Шандола

Галина Полынская, 2005

В селении Антара живет мальчик с золотыми волосами. Кто его родители, откуда он взялся – неизвестно. Младенцем его нашли на границе селения и приютили. Ведунья напророчила, что именно золотоволосый Ирвин станет будущим правителем Антары. От этого пророчества настоящий правитель Мудрый теряет покой и решает избавиться от мальчика. Мудрый отправляет юношу в путешествие, откуда он не должен вернуться – на поиски таинственной страны Шандолы. Но где она находится, никто не знает. Поэтому Ирвина и его верных друзей ждут в пути необыкновенные приключения.

Глава третья. Сроут

Разбудили Ирвина толчки в бок. Открыв глаза, он увидел, что крепко спящий пёс молотит лапами, от кого-то удирая во сне. Ирвин поднялся, протёр глаза, вытряхнул из волос хвоинки. Прохладное раннее утро только-только сворачивалось прозрачными росами на кустиках травы и на зелёных листьях низкорослых кустарников.

— Просыпайся, Пилат, — парень потрепал собаку по уху, — новый день наступил.

Пёс приоткрыл один глаз, перевернулся на другой бок и захрапел ещё громче.

— Как знаешь, можешь спать дальше, а я пока позавтракаю.

Ирвин принялся развязывать мешок, а Пилат мгновенно вскочил с заинтересованным видом. Юноша отломил два куска хлеба, немного сыра, вытащил печёные овощи и разделил это между собой и собакой. На изумлённой морде пса ясно читалось: «Как, и это всё?!»

— Нужно поберечь провизию, неизвестно, когда и где сможем пополнить запасы. Воды у нас тоже мало, так что, когда будешь пить, постарайся не расплёскивать её по всей округе, как ты обычно делаешь.

Пёс обиженно захрустел овощами, то и дело тяжко вздыхая. Позавтракав, они отправились дальше.

Ближе к полудню деревья расступились, и открылась большая поляна, поросшая ярко-зелёной травой.

— Сделаем привал, — Ирвин огляделся, а Пилат вдруг весь вытянулся, насторожился и стал принюхиваться.

— Что обнаружил? — улыбнулся юноша. — Что-то интересное? Где оно, покажи.

Пёс пару раз тявкнул, подбежал к ничем не примечательному с виду месту и замер там. Ирвин подошёл ближе и увидал небольшую ямку. Дно её выстилала свежая трава и на этой зеленой подстилке крепко спал некто пушистый ярко-розового цвета.

— Ух! — воскликнул Ирвин. — Ты только посмотри, какая красивая зверушка!

Парень присел на корточки, разглядывая зверька, Пилат сосредоточенно принялся его обнюхивать. А зверёк вдруг приоткрыл глазищи небесно-голубого цвета и неожиданно произнёс звонким голосом:

— А вот за «зверушку» можно и по физиономии схлопотать!

— Ой, прошу прощения, — опешил Ирвин. — Ты умеешь говорить?

— Я ещё и петь умею, ну и что? — Незнакомец потянулся, размялся и встал.

Он чем-то смахивал на маленького медвежонка, сплошь покрытого густой шерстью необычного розового цвета. Большущие голубые глаза, обрамленные длинными тёмными ресницами, занимали главное место на симпатичной мордочке с маленькими черным носом, и в них светился проницательный ум. В полный рост он оказался юноше чуть выше колена. Пока Ирвин рассматривал незнакомца, тот изучал его.

— Ты кто такой будешь? — поинтересовался незнакомец.

— Звать меня Ирвин, я из Антары.

— А что за охламон с тобой?

— Мой пёс, зовут Пилат, он добрый и не кусается.

— Здоровенный какой, кататься на нём можно.

Из глубины ямки незнакомец извлёк небольшой мешочек, развязал его, вытащил ножичек, мохнатый корень и принялся деловито его чистить. На пушистых лапках удивительного существа оказались довольно длинные загнутые когти, весьма крепкие на вид.

— А ты, извини, кто будешь? — Ирвин с улыбкой смотрел на находку Пилата, едва сдерживаясь, чтобы не погладить пушистую розовую шерсть.

— Я сроут.

— Это имя такое?

— Нет, у нас нет имён, просто сроут и всё, спокойно и благородно. — Он очистил корень, отрезал кусочек и стал задумчиво жевать. — Хочешь?

