Лабиринт простых сложностей

Галина Романова, 2022

Полковник Хмельнова имела неосторожность назвать новое дело банальным. И как сглазила! Стройная версия рассыпалась, все запуталось, и кого подозревать в совершении убийства, непонятно… А началось все с того, что две подруги не поделили парня. Алла пригласила Ирину в гости, рассказала, что собирается уезжать с любимым Иваном на Сахалин, даже продает квартиру. В разгар ссоры соперниц Алле позвонил Иван, и она побежала к нему. А потом Ирину с окровавленным ножом в руке застали на лестнице над телом зарезанной Аллы… Галина Романова – подлинный знаток человеческих чувств и отношений. В ее детективных мелодрамах из серии «Метод женщины» переплетаются и кровь, и слезы, и любовь. Все, как в реальности, когда один единственный шаг отделяет нас от любви до ненависти, от дружбы до любви, от рождения до смерти. Нежные чувства проверяются настоящими испытаниями, где награда – сама жизнь.

Глава 4

Он стоял у своей распахнутой двери с оттопыренной щекой, за которой прятался пельмень, и недоуменно таращился на женщину, минуту назад позвонившую в его квартиру.

Вера Умова! Какого черта?! Что ей надо? Вырядилась, как на свадьбу: белое платье в пол с нелепыми оборками на груди, делающими ее еще пышнее и объемнее. Красные туфли с узкими носами на шпильках. Алая заколка в виде розы в белокурых волосах. Что за маскарад летним воскресным утром? Он только недавно проснулся, разогрел вчерашние пельмени и хотел нормально, без суеты позавтракать. И тут она!

— Приве-ет… — пропела Вера и помотала в воздухе зажатой в правой руке бутылкой шампанского. — Ехала мимо. Дай, думаю, зайду. Вместе выпьем. Тем более и повод есть.

— Какой повод? — он все еще тупо стоял и рассматривал ее наряд невесты, забыв пригласить войти.

— У меня сегодня день рождения. А отметить не с кем. Позволишь войти? — ее улыбка сделалась нервной, губы подрагивали.

— Конечно, — нехотя посторонился Дима. — Проходи в кухню. Я сейчас.

Он вдруг вспомнил, что из одежды на нем одни трикотажные шорты, больше напоминающие трусы. И он еще не брился и зубы не чистил. И в комнатах у него полный бардак. Только в кухне более или менее чисто. Даже вчерашней посуды в раковине нет. Успел, вымыл утром.

Дима распахнул шкаф в маленькой спальне. Нашел спортивные штаны, футболку. Оделся. Кое-как причесался пятерней. Раздраженно задышал.

Вот что ему теперь делать? Какой-то день рождения выдумала. Он точно помнил, что они праздновали его перед Новым годом всем отделом, потому что Вере исполнилось тридцать лет. Юбилей как-никак. Думает, он забыл?

Он схватился за телефон в надежде, что пропустил какой-нибудь важный вызов или сообщение. Нет. Ничего. Зашел в соцсети, проверил, когда там была его начальница Хмельнова. Минуту назад. Может, попросить ее об услуге? Ну, чтобы она ему организовала вызов на место происшествия.

Нет, не очень хорошая идея. Дима отмел ее сразу. Хмельнова тут же уличит его в слабодушии и неспособности поступить жестко и по-мужски. А потом будет смотреть на него многозначительно и хмыкать при каждом удобном случае.

— Что ты делаешь, Вера? — ужаснулся он, входя на кухню. — Ну вот что ты делаешь?!

Вера стояла у раковины и чистила картошку. В платье невесты, с розой в волосах, на красных шпильках!

— Я решила, что нам надо с тобой прилично позавтракать. Что это за еда — магазинные пельмени? Я сейчас картошечки пожарю и…

— Прекрати! — повысил он голос.

Подошел, выключил воду и сунул Вере в руки рулон бумажных полотенец.

— Не надо никакой жареной картошки. Я ее не люблю, — соврал он. — И ты собралась шампанское закусывать жареной картошкой? Мило!

Вера конфузливо улыбнулась, судорожно вытирая мокрые руки. Осторожно разложила на подоконнике скомканные влажные комки бумаги. Оглянулась. Присела на краешек его кухонной табуретки.

— Прости, Дима, — неожиданно произнесла она, пряча глаза. — Нелепо вышло. Думала, ворвусь к тебе эдаким облаком: нарядным, воздушным. Понравлюсь, заставлю разволноваться. Глупо… И еще шампанское притащила! Вообще идиотизм. Ты не пьешь шампанского. Я это помню. Со своего дня рождения, которое мы вместе праздновали зимой.

Она подняла на него вопросительный взгляд. Он молча кивнул, подтверждая, что отлично помнит, когда именно у нее день рождения. Щеки ее покраснели.

— Прости, — повторила она снова, острый нос ее левой туфли без конца двигался, словно пытался стереть узор на его линолеуме. — Глупо вышло. Вырядилась еще…

— Тебе идет, — нехотя признал он. — Не парься ты так, Вера. Зашла и зашла. Воскресенье, утро. Почему нет? Для шампанского, конечно, еще очень рано. Но кофе-то мы с тобой можем выпить? А потом пойти прогуляться.

Он готов был идти с ней куда глаза глядят, лишь бы подальше от квартиры с разобранной кроватью, угол которой прекрасно просматривался из коридора. Очутиться с Верой в этой самой кровати он хотел меньше всего.

Кажется, она поняла его намерения. Потому что резко поднялась и произнесла:

— Давай кофе выпьем где-нибудь еще. Ты умывайся, Дима, я тебя во дворе подожду.

