Моя принцесса. Рассказы из жизни и о жизни

Галина Хэндус

Большинство историй рассказаны автору участниками или свидетелями событий.Отношения людей – что может быть сложней и одновременно интересней? Не каждый может побывать во всех странах, познакомиться с людьми разных национальностей, узнать их менталитет, привычки, традиции. Книга приоткроет дверь в незнакомую жизнь других людей, а также соотечественников, живущих в Европе.

Судьба

Свадьба Анастасии, красивой тридцатипятилетней женщины, оказалась, вопреки ожиданиям, немноголюдной и скучной. Впрочем, даже это небольшое облачко разочарования не смогло омрачить её огромного всепоглощающего счастья.

С будущим мужем, сорокадвухлетним Андреасом Груве, она познакомилась в Самаре. Симпатичный высокий наладчик приехал к ним на ткацкую фабрику устанавливать новое немецкое оборудование. Они увидели друг друга случайно. Настя, заменяя приболевшую подругу, отвозила тележку с бракованной партией ниток на склад. По дороге она столкнулась со светловолосым немцем, одетым в синий фирменный комбинезон. Из его кармана выглядывали белые рабочие перчатки. Настя слышала, что у них на фабрике будут несколько месяцев работать иностранцы, но никого из них до сих пор ей видеть не доводилось. Высокий, худощавый незнакомец стоял, оглядываясь, и смущенно улыбался. Увидев проходящую мимо девушку, он повернулся и спросил что-то непонятное:

— Вэцэ?

— Вы что, не знаете, как в цех пройти? — струсила вдруг Настя.

Сердце испуганным зайцем прыгнуло в самый низ и подогнуло колени.

— Тойлет? — стесняясь не меньше покрасневшей от смущения молодой женщины, переспросил немец.

— Ах, туалет! — облегчённо вздохнула она полной грудью, услышав знакомое слово, и, подкатив тележку к стене, сделала приглашающий жест рукой: — Пойдёмте, покажу.

На следующий день, выйдя после работы из проходной, Настя увидела его снова. Он стоял с таким же белобрысым подтянутым немцем и разговаривал с ним на непонятном языке. Проходя мимо, девушка озорно улыбнулась, вскинула сумку на плечо, пошла дальше, чувствуя спиной взгляды мужчин.

Дойдя до расположенной недалеко от проходной автобусной остановки, она услышала за спиной громкие шаги. Оглянувшись на всякий случай, увидела приближающегося вчерашнего знакомца. Замедлив шаг и подойдя поближе, он широко улыбнулся и протянул руку: Андреас. С этого дня началось их более близкое знакомство, быстро и незаметно перешедшее в любовь. Через шесть месяцев, когда у Андреаса закончился срок командировки, на свою родину он возвращался вместе с Настей.

Несмотря на различные темпераменты, непохожие характеры и языки, у Андреаса с Настей оказалось много общего. Каждый из них был единственным ребёнком в семье, оба выросли без отцов, свадьба была у каждого из них первый раз в жизни. Эти, казалось бы, неважные в жизни мелочи быстро сблизили их. Несмотря на не совсем юные годы, они решили, что у них в семье будет несколько детей. Это решение стало их общей счастливой мечтой.

Молодые поселились в доме у Андреаса, где он родился и прожил всю жизнь с матерью. Свекровь приняла невестку недоверчиво, чуть ли не враждебно, поджав тонкие губы. Справедливо рассудив, что та не так уж не права, ревнуя сына, Настя решила не особо обращать внимание на мелкие уколы с её стороны и не портить ни себе, ни ей, ни мужу совместную жизнь. «В конце концов, с сыном старая Марта прожила душа в душу более сорока лет, а тут приходится его делить с какой-то незнакомой женщиной, которая по-немецки почти не говорит. Кто же выдержит такую несправедливость?» — думала молодая женщина, стараясь как можно быстрее подстроиться к новой незнакомой жизни.

