Враг внутри

Вячеслав Шалыгин, 2002

Ангелы с накладными крыльями и упрятанными в прическу рожками... Это могло бы показаться смешным, если бы не обернулось трагедией. Небесное воинство, которому так усердно поклонялись ослепленные вековой ложью люди, обрушило на несчастную планету огонь и смерть. И не церковь принесет землянам спасение, нет – на защиту человечества и Создателя, преданного его учениками, поднимутся совсем иные силы...

Глава 2

— Чертова кукла! — раздраженно пробормотал Андрей и забросил в багажник потрепанной машины тяжелую сумку с образцами продукции. — «Мы этим… не торгуем!» Как будто вся выставленная в витрине ее магазинчика ерунда сделана где-то в другом месте?! Та же китайская дешевка!

Он уселся за руль и, не глядя, вставил ключ в замок зажигания. Видимо, нервы, расшатавшиеся за последний год, сдали окончательно, и вместо плавного поворота ключа Андрей непроизвольно дернул тонкую железку на себя. Послышался мягкий щелчок, и в пальцах водителя остался лишь потертый обломок. Рабочая часть ключа застряла в недрах замка. Андрей снова выругался, на этот раз громко, и откинулся на спинку сиденья.

Вся жизнь уверенно катилась под гору. Неприятности, мелкие и крупные, сыпались, словно из рога изобилия, причем без промежутков. Теория о том, что черные полосы должны сменяться светлыми, не получала никакого подтверждения. Работа не клеилась, кредиторы поджимали, на женщин не оставалось времени, машина постоянно ломалась и высасывала из скудного бюджета практически всю прибыль. Будучи неглупым человеком, Андрей уже давно понял, что предпринимательство не его стихия, но выхода из замкнутого круга долговых обязательств не видел. Другие способы добычи денег его не устраивали, поскольку приносили еще меньший доход и с их помощью из финансовой ямы Андрею было не выбраться.

Он с тоской взглянул на срез застрявшего в замке обломка и вздохнул. Как завести автомобиль без ключа, соединив какие-то проводки, он видел лишь в кино, однако другого выхода не было. Андрей выбрался из салона и вновь открыл багажник. Как раз в тот момент, когда он извлек на свет пластиковый ящичек с инструментами, вокруг наступила полнейшая тишина. Андрей удивленно оглянулся, но ничего не увидел, потому что следом за тишиной вдруг пришла темнота и слабость. Парень мягко осел на землю и, закрыв глаза, провалился в глубокое забытье…

— Доброволец номер семьсот тринадцать, подъем! — неожиданно заорал кто-то над ухом.

Андрей испуганно открыл глаза и увидел склонившуюся над ним физиономию какого-то грузного, небритого субъекта. Вся свободная от щетины часть лица этого крикуна имела нездоровый красный оттенок, словно человек только что вышел из бани.

— Это вы мне? — уточнил Андрей, приподнимаясь на локте.

— Тебе, — подтвердил краснолицый. — Шевелись!

— А что значит — доброволец? — Андрей сел на жесткой кровати и растерянно посмотрел по сторонам.

— То и значит, — терпеливо пояснил детина. — Вставай, если не хочешь, чтобы я пустил в ход «аргумент»!

Он поднес к носу Андрея резиновую дубинку, и «доброволец» не стал препираться. Он встал рядом с койкой и ощупал свою одежду. Она была похожа на классическую больничную пижаму, только без полос и монотонно-серую.

— Это больница? — заметив, что человек с дубинкой одет в белый халат, спросил Андрей.

— Ты не знаешь, куда пришел? — удивленно поинтересовался надсмотрщик. — Шевелись… Вот, тапочки не забудь. Тебя уже ожидают.

— Кто? — по-прежнему не понимая сути происходящего, поинтересовался Андрей.

— Там увидишь, — пообещал собеседник и подтолкнул пациента к двери. — По коридору налево…

Едва Андрей вышел из палаты, как к его плечу прицепилась какая-то пухленькая блондинка в коротком белом халатике. Она чмокнула парня в щеку и проворковала:

— Что же ты меня бросил? Весь остаток вчерашнего вечера мне пришлось слушать басни этого толстого слюнтяя, Грекова…

— Я не понимаю, — пытаясь осторожно высвободить руку из ее объятий, пробормотал Андрей.

— Я не верю, что у тебя разболелась голова, — с улыбкой продолжила блондинка. — Ты меня избегаешь?

— Вы, наверное, ошиблись, — беспомощно оглядываясь по сторонам, предположил Андрей. — Сережа, — голубые глаза девицы приобрели холодный оттенок, — если ты решил со мной порвать, так и скажи!

— Меня зовут Андрей, — пролепетал растерявшийся пациент.

— Очень смешно! — фыркнула блондинка и обиженно надула губки.

