Затерянные во времени

Гектор Приклов, 2014

Когда прошлое, о котором давно забыли, снова заявит о себе и, оказавшись там, где вас не должно быть, вам останется только одно – вернуться обратно… Но что если мир, который вы знали, – уже не ваш мир, что если не прошлое вернулось, а вы сами затерялись в нём? Можно ли остаться в живых и вернуться обратно домой, если само время против вас? Об этом вы узнаете, открыв книгу «Затерянные во времени».

Безуспешные поиски

Утром следующего дня всё было готово для небольшого путешествия. Все необходимые вещи были уложены в дипломат, и шофёр Лэрстока Оуэн отнёс их в машину Пётр Николаевич и сам Лэрсток были ещё в столовой и доедали свой завтрак.

— Если нам удастся отыскать вход в подземелье замка, — говорил Лэрсток, прерываясь лишь для того, чтобы сделать глоток горячего кофе, — то, думаю, мы сможем понять смысл этого изречения на карте.

— Возможно, — согласился Пётр Николаевич. — Только я никак не пойму, почему вы так уверены в том, что это написал священник. Как его слова могли попасть на страницы судового журнала пиратского корабля? И почему вы говорите мне об этом только сейчас?

— Я хочу знать больше, чем просто найти ответ на вопрос. Я ещё не говорил, но я уверен, что нечто похожее видел совсем не здесь, и даже не на страницах журнала. На чем основывается моя уверенность, я расскажу вам в машине.

Допив кофе, друзья молча встали из-за стола и тихо, нигде не задерживаясь, вышли на улицу, где их ждала машина. Едва они подошли, Оуэн открыл дверцу автомобиля, но Лэрсток вдруг застыл на месте.

— А вы что тут делаете? — спросил он возмущённо, — я же сказал вам оставаться дома.

— Дедушка, ну пожалуйста, возьмите нас с собой, — сказала Патриция, глядя на старика таким взглядом, что тот просто был не в силах отказать любимой внучке.

— Надеюсь, твоя мать не узнает об этом, — сказал Лэрсток, садясь в машину и тяжело вздыхая. Вы хоть успели позавтракать или голодны?

— Честно говоря, мы только что встали, — ответила Патриция.

Когда англичанин сел в машину, Оуэн захлопнул за ним дверь и занял место за рулём.

— Оуэн, — обратился к шофёру Лэрсток, когда тот остановился у светофора, — нужно купить что-нибудь съестное.

— Будет сделано, сэр, — ответил тот, когда зажегся зелёный свет и машина тронулась с места.

Десять минут спустя он остановился рядом с кафе и вышел. В дверях кафе Оуэн столкнулся с длинноволосой красавицей.

— Здравствуй, Оуэн, — поприветствовала его девушка.

— Доброе утро, мисс, — смущённо проговорил он.

— Ты что, уже забыл меня? — спросила она, улыбаясь.

— Простите, я, возможно, был слишком пьян и не запомнил вашего имени, — ответил он, все ещё пытаясь вспомнить, где он мог видеть её.

— Пьян? Ты о чем?

— А что, разве мы познакомились с вами не в баре?

— В каком баре? Оуэн, вспомни: два дня назад. Аэропорт.

И тут словно вспышка молнии озарила память Оуэна.

— Ах, ну да, конечно! — воскликнул он. — Забавно, что я смог забыть, ведь я же подвёз вас до отеля! Извините, Алиса, что не узнал вас сразу. Лэрсток меня совсем загонял, работаю по двенадцать часов в день и без выходных. Сейчас вот в замок Компер едем, не пойму только, для чего.

— В Компер, в замок? — переспросила она с удивлением. — А я могу побывать в нем?

Оуэну показалось странным то, как она произнесла последние слова. какая-то непонятная интонация прозвучала в них, но, приписав это акценту, с которым русская девушка говорила на английском языке, он постарался как можно подробнее описать дорогу к замку. Но затем, сообразив, что у неё нет автомобиля, добавил, что туда водят туристов и что её может отвезти любой таксист. Забыв, правда, упомянуть, что замок на реставрации, и туристов туда не пускают.

— Я сам отвезу вас туда, когда у меня будет выходной, — сказал он, немного подумав, — если там вообще есть что-то интересное. А сейчас, извините, мне некогда, я очень тороплюсь, Лэрсток не любит долго ждать.

— Ещё один вопрос, — сказала она, схватив Оуэна за руку. — Ты видел когда-нибудь этого человека? — и она протянула ему фотографию.