Настя оказалась намного мудрее старой Марты, старательно обходила возникающие между ними мелкие конфликты, приветливо и открыто улыбалась. В силу занятости на работе, а может, по невнимательности, Андреас не замечал этого противостояния. Надо, впрочем, заметить, что ни одна из конфликтующих сторон никогда на другую не жаловалась.

***

Прошло несколько месяцев. Молодые купались в счастье, как в первые недели знакомства. Новость о том, что Настя ожидает ребёнка, несколько примирила старую Марту с фактом женитьбы сына. Она перестала откровенно бурчать, греметь кастрюлями и хлопать дверью, когда видела Настю.

В кабинет врача Андреаса не пустили, попросили подождать в соседней комнате. Через двадцать минут оттуда вышла сияющая Настя и протянула мужу глянцевое фото. На снимке в секторе чёрно-белых полос высвечивался тёмным пятном силуэт ребёнка. Андреас будто сошёл с ума от радости. Схватив жену, он закружил её, крепко прижав к себе, не замечая понимающих улыбок сидящих вокруг женщин.

Дома он увеличил фотографию, повесил в рамку напротив кровати в спальне и вечерами, положив большую теплую руку на живот жены, уносился в фантазиях далеко-далеко. Он не только видел первого ребёнка взрослым, но уже нянчился с будущими внуками.

Настя не заглядывала так далеко.

Смеясь, она пыталась несколько притормозить разыгравшуюся фантазию мужа и рассуждала чисто по-женски: ребёнок вроде уже есть, но его ещё нет. Пусть вначале родится, потом можно смотреть дальше, ведь жизнь так хрупка и непредсказуема. Глубоко в подсознании у неё притаился страх, что первый ребёнок в тридцать шесть лет — большой риск. Она ни с кем не говорила на эту тему, старалась отогнать нехорошие мысли подальше, чтобы они не мешали радоваться предстоящему материнству. Получалось у нее не всегда. Страхи уходили, но опять возвращались. Однажды Настя просто махнула на мешающий ей страх рукой: будь, что будет. Главное — Андреас рядом. Он всегда поддержит и поможет.

У свекрови с невесткой были совершенно разные взгляды на жизнь. В одном они неожиданно оказались солидарны: нельзя заранее готовить в доме место для малыша — плохая примета. Несмотря на то, что обе женщины твердили, что торопиться не нужно, Андреас с бьющей через край энергией всё же обустроил детскую комнату. Он купил не только всё необходимое для не родившегося сына, но и то, что ему вообще пока не пригодится. Однажды в прихожей Настя с Мартой увидели детский велосипед. Они покачали головами и разошлись по своим комнатам, не сказав друг другу ни слова. Обсуждать поступки главы семьи ни одной из них не пришло в голову.

Нет людей, которые сознательно культивируют свои страхи. Чаще всего это происходит автоматически. Тогда то, чего больше всего человек опасается, происходит на самом деле. Настя была на шестом месяце и чувствовала себя прекрасно. Никаких отклонений в развитии ребёнка не наблюдалось, любимый муж был ласков и нежен, даже свекровь стала время от времени разжимать тонкие губы и разговаривать с ней.

Однажды, постирав бельё, Настя развешивала его на длинные верёвки, натянутые высоко, на рост Андреаса. Когда она перебросила второй тяжелый пододеяльник и начала его расправлять, у неё как-то неприятно потянуло в пояснице. Погладив её, молодая женщина тут же забыла об этом. Тем же вечером у неё начались боли и открылось кровотечение. Испугавшись за жену, и за ребёнка, Андреас тут же вызвал скорую помощь. Сидя рядом с Настей в машине и сопровождая до самых дверей операционного зала, он держал её за руку и бормотал, не переставая:

— Всё будет хорошо, потерпи, родная, всё будет хорошо.

Эту ночь он провёл у постели жены, не в силах вернуться домой, где они с такой любовью оборудовали детскую комнату.