Руку Андрея она при этом все-таки не отпустила.

— Послушайте, я не знаю, как вас зовут, поэтому извините, но я действительно не тот, за кого вы меня принимаете, — все же отцепив пальцы девушки от своей одежды, сказал Андрей.

— Знаете что, Сергей Иванович, — блондинка возмущенно всплеснула руками, — катитесь к черту!

Она резко развернулась и пошла по коридору обратно. Андрей проводил ее печальным взглядом и вздохнул. Так обходиться с привлекательными женщинами было глупо, но ему не оставалось ничего иного. Сергеем Ивановичем он не был, а значит, эта медсестра — или кем она здесь работала? — в конце концов поняла бы свою ошибку и роман был обречен закончиться в самом начале.

— Сережа, почему ты не был на утреннем построении? — Буквально через пару шагов Андрея остановил мужчина с профессорской бородкой и тоже в белом халате.

— Это психбольница? — вместо ответа раздраженно поинтересовался Андрей. — Почему все принимают меня за какого-то Сережу?

— Зайди в кабинет к Ольге Григорьевне, пусть снимет ЭКГ, — не обращая внимания на его реплику, приказал мужчина. — Я тебя записал как раз на двенадцать часов. — Он вскинул руку, чтобы взглянуть на часы, и покачал головой. — Снова забыл надеть! Что за память?!

— Послушайте, доктор, что здесь происходит?! — перехватывая запястье собеседника, спросил Андрей. — Как я сюда попал?

— А после кардиографии не забудь сдать кровь, — ловко высвободив руку, сказал доктор. — И глазное дно неплохо бы проверить. Окулист будет после трех. Заскочи к нему, пожалуйста, перед вечерними занятиями…

— Вы меня не слышите или не хотите слышать? — Андрей попытался схватить врача за лацканы халата, но тот вовремя сделал шаг назад, затем в сторону и быстро проследовал по коридору вслед за обиженной блондинкой.

Андрею пришлось продолжить путь, так и не выяснив правду о своем странном статусе. Коридор вскоре закончился перед массивной дубовой дверью в кабинет «д. м. н., проф. Петрова О. Г.», о чем свидетельствовала табличка, украшающая стену рядом с дверным косяком.

Сначала Андрей хотел постучать, но, немного подумав, решил действовать более нахально, чем прежде, и просто толкнул дверь от себя. Преграда подалась, и пациент решительно шагнул через порог.

— Сергей Иванович, поздравляю! — поднимаясь из-за стола, заявил пожилой, совершенно седой мужчина. — Вы прошли все отборочные тесты и заслужили первое задание. Оно не столь прибыльно, как некоторые из заданий ваших предшественников, но почетно и принесет вам мировую известность… В конечном итоге, это тоже неплохой капитал, согласны?

— С тем, что мировая популярность — капитал, да, — ответил Андрей. — Выполнять какое-то там «задание» — нет.

— Я понимаю, — Петров кивнул. — Вы имеете полное право ознакомиться с подробностями дела, прежде чем приступите к его выполнению…

— Я не собираюсь ничего выполнять! — перебил профессора Андрей.

— Смею напомнить вам о контракте, — мягко возразил Петров. — Я понимаю, что ваше самочувствие сейчас далеко от нормального, но это очень скоро пройдет. Выспитесь, погуляете, немного позанимаетесь в спортивном зале, посидите в баре… Я не отказываюсь ни от каких обещаний. Перед отправкой на задание доброволец получает сутки самого настоящего отпуска, и в вашем случае это правило действует в полной мере.

— Отпустите меня, а? — взмолился Андрей. — Я не понимаю, что здесь происходит, и клянусь забыть о том, что успел узнать!

— Все будет хорошо, Сережа, — профессор ободряюще улыбнулся. — Это пройдет… Первые часы после имплантации у всех такая реакция. Через пару дней все смешается, как чай с сахаром, и уже никакой эксперт не определит, что было в тебе раньше, а что пришло с новой личностью…

— Вы считаете, что у меня раздвоение личности? — выхватив мысль из контекста профессорской речи, спросил Андрей. — Вот почему я оказался в вашей психушке? Но это ошибка, я нормален, как никто другой!

— Верно, Сережа, — согласился Петров. — Даже более, чем кто-то другой.

— Перестаньте называть меня этим именем! — не выдержал пациент. — Меня зовут Андрей! Андрей Серегин! А Сережей меня дразнили в детстве!

— Да? — Профессор озадаченно уставился на собеседника. — Вы уверены в своей адекватности?