— Спасибо, мы завтракали.

— Как знаешь. Вы куда-то идёте или просто так гуляете?

— Идём, — юноша присел у ямки, рядом развалился Пилат. — Ищем зачарованную страну Шандолу. Случайно не знаешь, где она может находиться?

— Понятия не имею, никогда не слышал о такой. Вы что ж, идёте наугад?

— Получается, так.

— Забавно. — Доев корень, сроут достал из сумочки ещё один.

— А ты куда путь держишь?

— Своих ищу.

— Заблудился?

— Ураган меня унёс.

–???

— Собирались мы в нашем поселении устроить небольшой праздник, приготовить особенный ужин, для которого нужны вот такие корни, я и отправился их собирать. Тут среди бела дня и ясного неба налетел какой-то глупый смерч, подхватил меня, понёс и вот — результат. Теперь даже не знаю, куда занесло.

— Ты почти в двух днях пути от Антары.

— Это мне ни о чём не говорит.

— Хочешь, пойдем с нами? Мы будем искать Шандолу, а ты своих… м-м-м… сроутов.

— Почему бы и нет, путешествовать в компании всегда приятнее.

Закончив трапезу, сроут убрал ножик в мешочек и выбрался из ямки.

— Какой ты красивый, — Ирвин всё же не сдержался, протянул руку и потрогал сверкающую на солнце шерсть, — такой розовый и мягкий.

— Мы бываем ещё и жёлтыми, но розовый, разумеется, лучше. — Сроут великодушно стерпел прикосновение парня, и спросил: — Почему твой приятель всё время молчит?

— Он вообще редко лает.

— А кроме лаянья он что ещё умеет?

— Ещё лапу подает.

— Блестящие способности. Не в этом смысле, я спрашиваю, почему он ничего не говорит?

— Это собака, они не умеют разговаривать.

— Как же вы тогда общаетесь?

— Ну-у-у, — Ирвин даже растерялся немного, — я ему что-то говорю, он слушает, потом или делает, что я прошу или вредничает, а когда он рычит или лает, я пытаюсь понять, чего он хочет.

— Не впечатляет. — Сроут аккуратно, одну за другой, вынимал из своей шерсти травинки. — Хочешь, сделаю так, что он заговорит?

Юноша недоверчиво хмыкнул.

— Напрасно сомневаешься, я могу. Мы, сроуты, все немного магические. Так хочешь или нет?

— Но это же невозможно.

Сроут вздохнул, покачал головой и снова полез в свой мешочек. Он извлёк маленький узелок, развязал его и достал нечто похожее на кусочек сахара. Держа его обеими лапками, сроут принялся что-то шептать и топтаться на месте, будто пританцовывал, а белый кусочек вдруг на глазах поменял свой цвет на зеленоватый.

— На, — сроут протянул сахарок юноше, — скорми ему сам, а то вдруг цапнет.

— Что это?

— Не бойся, не отравлю.

Сроут убрал узелок обратно в мешочек, а Ирвин протянул сахар Пилату. Пёс с подозрением его обнюхал и слизнул с ладони.

— И что теперь будет?

— Увидишь. У тебя попить не найдётся?

— Есть немного.

Ирвин достал деревянную флягу и протянул сроуту. Тот сделал пару глотков и выдохнул:

— Как хорошо! После этих корешков всегда пить хочется, но они вкусные и питательные, исключительно полезные.

— Понятно. — Ирвина вовсе не корешки интересовали. — И все-таки, как может получиться, чтобы из-за какого-то кусочка сахара, даже если и заколдованного, собака заговорила? Так не бывает.

— Какой ты занудный, девушки таких не любят. Потерпи немного, сам всё увидишь, скоро действовать начнет. Мы, сроуты, иногда таким образом всяких лесных птиц и зверей завораживаем, когда узнать что-то хотим или просто пообщаться. Правда, только на время, а то беспорядок в природе начнётся. Но твоего охламона я навсегда заворожил, пускай болтает, тебя развлекает. Держи, — сроут протянул юноше флягу. Затем окинул задумчивым взглядом стройные ряды деревьев вокруг поляны. — Где же, где я нахожусь? Как домой добраться…

— Не волнуйся, — взялся утешать его Ирвин. Ему и думать не хотелось, что это чудесное, веселое на вид существо может расстроиться. — Мы что-нибудь придумаем и обязательно найдем твой дом, проводим тебя.

