Лабиринт простых сложностей

Галина Романова, 2022

Полковник Хмельнова имела неосторожность назвать новое дело банальным. И как сглазила! Стройная версия рассыпалась, все запуталось, и кого подозревать в совершении убийства, непонятно… А началось все с того, что две подруги не поделили парня. Алла пригласила Ирину в гости, рассказала, что собирается уезжать с любимым Иваном на Сахалин, даже продает квартиру. В разгар ссоры соперниц Алле позвонил Иван, и она побежала к нему. А потом Ирину с окровавленным ножом в руке застали на лестнице над телом зарезанной Аллы… Галина Романова – подлинный знаток человеческих чувств и отношений. В ее детективных мелодрамах из серии «Метод женщины» переплетаются и кровь, и слезы, и любовь. Все, как в реальности, когда один единственный шаг отделяет нас от любви до ненависти, от дружбы до любви, от рождения до смерти. Нежные чувства проверяются настоящими испытаниями, где награда – сама жизнь.

Глава 5

С некоторых пор ей стало страшно заходить в подъезд. И вечерами страшно, и особенно ночами, когда она возвращалась со своей смены в клубе. И не с некоторых пор, чего она манерничает? С тех самых, как убили девушку Аллу, проживавшую двумя этажами выше.

— Это меня хотели убить! — убеждала она трагическим шепотом свою подругу, прижимаясь к ее спине в койке. — Это точно меня хотели убить. Просто ошиблись!

— Ангел, прекрати истерику. — Саша нехотя поворачивалась, протискивала руку под ее шеей, прижимала ее к своему крепкому плечу и целовала в лоб. — Спи давай. И мне дай поспать.

— Да пожалуйста! — обижалась Ангелина, выскальзывая из-под простыней и усаживаясь в компьютерное Сашино кресло. — Потом будешь жалеть, что не выслушала меня! Станешь плакать!

— О господи!

Саша грузно поднималась, тяжелой походкой шла в кухню и громыхала посудой в холодильнике. И ворчала, и ворчала, что в ее ночном «жоре» виновата Ангелина. И в ее лишних килограммах виновата тоже она.

— Почему я? — скрестив руки под маленькой грудью, спрашивала Ангелина, возникая в дверном проеме кухни.

— Спала бы я и спала, и жрать не хотела бы. А ты же не даешь мне уснуть? Не даешь! Все ноешь и ноешь, — возмущенно округляла глаза Саша, откусывая от круга краковской колбасы огромные куски. — Вот кому ты нужна, скажи?

— В смысле? — моргала Ангелина растерянно. — Тебе нужна, разве нет?

— Мне нужна, но убивать-то я тебя не хочу. — Саша выразительно смотрела на круг колбасы в руке, тающий с бешеной скоростью. Вздыхала печально и добавляла с горечью: — Во всяком случае, пока не хочу убивать. Но если ты мне еще одну ночь испоганишь, Ангел, я за себя не отвечаю…

Так продолжалось почти каждую ночь, которую Ангелина не работала. Это три раза в неделю. И за неделю Саша прибавила в весе семьсот граммов. И ныла потом, ударяясь головой о стену, проклиная генетическую предрасположенность к полноте и чудачества подружки.

Сегодня ночью Ангелина снова работала. Вернее, уже закончила и теперь снимала грим ватным тампоном, смоченным в специальном растворе, который ей готовили на заказ. Она уже сбросила сценический костюм и сидела перед зеркалом в крошечной гримерке, выделенной ей в индивидуальном порядке, в чем мать родила. Потому что, снимая грим, она могла заляпать свою личную одежду. А та красивая и дорогая.

И еще ей было жарко в этом крошечном помещении без окон. И еще ей было плевать на то, что ее кто-то увидит голой. Она только что два с половиной часа — с небольшими перерывами — отмоталась у шеста почти без одежды. Крохотные стринги и наклейки на сосках не в счет. И еще ей нравилось смотреть на себя обнаженную. Ее тело было совершенным. Так считала она. Так думали и клиенты, которые ей платили за танцы.

