Мир в пузыре. Том 2: Иллюзия памяти

Геннадий Источник, 2022

Мир изменился. Тёмное будущее уже десять лет меняет климат Земли. Ещё есть надежда, Артём готовит восстание.Владислав встретил человека из прошлого века. И, как только Андрей передал ему старую пленку, всё пошло в тартарары. Мэтью, отец Владислава, рассказчик с загадочной пленки. Тайны семьи, он последняя надежда пролить свет на то, что произошло с героем в детстве.Анна, никак не может забыть Анатолия. События, которые потрясли её, возвращают к кошмарам. Она чувствует в этом вину. Тайна прошлого продолжает давить.Крупная Корпорация берет начала из глубокого прошлого, она уже охватила весь мир. Андрей, становится единственным связующим с прошлым семьи героя.Теперь сны обретают смысл. Всё больше пазлов появляется на пути героев, и всё больше вопросов порождают их откровения. Кто основал Корпорацию „Mental“? Это вообще люди? Как это связано с Темным братством Аненербе?Цели Хозяев выходят за пределы планетарного масштаба в недалёком будущем. Их цель, энергия солнца.Кощеи уже здесь!

Глава 2. Собор (часть 3)

— Извините, ради Бога! Но, я сейчас более компетентен в этом вопросе, чем остальные. Я сейчас возглавляю это расследование. На меня возложены особые полномочия.

— Неужели Интерпол занимается следствием? Разве у Вас не иные обязанности?

— Мы занимаемся розыском. Но у нас также есть особый отдел. И я как раз из него.

— Вы?

— Да, я из особого отдела! Иногда мы получаем особые полномочия, когда это касается национальных интересов страны!

— Вы думаете, это что-то меняет в нашем разговоре?

— Мне очень нужно знать всё, что сказал Вам этот человек. Поймите. Это важно…

— Еще один жандарм? — вздыхая.

Перек резко замолчал.

— Вы, такой же. Сколько я могу объяснять? — склонив голову, тяжело говорил священник.

— Нет, святой отец, я из Интерпола, — достав документ. — Вы же слышали мой разговор с жандармами. У меня очень важное дело!

— Да, — на выдохе. — Вы показывали свое удостоверение, я помню. Память меня ещё не подводила. Но, что это меняет?

— Что он Вам сказал? Простите, я знаю о тайне исповеди. Но мне нужно знать. Это очень важно! От этого могут зависеть, как Вы уже говорили, другие жизни.

— Я говорил вашим людям, что я обязан соблюдать тайну исповеди. Как Вы не можете это понять. Тем более, что он мертв. Он возжелал покаяться. Он пришёл сюда для этой цели. А Вы предлагаете растоптать все надежды человека?

— Вы мне скажите то, что он Вам сказал или нет? Он же самоубийца, а церковь не признает самоубийц.

— Нет! Прости сын мой, нет! Но, кто я такой чтоб его осуждать? Я не Бог.

— А если бы он был жив?

— Он мертв! — вновь на выдохе. — Я буду молиться за него, я не уберег его, — глаза священнослужителя стали отдавать блеском. — Покойся с миром, — опуская голову.

— А если нет?

— Чего Вы хотите, старший инспектор? — резко бросая взгляд на Мэтью. — Я же Вам объяснил.

— Информацию. Я хочу получить от Вас информацию, и ничего более.

Священнослужитель глубоко вздохнул через нос и выдохнул.

— Я видел своими собственными глазами, как он выстрелил себе в голову. А Вы говорите, что Бог оставил его в живых. Так?

— Да же такого грешника, как он.

— Вы считаете, что мы с Вами не грешники?

— Пресвятой отец, у меня очень мало времени. Вы будете мне помогать или нет?

— Мы все грешники. И неважно у кого какой грех.

— Вы о первородном грехе?

— Нет, я не только об этом. Я размышлял на эту тему, пока меня допрашивали эти невежи, — указывая на жандармов. — Мне привести пример?

— Ненужно, — улыбнулся Перек.

— Вот Вы, например. Вы допрашиваете меня из-за своей выгоды, наверно из-за того, что бы получить повышение или продвижение по службе. Вы это делаете, выполняя хорошо свою работу. Хоть, хорошо, это понятие не однозначное.

— Вы не правы. У меня есть обязанности, долг и честь.

— Я не прав? Интересно. Тогда зачем Вы этим занимаетесь. Вам наверно хорошо платят за работу.

Мэтью нечего не ответил.

— Деньги Вы тратите на удовольствия?

— Нет, что Вы!

— Хорошо! — на выдохе. — Допустим, после изнурительной и тяжелой рабочей недели, в выходной день, Вы решаете отдохнуть и сходить в кинотеатр. Было такое?

Перек кивнул головой в ответ.

— На эти деньги Вы покупаете билет или оплачиваете просмотр фильма. А разве просмотр даже обычного, банального фильма это не удовольствие? Или просмотр, какого либо шоу или ситкома по ТВ. Которые работают от электроэнергии, за которую, Вы тоже платите. Такие примеры можно привести и к еде, и к одежде и так далее.

— А это тут не причем? Я выбрал эту работу, так как считал это благим делом. А всё остальное это вознаграждение за работу. Иногда она бывает очень тяжёлой.

— Вы получаете удовольствие от работы?

— От выполненного долга.

— Но ведь получаете?

Мэтью растерялся, не зная, что ответить.

— Да, — в конце концов, он кивнул головой.

— Вот видите, — указывая на Перека.

— А Вы, преподобный?

— Мы все грешники, — вздыхая. — Так как делаем то, что нужно нам, а не другим. Даже помощь близкому человеку, невозможно, если человеку это не приносит эстетического удовольствия от его бескорыстного поступка. Хотя, эстетическое удовольствие, это все же удовольствие.

— Глубокие и мудрые мысли. Но, тогда у меня вопрос.

— Какой?

— То есть Вы, например, хотите спасти свою душу, и для этого всю свою жизнь посвятили службе Господу. Ради выгоды! Вы это хотите сказать?

— Ой, — вздохнул священник. — Прости сын мой. Я не прав. Прости меня Господи! — и он перекрестился. — У меня сильный стресс. Но Вы правы, — вздыхая. — Да! Правы! Потому грешны мы все! У каждого свои пороки. У каждого свои цели, интересы. Но, их можно разделить с ближним, с тем, кто в них нуждается. И добро вернется сторицей, — вновь на выдохе. — И здесь вновь деяние ради выгоды, — вздыхая. — Куда не глянь.

— Мне нужна информация. Что если он мог запланировать еще акты? Террористические акты! И Ваша помощь помогла бы их предотвратить. Вы готовы нести за это ответственность?

— А он действительно террорист?

— Но ведь кто-то устроил эти теракты!

— Я не могу, — ответил священник. — Я несу ответственность только перед Господом. Даже если этот человек самоубийца. Не мне судить, на то воля Божья.

— А что Вас может переубедить?

— Сын мой, только знаменье Божье. Если Господь скажет мне, то тому и быть. О грехах этого человека знают лишь трое. Сам грешник, Господь и я. В этом и состоит таинство исповеди.

— Я намекал, и видимо плохо это сделал. Скажу прямо. Он жив, — сказал Мэтью вполголоса.

— Что?

— Да, жив он, — шептал Перек. — Он сильно ранил себя, но остался в живых. И да, это правда! Я не вру! Я конечно ещё не был в госпитале, но сейчас к нему направляюсь.