Оуэн с минуту разглядывал снимок.

— Да, кажется видел, — проговорил он задумчиво. — А, вспомнил, пару недель назад, когда мы были в музее, я возил Лэрстока на встречу с мистером Гэмблом. Да, точно, это он, я ещё чуть не сбил его, когда парковался. Он бросился прямо под машину.

— Что!? — воскликнула она, и лицо её побледнело.

— Что с вами, вам плохо? — испуганно спросил Оуэн, заметив, как девушка побледнела. — Может, «Скорую» вызвать?

— Сбил… — проговорила она еле слышно.

— Не убил же, а сбил с ног. Он выскочил непонятно откуда, я не успел остановиться. Я подбежал к нему, но в тот же миг он быстро поднялся на ноги и убежал.

— Так он жив! — воскликнула Алиса, от радости обняв Оуэна.

Он высвободился из её объятий и, глядя на неё с удивлением, поспешил распрощаться.

— Спросите о нём у мистера Лэрстока, — сказал он снова, когда вышел из кафе и вновь увидел Алису, которая все ещё стояла у входа.

Девушка так и не успела спросить его о том, у какого именно музея это произошло. Когда машина скрылась из вида, она вынула из сумки листок бумаги, развернула его и ещё раз внимательно прочитала всё, что там было написано.

— Что ж, лорд Лэрсток, придётся с вами встретиться, — проговорила она чуть слышно, убирая листок обратно в сумочку.

Тем временем автомобиль Лэрстока выехал из города и преодолел уже половину пути к замку.

— Что вы хотели нам рассказать, Джон? — спросил Пётр Николаевич, нарушив минутное молчание.

— Ах да, верно, я уже и забыл об этом. Это касается текста на обороте карты, вернее, не совсем этого текста, а другого, где были точно такие же строки. Но это была древняя надпись, высеченная на золотой дощечке. Однажды, лет двадцать назад, мне в руки попала рукопись, написанная на латыни. Так вот, именно там я впервые прочёл эти строки.

— Где это, «там»? — не понял Пётр Николаевич.

— В Египте, — пояснил Лэрсток, — я был там на раскопках. Но дело в том, что это не весь текст, у нас только одно четверостишие, было ещё одно четверостишие, но его нам не удалось сразу прочесть, так как половина текста была сбита, и приходилось восстанавливать буквально по крупинке.

— А где сейчас эта рукопись?

— Вот это самое загадочное во всей истории, — ответил Лэрсток. — Этого документа теперь у меня нет. Был у нас на раскопках один несколько странный человек, забыл его имя, но это не важно. В общем, он был очень странным, но усердным, трудился добросовестно, ни с кем не ссорился, но и ни с кем не общался, порой складывалось такое впечатление, что он немой. Одним словом, вёл себя тихо. Правда, до тех пор, пока мы не нашли золотую шкатулку, украшенную бриллиантами, и, открыв её, не обнаружили рукопись, выгравированную на золотой дощечке. На следующий день исчез этот странный человек, а вместе с ним исчезла и золотая дощечка с письменами. Но это ещё не все. Самое страшное было то, что трое учёных из четверых, прочитавших те строки были обнаружены мёртвыми тем же утром.

— Четвёртым учёным были вы? — спросила Ольга, которая с любопытством слушала рассказ англичанина.

— Постойте, — вдруг прервал их Пётр Николаевич, — получается, это мы с вами должны были встретиться, но из-за убийств вы отменили все встречи. И спустя пять лет после тех событий судьба снова свела нас вместе, но до сегодняшнего дня мы даже не подозревали об этом! Вот уж действительно судьба бывает непредсказуемой.

— Да, тем учёным был я, но мне было не известно, что встреча должна была состояться с вами, мой дорогой друг. И мне казалось, что убийца не знал о том, что и мне удалось прочесть письмена. Поэтому тогда пришлось в целях безопасности отменить все встречи. Но вот, спустя двадцать лет, я обнаружил их снова. Не знак ли это о приближении моей смерти? Но, пока я жив, сделаю все, чтобы выяснить причину столь странного совпадения.

— Но почему вы считаете, что ответ можно найти в замке? — снова спросила Ольга.

— Потому что с обратной стороны той золотой дощечки было написаны два слова: Англия, Компер.

— Что ж, надеюсь, что вы правы, — ответил Пётр Николаевич задумчиво.

В машине воцарилось молчание, каждый был погружён в свои мысли.

