Сколько Бабе Яге лет? Рассказы для детей

Вячеслав Орлов

Все эти истории и сказки когда-то придуманы для моей дочери, полюбившей слушать сказки перед сном. Когда книжек со сказками в доме не осталось, а девочка просила еще и еще, мне пришлось самому сочинять разные сказочные истории. Хотя я писал портреты, пейзажи, натюрморты, придумывать сказки я не умел. Но однажды к нам в окошко заглянула яркая и большая луна, я вдруг сказал дочке: «Представляешь, есть на свете такие чудаки, которые могут до нее допрыгнуть». Так я начал сочинять разные истории.

Зачемон с Бульгулязы

Шестиклассник Петр, появившийся здесь вчера, уже сегодня, готов был перед бабушкой извиниться за то, что настырничал, утверждая, что деревня не то место, где могут происходить вещи невероятные.

— Могут, если верить в сны, — рассудил он здраво. Иначе к чему мне приснилось, что я нейтрино и появился в деревне с определённой целью. За баней беспрепятственно пронзить Землю, и преодолев пространства соседней галактики, оказаться на планете «Бульгуляза» — близняшке нашей Земли. Очень интересно! В такой дали и точно такая же планета.

— Приснится же такое, — подумал Пётр, спуская ноги с кровати на тёплое солнечное пятно.

Как только, потягиваясь и зевая, он вышел из терраски ноги повели его к бане, чтобы по приделанной к ней лестнице подняться и посидеть на последней ступеньке с подзорной трубой и пошарить ею по здешним окрестностям.

— Петруша, мальчик мой! Сначала умываемся, завтракаем, а уж потом вытворяй что хочешь, — сказала бабушка, принюхиваясь к бутонам плетистой розы, обвившей баню со всех сторон.

Шестиклассника раздражало, что бабушка зовет его Петрушей, но сказать ей об этом он стеснялся, надеясь на то, что она сама догадается, что никакой он уже не Петруша, а Петр.

Быстренько позавтракав, он решительно — вопросительно бабушке доложил.

— Ну я пошёл?

— Поаккуратней там, — предупредила бабушка.

— Ладно, — успокоил её Пётр. — Жалко, что дверца на банный чердак всегда закрыта на висячий замок, — пожалел он. — Зачем, что там такого особенного, на этом чердаке? Открыть бы его каким-нибудь гвоздем, да и посмотреть, — подумал Петр. — Надо же, так вот почему Тарзан, во время дождя, перед будкой сидит, у неё же оказывается крыша дырявая. И приятная новость, на дверце замка нет.

Сидя на последней ступеньке и налаживая свою подзорную трубу, он около леса, увидел инопланетный корабль.

— Ничего себе, — удивился Пётр. Кажется, что-то начинается.

— Одно неудобство было с этим замком, — сказал, поводя хвостом туда-сюда, как автомобильный дворник, Тарзан.

— Послушай, Тарзан, ты около леса, ничего такого, не видишь?

— Почему? Вижу, инопланетный корабль. Он появился там три недели назад, разведчик Бульгулязы.

— А замок на чердаке кто снял?

— «Зачемон», кто же еще, он сказал, зачем ему просто так висеть, и он теперь не висит.

— Хотел бы я посмотреть, на твоего «Зачемона», насупил брови Пётр.

— Да кто он такой?

— «Инопланетянин», это же он разведчик, но об этом пока никто, кроме меня и теперь вот тебя, не знает.

— А когда это ты научился по лестнице лазать?

— Во вторник и я не лазаю, а взлетаю.

— Что значит взлетаю?

— Оказалось это так просто, скажи сам себе. — «мне надо на чердак», и будьте любезны, ты на чердаке. Сам попробуй.

— Для чего это? Я и так могу залезть.

— Это так прикольно, ты не представляешь.

— Ладно, говорю: — «мне надо на чердак». Ну, и где я? Кстати, почему я понимаю то, чего ты мне на самом деле не говоришь?

— У Зачемона спроси, наверно без него, у тебя и взлететь не получилось, он возникнет, внушит тебе, ты и взлетишь.

— Вот, возник.

— Кто? Этот? Так это же Гаврик, из 16 дома.

— Здравствуй, ты прав, я из 16 дома.

— Какой же ты тогда «инопланетянин»? Откуда тогда у тебя бабушка и сестра Светка.

— Все это не так. Я — подмена! Они и понятия не имеют, что их Гаврик уже три недели на «Бульгулязе», а я вместо него тут, с ними.

— А что такое? «Бульгуляза»?

— Неужели вы, ничего о ней не знаете?

— Погоди, погоди, а не близняшка ли она нашей Земле?

