Шандола

Галина Полынская, 2005

В селении Антара живет мальчик с золотыми волосами. Кто его родители, откуда он взялся – неизвестно. Младенцем его нашли на границе селения и приютили. Ведунья напророчила, что именно золотоволосый Ирвин станет будущим правителем Антары. От этого пророчества настоящий правитель Мудрый теряет покой и решает избавиться от мальчика. Мудрый отправляет юношу в путешествие, откуда он не должен вернуться – на поиски таинственной страны Шандолы. Но где она находится, никто не знает. Поэтому Ирвина и его верных друзей ждут в пути необыкновенные приключения.

Глава четвертая. Сроуту придумывают имя

Вечерело. Сроут вместе со своими вещичками ехал на спине Пилата и дремал.

— Давайте устраиваться на ночлег. — От усталости Ирвин не чувствовал ног.

— Я уж думал, ты никогда этого не скажешь! — сердито буркнул пёс. — Сроут, слезай!

— А? Что? — Спросонок он недоумённо захлопал длинными ресницами.

— Слезай, говорю, приехали!

Кряхтя, сроут слез в траву.

— Ох, как у меня всё болит. Будто меня волочили по камням.

— Смотрите, он ещё и жалуется! — возмутился пёс. — Ехал со всеми удобствами, а я тут надрывался, как лошадь ездовая!

— Ладно, не ворчи, ценю твои усилия.

— Благодарствую!

Для ночлега выбрали небольшую лужайку, окружённую пышным цветущим кустарником.

— Давайте костер разведем, становится прохладно. — Сроут то и дело потягивался, разминаясь после долгой езды на собачьей спине.

— Рады бы, да нечем. — Пилат оттаскивал в сторону упавшие ветки, расчищая поляну.

— В путешествие отправились, а костра развести не могут, — покачал головой сроут. — Давай, Пилат, стаскивай ветки в одну кучу.

Сроут ловко выкопал ножиком небольшую ямку и сложил туда сухие иголки, прутики. Затем вытащил из своего содержательного мешочка пару коротких черных трубочек, металлических на вид. Затем начал быстро-быстро стучать этими трубочками одна об другую. Ирвин с Пилатом заинтересованно наблюдали за этим ритуалом, считая его новым колдовством. Трубочки издавали глухой звук, и парень решил, что они сделаны из камня. Сроут усердно стучал, пока не показалась одна искра, другая… и вдруг вылетел целый столб огненных точек, от которых загорелись иголки, а за ними и мелкие веточки. Через пару минут в ямке вовсю запылал огонь.

— Здорово! — восхитились зрители. — Сколько всего интересного и полезного ты носишь с собой!

— Как же иначе. Мы, сроуты, вообще очень предусмотрительные.

— Давайте ужинать, ужинать давайте! — в нетерпении завертелся Пилат. — Есть охота, сил никаких!

— Негусто у нас с провизией, — юноша заглянул в свою сумку. — Осталась краюха хлеба, немного сыра, овощей и малость копченого мяса.

— Надо поберечь еду, — сказал сроут. — Лес хоть и большой, но какой-то пустой в смысле провизии. Давайте поищем в округе что-нибудь съедобное, вдруг повезет.

Пилат мигом встал в позу:

— Предупреждаю, сроутские корешки я грызть не буду!

— Значит, не сильно ты и голодный, хорошенько проголодаешься, что угодно сгрызешь. Пойдём, Ирвин.

— А я?

— А ты охраняй вещи.

— От кого, от мошек?

— Ладно, идём с нами.

— Нет, я уж лучше здесь полежу, отдохну, огонь посторожу.

Пилат развалился у костра, поглядывая на мешок с провизией.

— Вздорная собака, — покачал головой сроут, — никогда не знает, чего хочет. Не смей трогать еду и подбрасывай ветки в огонь.

Сроут с Ирвином отправились в чащу. Юноша старался идти помедленнее, чтобы маленький неторопливый сроут не отставал. Сроут же внимательно смотрел по сторонам и довольно быстро наковырял с десяток корешков и земляных орешков.

— Где-то здесь есть грибы, — определил он по каким-то ему одному известным признакам, — где-то здесь… где-то здесь… Ага! Вот они!

Сроут метнулся к ближайшему дереву и разворошил хвою, под нею действительно оказалось целое семейство крупных грибов с оранжевыми шляпками.

— Они съедобные? — засомневался Ирвин.

— Как известно, есть можно абсолютно все грибы, но некоторые только один раз, — сроут сорвал одну шляпку и понюхал. — Эти годятся, собирай.

Ирвин снял рубаху и принялся складывать на неё трофеи.

— Можно возвращаться, а то боюсь твой пёс слопает всю провизию вместе с моими корешками.

Когда они вернулись на поляну, уже стемнело. Пилат так добросовестно подкладывал в огонь ветки, что вместо костра пылал небольшой пожар. Огонь немного притушили, и сроут занялся приготовлением грибов: почистил их от земли и хвои, нанизал на тонкие прутики, сгреб в сторонку немного угольков и начал жарить. За всем этим настороженно наблюдал Пилат. Затем пёс пододвинулся к сидевшему у огня Ирвину и шепнул ему на ухо:

— Он нас отравит!