Когда Оуэн остановил машину, Пётр Николаевич вы-шел из автомобиля, не дожидаясь, когда шофёр откроет ему дверь. Лэрсток последовал его примеру.

— И всё же, Джон, я не понимаю, — произнёс Пётр Николаевич, когда они остановились у дверей замка, — какая связь между Египтом и Англией?

— Я и сам хотел бы узнать, — ответил Лэрсток, открывая дверь и ступая под своды замка. — Но больше всего меня интересует то, зачем были похищены письмена и почему были убиты археологи.

— Может, потому, что эта дощечка с надписью была из чистого золота? — предположила Патриция. — Хотя это, конечно, глупая мысль.

— Действительно, — согласился Лэрсток, — было бы глупо убивать трёх человек из-за небольшого куска золота. Тем более, что хранились все ценности в одном месте. Можно было бы просто незаметно взять не только золото, но и бриллиантовое ожерелье и шкатулку, но они остались на месте, исчезли только письмена. И знаете, Ричард Гэмбл был убит точно так же, как и тогда, двадцать лет назад были убиты мои коллеги.

Войдя в замок, Пётр Николаевич и Лэрсток пересекли огромную парадную залу и оказались рядом с помещением, где раньше предположительно располагалась кухня или, по крайней мере, столовая.

Девушки тем временем поднялись на второй этаж и вошли в большую комнату, которая некогда была библиотекой.

— Вот эта дверь, здесь, за этим камином, — сказал Лэрсток, указывая на дальнюю от них стену, когда они вошли в полуразрушенное помещение.

— Камин в столовой, странно, не правда ли? — сказал Пётр Николаевич.

— Когда я впервые вошёл сюда, то подумал точно так же, — ответил Лэрсток. — И, тем не менее, я потратил два года на то, чтобы найти способ открыть этот вход, не прибегая к помощи кирки и лома. Оказалось, всё намного проще, чем мы думали. Сначала, после изучения кладки я решил, что здесь нет никакой потайной двери, пока два года спустя не обронил возле него небольшой медальон.

С этими словами он наклонился и перевернул против часовой стрелки решётку в камине. Послышался тихий шорох, и пол внутри камина, там, где раньше жгли дрова, раздвинулся.

— Мне пришлось перевернуть решётку, чтобы поднять её и достать медальон, — пояснил Лэрсток. — Но он упал вниз, когда пол начал расходиться. Я так и не нашёл его, хотя спускался туда десятки раз.

Минуту спустя оба учёных спустились по крутой лестнице на глубину двух этажей в тайный коридор. Лэрсток с фонарём в руке шёл первым, освещая путь и внимательно глядя под ноги. Пётр Николаевич следовал за ним, не отставая ни на шаг. При этом он старался, насколько это было возможно при тусклом свете фонаря, рассмотреть стены, надеясь найти двери, ведущие в потайную комнату, но Лэрсток разбил его надежды. Он сообщил, что стены толщиной не менее трёх футов и на протяжении тридцати ярдов абсолютно целые, и что за ними нет никаких пустот.

Вскоре они оказались в круглой комнате с низким потолком, которым и заканчивался коридор. Комната была пуста, если не считать деревянного стола, стоящего в центре, и нескольких пустых полок на стене, покрытых толстым слоем вековой пыли.

— И что мы пытаемся здесь найти? — спросил Пётр Николаевич, осматривая пустую комнату. — Если тут что-то и было, то очень давно, и по какой-то причине всё отсюда было убрано. Вряд ли мы сможем найти ответ в этой комнате.

— Возможно, что вы правы, друг мой, — ответил Лэрсток. — Но думаю, что именно здесь должна быть подсказка, которая приведёт нас к цели. Я просто уверен, что есть ещё потайной ход, ведь эта комната не походит на келью монаха. И потом, если вы заметили, здесь чувствуется приток свежего воздуха.

— Да, вы правы. Воздух действительно свеж и, причём только в этой комнате, в коридоре этого не чувствуется. Нужно найти, откуда он поступает.

— Найти нетрудно. Взгляните на потолок, и вы увидите, откуда он поступает.

Пётр Николаевич последовал совету и, взглянув вверх, увидел в центре потолка небольшое квадратное отверстие, которое отличалось от остального потолка только тем, что было чуть темнее, чем все остальное. Поднеся зажжённую зажигалку, он увидел, как пламя заплясало в потоке воздуха.

— А что там, наверху? — спросил он.