— Абсолютно! — по-прежнему резко заявил Андрей. — Не знаю, что со мной случилось, кажется, потерял сознание, но когда я очнулся, то увидел, что нахожусь здесь, в вашей больнице. Если обморок от жары и нервного перенапряжения теперь считается психическим заболеванием, я готов вас понять и простить, но лишь после того, как вы отпустите меня на все четыре стороны. Обещаю не обращаться ни в какие инстанции и забыть об этом инциденте навсегда!

— Да, речь связная, — оценил Петров, внимательно изучая собеседника. — Так, значит, о Сергее Ивановиче Субботине вам ничего не известно?

— Впервые слышу, — успокаиваясь, ответил Андрей. — Мы с ним настолько похожи?

— Не совсем, — уклончиво ответил профессор.

— Тогда почему все принимают меня за этого Субботина?

— Так, так, — вновь проигнорировав вопрос, сказал Петров. — Вы точно ничего о нем не знаете? Даже никаких ассоциаций? Может быть, слышали это имя раньше?

— Трижды, — устало ответил Андрей. — Два раза в коридоре и один — от вас… Вы объясните мне, наконец, в чем дело?

— Боюсь, что нет, — уже не так благодушно ответил профессор. — Впрочем, если вы не откажете в любезности пройти небольшой компьютерный тест…

— Откажу! — поднимаясь со стула, заявил Андрей. — Я вам не подопытный кролик!

— Вы доброволец номер семьсот тринадцать, — негромко напомнил Петров. — Вами подписан контракт, и выйти отсюда вы сможете, только когда все пункты этого документа будут исполнены.

— Я не подписывал никаких бумаг! — решительно заявил Андрей.

Петров молча открыл ящик стола и достал оттуда пару листков. Он положил бумаги перед пациентом, и Андрей нехотя взглянул на текст.

— Внизу стоит ваша подпись? — строго спросил профессор.

Андрей почувствовал, как в груди разливается неприятный холодок. Подпись была его, это сомнению не подлежало.

— Ничего не понимаю, — севшим голосом признался он.

— В таком случае, забудем наш предыдущий разговор и начнем все сначала, — Петров улыбнулся и спрятал контракт обратно в стол. — Вы согласны пройти тест?

— Тест на что? — ошеломленно качая головой, спросил Андрей.

— На психологическую устойчивость, — пояснил профессор. — Совершенно безвредная и даже весьма любопытная процедура. Разве вам не хочется узнать, к чему предрасположена ваша психика, разобраться в себе и своих проблемах?

— Это мое личное дело, — уже не так уверенно возразил пациент.

— До определенной степени — да, — согласился Петров, — но в рамках контракта дело становится нашим общим. Скажу прямо, ваши волевые качества и устойчивость к стрессам в предварительных тестах были близки к нулю, но теперь, даже без компьютерной диагностики, я могу оценить их не менее чем в девяносто процентов. С такими случаями нам не приходилось сталкиваться очень и очень давно… Вернее — еще ни разу.

— Чтобы неудачник превратился в героя? — перевел для себя Андрей. — Как в американских боевиках?

— Что-то в этом роде, — согласился Петров.

— Мне надо все обдумать, — предпринял последнюю попытку уклониться от обследования Андрей.

— На это у нас нет времени, — профессор, хмурясь, взглянул на часы. — Ровно через сутки вы должны приступить к выполнению задания. Если к тому времени мы не решим возникшую проблему…

— Те, кто поручил вам подготовить меня к выполнению пресловутого «задания», расторгнут соглашение и ваша клиника пойдет ко дну? — предположил Андрей. — С удовольствием посмотрю, как это произойдет!

— Видимо, вы не очень внимательно изучили вторую страницу нашего с вами договора? — Петров снова улыбнулся. — Там указаны две внушительных суммы. Одна — та, которую вы должны внести за оказанную клиникой медицинскую помощь, а другая — ваш гонорар за исполнение «пресловутого задания». Разницу между ними составляет ваша чистая прибыль.

— Я оплачу все услуги, — краснея, заявил Андрей.

— Вряд ли, — качая головой, ответил профессор. — Что у вас есть? Агонизирующий автомобиль, малогабаритная квартирка на окраине и куча долгов?

Андрей в гневе закусил губу, но промолчал. Петров был прав. Какой бы ни была сумма непостижимым образом подписанного контракта, оплатить ее пациент не мог.

— Сколько я получу чистыми? — наконец собравшись духом, спросил он.

— Если вы не исчерпали все налоговые льготы, тысяч двести, — профессор пожал плечами. — В твердой валюте, естественно.

Андрей удивленно взглянул на доктора и привстал, указывая на край стола, под которым располагался ящик. Петров молча достал бумаги и отдал их пациенту. Изучив контракт более внимательно, Андрей вернул его профессору и нехотя произнес:

— Хорошо, я согласен…

— Еще бы, — Петров снял очки и протер их белоснежным платком. — Это ваш реальный шанс… Сережа…