Эликсир для вампира

Галина Полынская, 2018

Урожденный испанский дворянин Феликс многое успел повидать за свою очень долгую вампирскую жизнь. Но лишь одна несбыточная мечта оставалась для него недоступной: увидеть солнце и не умереть, не сгореть в его лучах. Увидеть и остаться в живых. Представители загадочной фирмы предложили необычный эликсир, способный видоизменить вампирскую сущность Феликса. Цена вопроса – собрать и объединить под своим началом людей со сверхспособностями и с их помощью сделать мир лучше. Так появилось детективное агентство «Тайные стражи».

Глава 3

Весь день шел дождь и стих только к ночи. Насквозь промокший город успокоился, потеплел и принялся рассматривать свои отражения в лужах. Размяв в пальцах стебель лимонной травы, Феликс вдохнул ее запах, затем тщательно разжевал и выплюнул, заглушая мерзкий привкус выпитой крови. Мужчина в темном костюме неторопливо шел в глубь темной аллеи сквера, следом за ним переваливался с лапы на лапу ворон. Проходя мимо дома Дааны, Феликс невольно замедлил шаг. В кронах деревьев проплыл приглушенный свет окна гостевой комнаты. Паблито, разумеется, заметил эту остановку, хотя она была лишь малым сбоем в ритме шага. Притормозив, ворон поднял голову и покрутил клювом по сторонам.

— А! — догадался он, куда посмотрел Феликс. — Так это здесь живет Даана? Вы почти соседи, да?

— Почти.

Ритм шагов мужчины снова стал размеренно четким.

— Слушай, получается, это и есть то самое… как его? Взаимное притяжение! А потом у людей происходит дружба или любовь, да?

— У людей, наверное, так и происходит, но мы — не люди. Ты почему-то все время об этом забываешь.

— То есть нет у вас никакого притяжения? Вы просто так, случайно селитесь рядом?

— Чего вдруг «селимся»?

— А, так это соседство само собой получилось, да?

Феликс не ответил, лишь ускорил шаг.

— Если вы одинаковые, почему бы вам не держаться вместе? — Растопырив крылья, ворон спешил за ним, не закрывая клюва.

— Мы не одинаковые, — отрезал Феликс. — Мы совершенно разные. И замолчи. Ничего больше не собираюсь обсуждать с паршивыми сплетниками из подворотен. Что крылатые, что усатые — одинаковые болтуны, ничего в вас не задерживается.

— Да я даже не знаком с этой крысой! Клянусь!

— Вне всяких сомнений, да.

Остановившись, мужчина смахнул ладонью дождевые капли со скамейки и сел. Сквозь кроны деревьев, как всегда, блистал и переливался огнями ресторан «Империал». Последождливая летняя ночь, уютная и теплая, как компаньон в бархатном халате, примостилась рядом. Вытянув ноги, Феликс закрыл глаза. Многокилометровый шум окрестных дорог и улиц тугими волнами бил в барабанные перепонки. Еще и суетливое карканье у ног невыносимо громко переругивалось — окрестные вороны слетелись в сквер и затеяли ссору с Паблито. С гневным гомоном собратья наступали на него, в ответ Паблито отбивался:

— Вон пошли! Пошли вон!

— И нам! И нам! Человек нужен нам!

— Мой! Личный! Мой!

— Тоже хотим! Тоже хотим!

— Пошли вон! Пошли вон!..

Феликс топнул ногой по асфальту, стая ворон разлетелась с оскорбленным карканьем, а Паблито приковылял вразвалку и запрыгнул на скамейку. Усевшись рядом, он сердито встряхнулся и проскрипел сварливо:

— Поналетели, дряни!

— Жадный ты. Им тоже хочется общаться, — не открывая глаз, произнес Феликс, — с человеком. Ну или с трупом человека, что вам особенно нравится. Какая она, кстати, мертвечина, на вкус? Правда такая сладкая, как говорят?

— Откуда мне знать? Я хоть и падальщик, но людьми брезгую. Тоже мне, нашел кондора в суете мегаполисных улиц.

— Хорошая строчка, — на белых губах возникла слабая отстраненная улыбка.

— В смысле?

— Ты сейчас так выразился, что из этого могут получиться стихи. Знаешь, что такое стихи?

