Портрет покорителя

Галина Анатольевна Тюрина (2024)

Он — капитан исследовательского звездолёта Земли и всегда идентифицировал себя как человека. Его рабочая специализация — первичная разведка с закреплением личностного контакта. Другими словами, в нём есть всё для того, чтобы любой встречный начал испытывать к нему чувство симпатии, плавно переходящее в дружескую привязанность, а то и в страстную влюбленность. Даже безжалостная атаманша пиратов, которой он "перешёл дорожку", теряет голову от любви и раскрывает ему все сокровенные тайны. И это далеко не единственная женщина, привлечённая его "рабочими" качествами. Очень разные девушки обращают на него свой взор и даже требуют от него взаимности. Но, постойте, не слишком ли он хорош для натурального представителя рода людского? А вдруг он всё-таки не человек, а замаскированный кибер-демиург, предназначенный для управления миром? Вот Джек Потрошитель из параллельной реальности совершенно в этом уверен и собирается обманом захватить его разум и тело, чтобы покорить всю Вселенную.

Жертвы

Они ещё немного посидели в кают-компании «Удачи», но просто приятная «закофейная» беседа «при свечах» уже как-то не клеилась, то и дело возвращаясь к теме ужасов пиратства. Поэтому для «развеивания» гнетущей серьезности гостей капитан, одним мановением ладони изменив размер и интерьер помещения, «развернул» несколько презабавных интерактивных визуализаций с полной иллюзией материальности составляющих, и они изрядно поиграли и повеселились, трансформируя их по своему вкусу и усмотрению, а время пролетело совершенно незаметно. После вместе поужинали в столовой в «земном» стиле. Потом Доминика, сославшись на легкое недомогание, извинилась и покинула компанию, уйдя отдыхать в свою каюту.

Роберта, ещё выходя из флаера в переходнике, почувствовала некоторую детскую неуверенность и даже непонятную легкую тревожность: здесь, внутри автономного земного звездолёта, пусть и находящегося на поверхности родной планеты, она ступала на чужую, неизведанную и совершенно непонятную территорию, нет, не враждебную, не гнетущую своей замкнутостью или ограничениями, а скорее наоборот, мягко но неодолимо"засасывающую"своей слишком уж приветливо-дружелюбной, обволакивающей обстановкой, элементы которой так быстро и радикально менялись прямо под твоей рукой или взглядом, что невольно посещала мысль о «бредовой» сущности происходящего. И ещё, здесь она почему-то не могла расслабиться, ей все время казалось, что за ней наблюдают тысяча невидимых, но придирчивых и оценивающих глаз. Эмиль же, наверняка чутко чувствующий это её состояние, или, может быть, даже заранее спланировавший наличие у неё именно таких ощущений, как и полагается абсолютному и непререкаемому владельцу всего этого «эфемерного рая» и одновременно его официальному представителю, вел себя с удвоенной хозяйской обходительностью и одновременно был как-то непривычно сдержан.

Когда Роберта предложила покинуть корабль вместе и отправиться теперь уже «прогуляться по свежему воздуху» на свой недавно приобретённый остров, Эмиль согласился с легкостью, как будто только и ждал подобного предложения, а вот Роберт неожиданно украдкой скроил недовольную мину. Тем не менее, они вместе уехали в намеченное «имение» и были там как раз к закату.

Остров был совсем небольшой и совершенно безлюдный: обслуга, снабжение и охрана строго роботизированы. Восточное побережье — скалистое и труднодоступное; западная сторона, почти плоская, покрыта буйной растительностью. Из жилых строений — только некрупная двухэтажная вилла с парадным входом в виде стилизованного портика, с открытыми мраморными площадками, балконами и бассейном на крыше, вся в объятиях пышной тропической флоры, да скромное бунгало прямо на пляже.

Море к ночи совсем успокоилось и было явно теплым, прозрачные волны мягко накатывались на девственно белый песок и тут же опять отступали. Первое Солнце, огромное, оранжевое и ласковое, уже «коснулось» края горизонта, густеющая лазурная даль была подернута удлиненными облаками лимонного оттенка. Флаер стремительно спикировал к поверхности и, быстро и плавно «проскользив», завис рядом с передовыми деревьями, почти касаясь песка.

— А тут здорово и натурально! — Эмиль призывно улыбнулся и задорно подмигнул Роберте, сидевшей с ним рядом. — А давай, сейчас же искупаемся в море!