— Ничего, обычная вентиляция. Подземелье должно снабжаться кислородом.

— Знать бы, куда ведёт эта вентиляция, — произнёс Пётр Николаевич, стараясь заглянуть в отверстие в потолке. — Пройдя по нему, возможно, мы смогли бы найти и другую тайную комнату, если такая вообще существует.

— Но отверстие слишком маленькое, чтобы через него можно было пролезть, — возразил Лэрсток.

— Кто-то пробовал это сделать?

— Нет, я слишком стар для таких акробатических трюков. Но, тем не менее, оно было мною осмотрено.

— Всё равно, нужно исследовать его. Отверстие небольшое, но нужно хотя бы заглянуть туда. Только надо подтащить сюда стол, а то так мне не дотянуться.

Подойдя к вековому столу, покрытому толстым слоем пыли, они ухватились за него с противоположных сторон и попытались поднять. К своему удивлению, учёные обнаружили, что выполнить задуманное намного сложнее, чем сказать об этом. Несмотря на их усилия, древний стол, который, казалось, за столь длительный срок должен был уже превратиться в труху, сдвинулся с места лишь на пару дюймов.

— Интересно, из какого дерева он сделан? — прокряхтел Лэрсток, двигая этот предмет быта из последних сил.

Пять минут спустя им всё-таки удалось подтащить стол настолько, что, взобравшись на него, можно было дотянуться до края отверстия в потолке. Вдруг, осматриваясь вокруг, Лэрсток засмеялся.

— Что вас так рассмешило? — удивился Пётр Николаевич.

— Не обращайте внимания, друг мой, — ответил англичанин. — Я смеюсь над своей слабостью. Ведь за пять минут мы протащили стол не больше, чем на ярд.

Пётр Николаевич хотел возразить ему, но неожиданно его внимание привлёк лёгкий шорох сначала где-то под ногами, а затем над головой. Он включил фонарь и навёл луч света сначала на пол, затем на потолок. К своему изумлению они увидели, что небольшие углубления в каменном полу, в том месте, где располагались ножки стола, исчезали, а отверстие над головой увеличивалось в размерах. Потолок медленно разъезжался в стороны, и вдруг оттуда на них что-то упало. Пётр Николаевич успел отскочить в сторону, и на то место, где он только что стоял, рухнуло что-то белое и, ударившись о каменный пол, развалилось с сухим треском. В темноте послышался необычный звук: казалось, что что-то катится, постукивая по камням. Пётр Николаевич, ориентируясь на этот звук, навёл фонарь на катившийся предмет, и, когда луч света осветил его, они увидели, что по полу катится человеческий череп. Затем он быстро посветил под ноги, где их взорам открылась груда костей.

— Жуткое место, — проговорил Пётр Николаевич. — Тем не менее, оно подтверждает мою догадку насчёт того, что там может пройти человек.

— Нет, не может быть, чтобы всё было так просто, — возразил Лэрсток. — Отодвинь стол и откроется ход, но ведь это может сделать любой, даже случайно можно было бы сдвинуть его с места! В чём же здесь таинственность, скрытность, в чём хитрость этого хода?

— Здесь я вынужден с вами не согласиться, — возразил Пётр Николаевич — по крайней мере, в том, что этот стол можно сдвинуть с места случайно. Его и нарочно не пошевелишь. Не думаю, что сто лет назад он весил меньше, чем сейчас. И потом, заметьте, мой учёный друг, потайной ход открылся не сразу, очевидно, на полу есть камень, при надавливании на который приводится в движение весь механизм. Судя по всему, когда мы передвигали стол, мы включили механизм.

— Вы правы, друг мой, но только не камень, а камни. Взгляните на ножки стола.

Пётр Николаевич посветил своим фонарём туда, куда указывал англичанин и увидел, что все четыре ножки стола находятся в углублениях. Четыре камня просели под тяжестью стола и привели в действие механизм открывания потайного хода.

— Нам просто повезло, — сказал Пётр Николаевич. — На прежнем месте стол своей тяжестью закрывает ход, и пока не поставишь его на нужное место, потолок не раздвинется.

— Я столько лет пытался найти этот ход, а он все это время был перед носом! — сокрушался Лэрсток, но вдруг он замолчал и с опасением начал осматриваться по сторонам. — Здесь что-то не так, — произнёс он задумчиво. — Когда я осматривал в первый раз, то там не было никакого скелета.

— Может, плохо осмотрели? — предположил Пётр Николаевич. — Вы двигали стол?