— Да, практически её двойник, а до какой степени, мне и поручено разобраться. Мы возникли здесь три недели назад, ну а я — двойник вашего Гаврика. На «Бульгулязе» его полупереподготовили для трёхнедельного у нас пребывания, потому, что более длительное нахождение здесь, по возвращении на Землю его погубит. Он умрёт от жуткой депрессии. Чтобы этого не случилось, он подвергнется безболезненной, но крайне важной процедуре сопряжения его организма с условиями жизни на «Бульгулязе». Она будет пополукомфортней чем здесь, на Земле. Завтра он уже явится, а я отправлюсь к себе, мне надо будет полуподелиться полувпечатлениями о том, какие вы все тут полутупые. Это надо же, Светка умудрилась меня перепутать с родным братом. Ну посмотрела бы на меня повнимательней, тогда заметила бы, что у меня другие уши, а мои глаза на полпроцента желтее, чем его.

— Вообще-то за полутупых и переполучить можно, — жёстко предупредил Петр. — И с чего это ты взял, что ты «инопланетянин», может ты блинов объелся?

— Разрешите представиться: — Я Зачемон, учащийся полу подготовительной группы «Птенцы», а потом буду в группе «Полуорлы». У нас там, почти все как у вас здесь. Вы же любите выпендриваться? Мы к вам прилетели, чтобы взять над вами шефство, потому, что в нашей галактике Земля по уровню всяческого развития, на предпоследнем месте после «Уаутыты», последней планеты в галактике, населённой разумными существами, к несчастью очень похожими на нас «Бульгулязцев».

— Почему это к несчастью?

— Потому, что мы похожи на вас почти абсолютно, а вы совсем тупые, вы даже летать ещё не научились.

— Мы летаем, ага, на самолётиках, это всё равно, что в океане в

аквалангах плавать, смотреть на вас тошно.

— Допускаю, что ты «инопланетянин,» может по деревне пройдёмся? Тарзан, ты с нами? Только я полечу.

— Ну, это дело твоё, — разрешил Петр.

— Послушай, Зачемон, ты мог бы сделать что-нибудь такое, ну чего мы на Земле делать не умеем, а вы все, на своей «Бульгулязе», можете?

— Хорошо, могу речку вашу перелететь, это теперь даже Тарзан может. Я его научил, могу и тебя.

— А ты не полуперегрелся?

— Тарзан полетели, — позвал Зачемон.

И они полетели и минут через десять были на том берегу, и также быстро вернулись.

— Мы у себя на Бульгулязе вообще-то такими глупостями не занимаемся, нам это ни к чему. Кстати, могу кое-чему тебя научить, не во вред другим, конечно. Например, заряжать электробатарейки. Пётр, мальчика на дороге видишь? Он учится кататься на роликах, а у него недополучается, он уже устал и полу плачет. Помоги ему.

— Хорошо, — сказал Петр, — я попробую.

— Видишь, что он теперь полу вытворяет, девчонка даже рот забыла полузакрыть от удивления. Петр, как это у тебя получилось?

— Я сказал ему: «да, хватит уж падать, давай катись.»

— Видишь! И это ты сделал сам, я тебе только полупомог.

— Поэтому он всего лишь и полуездит. Что это у вас, на вашей «Бульгулязе», одни полупридурки что ли? Всё делаете наполовину.

— Нет не все, только дети, потому что слово «полупридурок» взрослых полупугает, они считают, что оно не может выразить всего того, на что мы, полуспособные дети, способны, если нашу активность не полууменьшить. Я же говорил, что мы к несчастью, очень на вас похожи. Только вы все тут «тормоза», а мы у себя на «Бульгулязе» в полупорядке, поэтому и выгодно от вас отличаемся пока.

— Послушай, Зачемон это ты научил Тарзана внятно выражать свои мысли?

— Да нет, животные и так полуумны. Их можно пожалеть, их гораздо больше чем Вас, но они вас понимают, а вы их нет.

Разве это не тупо не понимать животных?

— Смотрите-смотрите, Тарзан летит, — закричали и запрыгали от радости, встретившиеся им девчонки.

— Это не Тарзан, это надувная игрушка очень похожая на Тарзана, сейчас ведь все, что угодно можно сделать, — рассудительно сказала одна из девочек.

Тарзан показал девчонке язык, но она все равно не поверила, что он настоящий.

— Вот этого еще не хватало, — расстроился Тарзан, увидев летящую навстречу хозяйку.

— Ты что-то сказал? — спросил его Зачемон.

— Да, я подумал, что моя хозяйка, увидев меня, лишится сознания.

— Ну и что, ее же все равно в вашей деревне полуумной считают.

