Четыре года падал снег

Галина Полынская, 2023

Встретить в Петербурге аристократа – не такая уж и редкость. Но что если случайная встреча приведет в твою жизнь потомственного дворянина с другой планеты.

Глава 4

Снежный ветер вцепился в лицо Сергея крошечными острыми коготками. Голодев с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух и направился к парковой аллее. Лет пять назад, когда была осень, Сергей прогуливался в парке Чернышевых и пытался писать стихи, глядя, как с вековых ветвей сыплется золото. Теперь повсюду царствовал снег… В свете фонарей он искрился оранжевыми огоньками, а там, среди обледеневших деревьев, становился нежно-голубым, потом синим и черным, как ночное небо.

Сергей медленно шел по расчищенной аллее, слушая, как поскрипывает под ногами. Деревья над головой тянули свои лапы к невидимому небу и где-то там, меж ветвей, прятались зеленоватые фосфоресцирующие лучи Ночного Солнца — тусклого и таинственного как всё, что живет по ночам. Сергей остановился, слушая тишину. Она была такой спокойной, такой мудрой, что Голодеву стало вдруг невыносимо страшно от этой тишины. Он чувствовал себя таким ничтожным, уставшим, не имеющим никакого отношения к этому покою и мудрости…

— Я проиграл не только корабль, — шепотом произнес Голодев, обращаясь к деревьям, — я проиграл всю свою жизнь, всю без остатка… и никто за меня уж не отыграется, никто и никогда…

— Сергей! — послышался в отдалении голос Карла. — Сергей, где вы?

— Здесь… — прошептал Голодев, продолжая неподвижно стоять, глядя на снег.

— Сергей! Сергей! Ах, вот вы где! — фон Штофф подоспел к Голодеву, на плечах его болталась наспех наброшенная шуба. — Что вы делаете, друг мой? Идемте немедленно в дом!

Карл поспешно принялся отряхивать снег с волос и пиджака Сергея.

— Пойдемте в дом скорее, заболеете еще!

— Как мне на душе дурно, вы бы только знали, — вздохнул Сергей.

— Что я могу для вас сделать? — запрокинув голову, низкорослый фон Штофф пытался разглядеть в темноте лицо Голодева.

— Найти бы где-нибудь сферолет, да я домой поеду.

— Сказать, чтобы ваш подали?

— Нет, отыщите общественный.

— Хотите, поеду с вами?

— Буду рад.

Придерживая Голодева под локоть, фон Штофф заторопился к ближайшей трассе. Барон быстро замерз, а Голодев, казалось, и вовсе не замечал, что идет без шубы, с непокрытой головой.

Над трассой одиноко вертелся трехместный сферолет, видимо пилот знал о приеме у Чернышевых и надеялся, что кто-то пожелает добираться домой самостоятельно. Увидав две заснеженные фигуры, бредущие в метели, пилот спланировал к дороге. С тихим жужжанием двери поползли вверх, открывая вход в теплый, светлый салон. Озябший барон ловко запрыгнул внутрь, следом забрался Сергей.

— В усадьбу Голодевых, — сказал фон Штофф, потирая руки. — Да поскорее, голубчик.

Сферолет поднялся в воздух, сильными бортовыми лучами разгоняя темноту и снегопад.

— Как бы вы не простудились, друг мой, — беспокоился фон Штофф, быстренько смахивая с волос и одежды Сергея тающий снег. — Что же вы во двор, да не одевшись?

— Не было сил больше видеть всё это, — выдохнул Голодев, — да и вообще…

— Кстати, Милетова с Хрустальницким разняли.

— Да не в них дело.

— В чем же тогда?

Сергей не ответил. Он отвернулся и стал смотреть в окно на беснующиеся в бортовом свете снежинки. Голодев думал о многом и ни о чем одновременно, зачем-то пытаясь вспомнить мечты и стремления юности, когда весь мир был так прекрасен, так добр и свеж…

— Друг мой, мы приехали, — участливый голос Карла вернул его из прошлого в салон сферолета.

Друзья вышли из салона и направились к парадному крыльцу. Войдя в дом, Сергей с удовольствием окунулся в тепло, свет и что самое главное — тишину. Навстречу вышел Степан, увидал барина и ахнул:

— Никак обобрали вас, Сергей Николаич?!

— Да нет, не обобрали, шуба моя у Чернышевых осталась, — Голодев снял мокрый пиджак и подал его Степану.

— Принеси-ка нам, голубчик, горячего чаю, — избавившись от верхней одежды, Карл устремился в гостиную, поближе к камину, — да поторопись.

— Сей момент!

Еще раз вздохнув над испорченным костюмом Голодева, Степан поспешил за чаем, а Карл с Сергеем уселись в кресла у огня.

— Что же с вами происходит, друг мой? — Карл задумчиво смотрел на языки пламени.

— Трудно сказать… — Сергей собирался снова замолчать, уклоняясь от ответа, но Карл не позволил этого сделать и сам ответил:

— Ольга Васильевна — вот причина вашей меланхолии. И можете не говорить, что я не прав.

— А я и не скажу, скорее всего, вы правы, — взгляд Голодева сделался почти безжизненным. — Не понимаю, как это произошло… Помните, Карл, каким очаровательным созданием она была?

— Помню, — кивнул он, — особенно тот бал часто вспоминаю.

Степан принес чай, заодно халат и шлепанцы.

— Переодеться надо, ваше сиятельство, — Степан укоризненно кивнул на мокрые ноги Сергея. — Чахотку схватите чего доброго.

— Да, друг мой, так не годится, — согласился Карл.

Сергей взял халат и вышел из гостиной. Наблюдая, как Степан снимает с подноса вазочку с вареньем, как разливает чай, Карл сказал:

— Неладно с Сергеем Николаевичем.

— Знаем, — проворчал он. — А что поделать?

Карл не ответил, он отвернулся и стал смотреть на огонь. Степан поворочал кочергой угли и пошел за дровами. Вскоре вернулся Голодев. В теплом сухом халате он почувствовал себя лучше. Сделав пару глотков чая, Сергей Николаевич и вовсе вернулся к жизни.

— Есть у меня один совет относительно жизни вашей, — задумчиво произнес фон Штофф.

— Какой же?

— Не знаю, как вы вообще допустили, чтобы всё пошло вкривь да вкось, но не пора ли вам, друг мой, существенно изменить свою жизнь? С чего-то надо начать, пока еще не поздно.

— Разве не поздно? — усмехнулся Сергей, подливая еще чаю себе и Карлу.

— Никогда не поздно. Укажите этой женщине ее место, ударьте кулаком по столу, в конце концов!

— Думаете?

— Не сомневаюсь. Губите себя и мне больно смотреть на это, очень больно, дальше так не может продолжаться.

— Знаю, — Сергей смотрел на огонь невидящими глазами. — Значит, ударить кулаком по столу?

— Именно. Варенье у вас замечательное, просто дух лесной.

— Это еще с лета осталось, — рассеянно ответил Голодев. — Как давно было лето, как давно…

Вскоре послышались голоса — вернулась Ольга Васильевна с дочерью.

— Ударьте кулаком по столу, — напомнил фон Штофф.

Голодев не ответил. Он слушал доносящиеся обрывки женских разговоров, пристально разглядывая витую каминную решетку.

Конец ознакомительного фрагмента.