Ангелина в последний раз провела по лицу ватным тампоном, швырнула его в корзину для мусора. С громким зевком потянулась и встала, чтобы начать одеваться. Но ее спугнули громким стуком в дверь.

— Ангел! Ангел, это я, — заныл под дверью мужской голос. — Открой, пожалуйста! Есть разговор!

О боже! Она в притворном раздражении закатила глаза, хотя тот, кто стоял по ту сторону двери, не мог этого видеть. Дотянулась до прозрачного пеньюара, которым пользовалась не часто, а именно в таких вот случаях, набросила на себя и повязалась блестящим поясом.

— Чего тебе? — холодно поинтересовалась она, распахивая дверь.

— Я войду? — спросил нежданный гость и шагнул в гримерку.

Помещение мгновенно словно вдвое уменьшилось в размерах. Гость был высоким, широкоплечим, мускулистым. Огромным, короче, он был, по ее понятиям. Темные глаза из-под низких бровей тут же прошлись по ее телу. Крупный кадык дернулся на мощной шее.

— Ты голая, — выдохнул он и судорожно сглотнул. — Ангел, ты великолепна!

— Ты за этим здесь? — возмущенно прошипела она, хотя его восхищение всегда ей нравилось.

— Нет. Не за этим. — Он тронул ее стул за спинку, спросил: — Присяду?

Она знала, что это был коварный план. Когда Иван усаживался в ее гримерке, он загораживал собой дверь. И выбежать из крохотной каморки она не могла. Оказывалась зажатой в угол. И пару раз Иван даже распускал руки. За что бывал наказан местной охраной. Он, конечно, был влиятелен, но правила в этом клубе были для всех одни. Он об этом знал, и синяки охранникам прощал.

Он уселся на ее стул перед зеркалом. Глянул на ее личный белоснежный костюм на вешалке.

— Помню этот наряд. Ты в нем богиня!

— Иван! Говори и проваливай. Мне еще до дома добираться.

— Могу подвезти, — отреагировал он тут же.

— Нет, не можешь! Говори!

— Ладно…

Он уставился на ее грудь, ощетинившуюся аккуратными сосками под тонким прозрачным пеньюаром. Снова судорожно сглотнул и неожиданно отвернулся. Ангелина насторожилась. Разговор он, стало быть, не выдумал.

— Ваня, что?

— В общем, слышал, на твоей лестничной клетке девку зарезали. — Он вопросительно глянул.

— Так точно, Ваня. Зарезали.

— Кто? За что? — прищурился он своему отражению в зеркале гримерки.

— Просто девушка. Жила двумя этажами выше. К ней пришла знакомая. Они пили, пили. Разругались из-за парня, с которым обе трахались. Одна из них выбежала из квартиры. Вторая за ней вниз по лестнице. И на нашей лестничной клетке одна другую зарезала.

— Как я слышал, нанесла несколько ножевых ранений? — он вопросительно глянул на ее лицо, не на грудь.

— Будто так. Не уточняла. Я в тот момент спала перед ночной сменой. Ко мне полиция даже не дозвонилась. Сашка звонок отключает, когда я сплю.

— Какая у тебя заботливая подруга, — скрипнул зубами Иван. — И менты, значит, к тебе не попали?

— Нет. А зачем им я?

— Ну как… Все соседи повыскакивали из своих дверей, так громко девчонка орала. А ты спала! Неужели правда ничего не слышала? Или испугалась дверь открыть?

— Ваня, а чего мне бояться, скажи? Девушки мужика делили. Напились. Переругались. Одна другую зарезала. Мне-то чего бояться? Не меня пришли убивать.

Против воли последняя фраза вышла у нее какой-то скомканной. И Ангелина замолчала, прикусив губу.

— Вот видишь, и ты не уверена.

Он встал, заполнив собой все пространство маленькой гримерки. Дотронулся указательным пальцем до ее подбородка и медленно повел им по скуле. Добравшись до ее виска, легонько постучал и добавил:

— И я не уверен.

— Ты о чем? — она так растерялась, что даже по руке его привычно не ударила.

