ti] «Свет великих небес» [Tallqvist 1938, p. 134, 403], а также ^dnin-mul-nun-da «Госпожа звезд великих (?)» [CT 18, 29: 44a; Куртик 2007, n37]. Вероятно, в новоассирийский период эта богиня имела какое-то самостоятельное астрономическое значение, однако, какое именно, неясно.

185

Подтверждения находим во многих текстах. В некоторых ранних списках богов имена Уту и Инанны следуют непосредственно после Нанны [Mander 1986, p. 40]. Однако есть исключения, в списке богов SF 7, например, имя Инанны предшествует имени Нанны [ibid].

186

См. прежде всего [ETCSL; Sjöberg 1960].

187

В другом месте сказано: aga du₇ me u₄ su₃-ra₂ «у него совершенная корона и непреходящая божественная мощь» [ETCSL, 2.4.5.3: 24], an-na men gal maḫ-bi «великая и благородная корона неба» [ETCSL, 2.5.4.13: 34].

188

Этот же смысл имеет выражение su₃-ra₂-ag₂ an-na, букв. «свет неба» [ETCSL, 2.4.5.5: 13].

189

Транслитерация текста, немецкий и английский переводы и комментарии см. [Sjöberg 1960, S. 13–34; ETCSL, 4.13.01 (Nanna A); Heimpel 1989]; перевод на русский язык В. К. Афанасьевой см. [От начала начал, с. 112–114]. Близкая текстовая параллель содержится еще в одной песне бальбаль [ETCSL, 4.13.04 (Nanna D)].

«Песня бальбаль» — особый вид литературной композиции, любовная песня, посвященная божеству.

190

В одной из копий текста вторая строка имеет вид: tur₃-^dsuena<-ka> me-a lu-lu «В загонах Зуэна, как много их!» [Sjöberg 1960, S. 13, 18; От начала начал, с. 112].

191

Наш перевод соответствует в основном версиям, представленным в [ETCSL, Text 4.13.01; Heimpel 1989].

192

См. в связи с этим [MCG, p. 263, note 28; Куртик 2002, с. 286]. В энциклопедиях ляпис-лазурь обычно отождествляется с лазуритом. Однако это не вполне точно. Лазурит — это минерал, а ляпис-лазурь — каменная порода, которая содержит лазурит, но может включать также и другие минералы, например пирит. — Этим замечанием мы обязаны И. Хаиту.

193

Иногда этот знак записывают как MUL₄ [Horowitz 2010, p. 76] или MUL_x [Куртик 2007, m41].

194

Элегия содержит молитвенное обращение к лунному божеству: ^dnanna-a u₄ nu₂-a nam-zu ḫe₂-tar-re «Нанна в день невидимости пусть решит судьбу твою (благосклонно)» [ETCSL, 5.5.2: 90; Крамер 1991, с. 176].

195

iti-da u₄-sakar-ra ^dsuen-gin₇ an-ne₂ za-ra ša-mu-ra-an-u₃-du₂ [ETCSL, 4.07.5 (Nanna E): 48, 52; Foxvog 1993]. «Возрождение» лунного месяца вспоминается здесь в связи с повторяющимся в ритуале «возрождением» Думузи.

196

Транслитерация текста и перевод на английский язык см. [ETCSL, 1.5.1], там же см. список предшествующей литературы; перевод на русский язык см. [Емельянов 2003, с. 247–259].

197

О так называемых текстах путешествий в шумерской литературе см. [Емельянов 2003, с. 87–90].

198

См., например, [Amiet 1961, No. 1434, 1503–1506]. Когда речь шла о водном, а не о небесном путешествии Нанны, под дном лодки изображались рыбы.