— Но я без купальника… — Роберту явно смутило такое неожиданное и сумасбродное предложение. — И Роберт…

— Здесь никого нет. А Роберт подглядывать не будет. Правда, друг? — Эмиль обернулся к Роберту. — А может и ты искупаешься?

— Нет, я не…

Роберт не успел договорить, а Эмиль уже выскочил из флаера, подхватил Роберту на руки и, смеясь, повлек к морю. У кромки воды он остановился, поставил женщину на ноги, и они стали лихорадочно раздеваться, раскидывая вещи куда попало. Уже совершенно обнаженные взялись за руки и побежали по мелководью, поднимая тучу брызг, а потом одновременно нырнули в ласковые волны…

«Веселятся чисто дети… Дорогая сестрёнка — светская львица и «действительная» супруга министра внутренних дел, каждый божий день в течение девятнадцати лет украдкой рыдающая от тоски по своему безбашенному любовнику-фантазёру «очень дальнего плавания» и этот, прости Господи, до одури благородный и одновременно настолько же распутный пришелец со страстным взглядом, альтруистическим складом и исследовательским уклоном, посланец сказочного"реликтового"государства — волшебного технократического рая без преступности, коррупции и корысти, населённого равными по правам, красивыми и душевно и телесно, и, может быть, даже без преувеличения по-настоящему бессмертными людьми. Кстати, Его Высочество Эмилио Алекси (да-да, оказывается самое настоящее Высочество, то есть обладатель высочайшего титула, на что есть вполне достоверная информация, подтвержденная официальными представителями суверенного государства-планеты Великое Герцогство, хотя сам «принц» в бытность на Лее своим происхождением ни разу даже мельком не похвастался) неожиданно явился в Федерацию Семи Солнц после длительного отсутствия, сразу «аккредитовался» как «советник посла Содружества по чрезвычайным ситуациям» и без промедления приступил к активным «поисковым» и «спасательным» действиям. Но, вот интересно, где же это он прохлаждался во время отсутствия в Федерации? Ведь он явно не из посольских «вахтовиков». Может быть: опала и «домашний» арест? Строгий запрет на появление в пределах Федерации Семи Солнц со всеми вытекающими? Или как там у них на Земле наказывают непослушных принцев? Только, похоже, никто его притеснять и не собирался — то ли сам после приключения в Великом Герцогстве решил сменить род деятельности на менее экстремальный, то ли просто «высшие силы» отозвали, посчитав, что здесь его присутствие более не требуется. А сейчас, когда опять «запахло жареным», он вернулся, да ещё, судя по всему, со значительным повышением, хотя у этих землян иерархически всё так сильно запутано, что не поймешь, кто начальник, кто подчиненный. И что интересно, прилетел вообще без человеческой команды, но зато на новейшем и современнейшем даже по меркам его родной Земли звездолёте, и не преминул почти сразу же по прибытии на Лею заявиться с непринуждённым визитом к давнишним"близким"знакомым, то бишь, к нам, и даже удостоил приглашения на ознакомительную экскурсию по своему кораблю, хотя ранее не звал. И вот этот титулованный «пацан» радостно фыркает и носится «дельфинчиком» вокруг спокойно плывущей на спине Роберты. А сестрёнка… Сестрёнка, наконец, блаженна и счастлива, ведь она ждала все эти годы именно его, и он, наконец, пришёл! Только прилетел на Лею, и сразу явился… Чтобы целоваться, обниматься, и всякое там «лав-стори». Но обольщаться этой беспечной непосредственностью не стоит, а стоит вдумчиво проанализировать, что именно «забыл» у нас этот не стареющий ни телом, ни душой любимец фортуны?"

Роберт, наконец, вылез из флаера и направился медленным шагом в сторону виллы, больше не глядя на купающихся. Мысли в его голове продолжали циркулировать отнюдь не веселые:"…Да, долгожданный землянин, совсем не кстати ты сейчас явился. Перебаламутишь ты наше спокойное болото! Устойчивое положение в высшем обществе, что ты такое? Власть требует денег, деньги означают власть. Расширить и упрочить бизнес, приумножить благосостояние семьи — задача не из самых лёгких. Дела резко пошли в гору после ратификации последнего контракта. Даже это райское место — сладкий плод, снятый совсем недавно именно с этого «ядовитого» древа…»

…Роберт проснулся, как из горящего дома выскочил: резко сел на кровати и несколько минут смотрел в одну точку, прерывисто дыша и глотая воздух пересохшим ртом. Всё-таки, он уже далеко не мальчик: перевалило за шестьдесят. С таким возрастом не поспоришь! Хотя похоже, что посланцы Содружества этот спор давно выиграли…

Было раннее утро: солнце ещё толком не взошло, но мрак ночи уже рассеялся. Дал команду раздвинуть прозрачные двери на балкон. Приятый свежий ветерок ворвался в спальню, освежая взмокшие лоб и переносицу.