Ребёнка они потеряли…

Следующие несколько недель, пока Настя приходила в себя, в доме повисла нехорошая тишина. Никто из троих не хотел говорить о потере ребёнка. Каждый переживал несчастье по-своему. Чувства Андреаса были как на ладони: он потерял аппетит, плохо спал, время от времени уходил гулять в одиночестве, чтобы никто не видел его слёз. Настя переживала потерю ребёнка не так тяжело. Она надеялась вновь забеременеть, а для этого ей нужно быть здоровой и сильной. Глядя на старую Марту, трудно было сказать, что творится у неё в душе — печалится она или радуется. Губы её оставались так же поджаты, как и в первый день, когда она увидела невестку.

Постепенно все свыклись с тем, что случилось, втянулись в нормальный ритм жизни. Детская комната была закрыта на ключ. Настя теперь всегда носила ключ с собой, чтобы у мужа не было возможности заходить туда и бередить раны.

Последующие медицинские обследования, которые Настя прошла после потери ребёнка, показали, что вторая беременность, в принципе, возможна, но риск вновь не доносить ребёнка очень велик. Этот риск врачи связывали не с возрастом женщины, а с её слишком узкими бёдрами. Только они осложняли нормальное развитие плода.

Прошёл год со дня свадьбы, время летело.

Оправившись, через четыре месяца Настя снова забеременела. Ещё через пять месяцев у неё опять случился выкидыш. Вторую потерю неродившегося малыша супруги переживали, молча стиснув зубы, но не отказавшись от мечты.

Несмотря на ухудшившиеся врачебные прогнозы, ни у Насти, ни у Андреаса приговор врачей не отнял надежду. Все их мечты, стремления и желания были связаны только с будущими детьми. Не отчаиваясь и поддерживая друг друга, супруги решили, раз со своим ребёнком пока не получается, усыновить чужого.

Необходимые для усыновления бумаги им пришлось собирать почти три месяца. Ещё больше времени ушло на то, чтобы дождаться подходящего малыша. Новорождённых детей бездетным парам приходилось ждать по нескольку лет. Настя с Андреасом ждать не хотели и решили взять из детдома уже подросшего. Им улыбнулось счастье в виде трёхлетнего Бодо. Его родители погибли в автомобильной катастрофе и малыша пока никто не захотел забрать в семью. Когда им в первый раз показали фото мальчика, Настя, увидев, каким счастьем засветились глаза Андреаса, поняла, что этот ребёнок — их сын. Это его они так долго ждали…

***

Все члены семьи Груве приняли маленького Бодо сразу и безоговорочно. В доме зазвучали теплые, проникающие до самого сердца слова: мама, папа, бабушка, сынок, внучек. Своим появлением малыш примирил мать с сыном и свекровь с невесткой, между тремя взрослыми людьми воцарилась гармония.

Мальчику исполнилось пять лет. Его новые родители уверовали, что всё идёт, как надо, и решили усыновить ещё одного ребёнка, потому что со своим никак не получалось. Приступив к знакомой процедуре сбора всевозможных справок, Андреас с Настей столкнулись с неожиданным препятствием. Их дом, согласно непонятным им нормам, оказался мал для ещё одного члена семьи. Совет опеки вынес вердикт: хотите усыновить ребёнка, приобретайте подходящее по величине жилье или достраивайте своё до необходимых размеров.

Андреас собрал семейный совет. После недолгой дискуссии семья единогласно постановила сделать к дому пристройку — это будет дешевле, и переезжать никуда не надо. Глава семьи взял в банке кредит на строительство, нашел толкового архитектора, который начал работать над проектом пристройки. Оставалось только ждать.

Однажды вечером, придя с работы и поужинав, Андреас обратил внимание на необычно возбужденное состояние жены, но решил вначале поделиться своими новостями.

— Я договорился со строительной фирмой Оттс. Мы поедем к ним во вторник с готовой документацией и обговорим последние детали, прежде чем подписывать договор, — сообщил он жене последние новости, как делал ежедневно после работы. — У тебя что нового? Как наш малыш?

— Андреас, — подняла на мужа сияющие глаза Настя, — я сегодня была у врача, он подтвердил мою беременность. Не хотела говорить тебе раньше, пока не была уверена.