— Феликс, ну что с тобой происходит? — Птица запрыгнула ему на колени и ткнулась клювом в плечо. — Что?

— Я живу почти пятьсот лет… — вяло произнес Феликс, отмахиваясь от него. — Это тоскливо.

— Ну и что? Я тоже давно живу, но мне не скучно.

— Еще успеешь. Нет, это даже не скука. — Феликс провел пальцами по волосам, будто проверял, достаточно ли гладко они причесаны и тщательно собраны в хвост. — Это обманутые ожидания.

— Не понимаю.

Из дверей «Империала» вывалилась пьяная компания с криками: «Такси! Такси!» Феликс указал на шумных молодых людей и произнес:

— А лет двести тому назад они бы подзывали извозчика. Вот и вся разница. Ничего не меняется.

— Э-э-э… а что ты хотел увидеть? Что-то ожидал от людей? Тебе кто-то пообещал, что они должны меняться? И что тебе за радость от этих перемен?

— Действительно. Никто не обещал. И верно — никакой. — Феликс закрыл глаза, затем медленно приподнял веки, и будто вязкая смоляная чернота пролилась из глазниц. — Что там твои вороны? Так никого и не нашли?

— Сам слышал, как скандалили. На пять городов отсюда — никого похожего на тебя. Отыщи они хоть кого-то, сразу бы растрепали.

Феликс снова закрыл глаза. Хотя смыкание век мало помогало отгородиться от внешнего мира, но это все еще обманывало, почти успокаивало. Паблито походил по скамейке, громко цокая когтями по деревянным доскам, наконец, выбрал место, уселся и притих. Но долго спокойно все равно не просидел:

— Ты неплохо ладишь или хорошо притворяешься, что ладишь с окружающим миром, так что бы тебе не завести подругу или друга? Чтобы вместе гулять, разговаривать… Имею в виду — человека.

— Боюсь сорваться, — нехотя ответил Феликс. — Тяжело все время держать себя под контролем и насиловать эту проклятую вампирскую природу.

— Ты как-то говорил, что у тебя временами так же невыносимо чешутся зубы, как когти у кошек. Обо что ты их точишь?

— Этого я тебе не собираюсь рассказывать.

Паблито правильно уловил тон голоса, отстал с этой темой, но продолжил про друзей:

— Ты часто общаешься с этим своим седым приятелем. С ним не боишься сорваться?

— Он мне не приятель, а доверенный в делах. С ним не боюсь.

— Это почему же?

— Когда-то давно Владимир получил дозу облучения, после чего у него развилась лейкемия. Время от времени я тайком подсыпаю в его еду алхимический порошок, поддерживающий его организм в относительно здоровом и работоспособном состоянии. Без этого болезнь давно бы его одолела. Я не могу пить такую кровь при всей своей тяге — больная кровь мне навредит. Поэтому всегда подбираю партнеров с проблемной кровью, иначе даже не рискну пригласить к себе домой. Главное, чтобы проблема была не острой, смертельной, а хронической, вялотекущей, иначе будут умирать быстро. Хлопотно часто менять доверенных.

— Вот как, — ворон призадумался. — А что с седым стряслось? Я вообще-то всегда думал, что он из-за тебя поседел…

— Не говори глупостей, Володя не знает обо мне правды, только легенду: у меня болезнь, аллергия на солнце — фотодерматит, не могу вести дневной образ жизни из-за этого. Связан был с вредным предприятием, там и получил облучение.

— Если ты его не кусал, то как узнал, что с кровью нелады?

— Я человеческую кровь на расстоянии чувствую, различаю, где здоровая, где проблемная. Если человек болен, можно отравиться. И что ты вообще пристал со своими расспросами?

— Да не пристал я! — обиделся Паблито. — Просто общаюсь. Ведь мы же друзья!

— Кто тебе сказал? — Феликс принялся массировать виски, словно от вороньего карканья разболелась голова.

— Если это не так, могу уйти!

— Вперед, давай.

Захлопав крыльями, ворон взлетел со скамейки и скрылся в ветвях. Феликс помассировал лоб костяшками пальцев, думая об окне Дааны. Она с кем-то разговаривала на застекленной лоджии, но Феликс не понял с кем, не увидел собеседника.