Прохлада и тишина, только иногда потренькивают ранние птицы в кронах. Столичные, никогда не спящие мегаполисы далеко, панорама глади моря пустынна до самого горизонта… Покой, умиротворение, естественная красота… Роберт накинул халат, вышел на балкон и закурил.

Землянин, оказывается, тоже уже покинул спальню, и «с утречка, пораньше» преспокойно занимался"гимнастикой"прямо на широкой мраморной площадке. Роберт некоторое время наблюдал за тем, с какой запредельной быстротой и завораживающей пластикой тот выполняет сложнейшие боевые упражнения.

"Каким ты был два десятка лет назад, таким ты и остался: такой же сильный, выносливый и молодой Казанова. Всю эту ночь вы с Робертой так рьяно «кувыркались», что мне даже в другом конце дома было не по себе: хоть снотворное пей, хоть успокоительное! Вообще-то интересная картинка вырисовывается: двадцать лет назад тебе было за шестьдесят (если верить досье), выглядел ты на тридцать, сестренке тоже было немножко за тридцать, и уже тогда ты понравился ей просто до поросячьего визга, она даже курить ради тебя бросила, потому что, видите ли, «я же чувствую, что милому посланцу табачное амбре не нравится». До «близкого» знакомства с Робертой у тебя было ещё несколько довольно устойчивых «знакомств» с «местными» дамами из высшего света (ты даже не особо «шифровался»), а под конец за тобой стала тенью таскаться эта землянка, которая по твоим же словам приходится тебе «подружкой юности и почти родной сестрёнкой». В Великом Герцогстве ты «по долгу службы» «замутил» с самой Великой Герцогиней, да так круто, что Её Величество, доведённая до жуткого нервного срыва, собственноручно пыталась тебя пристрелить, но, опять же (то ли просто на твоё счастье, то ли ты всё-таки как-то повлиял на её сознание), сделать этого не смогла. Что ты вытворял «дома», нам никто не доложит. Сейчас же, получается, тебе уже за восемьдесят, но выглядишь опять же на тридцать, и ведёшь себя так, как будто тебе тридцать, и сестра от тебя по-прежнему в восторге… Нет, просто восторг — не совсем корректное определение для сумасшествия, в котором она пребывает. Полнейшая любовная эйфория — так будет правильнее охарактеризовать её теперешнее состояние по отношению к тебе, и все эти годы твоего отсутствия — всего лишь неспешный разбег к тому, о чем ни я, ни Роберта ещё не знаем, но что должно произойти с нами в ближайшем будущем. Ведь ты, оказывается, не приходишь просто так…"

Тут Роберт вдруг заметил, что землянин, закончивший комплекс активных упражнений, теперь стоит прямо под балконом практически навытяжку, только руки сложены на груди «по-хозяйски», и смотрит прямо на него.

Губы посланца что-то молвили… Провал в сознании…

Как одевался и спускался на первый этаж, Роберт вообще не помнил: просто пришёл в себя уже сидя за стойкой бара. Бок о бок с ним на таком же барном стуле восседал землянин. Робот-бармен подал обоим фруктовый сок в бокалах.

— Выпьем за дружбу? — Эмиль взял бокал и, дождавшись пока Роберт возьмет свой, легонько коснулся им края его ёмкости. — За тебя и за Роберту, за дружбу, любовь и помощь…

Он выпил сок и поставил опустевший бокал на стойку. Роберт тоже проглотил содержимое своего бокала даже не почувствовав вкуса: состояние у него сейчас было такое, что лучше бы вискаря махнуть.

— А теперь у меня к тебе важный разговор, — сказал землянин и развернулся к Роберту, глянув в его глаза.