Услышав новость, Андреас вскочил с места, схватил жену в охапку и закружился с ней по комнате, выкрикивая от счастья:

— У нас будет ещё один малыш!

Прибежавшая на шум старая Марта, услышав новость, почему-то недовольно поджала губы:

— Что мы будем делать с пристройкой? В проект вложено много денег.

— Пока отложим. Чертежи я сохраню, раз за них заплачено, встречу со строителями на следующей неделе отменю, — недовольство матери не испортило настроения сыну.

— Андреас, а как же с усыновлением? — подала робкий голос Настя, чувствуя себя немного виноватой, что от ребёнка из детского дома придётся отказаться.

— Ничего, я обо всём договорюсь. Тебе сейчас не нужно думать ни о чём, кроме будущего малыша.

Следующие три месяца были полны ожидания и надежды, что Настя всё же сможет благополучно выносить ребёнка. Андреас был с ней особо внимателен и предупредителен. К маленькому Бодо каждый день на два часа приходила семнадцатилетняя соседская девочка. Настя лишний раз могла теперь просто полежать, не наклоняться, не поднимать ничего тяжелого. Старая Марта готовила на всю семью и не роптала. Она очень хотела понянчить родного, а не приёмного внука.

Все относились к Насте, как к тяжелобольной, и это её угнетало. Скрепя сердце, она старалась не замечать ни укоризненных взглядов свекрови, ни любопытства соседей. Она видела перед собой единственную цель: родить мужу долгожданного малыша в ответ на его любовь и заботу и тем самым доказать безграничную любовь к нему.

У Насти наступил критический срок — двадцать пять недель. Она легла в больницу на пару недель под наблюдение врачей. После четырнадцати дней ей предложили остаться ещё на месяц, чтобы не рисковать жизнью ребёнка. Настя отклонила предложение. Чувствовала себя она прекрасно и хотела домой — к мужу и сыну.

Домашняя обстановка, действующая на неё положительно в душевном отношении, отрицательно сказалась на физическом самочувствии. Не умея сидеть совсем без дела, Настя выполняла лёгкую домашнюю работу, которая здоровой женщине была бы только в радость. Организм её, однако, взбунтовался на такое беспардонное, по его разумению, отношение к чувствительному росту новой жизни и заявил об этом со всей решимостью. На десятые сутки пребывания дома у Насти начались знакомые боли, которые, как и раньше, привели к потере ребенка.

Никто не обвинял Настю впрямую — ни муж, ни свекровь, но за их молчанием чувствовалось осуждение.

— Милый, — утешала Настя притихшего Андреаса, видя, что ему ещё тяжелее, чем ей. — Мы опять возьмём ребёнка из детского дома. Я не виновата, что так получается. Прости меня, пожалуйста.

— Тебе не надо извиняться, — отвечал ей равнодушным тоном Андреас. — Ты ни в чём не виновата.

Он никак не мог понять, почему у них никак не получается с ребёнком, ведь он честно выполнял свою часть дела. Но у жены никак не выходило доносить то, что он в неё вложил, хотя она старалась. Третья неудача выбила его из обычной колеи. Ему нужно было время, чтобы понять, где он ошибся, в чем, и что же теперь делать дальше.

Старая Марта в открытую обвиняла Настю, что та не может подарить Андреасу ребёнка. От этого ему становилось ещё больнее и обиднее. Он хотел найти в сложившейся ситуации виноватого, хотя виновных в ней не было, о чём он смутно догадывался, но верить не хотел. Ему было бы легче, если бы врачи поставили ему диагноз бесплодие, но у него всё было в порядке. Все дело было в Насте, а обвинять её впрямую у него недоставало сил.

Однажды, придя домой, он застал дома только старую Марту. Настя с сыном были на прогулке.

— Сынок, не мучайся так, — начала мать вкрадчивым голосом. — Ты молодой мужчина, посмотри, сколько вокруг здоровых женщин, которые хотят быть с тобой вместе. Что ты вцепился в эту русскую, она даже не может родить тебе ребёнка. Оставь её, найди себе подходящую жену.

