Сокровища Тантала

Гаррет Смит, 2022

Это второе издание книги "Сокровище Тантала" в котором исправлены ошибки и гораздо улучшена литературная обработка.Нет сомнений, что эта история – одна из самых захватывающих научных историй, появившихся в начале 20 века. Предположим, что можно было бы сконструировать нечто вроде радиотелевизионного устройства, с помощью которого можно было бы шпионить за каждым человеком в любой точке мира. Секретов больше не будет. Было бы практически невозможно вести бизнес, и мир быстро стал бы дезорганизованным, и воцарилась бы паника и хаос. Это тема книги "Сокровища Тантала", и известный и знаменитый автор Гаррет Смит максимально использовал эту идею. Автор написал этот роман под впечатлением развития радио и телевидения. Кто может сказать, что именно это может не происходить в наше время? Но помимо научного обоснования истории, вы найдете, что это первосортный триллер. Едва ли найдется страница, которая не заставила бы читателя волноваться!

ГЛАВА II. Революционное предложение

Поглощенный мелким тщеславии из-за удачно придуманной фразы я в тот момент не осознал ее полного значения. Однако то, что это не ускользнуло от внимания старого изобретателя, я, к своему сожалению, понял позже, когда в свете последующих событий вспомнил лукавый блеск, внезапно вспыхнувший в его холодных серых глазах, и то, как сжалась тонкая щель рта.

Тем не менее я почувствовал явный дискомфорт, когда высокая сутулая фигура нависла надо мной, а его похожие на когти пальцы вцепились в мои. Затем он внезапно отпустил мою руку и на мгновение потер ладонью острый подбородок, задумчиво глядя в сторону, а затем провел пальцами по седым, нестриженым волосам.

Затем он повернулся ко мне с ухмылкой, обнажившей двойной ряд идеальных вставных зубов, отчего его желтоватое, гладко выбритое лицо стало похоже на череп. И все же на какое-то мимолетное мгновение в глубоко посаженных глазах под косматыми бровями промелькнул слабый огонек. Ибо профессор Флекнер, наряду со своими недостатками, обладал человеческим достоинством — чувством юмора.

— Таинственный уголок! — хихикнул он. — Это прекрасно, молодой человек! Мне нравиться!

Как следствие, я и по сей день не могу избавиться от чувства определенной ответственности за эту фразу, которая проявила злую жилку в гении Флекнера и на какое-то время извратила его до безобразия. Однако я все еще верю, что в то время он намеревался использовать свое великое изобретение исключительно с пользой.

В новогодний день Том Пристли довольно неохотно пришел на встречу с Флекнером в его лабораторию. Они должны были обсудить предварительные условия создания компании по производству и продаже телефоноскопа.

С того момента, как старый изобретатель продемонстрировал свою готовность бросить группу своих собратьев на растерзание банде убийц на острове, в пользу своих собственных финансовых интересов, Пристли пожалел о своем поспешном обещании отдать свое состояние человеку с таким характером. Он никогда раньше не был знаком с Флекнером, но заслуживающие внимания достижения этого человека и его общественная репутация заставили его проникнуться величайшим уважением к знаменитому изобретателю и доверием к нему.

Действительно, я не могу найти, чтобы этот человек когда-либо прежде проявлял в какой-либо степени меркантильную сторону своего характера. Очевидно, это было скрытое качество, внезапно проявившееся во всей своей отвратительности перед перспективой неслыханного богатства и огромной власти.

Пристли ни на мгновение не мог избавиться от чувства отвращения к этому человеку. Но он импульсивно пообещал ему свою поддержку, и отступать было некуда.

Однако профессор Флекнер, благодаря тому же эпизоду со спасением потерпевших кораблекрушение беженцев, проникся значительно возросшим уважением к молодому миллионеру, которого до этого он считал просто богатым бездельником, обладателем обычной для представителей этого класса бесхарактерности. Теперь он увидел в нем человека с сильными нервами, щедрыми и человечными порывами. Он также увидел бойца, которым было бы гораздо безопаснее руководить, чем противостоять ему. Он соответствующим образом изменил свой подход и так ловко подготовил почву для задуманного предложения, что недоверие молодого человека несколько ослабло.

Флекнер сиял радушной улыбкой, когда поприветствовал молодого человека в тот день.

— Прежде чем мы перейдем к делу, — сказал он, — я хочу объяснить свои действия прошлым вечером, которым вы воспротивились с такой честью для себя. Боюсь, в тот момент я предстал в довольно невыгодном свете. Однако сейчас я хочу сказать, что, хотя мы оба действовали импульсивно, наши импульсы были с разных сторон направлены на одну и ту же цель — благо человечества. Я рад знать, что у меня есть партнер, чьи принципы настолько полностью совпадают с моими. Вы прошли величайшее испытание, молодой человек, когда импульсивно отказались от своего состояния, или думали, что отказались, чтобы спасти жизни других.

