Первый раз – не больно

Вячеслав Лим

В жизни каждого из нас наступает такая пора, когда нестерпимо хочется чем-то делиться. Яркими, незабываемыми моментами, невероятно грустными историями и накопленным за многие годы опытом. В этой книге есть все – много женщин, много историй и два закадычных друга. Есть любовь и ненависть, страсть и предательство. Но мой главный герой – это не только гениальный пикапер (англ. pick up) и неисправимый похититель женских сердец. Он еще и вдумчивый философ, неизлечимый романтик и настоящий друг.

22

Слава подъехал к офису Маши чуть раньше положенного времени. Припарковавшись, он выключил двигатель и переложил букет в багажник. Ему показалось, что для цветов так будет лучше. Не желая жариться на солнце, он отправился в кафе, что находилось поблизости. Присев за столик, он достал телефон и, набрав номер, стал ждать ответа. Маша сняла трубку сразу.

— Привет, дорогая! — веселым, бодрым голосом поздоровался он, — …Да. И уже устал ждать, поэтому зашел в кафе… Да, я подожду. Выпью пока кофе, расскажу анекдот… Как кому? Хорошенькой официантке, которая ждет, когда я договорю по телефону и сделаю заказ… Ладно. Я не буду ей рассказывать анекдот про лифт… И про автобус, тоже, не буду… Хорошо… Будешь выходить, позвони. Я подойду… Машина стоит напротив твоей конторы… Договорились. Ты, кстати, помнишь, что мы идем с тобой в кино?.. Как забыла?.. Нет! Никаких платьев и магазинов! Сегодня, кино!.. Все, даже слушать не хочу… Все. Люблю, целую, жду.

Он положил трубку на стол и осмотрелся. Никакой официантки, ожидающей заказа не было. Ее не было ни рядом, ни вообще где бы то ни было. Зато, стоя за барной стойкой, в кафе, одиноко томилась юная кассирша студенческого возраста. Слава забрал телефон со стола и подошел к стойке. Девушка перестала смотреть в свой смартфон и изобразила внимательность.

— Вы варите кофе? — вежливо спросил Слава.

— Нет, — ответила студентка, поглядывая на очередное сообщение, звякнувшее в руке, — У нас кофе из автомата.

— А утром, когда собираетесь на работу, варите? — настаивал Слава.

— Я пью растворимый, — простодушно ответила девушка и пожала плечами.

— Хорошо, тогда попросите Ваш автомат, сварить мне кофе покрепче.

— Вам какой? Эспрессо или американо? — проявив какую-то особенную эрудицию, спросила студентка.

— Любой, — грубо ответил Слава, — тот, что у него лучше всего получается. Я буду вот там, у того окна.

Он вынул купюру, положил ее на стойку и, не дожидаясь сдачи, отправился к своему столику. Присев на стул, он выложил на стол сигареты, но не закурил. Глядя в витрину, он разглядывал проезжающие мимо машины. Так, неподвижно, он просидел минут пять, задумчиво вглядываясь в прохожих. Его раздумья прервала студентка, голосившая из-за своей барной стойки:

— Мужчина! Мужчина! Муж-чи-на! Да-да, Вы, — она утвердительно кивнула головой, когда Слава посмотрел в ее сторону, — Ваш кофе готов!

Поняв, что кофе ему сегодня не принесут, он, нехотя, поднялся из-за столика и направился к юному фрику с мобильным гаджетом в руках. Забрав, аккуратно положенную на чек, свою сдачу, Слава взял чашку с капучино и, не говоря ни слова, сел на свое место.

Вы, когда-нибудь, распускали старый вязаный свитер, сматывая его в клубок? Ну, или шерстяной носок? В далеком, Славином детстве, так делала его мама. Иногда, чтобы полностью перевязать его, добавив разноцветных нитей, а иногда, просто для того, чтобы перевязать пятку, когда носки становились маленькими. Она находила тайный узелок, развязывала его и, дергая за высвободившуюся нить, сматывала ее в мягкий клубок. Слава неотрывно наблюдал, как шерстяная нить, отчаянно цепляясь за петли, хваталась за них тысячами маленьких ворсинок. Как поддавшись маминым рукам, падала на пол серой извилистой волной. Как ряд за рядом, обреченно, таял целый носок, еще вчера считавший себя необходимой кому-то вещью. Иногда, нить обрывалась, но мамины руки подхватывали ее, и, связав разъеденные концы узлом, продолжали хладнокровно укладывать ее в нарастающий моток бесформенной пряжи.

Вам, когда-нибудь, исполнялось сорок лет? Думали ли вы, как становитесь похожими на старый вязаный носок? Присаживались ли вы на корточки, в предвкушении начала конца? Наблюдали ли вы за тем, как цепляясь за обстоятельства миллионами надуманных причин и миллиардами несостоятельных обоснований, день за днем, неделя за неделей, распускается извилистая череда жизненных событий, нить, неминуемо ведущая к концу? То, обрываясь, то завязываясь в новые узлы, превращаясь в то, что мудрецы называют итогами, что в писательской среде принято называть мемуарами, а газетчики умещают в короткие некрологи? Приходилось ли вам по-настоящему переживать? Подушечками пальцев ощущать узелки своей жизни, связанные чьей-то невидимой рукой? Вы, когда-нибудь, держали в руках свой клубок?

Мысли Славы прервал телефонный звонок. Он коротко поговорил с Машей и, оставив нетронутым свой капучино, вышел из кафе.