— Нет, но, я хорошо помню тот день, никакого скелета там не было, я уверен в этом. Другие тоже могут подтвердить это.

— Тогда откуда же он взялся сейчас? Не мог же он сам прийти сюда.

— Вот это меня и беспокоит, — ответил Лэрсток, рассматривая кости.

— Есть только один способ узнать правду, это залезть наверх.

С этими словами Пётр Николаевич встал на стол, и, подтянувшись на руках, взобрался в отверстие в потолке. Усевшись на краю, он взял фонарь и начал осматриваться. Как он и ожидал, перед ним оказался тёмный коридор, который вёл неизвестно куда.

— Поднимайтесь сюда, Джон, — сказал он, поднимаясь на ноги, — Здесь коридор, думаю, он выведет нас к какой-нибудь тайной комнате.

— Коридор? — переспросил Лэрсток, и в голосе его послышалось явное удивление. — Но там не было никакого коридора!

Старый англичанин при помощи своего друга с трудом забрался наверх, и они сразу же направились по тёмному коридору. Неожиданно Пётр Николаевич остановился и указал под ноги, где в толстом слое пыли отпечатались чьи-то следы.

— Я был прав, — прошептал он, — здесь кто-то был, и, причём не так давно, след совсем свежий.

Пройдя по коридору ещё немного, они увидели на полу несколько костей.

— А здесь, очевидно, и находился скелет, — предположил Лэрсток.

Посветив вглубь коридора, друзья вдруг заметили, как в свете фонаря промелькнула какая-какая-то тень

— Кто здесь? — крикнул Пётр Николаевич, но ответом ему была тишина, и он почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки.

Они осторожно двинулись вперёд и на полу снова увидели чёткий отпечаток обуви, оставленный кем-то неизвестным. Теперь сомнений не было, им не показалось, они только что видели человека, который блуждал в этом коридоре, причём в полной темноте.

— Неплохо было бы узнать, что это за человек, — сказал Пётр Николаевич — устремляясь вперёд. — Если он знает о существовании этого хода, то может знать и о других тайнах этого замка.

Лэрсток поспешил за своим другом, но через десять минут путешествия по этому подземелью, они внезапно оказались в тупике. Коридор заканчивался глухой стеной. Тем не менее, в том месте, где они стояли, чувствовался свежий воздух. Лэрсток вскоре нашёл способ открыть дверь. Надавливая на все камни подряд на правой стене от двери, он нажал нужный, стена отъехала в сторону, и в глаза ударил дневной свет. Друзьям не оставалось ничего иного, как выйти из коридора на свежий воздух. Едва они отошли от двери на несколько шагов, как она закрылась. Осмотревшись вокруг, учёные обнаружили, что находятся на западной стороне, не менее чем в ста пятидесяти метрах от замка.

— Что ж, — сказал Пётр Николаевич, осматриваясь по сторонам, — по крайней мере, теперь мы знаем, что это был чёрный ход. Лэрсток развёл руками, глядя на замок, который никак не хотел раскрывать свои тайны.

— Я так надеялся найти ответы на свои вопросы, что теперь просто опустошён, разбит. Мне нужно отдохнуть.

Они направились обратно к машине, но, пройдя чуть больше половины пути, услышали, как кто-то их окликнул. Услышав своё имя, произнесённое мелодичным женским голосом, англичанин остановился и обернулся. Перед ним была красивая сероглазая незнакомка. Одета она была в спортивный костюм, который подчёркивал её стройную фигуру. Её длинные русые волосы развевал лёгкий ветерок.

— Мистер Лэрсток, — снова произнесла красавица, улыбаясь, — не могли бы вы уделить мне немного времени?

— Конечно, — ответил тот, — но, простите, мисс, если вы не возражаете, то поговорим чуть позднее у моей машины. Мне нужно найти свою внучку.

Подойдя к автомобилю, Лэрсток спросил у своего шофёра, не выходила ли Патриция из замка и, получив отрицательный ответ, вновь вошёл под своды этого мрачного и таинственного строения, а Пётр Николаевич остался на улице с девушкой, расспрашивая о том, что привело её в замок.

Поднявшись на второй этаж, англичанин нашёл обеих девушек в библиотеке, где они рассматривали свои отражения в огромных старинных зеркалах в резных рамах.

— Нашли что-нибудь интересное? — спросила Патриция, заметив Лэрстока.