Он вышел к ней через рекордные десять минут, успев принять душ, побриться, почистить зубы и найти свежую футболку с чистыми джинсами.

— Куда пойдем? — поинтересовался он, выразительно глянув на ее туфли. — Готова к длительной прогулке?

Она не была готова. Шпильки были не для прогулки, шпильки были для него. Решили, что выпить кофе они вполне могут в парке через дорогу на открытой веранде. Народу к этому часу там было мало. И солнце еще не добралось до полосатого полога, под которым в жару дышать было нечем. Они уселись за дальний столик, заказав по кофе и пирожному.

— Хорошо здесь, — мечтательно улыбнулась ему Вера. — Народу мало. Прохладно пока… Ты извини меня, Дима, я, наверное, поломала какие-то твои планы.

— Хватит уже извиняться, — поморщился он досадливо. — И планов никаких не было. Порядок хотел в доме навести, подумать еще.

— О чем? — взмахнула длинными ресницами Вера. — О жизни?

— О деле. — Дима покусал губы. — Не дает мне покоя это убийство на лестнице. Все как-то…

— Слишком просто?

— Типа того, — он откинулся на спинку плетеного кресла, уложил на затылок сцепленные замком пальцы. — Вроде все понятно. Дюжина свидетелей. Отпечатки. Все как по учебнику, а…

— А она не признается! — легонько шлепнула кончиками пальцев по краю стола Вера. — Почему?

— Да! Почему? Бормочет ерунду про какого-то третьего. А его никто не видел. Не входил и не выходил никто из подъезда.

Дима замолчал. К столу подошел официант, принес заказ.

— Может, не входил и не выходил, что тебе кажется странным? — глянула на него поверх кофейной чашки Вера.

— Получается, она врет.

— Необязательно. — Она сунула ложечку с засахаренной вишней в рот, принялась медленно жевать. — Может, ее соперницу убил кто-то из жителей этого подъезда?

— Не может. Мотива ни у кого нет. Люди вполне себе приличные. И почти все были друг у друга на виду.

— Почти? Что значит «почти»?

Вера повозила ложечкой в воздушном креме. Недоуменно глянула и неожиданно покачала головой.

— Вы все квартиры в подъезде прошли в вечер убийства?

— Поквартирный обход, конечно же, был, но… — Дима досадливо покусал губы. — Убийца с ножом в руках — вот он. Перед глазами. Кому придет в голову мысль искать кого-то еще за закрытыми дверями?

— А дверей закрытых много было? — не отставала Вера.

— Так лето, время отпусков, Верочка. Кто на даче, кто на море. Конечно, половина квартир была заперта. Но на лестничной клетке, где произошло убийство, почти все жильцы были в полном составе. Только одна квартира оказалась запертой. А в остальных — работающий люд…

— Да, да, я знаю этот дом. Приходилось по службе сталкиваться.

— Что-то серьезное? — вытянул Дима шею в ее сторону. — По убитой что-то?

— Нет, нет. О ней мне вообще ничего не известно. Но район тот не очень благополучный. Подростки проблемные. По прошлой весне притон один накрыли. И наркотиками торговали, и проституцией занимались.

— В квартире?

— Сразу две квартиры объединили под притон. И ремонт закатили приличный. Дело было поставлено на широкую ногу.

— Прямо в этом же доме, где и было совершено убийство?

— Нет, не в этом. В соседнем. Но! — Вера допила кофе и поставила пустую чашку на стол. — В этом вашем доме живет один из фигурантов того громкого дела.

— Живет? Не сидит?

— Нет. Соскочил. Но даже странно, почему его не закрыли. Личность, скажу тебе, легендарная. Некто Сергей Иванович Золотов. В блатном мире — Серж Золотой. Пятидесяти лет от роду. На нары присаживался лет с семнадцати.

— Убивал?

— Нет. Крал… — Вера неожиданно протянула руку и погладила Диму по щеке. — Побрился… Успел…

От ее ласки он опешил, смутился, покраснел, уронил чайную ложку на стол. И кусок пирожного, которое он только-только поддел, плюхнулся на стол кремовой горкой.

Какая неловкость! Он не любил выглядеть неловким. Особенно в глазах женщин. Особенно если женщина была в белоснежном платье с воланами и алой розой в волосах. Почувствовал себя неуклюжим подростком, честное слово.

— И кого же обкрадывал Серж Золотой? На чем практиковался? — пристал он с вопросами, чтобы отвести внимание от своего смущения.

— А знаешь, он ничем не брезговал. И сейфы в богатых домах бомбил. Пару раз банки грабил. Но весьма неудачно.

— Откуда ты так много о нем знаешь? — изумился Дима, незаметно подхватывая крошки пирожного со стола салфеткой.

— Я очень плотно была задействована в деле с наркопритоном и проституцией. Горы бумаг, строй фигурантов, информации столько, что мозги кипели. Тогда-то я и познакомилась с этим легендарным дядечкой. Мне поручили вести опрос некоторых подозреваемых. Он был в их числе. Но… — полные руки Веры разошлись в стороны. — Он оказался не при делах. Дурью не торговал, не употреблял, к девкам не захаживал.

— А чего его тогда взяли в разработку?

— Из-за биографии. Сам знаешь, с чего мы все начинаем работать. Вычисляем слабые звенья и… — Вера полезла в сумочку за кошельком.

— Прекрати, — возмутился Дима. — Я оплачу. Ты у меня еще и шампанское свое оставила. Завтра на работу принесу. Верну.

— Не стоит. — Вера грациозно поднялась с места, колыхнув сразу всеми воланами на платье. — Как-нибудь еще загляну к тебе. В более удобное время. Тогда и разопьем.