Сборник фэнтези

Галина Булахова, 2015

Фэнтези есть фэнтези. Думаю, названия говорят сами за себя и не стоит рассказывать, о чём там пишется. Надо просто читать.

Пророчество лешего

Глава первая. Как это всё началось

— Тихо ты шагай!

— Чё тихо-то?

— Та не чё, а что.

— Ой, не надо меня сейчас поучать.

— А ты под ноги смотри.

— Чё под ноги-то? Иду, как могу.

— Чё-чё… видишь, оглядывается.

— Ну, вижу.

— Под ноги смотри, говорю. Идёшь, хрустишь ветками. Навязался на меня!

— Да, а я чё!

— Да не чё! Хозяин с собой меня позвал.

— Ой, а кудой мне тоды деваться?

— Кудой, тоды… Говорить можешь нормально?

— Мне так привычнее говорить. Я переживаю ведь. Все мои сараи сгорели, так же как и твой дом. Раз тебя позвали, то и мне место найдётся, — говорил дворовой домовому.

— Ладно, не злись.

— А я и не злюсь. Мне всё так жалко… так жалко! А какой жеребец Дамир был! Я его так любил. У него грива была, как ше-елк. Видел, какие я ему косы заплетал? Жив ли он остался?

— Видел я, видел, не переживай, жив твой Дамир. Он успел выскочить из сарая. Тут почти вся семья сгорела, только дочурку и спас хозяин. А ты… Дами-ир, ко-осы…

— Ладно, давай не будем ругаться, мы же всё-таки братья. Как ты думаешь, долго мы ещё будем идти по этому лесу?

— Думаю, ночь и ещё день.

— Может, давай сядем, отдохнём.

— Я тебя за собой не звал. Хочешь отдыхать — отдыхай, я тебя не держу.

— Ох, ты!.. Смотри!

— Что? Где?

— Вон там, за ёлками, кто-то прячется.

— Ох, ты-ы!

— Что?

— Этих нам только не хватало!

— Кто это?

— Лесавки… кочевряжку им в волосы! Видимо, услышали, нечисти лесные, как Катенька плакала.

— А кто они такие?

— Деточки кикиморы и лешего.

— Ишь ты-ы! И чё теперь?

— Чё — чё… Ишь, радуются, нечисти лесные. Задумали что-то.

— Смотри, а наш-то хозяин, по-моему, отдыхать собрался.

— Это хорошо, пусть отдохнёт,

— Да-да, и нам не мешало бы отдохнуть.

— Тебе бы только отдыхать. Привык на сеновале валяться да животных изводить.

— Чё ты?.. Чё животных-то? Чё изводить-то?

— А помнишь, козу хозяин привёл? Зачем её извёл? А?

— Не понра-авилась мне она. Не ко двору пришлась, — деловито сказал дворовой.

— Не понра-авилась, не ко двору… — передразнил его домовой. — Хозяйство надо беречь, а ты только и можешь косы лошадям плести.

— А вот и не только ко-осы, — тянул обиженно дворовой, — у меня на дворе был всегда поря-ядок.

— Поря-ядок? А петуха кто позволил лисе утащить? Такой красавец был.

— Та ну-у его! Разве так кукарекают? Он же не кукарекал, а орал дурнинушкой. Мне больше курочка серенькая нравилась.

— Ладно, всё с тобой ясно.

— А вот с тобой не всё ясно.

— Это что ты имеешь в виду?

— Ты говоришь, я петуха позволил лисе утащить? А ты-то, ты? Ты позволил целому дому сгореть! Что же так плохо следил-то, что пожар случился?

— Я здесь не виноват. Наш дом подожгли лихие люди.

— И ты видел, кто поджег?

— Видел. И хорошо их всех запомнил.

— Кто-то из местных?

— Нет, пришлые.

Глава вторая. Катюша и её батюшка

Василий уходил от своего сгоревшего дома, всё дальше и дальше. Единственно, от большой семьи у него осталась только маленькая дочечка.

Он с ней в тот злополучный момент вышел во двор. И вдруг увидел, как какие-то люди подпёрли двери, закрыли ставни, и подожгли его дом.

Первое, что хотел сделать Василий, это броситься спасать свою семью, свой дом. Но около него была его маленькая дочурка, и он, стиснув зубы, зажимал рот Катеньке, чтобы их не услышали. Сидел за стогом и ждал, когда эти нелюди уйдут, наконец. За ту ночь Василий от всего пережитого весь поседел.

Там, далеко-далеко за лесом, куда шел теперь Василий, была деревня, в которой, он родился и в которой, не был уже лет двадцать. И теперь шел туда, думая: «Ничего… не пропадём с Катенькой. Кузнецы везде нужны».

С собой было самое ценное — это дочечка, а за плечами сидор со всякой утварью, которую удалось на скорую руку собрать, а позади чуть далече за ними шли его домовой и дворовой.