— Прекрати, сроут лесной житель, он разбирается.

— А я бы ему не доверял, слишком уж он самонадеянный!

Тут сроут сообщил, что всё готово и пора к столу. На листьях лопухов он разложил дары леса: грибы, орехи, корни, а провизию Ирвина нарезал тончайшими ломтиками и разделил поровну на троих. Глядя на этот ужин, Пилат уныло вздыхал.

— Приятного аппетита, — сроут взял прутик с грибами, подул и с аппетитом принялся за еду. Ирвин с Пилатом молча наблюдали за ним.

— Чего не едите? Хотите посмотреть, отравлюсь я или нет? Не доверяете?

Ирвин решился, взял прутик и откусил кусочек гриба.

— Вкусно, — сказал он, — действительно очень вкусно.

— Не шутишь? — Пилат обнюхал свою порцию.

— Нет, попробуй.

Пёс слизнул с лопуха самый маленький гриб и принялся медленно жевать.

— О, ужас! — вдруг воскликнул он.

— Что такое?

— Я забыл помолиться перед едой!

— Прекрати, Пилат! Сроут прекрасно разбирается в грибах!

— Верно, — кивнул сроут, — эти выглядят точь-в-точь, как съедобные. Шутка. Ешьте смело.

Поужинав, они расположились у костра. Ирвин лежал на спине, вглядываясь в древесные кроны, утопленные во мраке. В отблесках костра чешуйчатая кора деревьев играла розоватыми отблесками. Где-то далеко в чаще протяжно вскрикивали ночные птицы. Юноша думал о своём рассказе, что же написать дальше, но в голову не приходили идеи.

— Сроут, ты спишь? — Ирвин повернулся на бок и подложил ладонь под щеку. Свернувшись клубком, в обнимку со своим мешочком, сроут сопел рядом.

— Сплю.

— Может, всё-таки не спишь?

— Может, и не сплю. Чего хочешь? — Сроут приподнял голову и посмотрел на Ирвина.

— Расскажи про свой народ, а?

— Что рассказывать, — он потянулся, зевая. — Сроуты мы и есть сроуты. Спокойные, умные, миролюбивые, если нас не трогать и не задирать, конечно. Живём в небольшом поселении под названием Бушрон. Мы вегетарианцы, занимаемся земледелием…

— Хватит болтать! — раздался возмущённый возглас Пилата. — Невозможно уснуть!

— Когда ты, Пилат, храпишь, не может уснуть вся Антара. Неужели тебе неинтересно узнать про народ сроута?

— А утром это нельзя сделать?

— Почему ты такой вредный? Здорово же разговаривать у костра!

— Ну его. Слушай дальше, — продолжил сроут. — Ещё мы изобретаем всякие полезные вещи, ведь мы не просто умные, мы гениальные. У нас есть главный сроут, очень достойный во всех отношениях, правда, он жёлтый, но это его ничуть не портит.

— А почему у вас нет имён?

— Мы думали об этом, но толку не вышло. Решили, что «сроут» само по себе звучит гордо.

— А тебе хотелось бы собственное имя?

— Конечно.

— Так давай придумаем! У тебя есть какая-нибудь идея?

— Да, мне нравится одно имя, — сроут перевернулся на спинку, устроился поудобнее и мечтательно произнёс: — Валентин…

Пилат насмешливо хрюкнул, встал с земли, встряхнулся и подошёл поближе к компании.

— Ты всё ещё не спишь? — приподнялся на локтях Ирвин.

— Уснёшь с вами, как же. Откуда ты взял такое имя? Сам придумал?

— Нет, где-то слышал, не помню где. По-моему, очень красиво.

— Слишком длинно и бестолково, — Пилату расхотелось спать и потянуло общаться. — Имя должно быть кратким и содержательным, например — Дюк.

— Ещё мне собачьей клички не хватало.

— Альфа тебе не нравится? — предложил Ирвин.

— Ничего хорошего, какое-то женское имя.

— Тогда… — юноша задумался. — Тогда… Эразм?

— Неприятно звучит.

— Экзимус? — предложил Пилат.

— Не выговоришь, да и коряво как-то.

— Бобби, Коллет, Гудвин, — начал перечислять юноша всё, что приходило в голову, — Мокка, Фантус…

— Как, как? — оживился сроут. — Фантус? В этом что-то есть! По-моему, мило и вполне соответствует гордому званию сроута. Как считаешь, Пилат?

— Можно и получше придумать, например — Лакмус. Нравится?

— Не очень, если честно.

— А Ифорт? — не сдавался пёс.

— Фантус мне больше по душе.

— Ну и ладно, если хочешь, будь Фантусом, — обиделся Пилат. — Глупее имени не слышал!

— Да ладно тебе, главное, чтобы сроуту нравилось. Ну, что, давайте спать?

— Ага, конечно! — проворчал Пилат. — Перебили мне весь сон! Теперь до утра не засну!

Чрез минуту он уже храпел так, что с веток сыпалась хвоя.

— Доброго сна тебе, Фантус, — пожелал Ирвин.

— Какая хорошая шутка, — пробормотал сроут, думая, чем же заткнуть уши.