Откинувшись на спинку скамейки, он запрокинул голову и взглядом поискал звезды. Затерянные, засвеченные огнями мегаполиса небесные огни почти не различались на неестественно светлом небосводе. Феликс вспоминал их блеск и узоры, как величественно плыли созвездия над городом, когда дома еще не были такими высокими, а иллюминация — цветной и яркой.

Вспоминая звезды, Феликс машинально трогал, поглаживал массивный золотой перстень на безымянном пальце правой руки: вытянутой формы, с прозрачным темно-красным камнем в центре, он походил на искусно выполненный родовой вензель с монограммой в виде буквы «F».

В отдалении послышались чьи-то шаги — некто вошел в сквер со стороны «Империала». Продолжая разглядывать небо сквозь древесные кроны, Феликс скорее от скуки, чем из надобности, стал вслушиваться в этот звук: человек мужского пола, молодой, трезвый, но чрезмерно возбужден, возможно, действие каких-то легких наркотиков. Приближаясь, шаги замедлились, и Феликс понял, что человек его заметил. Он прекрасно понимал, как выглядит в глазах незнакомца: выпивший, хорошо одетый человек придремал на лавочке в темном сквере. И даже не сомневался, что этот прохожий воспользуется ситуацией. Другой бы ускорил шаг, торопясь пройти мимо.

Человек подошел к скамейке, постоял и присел рядом. Приобняв Феликса за плечи, парень принялся обшаривать его карманы. От наслаждения Феликс даже улыбнулся, чего увлеченный процессом человек не заметил. Как давно и как недавно это было! Похожим образом изображая богатого пьяницу, Феликс приманивал воров и бродяг на грязных улицах Мадрида и Толедо, после бросая их тела в сточные канавы. Хорошие, свободные были времена! Как мало стоила и значила человеческая жизнь! И можно было без лишнего притворства, почти не таясь, выходить ночами в город, как в таверну…

Человеческая рука скользнула во внутренний карман пиджака. Сквозь ткань рубашки мужчина ощутил тепло ее кожи и толчки пульса, от чего по телу прошла болезненно сладкая дрожь. Феликс приподнял голову и в упор посмотрел на сосредоточенное лицо молодого человека. В темноте его непроницаемо-черные глаза вдруг вспыхнули смутным багровым сиянием и стали различимы узкие вертикальные зрачки. Увидав это явление, парень замер и постепенно стал отстраняться, но Феликс быстрым движением руки схватил его за затылок и притянул ближе.

— Любишь гулять по ночам? — тихо, доверительно, словно разговаривал со старым знакомым, произнес Феликс.

— Иногда, — шепотом ответил парень.

— Я тоже. Хочешь погулять за компанию?

Лицо незнакомца четче проступило из темноты, словно его мраморные черты стали источать прохладное зыбкое свечение. Как завороженный, парень уставился на глубинно-черные, с кровавым отблеском, нечеловеческие глаза и мертвенно-белые губы. Продолжая придерживать парня за голову, Феликс поднял правую руку, сжал пальцы в кулак — и из массивного перстня с тугим щелчком выскочил золотой «коготь». От этого звука парень словно очнулся и отчаянно закричал. И тут откуда-то с ближайшего дерева прямо им на головы спланировал Паблито. С оглушительным карканьем ворон принялся хлестать крыльями по головам, от чего молодой человек закричал еще пронзительнее, а Феликс вздрогнул и опомнился. Ослабив хватку, он разжал пальцы, отпуская затылок жертвы. Парень вскочил со скамейки и понесся прочь, не разбирая дороги.

— Ты что творишь?! — воскликнул Паблито. — На минуту нельзя оставить!

Феликс не ответил — он задыхался, его трясло всего с головы до ног. Потребовалось немало времени, прежде чем он смог прийти в себя и успокоиться. Отдышавшись, мужчина погладил пернатую спину все еще дрожащей рукой.

— Ты вовремя явился.

— Далеко и не уходил! — проворчал Паблито. — Давай вставай, пройдемся немного, подышим воздухом, успокоим нервы.

Тяжело поднявшись, Феликс медленно побрел по безлюдной аллее.