Катюша, споткнувшись за корягу, упала и стала плакать, больше не от боли, а чтобы батюшка услышал, остановился, и подождал её. Василий подошел, взял её на руки и, продолжая идти, успокаивал:

— Тихо, солнышко моё, устала, милая, вот до полянки дойдём, и будем отдыхать.

Катеньке было пять годиков. Для своих лет девчушка была очень смышленая, не по годам развитая, пока не пришла беда. После случившегося пожара, где сгорели её матушка и сёстры, она перестала говорить, и теперь, либо плакала, либо мычала. Там, в той деревушке, куда они шли, жила его родная бабка-ведунья. Вот к ней Василий и шел, чтобы та излечила от немоты его дочурку. На небольшой опушке он спустил с рук Катю, говоря:

— Никуда далеко не уходи, сейчас костерок разожжем, покушаем, отдохнём.

Глава третья. Лесавки

— Лярка-а, слышала?

— Слышала, Марка.

— Неужели дождались?

— Дождались, сестрица, дождались!

— Теперь осталось за малым.

— Ага, сестрица, только бы всё сложилось

— Уж мы постараемся, чтобы сложилось.

— Смотри, смотри, они остановились.

— Вижу, вижу, должно, отдыхать собрались.

— Вон мужик пошел, наверно, за хворостом для костра. Давай иди его путай, а я займусь девчонкой.

— Сестрица, а почему это ты займёшься девчонкой, а не я? Я тоже хочу ею заняться.

— Да потому, Марка, что я тебя старше, на целых пять лет. У кого хочешь спроси, и каждый ответит: старших надо слушать. У старших опыта поболее. Не переживай, сестрица, успеешь ею натешиться.

Марка зашла впереди Василия и стала шуршать по кустам.

Василий, услышав шорохи и подумав, что не плохо бы хоть какой-никакой дичинки на ужин зажарить, поспешил за этими шорохами.

Лярка теперь, в свою очередь, натыкала в пределах видимости для девчонки цветы.

Катерина обрадовалась такому количеству цветов и стала их собирать, складывая в букет. И вот она уже стояла перед лесавкой с огромным букетом цветов и с интересом разглядывала странную зелёную обитательницу леса, ни сколько не боясь её и не удивляясь. Лярка, как только могла, со всего духу улыбалась, и протягивала ей лукошко с ягодами. Катюша, увидев ягоды, которые ей протягивали, бросила цветы, схватила кузовок и стала быстро запихивать ягоды в рот.

На миг Лярка взглянула в глаза девчонки и отступила.

Что-то её вдруг насторожило. Но, поборов себя, она с диким громким визгом, схватила Катю и побежала с ней вглубь леса. Услышав громкий визг сестры, к ней присоединилась и Марка.

Теперь они ходили вокруг, так сказать, своей добычи, визжа и завывая от радости.

Катя же никак не реагировала на все их действия. Она просто спокойно и с интересом разглядывала этих странных существ.

Лярка подошла к Кате и сказала ей, как можно страшнее шипя:

— Ты теперь, на-аша… сестри-ичка!..

Катенька на это шипение никак не отреагировала, только отмахнулась от неё как от мухи. Сначала долго молчала, как бы собираясь с силами, потом, звонко засмеялась и неожиданно для самой себя заговорила:

— Ха-ха, рассмешили! Испугать меня, что ли, вздумали? А? Что топчитесь тут вокруг меня? Шипите мне тут на ухо! Вот что я вам скажу: зря вы меня сюда притащили! Вы теперь так просто от меня не отделаетесь! Значит, так… для начала… — говорила Катюша, загадочно смотря на высокую сосну, — давайте мне мёда, ягод, орехов, грибов и еще… — она на секунду задумалась, и добавила, — кузовок живицы кедра. Вот!

Марка отпрянула и, посмотрев на Лярку, спросила изумлённо:

— Нет… ну, ладно… ягоды, грибы, мёд — это понятно… а живицу? Живица ей-то зачем?

— А ты что её слушаешь? Бросишься для неё, грибы с ягодами собирать?

— Не знаю. Но всё как-то не так пошло. Не нравится мне она. Я ещё там это почувствовала. Ты глаза её видела?

— Ну, видела!

Шептались между собой лесавки.

— Почувствовала она… Ну да, ну да… Кто-то там говорил о старшинстве и об опыте?

— И всё-таки что-то с ней не то. Я пока её тащила, так мне, руки жгло.

— И что ты про это думаешь, сестрица?

— Не буду я так уверена, но, по-моему, эта девчонка — будущая ведьма.

Катерина же, усевшись деловито на пенёк, с нескрываемым интересом продолжала разглядывать этих странных созданий, которые её сюда зачем-то притащили и теперь стояли и о чём-то там шептались. Ей было не только не страшно, а наоборот, очень забавно и интересно. И ещё она радовалась тому моменту, что вдруг ни с того ни с сего, наконец, заговорила. После долгого молчания ей сейчас хотелось говорить и говорить. Катюша встала с пенька, поставила руки в боки, выставила ножку вперёд:

Конец ознакомительного фрагмента.