— Боюсь, я не совсем понимаю ваше сравнение, — немного натянуто ответил Пристли.

— Я имею в виду, если можно так выразиться, что, будучи более старым и философски настроенным человеком, моя человеколюбивая точка зрения была немного шире. Вы видели только мгновение и небольшую группу ваших собратьев, чьи жизни были в опасности. Я видел все человечество на протяжении последующих поколений, чьему благополучию и счастью должен был способствовать мой прибор, и кому ваше богатство должно было сделать его доступным.

Когда он говорил, его лицо сияло, а голос звенел от энтузиазма. Невольно Том Пристли был тронут. Он почувствовал, что его предубеждение ослабевает еще больше. Хитрый старик умело сыграл на эмоциональной натуре Пристли.

— Позвольте мне изложить мысли, которые я имел в виду, — продолжил он. — Если бы я знал заранее, что вы будете готовы поддержать меня в меру своего состояния, я бы не пригласил остальных членов группы, которые были здесь прошлой ночью, участвовать в этом. Я предпочитаю иметь дело исключительно с вами ввиду нашей общей цели.

— Но эти остальные джентльмены заинтересованы в этом деле, и им следует уделить некоторое внимание в обмен на их обещание хранить тайну. Итак, я предлагаю следующее: мы организуем две компании, одну для производства приборов, в которой вы и я будем единственными владельцами, а другую для продажи и установки их вместе с другими моими устройствами, с этими остальными людьми в качестве акционеров, оставляя контрольный пакет акций в моих руках.

— Это позволит вам и мне полностью контролировать производство телефоноскопов, не давая никому права вмешиваться или задавать неудобные вопросы, если приборы не будут выпущены так быстро, как ожидалось.

— Но разве мы не можем произвести их быстро, как только оборудование будет установлено? — спросил Пристли, немного сбитый с толку.

— Да, но мы этого не сделаем, пока не выполним некоторые благотворительные миссии, которые, я думаю, вы согласитесь, важнее простого зарабатывания денег.

— Но у меня была мысль, что большая польза для человечества должна была последовать из практического сокращения расстояний, отмены деловых поездок, отказа от нашей медленной и громоздкой почтовой службы и нашей не самой лучшей телефонной и телеграфной системы, — возразил Пристли.

— В конечном счете, да, но сначала мы должны обучить общественность его использованию. Это означает новые требования к самоограничению человечества. Понимаете ли вы, мой мальчик, что расстояние с сопутствующими ему ограничениями и неудобствами — это не единственное, что мы уничтожили? Мы практически отменим тайны.

Он сделал паузу, чтобы дать осознать это поразительное заявление. Пристли ахнул, когда его значение полностью дошло до него. Молодой человек не слышал моего случайного замечания Флекнеру прошлым вечером. Он был настолько поглощен тогда и до сих пор другими аспектами вопроса, что эта мысль не приходила ему в голову.

— Подумайте об этом, — продолжал изобретатель. — Лучи моего телефоноскопа проникают сквозь любую стену, какой бы толщины она ни была, на любом расстоянии, днем или ночью, фиксируют любую картину, слышат малейший шепот. Ночная тьма — не защита. Расстояние не дает иммунитета. Закрытая комната человека не дает никакой гарантии, что его самые важные секреты не будут узнаны и не распространятся по всему миру, словно он осмелится прошептать их кому-то другому или изложит в письменном виде.

Молодой человек теперь жадно слушал. Его внимательный ум далеко опережал аргументы профессора.

— Ты когда-нибудь задумывался, какую роль тайны играют в нашем мире? — Флекнер продолжал, увлекаясь своей темой и возбужденно расхаживая по комнате. — Если бы люди не могли встречаться и строить заговоры незамеченными, где была бы тайная дипломатия, этот источник международной розни, который еще полвека назад держал мир в крови, а теперь снова угрожает вторгнуться в Совет Лиги Наций? Подумайте о коррупции в нашей внутренней политике, о разграблении наших городов политиками-интриганами, благодаря которым маленькие группы негодяев, строящих тайные заговоры, смогли залезть в карманы граждан и остаться незамеченными!

— Страдал ли бы мир когда-нибудь от гнета хищнических махинаций бизнеса, если бы секретные соглашения и заговоры против деловых конкурентов не смогли бы оставаться в тайне?