— Да, мы знатные проводники! — вдруг прозвучал чей-то высокий ломкий голос. — Сами не знаем, куда идем, но всех проводить готовы!

Ирвин обернулся и остолбенел, уставившись на свою собаку. Пёс сидел за его спиной, склонив голову набок и поглядывал то на юношу, то на сроута.

— Пилат… — потрясённо прошептал Ирвин, — это ты сказал? А ещё, скажи что-нибудь ещё!

Пёс приоткрыл пасть и произнес:

— Не переживай, сейчас я всё выскажу, что накопилось!

— Потрясающе! Невероятно! — парень бросился обнимать и гладить собаку. — Ты умеешь говорить! Сроут, что это за колдовство, как оно работает?

— Этого не могу сказать, тайна. Мы, сроуты, вообще очень таинственные.

— Мой Пилат умеет говорить! Какое счастье, как я рад! — Ирвин всё никак не мог поверить в случившееся чудо. Он снова хотел обнять своего хвостатого друга, но тот отстранился с неприступным видом и сварливо заявил:

— А уж я-то как рад! Теперь всё смогу тебе высказать! Помнишь, я съел какую-то липкую гадость из большой красной миски, а ты мне за это устроил взбучку?

— Это была моя каша на ужин, а тебя я покормил раньше. Мне пришлось лечь спать голодным!

— Так и скажи, что липкой гадости пожалел для друга! — не слушал пёс. — А вот ещё: «Пилат, ничего ты не пронимаешь в искусстве!» Ты в костях и мясе ничего не понимаешь, я тебя хоть раз упрекнул за это? А день рождения? Ты помнишь мой день рождения? Что ты мне подарил? Ошейник!

— Но я всегда считал, что это нравится собакам, ошейник — знак отличия пса, имеющего хозяина от дворняги! — только успевал оправдываться Ирвин.

— Знак отличия! Ты сам его поноси, посмотрим, как понравится! А вот ещё, помнишь, как…

— Сроут! — воскликнул юноша. — Как сделать, чтобы он снова замолчал?!

Сроут покачал головой:

— Никак, процесс необратим.

— Я и не знал, что он такой сварливый! Казался таким милым псом! Какая неприятная неожиданность…

— Может, когда он выговорится, то снова станет милым.

— Если ты сейчас же не дашь мне ещё сыра, я никогда не выговорюсь и никогда не стану милым! — пригрозил пёс.

— Он абсолютно ужасен, — грустно произнес Ирвин, развязывая мешок и вынимая кусок сыра.

— Не всё так плохо, — заверил сроут, — пока ему в новинку этот дар, немного попривыкнет и успокоится.

Юноша лишь развел руками, глядя, как с довольной мордой Пилат жует сыр. Когда пёс наелся, Ирвин предложил идти дальше.

— Рано или поздно куда-то выйдем, встретим людей, спросим.

— Согласен. — Сроут перебросил через плечо матерчатую лямку своей сумочки.

— Хочешь, я твои вещички понесу? — Пилат облизнулся, преданно заглянул в голубые глаза и завилял хвостом.

— Ещё и предатель, — вздохнул Ирвин.

— Нет, я не такой, — возразил пёс. — Знаешь, что тебя я люблю и ни на кого не променяю, будь этот кто-то хоть трижды розовым. Просто хотел отблагодарить за полезное колдовство, обычная вежливость, ничего больше.

— И впрямь ужасный пёс, — сказал сроут. — Сумка не тяжёлая, сам могу понести.

— Хорошо, идёмте, — Ирвин поднял из травы свой мешок. — Сроут, ты на двух лапах ходишь?

— У меня ноги, а не лапы и лицо, а не морда, и не зверушка я вовсе!

— Прости, не знаю, как вырвалось, не хотел тебя обидеть, — искренне огорчился юноша.

— Ладно, я не обидчивый, — махнул рукой сроут. — Но я злопамятный, учти!

— Кажется, не только ты один тут злопамятный, — Ирвин усмехнулся, приглаживая взлохмаченную шерсть на собачей голове. — В путь, друзья.

И они скрылись в тени, углубляясь в лесную чащу.