Слово за слово, Андреас повздорил с матерью. Даже в мыслях не держал он расстаться с Настей. Слова Марты его очень задели. В эту ночь он почти не спал, ворочаясь с боку на бок и обдумывая жизнь. Жене о разговоре он не сказал ни слова, потому что знал, как остро реагирует Настя на подобные обвинения свекрови.

Назавтра, как обычно, он встал в полшестого, умылся, оделся, съел приготовленный матерью завтрак. Она делала это для него всю жизнь и Насте незачем было специально вставать так рано. За завтраком он не проронил ни слова и даже обычного спасибо старая мать в этот раз от него не услышала. Выйдя и тихонько закрыв дверь, Андреас сел в машину и уехал. Марта долго стояла у окна, глядя вслед удаляющемуся автомобилю, пока тот совсем не исчез из вида.

В десять утра в пустом доме зазвонил телефон. Звонил он громко и надсадно, призывая подойти и прекратить тревожащие душу звуки. Никто не откликнулся на громкий зов. Настя с сыном уехала за покупками, старая Марта ковырялась в саду. Она не сразу услышала звонок. Пока старая женщина дошла до дома, прошла в комнату и сняла трубку, на том конце зазвучали гудки отбоя.

Через час Настя вернулась домой.

К крыльцу вслед за ней подъехала машина Андреаса, но из неё вышел не хозяин, а его давнишний друг и коллега Михаэль. Миша, как называла его Настя. Открыв дверь и увидев стоящего на пороге ссутулившегося и опустившего глаза Мишу, женщины сразу поняли, что случилось что-то нехорошее. Взяв гостя за рукав куртки и проведя чуть ли не насильно в комнату, старая Марта строго сказала:

— Говори, не тяни!

— У Андреаса инфаркт. Я звонил час назад, но никого дома не было… — голос Михаэля был напряжен.

— Где он? — испуганно спросила Настя, тяжело опускаясь на стул и не заметив стрельнувшего в неё злого взгляда свекрови.

— Я поехал вместе с ним в больницу на скорой… — неуверенно продолжил Михаэль и замолчал.

— И что? Где он сейчас? — не выдержала старуха.

— Я к вам прямо из больницы, — взгляд мужчины остановился на свадебной фотографии Андреаса и Насти, стоящей на тумбочке рядом с телевизором. — Его не довезли до приемного покоя, он скончался прямо в машине. Мне очень жаль…

С последними словами высокий здоровый мужчина неожиданно громко заплакал, не в силах держать в себе горе от потери единственного друга, почти брата.

Марта, услышав о смерти сына, осталась стоять неподвижно, будто окаменела. Она не хотела и не могла понять, как мог умереть единственный, горячо любимый сын, для которого она жила.

«Как можно жить дальше без моего Андреаса, да и зачем? Нет, он не мог так поступить со мной, это просто какая-то ошибка. Сегодня вечером он придёт домой, как всегда…» — думала старая женщина, в один миг потеряв смысл дальнейшей жизни.

Настя, сидя на стуле, закрыла глаза, из-под её ресниц тут же покатились слёзы. «Неправда, это всё неправда, Миша всё перепутал, — мысли роились в голове лениво и как-то отрешенно. — А вдруг не перепутал, и всё сказанное — правда? Как мне теперь с этим жить? Я не могу без Андреаса, он не имел права оставлять меня одну. Его мать никогда меня не любила, и Бодо для неё чужой, чужой. Как я останусь в этом доме, что теперь будет со мной и с моим сыном? Почему жизнь так несправедливо отняла у меня того, кого я любила больше всего на свете?»

Никто не заметил, как в комнате появился маленький Бодо и уставился на плачущих взрослых большими глазами, пытаясь понять, что же произошло. Весёлый взгляд, с которым он забежал сюда, потух, губы скривились. Он быстро подошёл к матери, положил голову ей на колени и, сам не понимая почему, горько заплакал.