Вдруг привычный образ благородно-непосредственного и альтруистически любвеобильного мальчишки-экстремала как будто затмился, а на его месте резко проступила яркая, как звезда, интеллектуально-совершенная и даже почти потусторонняя высшая сущность, облечённая в обыкновенную человеческую оболочку просто для удобства общения с простыми смертными. И этот супериндивидуум «с пристрастием» уставился в зрачки Роберта, да таким острым и цепенящим взором, что невозможно было не только отвернуться, но и даже просто сморгнуть:

— Ты совершенно прав — я пришёл к вам не просто так. От тебя и Роберты мне очень нужна информация по одному, как оказалось, серьезно охраняемому и затрагивающему «государственные» интересы, вопросу… Извини, что не поставил в известность сразу, но я незаметно извлек из твоей памяти почти всё, что меня интересовало, и это было ещё вчера на корабле. Я детально просканировал твои мысли и мысли Роберты, пока вы «играли» с визуализациями, и узнал, что совсем недавно ты получил практически неограниченный доступ к информации по некоторым особо секретным «военным тайнам», вступив в альянс с представителями некоей «высокой» организации из сферы «госбезопасности» и составив с ними выгодный договорчик на кругленькую сумму, по которому именно твое агентство будет непосредственно заниматься охраной и сопровождением неких непрозрачных сделок, связанных с межпланетной поставкой «фантомных» грузов, а также поддерживать разноуровневую конфиденциальность и прочая, и прочая. Так вот, мне очень нужна более детальная и точная информация об этих сделках: приветствуется любая «странная» мелочь, до которой только сможешь «дотянуться».

Тут землянин как-то по-особому плавно моргнул, «отпуская» взгляд Роберта, и сразу же утратил «ауру» суперсущества.

— А ты, оказывается, не только хитрая, но и совершенно безжалостная машина страстей на службе у Содружества. На Земле, без сомненья, прекрасно представляют, кого именно нужно к нам подсылать. — Хрипло сказал Роберт, все ещё находясь под сильным впечатлением. — Значит, эти игры «в любовь» и «в дружбу» были специально срежиссированы тобой ради удовлетворения «служебного» любопытства? Похоже, что в этот раз тебя уполномочили на гораздо более жесткий шпионаж, чем тот, которым ты занимался ранее. Теперь ты готов вытряхнуть из нас с Робертой интересующие тебя сведения прямо с жизнью…

— Я никогда не занимался и впредь не собираюсь заниматься шпионажем против или к ущербу вашего государства. Честное слово профессионального разведчика. И я больше не собираюсь, как ты выразился, «вытряхивать» из вас интересующую меня информацию. Но я все-таки настоятельно попрошу тебя добыть её для меня. Очень попрошу… Знаешь, сколько пассажирских и грузовых кораблей Федерации пропало без вести за последний год? А за последние десять лет? И не одного спасшегося или освобожденного, не одного чудом выжившего, даже трупов не обнаруживается! Люди просто пропадают в никуда и навсегда! Задумывался ли ты о такой странности, как та, что в последнее годы в вашем государстве обнаруживается всё больше и больше внезапно прервавших любые информационные связи и полностью обезлюдевших колоний-астероидов?

— Не понимаю, какое дело до этого всего Земле, да и тебе лично? Ведь пока что в пределах Федерации не пропадали ни земные звездолёты целиком, ни даже единичные граждане Содружества. Наверное, даже в самых глухих закоулках Семи Солнц уже знают, что с вашими звездолётами лучше не конфликтовать. Вы нашли нас уже полвека назад и наши дипломатические контакты сейчас крепки как никогда ранее. Вы организовали Миссии у всех наших солнц, ваши корабли стали настолько частыми гостями наших рейдов, что к их мощи и совершенству начали относиться как к чему-то обыденному с оговоркой «на то они и земные». Вас уважают и даже боготворят — вы же такие бескорыстные и добрые! А уж как вас здесь любят за ваши безвозмездные «подачки» в технике и медицине, просто слов нет!

— Ты знаешь, как в старину протекали эпидемии болезней? — неожиданно спросил посланец, переводя разговор, казалось бы, на совершенно другую, отвлеченную, тему. И тут же сам ответил: — Эпидемия всегда начиналась с появления источника и формирования первичных путей распространения заражения. Сначала заболевших были единицы, но они быстро передавали эстафету заражения контактирующим с ними, а те, в свою очередь, ещё большему количеству людей, и так далее. Безжалостная болезнь охватывала население и убивала или калечила людей, продвигаясь всё дальше и дальше, захватывая новые селения, города и государства, ширилась и процветала… Очень надеюсь, что пока ещё не поздно обезвредить источник зла и первичных его носителей. Зло не должно расползтись по Чернильной туманности, как допотопная эпидемия! Ты просто обязан помочь, друг!

