Сумеречный лес. Невеста колдуна. Второй шанс. Вторая жизнь. И одна судьба на двоих

Евгения Волкова

«Не заберёт тебя сам дьявол, ведь сердце без тебя не бьётся. И ты не бойся, не оставлю, всё то, что наше, к нам вернётся».

Часть 2

Глава 1

Я с шумом втянула в себя обжигающий воздух и поморщилась — природа будто решила побить свой собственный рекорд и показать всем, что двух недельная жара — это ещё цветочки. Несмотря на то, что вчера весь день шёл проливной дождь, стоило солнцу подняться на небосвод, и земля сразу же потрескалась от сухости.

— Это уже не смешно, — пробормотала я, поднимаясь на ноги. — Видимо, нам всё же придётся остановиться в одном из городов.

Сула фыркнула и ткнулась носом мне в спину, когда я наклонилась чтобы собрать спальный мешок. Едва не нырнув вниз головой, я вцепилась в загривок кошки и всего лишь шлёпнулась на задницу.

— Плохая киса! — погрозила я пальцем, но Сула заурчала, после чего и вовсе завалила меня на спину и начала вылизывать шершавым языком лицо.

Сопротивляться было бесполезно, для начала, потому что Сула — северный леопард и весит почти четыреста килограмм, а во-вторых — упрямства ей не занимать, как, впрочем, и наглости.

И всё же, кошка никогда и ничего не делала просто так — вскоре мне стало заметно легче, особенно с учётом того, что Сула вычистила моё лицо и шею от пота и грязи.

— Ты закончила? — поинтересовалась я, когда животное, облизываясь, село рядом. — Тогда стоит поторопиться — через три часа солнце полностью поднимется и нам придётся туго.

Сула издала удивлённое ворчание и склонила большую голову набок, смотря на меня.

— Ну хорошо! — воскликнула я и взмахнула руками: — Мне придётся туго!

Широко зевнув, кошка и вовсе растянулась на земле, наблюдая за тем, как я собираю свои пожитки.

Свернув спальный мешок, я закрепила его ремешками, после чего принялась за другие вещи. Воды осталось мало, и это было ещё одним «за» за то чтобы остановиться в ближайшем городе. Когда вещи были упакованы, Сула перевернулась на живот, позволяя мне закрепить всё у неё на спине. А когда я и с этим справилась, то запрыгнула на спину кошке и сжала пальцами мех на её шее.

Моё путешествие длилось уже двенадцать дней, и с каждым днём оно казалось всё более и более глупым. Фактически, я — сбежавшее финансовое обязательство. На практике всё куда сложнее. Когда мне было десять, мама серьёзно заболела. Отец тратил все сбережения на то, чтобы спасти её, обращался к ведьмам и колдунам, шаманам и вудистам. Но, спустя три месяца ада, она скончалась, и я даже вздохнула с облегчением, ибо страдала она сильно. Можно было сказать — вот оно, самое горькое время. Но, спустя год после смерти матери, моя жизнь, и жизнь отца, резко изменилась в худшую сторону. Возможно, папу так сильно подкосила смерть любимого человека, что в жизни не осталось ничего, что могло бы вернуть ему смысл этой самой жизни. И вскоре у нас не стало даже еды. В доме появлялись какие-то люди, делали странные вещи. Жители города начали сторониться не только отца, но и меня. Учительница, которая обучала всех детей, попросту запретила мне приходить к ней. Пять лет я жила словно в клетке, пока, в один прекрасный момент, в мою комнату не вошла старуха. Сгорбленная так сильно, что могла смотреть только в пол, и с руками, кисти которых напоминали птичьи лапы. И тогда я узнала, что мой отец продал меня толи одной из ведовских семей, толи просто одинокой ведьме, но к закату следующего дня, я должна буду вступить в некие отношения со своим новым обладателем. Какого рода эти отношения, я решила не выяснять — Западный предел просто кишел рассказами о том, что ведьмы подпитывают свои способности за счёт энергии смертных. А уж чего стоили рассказы об их боге, любящем принимать жертвы из молодых людей… Да, как бы это ни прискорбно было признавать, но у бессмертных существ, жизнь простого смертного ценилась крайне мало и была лишь разменной монетой.

