Легенды далекого Острова. Цикл «Постскриптум легенды». Том 1

Геннадий Анатольевич Бурлаков, 2017

Не продолжение, а скорее роман-пояснение к трилогии «Материализация легенды» из серии романов «Архипелаг Монте Кристи». Своего рода Постскриптум (лат. post scriptum). Не уверен, что это последний post scriptum. Ведь остались неосвещенными ряд вопросов: 1. О какой легенде шла речь в названии трилогии? 2. Ряд других моментов и событий тоже остались недосказанными. Не хватает большого пласта информации, о которой упоминается или даже не упоминается в трилогии. Информации, которая может стать краеугольной. Здесь я постарался ее хотя бы частично раскрыть. Содержит нецензурную брань.

Табул. 1969. Библиотека. 001.

Дни проходили за днями, и приближалось окончание обучения в университете. На горизонте уже маячили выпускные экзамены, хотя для иностранных студентов это не было большой проблемой.

Написание дипломной работы приближалось к концу. Но Табул не хотел, чтобы это была заштатная работа, — его самолюбие и гордость требовали, чтобы это было что-то выдающееся. Потому он не вылезал из центральных библиотек. Для него, обучающегося по специальному приглашению правительства страны, было выписано отдельное разрешение пользоваться фондами и запасниками. А периодические чаепития с сотрудниками, и особенно с сотрудницами, сдобренные простыми сладостями, давали ему даже возможность копаться в тех ящиках, которые…

Во время взятия и последующей оккупации Германии в советскую страну вывозились целые эшелоны различных ценностей: книги, картины, статуи, антиквариат… Как из самой Германии, так и из остальных оккупированных стран. Часть из этих грузов были вывезены изначально нацистами в свои хранилища и даже не распакованы, а потом вывезены без должного учета разными людьми и службами в тех же ящиках. Одни гиены сменяли других гиен у трупа и частей трупа поверженного противника. Много таких ящиков теперь хранилось по многим центральным музеям, библиотекам, архивам. Конечно, первичный предварительный осмотр их был проведен, и не раз, но часто их значимость и ценность определялась на глаз, на вес, и потому предстояло с ними еще работать и работать. Работа пыльная, неприятная, кропотливая. Книги нужно было вынуть из забитых ящиков, очистить от пыли, обработать, классифицировать, определиться с их ценностью и потребностью в них, определить им место, внести в каталоги… Ну и т.д., т.п., и пр. А под разговоры с милым иностранцем, перемежающиеся чаепитиями, это неинтересное и нудное занятие протекает значительно приятнее.

Табул сидел на куче ящиков с немецкой маркировкой и по одной осматривал извлекаемые из ящика книги. Конечно, сохранность многих з них была относительна, ведь и перекладывания солдатскими руками в непредсказуемых погодных условиях, и хранение ящиков в вагонах на запасных путях, в не приспособленных подвалах и хранилищах, давали о себе знать. Табулу и самому было интересно сдувать с них пыль, или стирать ее мягкой ветошью, первым за столькие годы открывать эти книги, — возможно десятилетия и столетия, — и пролистывать их, просматривая тексты и иллюстрации.

Сегодня была очередь книг, вывезенных немцами из какой-то библиотеки в Праге. Так, по крайней мере, гласила надпись черной краской на упаковочном ящике. Правда, надпись еще гласила, что в ящике находится картина Юбера Робера, однако самой картины в этом ящике не было.

Примечание автора (Материал из Википедии — свободной энциклопедии):

ЮБЕР РОБЕР HUBERT ROBERT

Дата рождения: 22 мая 1733 г.; Paris, France

Дата смерти: 15 апреля 1808 г.

Национальность: французы

Направление: Рококо

Жанр: каприччо

Сфера: живопись, рисунок

Юбе́р Робер (фр. Hubert Robert, 22 мая 1733, Париж — 15 апреля 1808, там же) — французский пейзажист, получивший европейскую известность габаритными холстами с романтизированными изображениями античных руин в окружении идеализированной природы. Его прозвищем было «Робер из Развалин» (Robert des Ruines). Художник имел обыкновение оставлять на полотнах свои фирменные метки. В каждой картине среди надписей на стене руины, на памятнике, каменном обломке, даже на клейме коровы и др. можно найти имя: «Hubert Robert», «H. Robert» или инициалы «H.R.». На некоторых картинах среди изображённых людей художник оставлял свой автопортрет (седовласый мужчина средних лет).

