Золото Аида

Галина Полынская, 2018

Купленная на подпольном антикварном аукционе золотая безделушка – обломок оливковой веточки – едва не довела своего обладателя до помрачения рассудка. Действительно ли маленький трилистник способен вызывать кошмары, убивающие во сне? И если это правда, то как остановить невидимую смертоносную силу? С этим предстоит разобраться необычному детективному агентству «Тайные стражи», чьи сотрудники обладают паранормальными способностями, а директор – самый настоящий вампир…

Глава 2

Услышав это, Феликс убрал веточку в футляр, положил ногу на ногу и поинтересовался:

— Какие же?

— Сначала накатывало беспокойство, нарастающее волнение, словно что-то важное забыл сделать. Настолько важное, что, если не сделать, вся жизнь полетит кувырком. Неделя за неделей, и это ощущение стало походить на панику.

— К психотерапевту, психиатру обращались?

— Да, даже делал томографию мозга. Все в порядке. Прописали какие-то легкие антидепрессанты, но меня от них мутит, не стал пить. Дальше — больше. Мне стали сниться сны, вернее, один и тот же сон с небольшими вариациями. Мог присниться один раз за месяц, а мог два или три раза.

При одном только воспоминании о сновидениях брови Олега Сергеевича сдвинулись к переносице, отчего образовалась пара глубоких продольных морщин.

— И что же вы видите во снах? — помог Феликс.

— Помещение, похожее на длинный узкий коридор. Темно, но где-то впереди, далеко пятно тусклого света. Я стою в этом коридоре, и ко мне приближается какое-то существо. Оно кажется огромным и бесформенным, непонятно как втиснувшимся меж коридорных стен. В темноте не разобрать, что это за существо, поблескивают только его глаза, и они то круглые, то узкие. И с каждым сновидением существо все ближе. Ненамного, но ближе. Последний сон был позавчера. Еще немного — и можно будет руку протянуть, до него дотронуться. И еще я услышал звук. С этого существа что-то капает. Думаю, это кровь. Причем оно не ранено, нет. Это… как бы его естественное состояние — кровоточить.

— С чего вы взяли, что это кровь? В коридоре ведь темно.

— Непонятно. Но я твердо знаю, что это кровь.

— Вы оборачивались назад? Видели, что находится за вашей спиной?

— Да, там стена, я стою почти вплотную к ней.

— Вы уверены, что это именно стена, а не дверь?

— Вроде стена, — Олег задумался. — Да, скорее всего, стена.

— Значит, вы все-таки не совсем уверены. Ложась спать, убедите себя, что за вашей спиной дверь. Увидьте ее четко, ясно, в деталях, уверуйте в дверь так, словно она на самом деле существует. Затем откройте ее и просто выйдите из коридора. И закройте дверь за собой.

— В принципе вариант, — на выдохе произнес мужчина. — Но дела это все равно не решает. Разузнайте, откуда взялась ветка, ее историю, что стало с остальными владельцами — хотя бы на территории России. И еще, до завершения расследования я бы хотел оставить ее тут, у вас в агентстве. Положите ее куда-нибудь в сейф и заприте хорошенько.

— Почему бы вам не оставить ее в банковской ячейке?

— Я пробовал дважды. Паническая тревога становится такой сильной, что приходится идти и забирать ее обратно, тогда хоть немного успокаиваюсь.

— Думаете, если у нас оставите, паника не начнется?

— Не знаю, может, и начнется, но вас я могу попросить, чтобы вы мне не отдавали эту проклятую ветку, как бы я ни требовал. Пускай будет ломать, как наркомана, глядишь — переболею, и все пройдет.

— Послушайте, — Феликс склонился чуть вперед, сцепляя руки в замок, — а не могли вы себе все это просто-напросто накрутить? Какой-то стресс, на который вы не обратили внимания, наложился на страсть к приключениям и вылился в тревожные состояния и сны.

— Все может быть, но я к вам не за психоанализом пришел. Я свой бизнес в девяностых начинал, я такое прошел, что меня так просто не растревожишь. И ко всяким там чудесам и мистике не склонен, считаю все это дурью и пудрой для мозгов.

— Разделяю ваши взгляды, — кивнул Феликс. Он битый час смотрел на посетителя, не моргая, но тот этой странности не замечал. — У нас расценки не из дешевых.

— А я и не бедный.

— Хорошо, как скажете. — Из верхнего ящика стола Феликс достал стопку чистой бумаги и ручку. — Мне нужны ваши личные данные, контактные телефоны, максимально подробная информация об аукционе, на котором был приобретен лот, и все, что вы узнали о предыдущих владельцах. И телефон вдовы.

— Хорошо, сейчас все надиктую. А вина у вас еще не найдется?

— У меня нет, но в секретарской наверняка уже имеется.

Феликс нажал на кнопку селекторной связи и, когда ответил Никанор, спросил, есть ли вино.

Старик принес бутылку, доложил, что заказали шашлыки, еще «какие-то хроллы-роллы», и с этим удалился. Наполнив бокал, Олег стал диктовать всю известную ему информацию, не путаясь ни в именах, ни в цифрах. Записывая за ним, Феликс поинтересовался, есть ли у него семья.

Оказалось, родители умерли пару лет назад, с женой он разведен давным-давно, есть дочь, но они не общаются.

— Почему не общаетесь?

— Жена запретила. Не простила измены. Молодые тогда были, столько соблазнов. Подумаешь, большое дело, а она уперлась, все поломала. Надеюсь, довольна теперь.

Феликс поднял взгляд на собеседника.

— С бывшей супругой тоже не общаетесь?

— Нет, конечно, даже не знаю, как там у нее после меня жизнь сложилась.