— Боюсь, что убийца пришел по твою душу, Ангел. Вас просто перепутали.

Его палец осмелел, юркнув к ее затылку под волосами.

— В смы-ысле?! — опешила она и тут же запоздало ударила Ивана по руке. — Прекрати свои штучки. Меня тошнит от твоих прикосновений. Разве ты не помнишь…

— О чем? О том, что ты любишь женщин? — его полные губы разошлись в ухмылке, он недоверчиво покачал головой. — Помню, Ангел. Только мы ведь с тобой знаем, что это не более чем легенда. Так?

— Нет, не так! Убирайся! — вспылила она, задирая вверх крепко сжатые кулачки. — Это ты сюда с легендой явился, чтобы запугать меня! Надеешься, защиты у тебя попрошу? Идиот! У меня есть Саша. И мне никто больше не нужен. Уясни это, Ваня!

Подобными словами заканчивалась почти каждая их встреча. И хотя этих встреч становилось все меньше и меньше, Ангелина не могла не признать, что выходит из себя все чаще.

— Ты меня просто достал! — выпалила она, поймав в зеркале свое покрасневшее лицо. — Надо додуматься: меня пришли убивать! С какой, сука, стати? Я никому, кроме тебя, дорогу не перешла! И тебе, если разобраться, ее не переходила…

— Ага. Согласен. Ты просто со мной рука об руку идти не желаешь, — миролюбиво заулыбался Иван, спрятав руки на всякий случай в карманах тонких льняных штанов. — Нет, Ангел, не я твой враг.

— А кто? — выпалила она.

— Тот, кого ты подставила шесть лет назад. Помнишь школьную историю? Тебе шестнадцать. Ему почти сорок. Он влюбился. Ты играла его чувствами. Хорошо до секса у вас не дошло, как ты ни старалась. А то бы сидеть дяде долгие годы. Вспомнила?

На негнущихся ногах она шагнула к стулу и медленно на него осела. Поставила локти на туалетный столик и, спрятав лицо в ладонях, глухо произнесла:

— Помню. И мне за это до сих пор стыдно.

— Тебе просто стыдно, а дяде невмоготу. — Иван навис над ней и шептал прямо на ухо, обдавая горячим дыханием. — Его после этой громкой истории бросила жена. Дети с ним не общаются. Его уволили и никуда не брали на работу в вашем Мухосранске. И дядя был вынужден уехать. И знаешь куда? Правильно, Ангел! Умница! Здесь твой дядя — тобою умело соблазняемый. В столице нашей Родины — в Москве.

— Откуда знаешь? — глянула она на него из-под ладоней.

— Оттуда, что он стал постоянным посетителем этого ночного заведения, малышка. — Иван прилип щекой к ее щеке, занавешенной волосами, продолжая шептать. — Я же должен знать, кто тобою особо восторгается? Должен. И мои ребята сразу его вычислили. Всегда приходил в одно и то же время: только в те ночи, когда выступала ты. Садился за один и тот же столик. И смотрел на тебя, не отрываясь. А после убийства несчастной твоей соседки вдруг исчез. Скажи мне, почему, малыш?

— Не знаю…

Голос ее дребезжал. Пальцы рук подрагивали. Ее даже слегка подташнивать начало оттого, что все ее подозрения оказались правдой. А Сашка неправа! И напрасно она на нее рычала, обвиняя в собственных ночных обжорствах.

Убить хотели именно Ангелину, не бедную девушку Аллу! Их просто перепутали! Потому что они…

— Вы ведь немного похожи с ней, Ангел. С той девушкой, которую убили. Фигура, рост, черные волосы. Он мог без сценического грима запросто вас перепутать. И убил несчастную он, а не ее подруга.

— Но полиция считает иначе, — возразила Ангелина слабым голосом.

— Полиция схватила того, кто стоял над трупом с ножом. Им зачем землю рыть в направлении твоего прошлого, когда готовый подозреваемый имеется? Девчонку посадят, а дядя… — он погладил ее по плечам и тихо прошептал: — А дядя, поняв ошибку, вернется за тобой, Ангел…