Розы на снегу

Вячеслав Новичков, 2023

Надя из тех редких женщин, привораживающих не чертами лица и фигурой, а непостижимым обаянием. Окружённая поклонниками она ожидает свою великую любовь.Её друг Ваня решается на признание, не надеясь на взаимность, но не сказать главные слова он не может. Через полтора года Иван иносказательно повторяет слова любви. Надя улыбается и молчит.Она встречает Игоря, который поглотил её всю, а потом бросил. Она хочет вернуть прошлое. Женщина любит примерять, перемеряет много платьев и понимает, что первое – самое лучшее. Возвращается, а его уже взяли – у Ивана возникли обязательства перед другой.Надя легко и свободно плыла по реке жизни, не тревожась о будущем. Она не понимала, что уверенность ей давал Иван, который давно осторожно постучался в её жизнь, а она встретила его снисходительной улыбкой. Он скромно потоптался на пороге и, не дождавшись приглашения войти, тихо удалился. И теперь река выносила её в открытый океан, и рядом не было Ивана – берега, к которому всегда можно пристать.

Глава 7

Иван вскользь где-то слышал или, может быть, читал о любви с первого взгляда, но, давно аналитически разобрав вопрос, решил, что говорящие не понимают или врут. И вдруг это случилось с ним, однако совсем не с первого взгляда, а со случайного слова. Он отработал уже месяца два, виделся с Надеждой почти каждый день, но не обращал на неё никакого заинтересованного внимания и не разговаривал с ней, кроме как по рабочим мелочам. Он не прислушивался и к её разговорам с Леной, с которой она только и общалась на первых порах.

Удивление и восхищение возникли, когда он, стоя спиной, услышал обрывок её разговора с Леной. До него донеслись слова Надежды: «Восторгаться надо не певцом, а композитором и поэтом: это они создали песню, а актёр лишь исполнил». Он узнал её голос и удивился, что эту мысль высказала молодая девушка. Не было нужды поворачиваться, но он не смог удержаться и обернулся. Обе девушки этого не заметили. «Да, это она», — повторил он мысленно.

В тот же день, выйдя после обеда из столовой, он случайно нагнал обеих. Они шли не торопясь и говорили, вероятно, то ли вообще о поэзии, то ли о Блоке. Не доходя до них, он замедлил шаг, услышав, как Надежда начала читать: «Да, скифы — мы! Да, азиаты — мы…» Она читала так пронзительно, что он остановился, не желая вспугнуть и вторгаться в её личное пространство, и подождал, когда они удалятся.

Эти два эпизода, в которых не было не только визуального контакта, но и не было никакого взгляда, тем не менее взволновали его необычайно. Но на его шаги к сближению он неожиданно получил насмешливый отпор. Попытки какого-то разговора кончались обычно его конфузом.

Раз как-то, входя в дверь рядом со столом дежурного, он умудрился рассыпать колоду перфокарт, к неудержимому веселью Нади, которая в тот день дежурила. Собрать было можно, но сложить их обратно в правильном порядке было нереально. Наблюдая за Иваном, она заметила:

— Ванечка, я поняла, о ком говорят: «Не может ни войти, ни выйти».

Что говорить и как вести себя в ситуациях, когда над ним откровенно потешаются, а дать отпор силой или грубостью невозможно, он не знал.

На следующий день Иван пришёл на работу в свитере, который был почти под горло. Из-под свитера торчал край узла галстука. Надежда поздоровалась, широко улыбнулась и моментально заметила:

— Ванечка, галстук под водолазку не надевают.

Иван снова растерялся и, сам не понимая, что он хочет, произнёс:

— А ну-ка, иди сюда.

— Сейчас прямо и приду, разбежался, — отпарировала она.

Другой раз он пришёл на работу с забинтованным пальцем. Надя участливо поинтересовалась:

— Что у тебя с рукой?

Иван считал, что жаловаться и рассказывать о своих болячках для мужчины недопустимо, поэтому уклонился от ответа и, не подумав, брякнул:

— Да в метро крокодил вылез из-под лавки и укусил.

— Ты, может быть, думаешь, что сказал что-то умное? Не хочешь — не говори, — бросила она с пренебрежением, повернулась и ушла.

Иван опять остался в дураках.

Случайным образом неделю спустя они вчетвером пошли в столовую. Иван, переходя улицу и уступая дорогу заводской машине, обошёл её сзади, разминувшись на какие-то сантиметры. Надя сделала ему замечание, на что Иван ответил:

— Я часто перехожу вот так — сзади и впритык.

Надя посмотрела на него, ухмыльнулась и снова «опустила» его:

— Если бы ты так уступал место идущей корове, она бы непременно тебя лягнула. Ты пойми простую вещь: что должен чувствовать водитель, когда какой-то идиот таким образом переходит дорогу. Если ты стукнешься лбом, то это не только твои проблемы, но и проблемы водителя. Ты, верно, о водителе не думал, упиваясь своей бесшабашностью.

Потом она после паузы добавила:

— И ещё я замечаю, что ты пытаешься в разговоре иногда вставлять умные мысли. Вот только любые умные мысли умны к месту. А если не к месту, то это — праздное умничанье.

После этой отповеди Иван прекратил свои попытки общения с Надей и в разговоре с ней стал взвешивать свои слова. Он понял, что вся его математическая логика и немалый багаж разнообразных знаний здесь не работают. Придя к выводу, что эта женщина ему не по плечу, он успокоился.