— И да, и нет — ответил тот. — Мы нашли в подземелье замка ещё один коридор, который вывел нас на западную сторону, и мы вновь оказались на улице. В этом коридоре мы встретили некое существо, — добавил он, подойдя к зеркалу, — человека, который блуждал в темноте и скрылся от нас. Сейчас я хочу снова спуститься в подземелье, если хотите, можете пойти со мной, если только твой пистолет по-прежнему находится в твоей сумочке.

— Он всегда со мной, — ответила Патриция.

Выйдя из библиотеки, они втроём спустились в столовую, и Лэрсток, подойдя к камину, попытался открыть вход, но к своему удивлению обнаружил, что он не в силах приподнять решётку камина, словно та была прибита.

— Что-то не так? — спросила Ольга, видя замешательство англичанина.

— Ничего не понимаю, — ответил тот недоумевая. — Мы открывали его только что.

Провозившись у камина минут десять, Лэрсток был вынужден признать, что он не в состоянии открыть потайной ход. И, так и не разгадав тайны замка, они были вынуждены вернуться к машине, где их ожидали девушка и Пётр Николаевич. Оуэн уже занял своё место за рулём и был готов ехать обратно в город.

— Теперь мы можем поговорить? — обратилась к Лэрстоку длинноволосая красавица. — Это очень важно.

— Простите, я не помню вашего имени. Вы, очевидно, журналистка. Из какой же вы газеты?

— Нет, я не имею никакого отношения к средствам массовой информации, — поспешила заверить его девушка. — Я к вам по личному вопросу.

— Прежде скажите, как ваше имя, — сказал Пётр Николаевич. — Я успел заметить, что, судя по акценту, вы иностранка.

— Да, Пётр Николаевич, как и вы. Мы с вами соотечественники.

Из сказанного ею Лэрсток не понял ни слова, так как она сказала эти слова по-русски.

— Моё имя Алиса, — снова сказала она на этот раз по-английски. — Я приехала сюда в поисках одного человека и, насколько мне известно, он должен был быть знаком с вами обоими. Помогите мне найти его, прошу вас, я…

— Тише, тише, дитя, — прервал её Лэрсток. — Если мне что-то известно, то я, конечно, помогу вам, но давайте сначала разберёмся во всем по порядку.

— Может быть, поговорим в машине? — предложил Пётр Николаевич, — ведь вам, наверное, тоже нужно вернуться в город.

— Да, благодарю, — ответила Алиса.

Они сели в машину, и, когда Оуэн отъехал от замка, их разговор продолжился.

— Итак, — начал Лэрсток, — чем мы можем помочь вам, мисс?

— Вы знаете Ричарда Гэмбла? — спросила она, и, когда Лэрсток кивнул головой в знак согласия, продолжила — он передал вам карту и…

Лэрсток и Пётр Николаевич переглянулись.

— Простите, что перебиваю, — сказал англичанин, — но откуда, о какой карте вы говорите?

— Об этом я и хотела сказать, — ответила Алиса. — Вы знали Ричарда и, наверное, знали, его друга Родиона. Он русский, они вместе искали вас.

— Да, мне известно, что меня искали, — ответил Лэрсток, — но никакого Родиона я не знаю. Ричард всегда встречался со мной один.

— Вы не понимаете, — снова сказала Алиса, — эта карта — зло. Ричарду и Родиону угрожает смертельная опасность.

— Что вам известно о карте? — спросил Пётр Николаевич.

— Немного. Мне известно только то, что все, кто так или иначе соприкасался с ней, погибли. Прошу вас, помогите мне найти Родиона, пока ещё не поздно. Вот посмотрите, вы должны были видеть его с Ричардом, правда, фотографии старые, но других у меня нет, — и она протянула им несколько фотографий, на которых был изображён молодой человек лет пятнадцати. — Ему сейчас двадцать семь лет.

Лэрсток с минуту рассматривал снимки, а затем отрицательно покачал головой.

— Нет, я никогда его не встречал. Мне очень жаль, мисс, ничем не могу помочь вам.

— А мне лицо его знакомо, — проговорил Пётр Николаевич, пытаясь вспомнить, где он мог видеть этого человека, — но видел я его не здесь. Ах, да, вспомнил, в Египте.

— В Египте? — удивился Лэрсток.

— Да, полицейский показывал мне такой же снимок. Его, кажется, обвинили в краже… хотя нет, по возрасту не подходит, тот старше был, но очень похож.

Он вдруг замолчал и внимательно посмотрел на девушку, а затем на Лэрстока.

— Что случилось? — встревожился англичанин.