Тут он покинул барный стул и, уже не глядя на Роберта, стал набирать какое-то задание «подсуетившемуся» кухонному роботу. Через пару минут робот уже «выдал» заказ с весьма изящным набором блюд. Землянин поднял поднос с едой на одной ладони, а вторую ладонь заправски спрятал за спину, ни дать не взять сказочно симпатичный официант из дорогого ресторана при элитном женском клубе.

— Встретимся «У Чудовища», как только нароешь что-нибудь интересное… И пришли мне предварительно письмецо по нашей старой схеме, — сказал он, подмигнув Роберту, всё ещё неподвижно сидевшему у барной стойки. — Пожалуй, милая Роберта будет не против покушать прямо в постели. Отнесу ей завтрак и поцелую на прощанье, мне ведь уже пора.

…Эмиль заметил неладное сразу, только слегка приблизившись к верхнему уровню фешенебельного жилого комплекса: апартаменты выгорели полностью, два пожарных флаера уже «добивали» пожар.

— Случайностей такого рода не бывает, — думал Эмиль, направляя машину прочь от места несостоявшейся встречи.

Он распорядился связаться с Робертой, но по всем номерам неизменно отвечали голосовые помощники; рабочий же офис Роберта отозвался нежным человеческим голоском секретарши, которая любезно сообщила, что босс сегодня не принимает, и что он отлучился по неотложным делам. Естественно, все разговоры вел компьютер, использующий подходящий мужской голос из картотеки и задействовавший для звонков адреса и номера местной автоматической связи. После этого опасения превратились в твердую уверенность в том, что свою любовницу он больше никогда не увидит.

Уже войдя в здание Миссии, он вдруг получил открытое электронное письмо от безымянной тайной поклонницы, пришедшее на официальный адрес посольства. Скучающая в одиночестве дежурная по приемной Несси Ли, «выпорхнула» навстречу, и здороваясь, недвусмысленно оскалила в насмешливой улыбке очаровательные зубки и прищурила милые раскосые глазки — конечно же она тоже успела его прочитать. Вообще-то, такие письма приходили довольно часто и не только на имя Алекси. Их получали все члены посольской команды от начальника до стажёра, прибывшего на Лею месяц назад. Эмиль ещё раз прочёл послание. Оно было от Роберта и означало следующее: «Добыл интересующую информацию. Жду в условленном месте», потом краткие координаты и ещё несколько цифр и букв совсем без смысла. Отсылалось это, видимо, в сильном волнении.

Эмиль перечитал послание в третий раз. Некоторые условные обозначения шифра были не на своих местах. Нет, это было не волнение, это на самом деле являлось предупреждением. Вот, например, слова «люблю горячо и безответно» следовало бы ставить в другом порядке: «безответно и горячо люблю». Значит, Роберт «под колпаком» и чувствует это. Придется искать другие пути.

У развалин ресторана «У Чудовища» собралась большая толпа зевак и репортёров. Завывала сирена запоздалой пожарной машины, пытавшейся «вырваться» с заблокированной любопытствующими парковки. Пена, залившая огонь, застыла разнокалиберными пузырями, ветер кружил тонкие листики копоти. «Скорые» и «Спасательные» уже покинули место трагедии, виднелась только «Полиция».

И всё это Эмиль наблюдал, подключившись к местному каналу новостей. Как и ожидалось, «очередное жуткое преступление всколыхнуло общественность» и ответственность за случившееся правоохранительные органы после соответственного расследования возложили на террористическую организацию, именуемую «Свобода», с клятвенными заверениями о том, что «меры по обузданию террора будут немедленно приняты». Двенадцать трупов находились в судебном морге, четыре из них было не возможно опознать. Ещё две дюжины раненных были развезены по различным больницам и ожоговым центрам. От взорванного ресторана осталась практически только куча мусора с букетами цветов и свечками.

Разумеется, у Эмиля не было прямых доказательств, что взрыв ресторана устроен специально для уничтожения Роберта и информации, носителем которой он несомненно являлся, судя по письму. Так или иначе, но Роберт и Роберта были мертвы, а Эмиль получил непонятный и бессмысленный набор знаков. Всего лишь полтора десятка цифр и букв, и ради этого невидимый и пока незнакомый, но очень могущественный враг не постеснялся взорвать элитный ресторан в центре столицы, а незадолго до этого организовать пожар, чтобы скрыть физическую расправу над женой видного политического деятеля. Видимо, эта информация была действительно очень важна, и скорее всего это была не вся информация, даже далеко не вся информация…