Розы на снегу

Вячеслав Новичков, 2023

Надя из тех редких женщин, привораживающих не чертами лица и фигурой, а непостижимым обаянием. Окружённая поклонниками она ожидает свою великую любовь.Её друг Ваня решается на признание, не надеясь на взаимность, но не сказать главные слова он не может. Через полтора года Иван иносказательно повторяет слова любви. Надя улыбается и молчит.Она встречает Игоря, который поглотил её всю, а потом бросил. Она хочет вернуть прошлое. Женщина любит примерять, перемеряет много платьев и понимает, что первое – самое лучшее. Возвращается, а его уже взяли – у Ивана возникли обязательства перед другой.Надя легко и свободно плыла по реке жизни, не тревожась о будущем. Она не понимала, что уверенность ей давал Иван, который давно осторожно постучался в её жизнь, а она встретила его снисходительной улыбкой. Он скромно потоптался на пороге и, не дождавшись приглашения войти, тихо удалился. И теперь река выносила её в открытый океан, и рядом не было Ивана – берега, к которому всегда можно пристать.

Глава 5

Сектор занимался разработкой математических моделей полёта проектируемых крылатых ракет и расчётами их возможных траекторий движения на основе их весовых, тяговых и геометрических характеристик. Иван хорошо владел построением математических моделей различных динамических процессов, но некоторых, чисто инженерных, нюансов не знал. А Виктор Андреевич окончил МАИ и отработал уже более 20 лет.

Человек он был особенный и талантливый. Придя на работу ещё в 50-х годах, он поставил себе не карьерную цель, а достижение лишь такого уровня мастерства, отнюдь не чрезмерного, чтобы выполнять свою работу, не затрачивая больших усилий, свободное же время посвящать более интересным вопросам, коих в голове у него было много. Например, на своей даче он выращивал виноград и достиг удивительных результатов: лоза давала плоды. Виноград, конечно, был кислый, но, как уверял Виктор Андреевич, витаминов в нём было не меньше, чем в южных сортах.

Чего он только не делал: рыхлил почву каким-то способом, с чем-то её смешивал, закапывал в грунт пустые бутылки, торчащие на поверхности частью донышка. И объяснял — стеклянные бутылки аккумулируют тепло. Но более всего поразил он сослуживцев, когда попросил их не выбрасывать, а приносить ему старые кожаные ботинки. Он их закапывал под корни, а несведущим объяснял — кожа гниёт и продуцирует тепло, а это очень полезно корням. После этого больше никто не сомневался: Виктор Андреевич может всё, и своими арбузами уже никого удивить не мог.

Не ставя цель достичь в профессии чрезмерного, он тем не менее достиг высочайшего мастерства.

Женщины отдела уже давно его спрашивали:

— Витя, когда диссертацию начнёшь писать?

Он поначалу посмеивался и отнекивался, а потом загорелся: «Вот я дурак! Диссертацию ведь после аспирантуры защищают, а там учебный отпуск — 30 дней дополнительных». И поступил в аспирантуру, а дополнительный отпуск разбивал по две недели и брал их весной и осенью — в период посадки и сбора урожая.

В последнее время на работе Виктор Андреевич часто сидел с закрытыми глазами. Ивана это озадачивало, остальных — нет. Что в это время происходило в его голове — мнения расходились. Одни говорили: «Спит — вон и ластик подложил под локоть, чтобы рука не соскальзывала». В другой раз они же и не соглашались: «Нет, он задачу обдумывает». В подтверждение Виктор Андреевич иногда постукивал по столу карандашом, но глаза не открывал.

Однажды сомнения разрешились случайным образом. В тот день Дина Петровна, придя с обеда, стала жаловаться на память:

— Девушки, совсем памяти не стало: вот вечером думаю — надо вот это обязательно сделать, потом решила, что лучше с утра. Утром встаю и совершенно не помню, что хотела. Так до сих пор и не вспомнила, только и помню, что что-то очень важное.

— Дина Петровна, я вам подскажу, — открыв глаза, с усталым видом и со вздохом сказал Виктор Андреевич.

— Ну, скажи, — взоры «девушек» обратились на Витю.

— Вы хотели ещё с вечера мужа попилить.

Все рассмеялись, Дина Петровна тоже, но после некоторого раздумья — обижаться или нет на Витю. Виктор Андреевич сохранял невозмутимое спокойствие.