— Это невероятно, — ответил Пётр Николаевич, — но, кажется, все эти события связаны между собой. Его обвиняли в краже редких манускриптов и дощечек с древними текстами.

— Тех, что нашли вы? — спросил Лэрсток.

— Да. Я тогда привёз их туда для исследования для сравнения с похожими текстами, но наследующий день они таинственным образом пропали. Но это было двадцать лет назад, я был тогда молодым начинающим археологом.

Алиса внимательно слушала их разговор, стараясь не пропустить ни одного слова. Лэрсток обратил на это внимание.

— Вам что-то известно об этом? — обратился он к ней.

— Нет, — ответила она, слегка задумавшись, — об этом мне ничего не известно. Родион исчез несколько лет назад.

— Действительно, — согласился Лэрсток, — в семь лет он бы не мог быть в Египте и убивать учёных.

— Про убийства мне тоже ничего не известно, — ответила Алиса.

— А о чём же вы знаете? — спросил в свою очередь Пётр Николаевич, сразу догадавшись о том, что девушка что-то скрывает.

— Мне известно только о комнате с зеркалами, — ответила она. — Но я здесь не для того, что бы отвечать на вопросы, а для того, чтобы найти Родиона.

— Мы не можем вам помочь, — возразил Пётр Николаевич.

— Тогда предупредите Ричарда, — попросила она. — Ему угрожает опасность, пусть покинет город.

— Простите, мисс, ещё один вопрос, — обратился Лэрсток к девушке. — Кто сказал вам о карте?

— Ричард, — ответила она. — Он сказал, что передаст карту вам, а мне он передал записку от Родиона. Из этой записки я и узнала о вас.

— А когда это было? — снова спросил Лэрсток.

— Две недели назад.

— Та к значит, вы ничего не слышали.

— О чем не слышала?

— О смерти Ричарда, — ответил Пётр Николаевич. — Он был убит два дня назад.

— Так значит, это правда, — проговорила она испуганно. — Он ищет их.

— Кто ищет, кого? — не понял Лэрсток.

— Я не знаю, — ответила Алиса. — Родион ни разу не видел его, он лишь написал, что какой-то человек ищет его друзей и убивает их. Этот кто-то что-то ищет в замке Компер, но я не знаю, что. Знаю только, что это скрыто в комнате с зеркалами. Зеркала укажут путь.

— Что скрыто? — не понял Пётр Николаевич. — Какие зеркала?

Девушка покачала головой.

— Я не знаю, он не написал мне об этом.

За этим разговором они и не заметили, что уже давно находятся возле особняка Лэрстока.

— И прошу вас, — продолжала она, — если вам удастся что-нибудь узнать о Родионе, предупредите его об опасности и расскажите ему обо мне, это очень важно. А теперь, извините, мне пора.

— Постойте, мисс, — остановил её Лэрсток, — если вы спешите, Оуэн отвезёт вас, куда скажете, а мы уже приехали.

Выйдя из машины, они попрощались с девушкой и вошли в дом.

— Что скажете? — спросил Лэрсток, своего друга, когда они вдвоём вошли в библиотеку.

— Девушка говорит намного меньше, чем знает, — ответил Пётр Николаевич.

— Мне тоже так показалось, поэтому я и отправил Оуэна с ней. Узнаем, где она живёт и, если что, сходим в гости. Нужно будет как-нибудь поговорить с ней в спокойной обстановке.

— Знаете, Джон, — проговорил Пётр Николаевич, — у меня плохое предчувствие. Ведь если верить девушке, мы с вами видели убийцу Ричарда. И я даже полагаю, что искал он там то же, что и мы.

— Вы правы, нужно соблюдать осторожность, — согласился Лэрсток. — Но с другой стороны, зачем кому-то не знакомому ни с картой, ни с текстами манускриптов, искать их.

— А с чего вы решили, что об этом никому не известно? Ведь мы уже знаем, что, по крайней мере, некий Родион знает о существовании карты, и ещё эта девушка, Алиса. Более того, знаем, что Ричард был убит и, возможно, всё из-за этой злосчастной карты. Значит, уже три человека. Где гарантия, что ещё кто-то не мог узнать о её существовании?

— Да, всё верно, — согласился Лэрсток, — но где связь между убийством и картой? И эта девушка, кто она? Появилась неизвестно откуда, говорит меньше, чем знает и, вместо того, чтобы рассказать о том, что ей известно, убегает. У меня нет оснований доверять её словам. Допустим даже, что она сказала правду, и кто-то ищет этого Родиона, но почему вы решили, что из-за карты? Его могут искать и по другой причине, взять хотя бы кражу манускриптов и дощечек с письменами.