В ту ночь я сбежала. До сих пор я не понимала — как мне это удалось, но как только огромная кошка вынесла меня из города, я, впервые за пять лет, смогла вздохнуть спокойно. Меня, наверняка, должны искать, и наказание за побег, вероятно, будет крайне жестоким, но я словно очнулась от кошмара, в котором находилась долгое время. Меня влекли рассказы матери о северном крае, откуда и была привезена Сула. Родительница всегда говорила — если заслужить расположение животного, оно привезёт тебя на свою родину. И именно туда я и направлялась. Не зная, в какую сторону ехать, я полностью доверилась чутью своего самого близкого друга — северного леопарда. Но прошло почти две недели, и жара начинала угнетать настолько, что я, несмотря на страх, решила заехать в какой-нибудь город.

Пустошь тянулась во все стороны света, но зато здесь были хорошо видны путевые камни… или то, что от них осталось. Да, я уже встречала эти камни на своём пути, но два из них были полностью разрушены, а у последнего целым остался лишь небольшой кусок. Но именно на этом куске я и увидела изображение небольшого городка в Пустошах. И хотя я была… почти была уверена в том, что выбрала верное направление, когда через час в обозримом будущем не маячило никакого города, начала сомневаться в его существовании.

Да, такое тоже бывало.

Эти маленькие, почтовые городки, они то возникали в совершенно странных местах, то исчезали. Пока я ещё могла посещать уроки, учительница рассказывала нам о подобных явлениях. Она связывала появление городов с тем, что этим путём, в короткий промежуток времени, будут проходить волшебники, следуя из одной точки мира, в другую. А потом, когда подобный переход заканчивался, города покидались людьми и разваливались, ведь, без постоянного снабжения извне, жить в подобных местах было невозможно.

Не успела я отчаяться полностью, как увидела впереди очертания домов. Они мерцали и плыли в пылающем воздухе, словно мираж. А ещё казались очень далёкими, но такими близкими.

Потрепав кошку по холке, я пробормотала:

— Ещё немного, киса, и мы сможем хорошо поесть и даже искупаться.

Сула заурчала и прибавила шагу, видимо тоже чувствуя близкое спасение от жары и не желая откладывать его, это самое спасение.

И всё же мы обе успели изрядно выдохнуться, прежде чем дошли до городка. Несколько долгих часов он оставался призрачным видением на горизонте, а когда оказался ближе, так я несказанно удивилась, ибо полностью пропустила тот самый момент, когда город, из миража, превратился в реальный перевалочный пункт.

Низкие каменные строения, монументальные и несокрушимые, грудились на маленькой территории. Самые большие и массивные дома стояли вокруг огромного колодца, образовывая, тем самым, городскую площадь. Между больших домов, и за ними, ютились домики поменьше, а уже совсем позади стояли стойла и кузнечная мастерская.

Именно к стойлам-то я и направила своё животное.

Здание, хотя и было каменным, как и все дома здесь, но отличалось от остальных внушительной длинной. Деревянный навес спереди создавал приятную тень, а большие деревянные ворота были закрыты, видимо для того, чтобы сохранить прохладу внутри строения. Под навесом стояло четыре больших корыта, каждое из которых было заполнено водой по самые края.

— Сейчас кто-то хорошенько напьётся, — прошептала я, погладив кошку по голове.

На самом деле, я бы полностью залезла в одно из корыт. Просто ради того, чтобы почувствовать воду телом, а не на языке.

И тут, словно подтверждая рациональность моего желания, из одной из ванн вынырнул мужчина. Чёрные мокрые волосы облепили голову и плечи, а по лицу и груди стекали струйки воды.

Он провёл ладонями по лицу, стряхивая воду и убирая волосы назад, после чего откинулся на край корыта и положил руки на бортики, внимательно смотря на меня. Растерявшись, я осадила Сулу, собираясь развернуть её и уйти, но здравый смысл восторжествовал, и я слезла с кошки.

— Добрый день, могу я напоить свою кошку? — спросила я, стараясь придать голосу невозмутимость.

— Валяй, — небрежно махнул рукой мужчина, продолжая разглядывать меня. — Выбирай любое корыто, кроме моего, естественно.