— А невеста, подруга?

— Какие-то отношения время от времени случаются, но стараюсь, чтобы до серьезного не доходило, — Олег поморщился со скучающим видом. — Меня вся эта бытовуха совместного проживания, все эти отношения, капризы, претензии утомляют и раздражают. Я привык жить в своем ритме, распорядке, не хочу ничего менять, ни под кого подстраиваться.

— Какой у вас бизнес, чем вы занимаетесь?

— Президент финансово-инвестиционной компании.

Феликс кивнул и продолжил записи.

К моменту, когда они стали заканчивать, Олег Сергеевич окончательно пришел в себя, повеселел и даже пробовал шутить, словно снял с себя гнетущий груз.

Поговорив еще немного о том о сем, обсудив стоимость услуг агентства, Феликс убрал записи в стол, и они с Олегом вышли из кабинета.

— И последний вопрос, — на ходу произнес Феликс. — Откуда вы о нас узнали?

— Томографию мозга делал через знакомого врача в военном госпитале. Он находится тут, от вас неподалеку. Разговорились, я сказал, что хочу обратиться к частному детективу. Он сказал, что вы приходили к нему, разыскивали одного из пациентов, и дал мне визитку агентства.

— Полковник Скороденко, да, помню. Привет ему передавайте.

Они вышли в секретарскую, где полным ходом шла подготовка к банкету. Мельком взглянув на заставленный бутылками стол, Феликс проводил посетителя за порог и вернулся обратно. Подойдя к столу, он ткнул пальцем в пару бутылок коньяка среди шампанского и вина и процедил:

— Сабуркин! Что ты за человек такой? Я же просил ничего крепкого не брать!

— Феликс! — выпалил Валентин. — В маркете акция была: две бутылки по цене одной, еще и пепельница в подарок! Как не взять? Сам-то подумай!

Только Феликс собрался высказаться, как в дверь постучали и в секретарскую заглянул капитан Мухин собственной персоной. Обменявшись взаимными приветствиями, Дмитрий поинтересовался, в честь какого события собирается банкет. Феликс ответил, что в честь окончания рабочей недели, решив не вдаваться в подробности первого раскрытого дела. Прихватив со стола бутылки коньяка, директор понес их на кухню.

— Так сегодня же четверг! — заметил Мухин и зачем-то посмотрел на часы.

— У нас счет идет по четвергам, — сказала Арина. Миниатюрная стройная блондинка с глазами-васильками похлопала пушистыми ресницами, открыто и честно глядя на районного участкового.

— Да, — подхватила Алевтина. — Трудимся с четверга по четверг, в пятницу почти не работаем, готовимся к выходным. Чтобы без резкого перехода.

— Хорошо вам. — Мухин потоптался у стола, раздумывая, присаживаться или не мешать своим присутствием. Но все-таки сел. — Кто бы нам в полиции такую жизнь устроил? Не работа, а праздник. Закурю, или вы в помещении не курите?

— Начальство не одобряет, но в честь банкета можно, — ответил Валентин и открыл пошире второе окно.

Тем временем Феликс убрал коньяк в навесной кухонный шкафчик и посмотрел, как Никанор раскладывает по тарелкам доставленную еду.

— Желудками страдать не будете?

— От мяса да риса с хилой рыбешкой? Гвозди перевариваем, мил-человек, чего страдать-то, не неженки мы какие-нибудь.

— Надо все равно аптечку завести в офисе. На всякий случай. Давай какие-то тарелки уже отнесу.

— Сам отнесу! — проворчал старик. — Моя энто работа!

Феликс вернулся в секретарскую и посмотрел, как Гера с Ариной расставляют бутылочный хаос, определяя вино на один край стола, шампанское на другой. Воды или какого-нибудь сока Валентин взять не догадался, зато в центре стола красовалась подарочная пепельница — пластмассовая, с рекламой коньяка.

Сняв пиджак, Феликс повесил его на спинку стула, расстегнул верхние пуговицы рубашки и только теперь ощутил усталость от бесконечно длинного дня. Он поставил стул между столом и окошком, сел так, чтобы ощущать вечернюю прохладу, и подумал, что больше всего ему хотелось бы сейчас оказаться дома. Закрыть дверь на все замки, опустить шторы и ходить по сумрачным комнатам, разглядывая давно изученные предметы.

Но в секретарской неумолимо разворачивался банкет. Гера принес бокалы, Никанор перетаскал из кухни тарелки. Люди расселись, причем капитан Мухин переместился поближе к Феликсу, и тот понял, что участковому снова нужна какая-то помощь агентства. Так и оказалось. Не успели открыть шампанское, как Дмитрий склонился к Феликсу и сказал, поглядывая на блюдо с крупными кусками шашлыка:

— Слушай, Феликс, тут у нас такое дело… дурацкое, в общем, дело, даже и не знаю, к кому, кроме тебя, за советом обратиться.

— Конечно, — терпеливо ответил он. — Дурацкие дела — наш профиль. Что случилось?

Дмитрий открыл было рот, но в этот момент мимо окна пролетела пара кречетов. Услыхав знакомый свист крыльев, Феликс невольно обернулся, но птиц не увидел. Вместо этого распахнулась входная дверь, и на пороге возникла высокая, стройная молодая женщина с гривой рыжих кудрей, похожих на сверкающие медные стружки. В черных очках в пол-лица, в длинном платье цвета предгрозового неба, она напоминала кинодиву времен золотого голливудского века. За ней стояли двое молодых мужчин в одинаковых светло-серых рубашках и брюках. Их открытые, приятные, готовые улыбнуться лица казались лицами близнецов. Но один был все-таки старше.