Величие его картин вполне соответствовало вкусам верхушки рейха того времени, потому ничего нет удивительно ни в том, что картины этого автора были вывезены, ни в том, что их не было в ящиках. Много его картин так и не найдены до настоящего времени. Ничего не поделаешь: война, варвары, огонь… И с ними те, кто списывал на войну многие свои преступления. Кто делил и растаскивал ценности с трупов своих врагов.

Была ли эта надпись свидетельством того, что картина была изъята ранее, или что маркировка ящиков была в суматохе погрузки перепутана, или ящик использовался повторно после картины кем-то, — кто теперь сможет выяснить? Да и зачем? «Дела давно минувших дней»…

Уже несколько дней Табул перелистывал отложенную из этого ящика книгу, которая была без форзаца и задней обложки. Видно было, что книга побывала в переделках, часть страниц была вмята, как если бы перенесла боковой удар или длительное вдавливание. Были следы высохшей влаги и какой-то биологической жидкости, — не хочется задумываться о происхождении жидкости.

«История Атлантиды» — значилось по-чешски на названии этой книги. Из-за повреждений невозможно было разобрать ни автора, ни года выпуска этой книги. Учитывая почти нулевые познания в древнечешском языке и истории лингвистики той страны, Табул попытался мысленно отнести книгу к концу XVI — началу XVII веков или позднее. XVI столетие было «золотым веком» чешской литературы. Бурные события недавнего прошлого нашли отражение в обширной исторической литературе. Характерным типом сочинений XVI в. были вот такие описания путешествий, как в этой книге.

На страницах этой книги были множество красочных рукотворных иллюстраций, показывающих величие и монументальность внутри многих строений и убранства помещений этой мифической толи страны, толи города, толи просто острова в океане. Перед читателем проходили залы, комнаты, широкие коридоры, анфилады, бассейны, фонтаны. Освещение и отопление таких огромных помещений для далеких предков должно было быть проблематичным, если, конечно, эти строения не были в экваториальной и тропической части земного шара. Разобраться в том, как освещались и отапливались изображенные на иллюстрациях помещения, было невозможно, но было видно, что в огромных залах, анфиладах и коридорах не было сильно затененных мест. Не сохранилось изображений внешнего вида этих строений, но даже само внутреннее убранство могло говорить о том, что это была хорошо развитая и сказочно снабженная энергетически нация. Сложно представить себе использование для этого только рабского или крестьянского труда, — может быть это следствие вековых накоплений ресурсов и строений по причине того, что разграбить и разрушить цивилизацию на острове сложно для любых варварских армий и орд?

Место расположения данного острова, — точнее группы островов, — были указаны приблизительно и в координатах того времени, больше не цифрового, а описательного характера. Но была нарисована карта, — два бобовых плода, развернутых обеими верхушками друг к другу, как бы образуя собой совокупную овальную фигуру типа «0» или скорее «( )» с большим количеством мелких островов внутри и снаружи этой фигуры.

В любом случае, Табулу стало интересно получить дополнительную информацию об этой цивилизации в разных других библиотеках мира. Он подал прошение от имени своего правительства о передачи данного экземпляра в его руки для изучения и реставрации его. На что получил положительный ответ руководства музея: «… учитывая невысокую историческую и художественную ценность данного манускрипта, большие затраты по времени и ресурсам на его восстановление, руководством музейным фондом было принято решение о передаче трактата «История Атлантиды» в бессрочное пользование…». — Так было написано на документе, который теперь стал неотъемлемой частью этой книги для ее хранения, транспортировки, перемещения через границы и пр. Эта бумага была сопровождена большим количеством утверждающих подписей и печатей различных ведомств и уровней, на самой книге были проставлены входящие и исходящие номера номенклатурных и регистрационных записей, — тоже с печатями и подписями.