— Нет, она моя хозяйка и я должен относиться к ней с уважением.

— Ладно, относись, только я ей кое-что напомню.

Старуха Валентина, сделав кульбит и подлетев к Тарзану крикнула: «А ну марш домой, разлетался, обрадовался. Домой, кому говорят.»

— Надо же, вы даже не удивились, что ваш Тарзан летает, — заметил ей Зачемон.

— Подумаешь, летает. На» Бульгулязе», сам знаешь, вообще все летают, а толку-то? И помолчи, мал еще замечания взрослым делать.

— Валентина, — крикнула снизу пожилая женщина. — Ты таблетку-то от головы, которую я тебе вчера принесла, приняла?

— Приняла, видишь летаю.

— Ты не удивляйся — это побочный эффект. А что с твоим Тарзаном?

— Даже не знаю. Повадился к соседям на банный чердак залезать, как только дождь, он туда. Сидят там с «инопланетянином», свесив ноги и песни поют.

— Это ж какие песни?

— «Вы слыхали как поют дрозды»

— С каким «инопланетянином»?

— Да это у Гаврика, из 16 дома, кличка такая, «инопланетянин».

— Гаврик тут не при чём, — выступил вдруг Зачемон, — Это я с Тарзаном сидел, а Гаврика уже три недели нет на Земле.

— Мальчишка, такими вещами не шутят, — строго сказала Валентина.

— Это не то, что Вы подумали, с ним все в порядке, просто он на «Бульгулязе». Вы ведь на ней тоже были два года назад, но так ничему там и не научились.

— Зачемон, ну чему у вас особенно-то можно научиться? Вы абсолютно такие же как мы, единственно, что летать умеете и повежливее нас будете, а так такие же.

— Валентина Андреевна, Гаврик сегодня будет здесь. Имейте в виду, мы с ним друг на друга очень похожи.

— Зачемон, да будет тебе, ты мне голову-то не морочь, у тебя уши не такие, да и глаза на полпроцента, как минимум, желтее Гавриковых.

— Для полуумной, как Вас тут считают, Вы очень наблюдательны.

— Я пыталась по возвращении, глаза кое-кому открыть на то, что-живём-то мы глуповато, грязновато, да и всякое прочее, за что и расплачиваюсь. Теперь я «полуумная». Да, чуть было не забыла, я Петру, возвратясь от вас, игрушку, развивающую хотела подарить, да мне она тогда показалась больно мудрёной, а сегодня утром думаю — теперь как раз. Я её на окно терраски полуположила. Зачемон, ну мы с Тарзаном домой полетели. Прощай, привет «Бульгулязе».

— Ну что Тарзан пока, что на Земле, ты единственная собака, умеющая летать.

— Разговор-то с Валентиной Андреевной был о чём? — спросил Зачемона Пётр

— Дело в том, что мы её действительно похищали, для того, чтобы с её помощью спасти Землю, как мы думали.

— От чего?

— От вашей тупости, но мы недополуучли, что вы можете оказаться «другими.» Вы, конечно, разумны, но по галактическим меркам, ещё несовершенны, вы — «другие»

— Уй, что за свист? У меня голова сейчас лопнет.

— Нет, Петр, не лопнет. Это Зачемон, с нами попрощался, он на полпути к «Бульгулязе». Ты уже давно со мной разговариваешь. Я Гаврик, привет! Сразу, пока не забыл, Валентина Андреевна, тебе утром сувенирчик на терраску положила, посмотри.

— Гаврик, скажи, мы действительно несовершенные?

— По сравнению с ними, да и нам остаётся довольствоваться тем, что мы «другие»

— А они какие там все?

— Нормальные, такие как Зачемон, только огорчены тем, что очень похожи на нас и по этой причине не хотят снами иметь ничего общего. Им с нами, такими ленивыми, не интересно.

— Да, обидно. Вот скажи, Гаврик, Зачемон для нас инопланетянин?

— Конечно.

— Тогда, ведь, и мы для него тоже. Это же меняет дело. Будем стараться, и когда станем круче чем они и тогда… Мне кажется именно этого они боятся больше всего.

— И тогда что?

— Петр, вставай. Уже обед скоро, а ты ещё не завтракал.

— Бабуля, ты сказала Пётр?

— А что я должна была сказать, Петруша? Такому большому и взрослому?

— Скажи, в нашей деревне есть Гаврик или Тарзан, или кто-нибудь странный?

— Тарзан есть. Такой хороший пёс и кажется Гаврик есть, и какой-то Зачемон, во всяком случае, ты с ним во сне разговаривал.

— Бабуля, а может во сне приснится ещё один сон?