И подумайте о множестве частных случаях преступлений, преднамеренных убийствах, грабежах, шантаже и всех других незаконных действиях, которые все еще донимают наши суды. Девяносто процентов из них были бы невозможны, если бы тайные приготовления преступника в любой момент могли бы стать достоянием гласности для всех, кому не лень.

— Совершенно верно! — согласился Пристли.

— В разное время в прошлом столетии мы думали, что наконец-то обуздали многие из этих пороков, — продолжил изобретатель. — Лига Наций наконец-то положила конец войнам, особенно с тех пор, как мой разрушительный фиолетовый луч, общее достояние всех стран, сделал невозможным, что еще одна мировая война практически уничтожит человечество. Но в последнее время между народами возникли новые разногласия. Месяц назад меньшинство во Всемирном совете покинуло свой пост после жарких дебатов и отправилось на тайное заседание. Чуть позже сам совет впервые за пятьдесят лет официально провел исполнительную сессию для рассмотрения кризиса и отказался впоследствии сообщать о нем. Снова тайны.

— Мы позволили крупному бизнесу развиваться и повышать эффективность, но ограничили его власть мудрыми ограничительными законами в интересах общества, которые благожелательно настроенные бизнесмены приняли с радостью. Но злонамеренно настроенные люди снова нашли способы воспользоваться этими законами путем тайных соглашений. В последнее время эти условия ужесточились, пока трудовой вопрос, который мы считали давно решенным, снова не стал грозить неприятностями. Мы обуздали хищного политика только для того, чтобы обнаружить, что он все еще продолжает тайно строить козни. Мы думаем, что решили проблему гуманного и эффективного обращения с преступниками, но тайная преступность по-прежнему процветает.

— Другими словами, тайны — это корень, из которого проистекают эти и многие другие пороки. Мы держим в своих руках инструмент ее уничтожения. Мы можем пока сохранить нашу собственную тайну, чтобы нанести удар по тайному злу. Мы отыщем несколько примечательных примеров этого зла и покажем их всему миру.

— Мы накажем некоторых из этих злодеев, которые лишь делали вид, что придерживались буквы закона, с помощью этого самого эффективного оружия — гласности. Мы преподадим миру драматический наглядный урок, а затем, когда урок будет полностью усвоен, мы дадим общественности инструмент для его дальнейшего применения. Выпустить его раньше было бы очень опасно. Ты понимаешь?

Пристли к этому времени с жадным интересом впитывал каждое слово. Его идеалистическая натура полностью всплыла наверх, и его недоверие к ученому было усыплено.

— Конечно, я понимаю! — радостно воскликнул он. — Мы будем выискивать гнездо за гнездом международных нарушителей спокойствия, политических мошенников, бизнесменов и обычных преступников. Мы будем шпионить за их планами, фотографировать и записывать на фонограф их тайные встречи и публиковать результаты там, где они принесут наибольшую пользу. Мы будем выводить из дела банду за бандой. Какую огромную пользу мы можем принести и как это захватывающе!

— У вас замечательные мысли, — согласился Флекнер.

— Какая была бы катастрофа, если бы эта машина оказалась в руках недобросовестного человека! — продолжил Пристли, внезапно пораженный новой мыслью. — Какой шанс для негодяя сколотить огромное состояние с помощью шантажа, биржевых сделок с инсайдерской информацией или политических интриг! Это опасное оружие в чужих руках. Все это очень хорошо для нас — с благими намерениями атаковать тайное зло, но это только одна сторона монеты.

— Другая сторона — это неприкосновенность частной жизни, такая же законная и дорогая человечеству вещь, как личная свобода. Подумайте о подглядывающем негодяе с телефоноскопом! Представьте себе душевное состояние каждого из нас, когда мы осознаем, что ни днем, ни ночью мы не можем быть уверены, что не подвергаемся пристальному взгляду одного или нескольких незнакомцев!

— Да, мир нуждается в наглядном уроке и на этом этапе, — прокомментировал изобретатель.

После дальнейшего обсуждения они составили предварительные статьи соглашения и договорились встретиться с адвокатом на следующий день и заняться подготовкой к федеральной регистрации.

Позже тем же вечером я встретился с Томом Пристли, и, повинуясь внезапному порыву, он полностью доверился мне. Сообщив о своем разговоре с профессором Флекнером, он добавил:

— Я хочу, чтобы ты внимательно следил за этим. Для тебя это будет шанс всей жизни. Я верю, что ты будешь держать все это при себе, пока не придет время написать об этом. Когда это время придет, это укрепит вашу репутацию, а нам это обеспечит правильный и правдивый отчет о том, что произошло.

Но ни один из нас, расставаясь в тот вечер, и не мечтал о запутанной паутине, в которую мы уже были втянуты, и о том, как горько мы будем раскаиваться о той роли, которую обязались играть.