— Вот именно это меня и беспокоит. Всё как-то сводится к одному и тому же, а именно, к этим злосчастным текстам манускриптов.

— Не понимаю, каким образом?

— Я говорю о совпадениях, — пояснил Пётр Николаевич. — У меня похищают письмена, где я впервые сталкиваюсь с этими загадочными строками. Это происходит в Египте. Дальше, вы находите эти же четверостишия, выгравированные на золотой дощечке, и на следующий день её похищают. Те, кто прочёл текст — убиты. И это происходит там же, в Египте. Мы должны встретиться с вами, но из-за убийств встреча срывается, и вы покидаете Египет. Теперь, спустя много лет, мы сталкиваемся всё с теми же строками и снова их пытаются украсть, и происходит убийство. Кто-то упорно пытается помешать нам, чтобы мы не смогли узнать значение, понять смысл сказанного в древних письменах. За нами кто-то следил в замке, не забывайте об этом. И возможно, что этот кто-то уже знает, что карта у нас.

— Если так, то мы столкнулись, можно сказать, с проклятием фараонов, — сказал Лэрсток. — Ведь я нашёл эти тексты в одной из гробниц.

— И какое было предупреждение на саркофаге? — раздался вдруг голос Патриции.

За разговором учёные не заметили, как обе девушки вошли в библиотеку.

— Давно вы здесь? — спросил Пётр Николаевич, слегка вздрогнув от неожиданности.

— Почти с самого начала вашей беседы, — ответила Ольга, подходя к отцу и присаживаясь рядом с ним.

— Так значит, вы все слышали? — сказал Лэрсток, качая головой. — Ох, только бы твоя мать не узнала, во что я тебя втянул.

— Не волнуйтесь, дедушка, — ответила Патриция, — если вы сами не расскажете, то она никогда не узнает об этом.

— Не знаю к добру ли все это, — проговорил англичанин устало, — ведь мы сами не знаем, во что ввязались.

— Так что было написано на саркофаге? — спросила Ольга.

— Дословно, конечно, не помню, но это было какое-то необычное предостережение. Было сказано:

Коль потревожишь, дух проснётся

И прошлый век с твоим сомкнётся

Померкнет свет…

— Дальше, к сожалению, не знаю, поскольку надпись, как это ни странно, была сбита с саркофага после захоронения. Эти строки — всё, что удалось восстановить.

— Померкнет свет, померкнет свет… — повторял Пётр Николаевич, встав с дивана и шагая из угла в угол.

— Тебе что, это знакомо? — спросила Ольга.

— Это невероятно! — вдруг воскликнул он, остановившись. — Это же первые строки!

— Первые строки чего? — не поняла Ольга.

— Это начало четверостишия, которое написано на обратной стороне карты! — ответил Пётр Николаевич. — Померкнет свет и тьма прольётся… и так далее. Вот так загадка! Поздравляю вас, друзья мои, мы обнаружили нечто неизвестное научному миру. И эта карта приведёт нас не только к сокровищам, но и поможет сделать великое открытие, которое потрясёт весь научный мир!

— Успокойся папа, — сказала Ольга. — Ещё рано радоваться. Насчёт открытия не знаю, сомневаюсь, что четверостишие поможет великим научным открытиям, но что касается загадки, то тут ты прав. У нас появились новые вопросы и ни одного ответа на них.

— Тем не менее, думаю, что именно эта карта позволит нам найти ответы на все вопросы. И в ближайшее время мы должны отправиться в плавание, руководствуясь найденной картой и судовым журналом. И нам нужно будет ещё раз побывать в Египте.

— Что ж мой друг, — сказал Лэрсток, — на этот раз я полностью с вами согласен. И, думаю, что в понедельник, это будет первое число, мы выйдем в море. Но прежде нам нужно ещё раз поговорить с этой девушкой, Алисой, она что-то упоминала о комнате с зеркалами в замке, думаю нам нужно выяснить, что именно ей известно. И это лучше сделать до выхода в море.

На следующий день они все вместе направились к отелю, возле которого Оуэн высадил девушку, которую они искали. Спустя десять минут выяснилось, что она здесь не останавливалась, и никто даже не мог предположить, где её искать. Теряясь в догадках, куда она могла исчезнуть, они вернулись домой.