— Да, конечно, — пробормотала я и пихнула Сулу локтём: — Слышала? Иди пей.

Она послушала меня, и вскоре неподвижный воздух заполнился звуком довольного урчания. Я подошла к Суле, и, смочив руки в прохладной воде, начала гладить серебристую шерсть у неё на шее. Вместе с этим, я незаметно поглядывала на мужчину — он продолжал сидеть в воде, но интерес ко мне, казалось, потерял. Теперь глаза его были закрыты, а голова блаженно откинута назад.

И я его не просто понимаю, я ему даже завидую!

Зачерпнув воды, я плеснула её себе в лицо и удовлетворённо вздохнула, когда жидкость тут же намочила ворот рубашки. Повторив данную процедуру несколько раз, я выпрямилась и столкнулась с тем, что мужчина в ванной с интересом наблюдает за мной.

— Замёрзла? — поинтересовался он и с кривой ухмылкой кивнул на меня.

Опустив взгляд, я увидела, как мокрая ткань рубашки топорщится на сосках. Охнув, я скрестила руки на груди и судорожно сглотнула, вновь подняв взгляд на мужчину.

— Нашла чего стесняться, — усмехнулся тот и исчез под водой.

Пока его не было, я потрясла рубашку — в жарком воздухе она высохла сразу. Облегчённо вздохнув, я вернулась к увлажнению кошачьей шерсти.

Несмотря на наглого незнакомца, это местечко было спокойным и вполне подходило для отдыха. Да и запасы не мешало бы пополнить, ведь ещё неизвестно, сколько дней придётся провести в Пустоши.

— Здесь есть постоялый двор? — поинтересовалась я, развернувшись к корыту занятому человеком, но он только-только вынырнул из-под воды, и я решила повторить вопрос: — Здесь…

— Я слышал, — отмахнулся тот и ловко поднялся на ноги. — Пойдём.

Мужчина выпрыгнул из ванной и, сжав волосы в кулаке, выжал из них воду. А так как он не торопился идти, я смогла очень хорошо его разглядеть. Сложён он был ладно, и сейчас, когда нижнюю часть тела плотно облегала ткань лёгких штанов, мне стало малость неловко. Отведя глаза в сторону, я дождалась, пока человек отвернётся от меня, и только после этого вновь взглянула на него. Волосы мужчина закинул за спину, и теперь вдоль позвоночника стекала вода. Проследив за струйкой взглядом, я, закусив губу, взглянула на упругие ягодицы.

Надо же, какие привлекательные особи попадаются в этом мире.

Но это натолкнуло меня на мысль о том, что данная особь и не человек вовсе. Точнее — человек, но не обычный смертный, а волшебник какой. Впрочем, оно и понятно — город ведь служит перевалочным пунктом для путников, преимущественно — волшебных.

Это напрягало.

Не так чтобы очень сильно, хотя это странно — я же бегу от ведьмы. С другой стороны — если бы ведьма была здесь, то мой побег уже закончился бы. Но этого не произошло, а значит, какая мне разница — кто этот красавчик? Да никакой.

— Это здесь, — сообщил мужчина и развернулся. Взгляд серых глаз скользнул по мне, после чего ушёл куда-то за спину и он продолжил: — Сомневаюсь, что для северного леопарда там тоже найдётся место, но можешь попробовать.

— А это… — пробормотала я и, не глядя, потрепала Сулу по морде. — Она просто будет рядом.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул мужчина и, снова повернувшись к дому, распахнул дверь и крикнул: — Барри, к тебе посетители! Угости кофе, за мой счёт!

Я нахмурилась, а красавчик, оставив дверь открытой, подмигнул мне и пошёл обратно. Проводив его взглядом, я вздохнула и вошла в прохладное и полутёмное помещение. А так как Сула втиснулась следом за мной, дверь так и осталась открытой.

— Эй! — рявкнул кто-то из глубины дома. — Дверь закрывать надо! Нечего выпускать холод и запускать всякую дрянь с улицы!

Сула тихо зарычала.

— Это он не о тебе, — поспешила я успокоить животное. — Но ты сюда просто не влезешь. Подожди на улице.

Кошка фыркнула, но моё пожелание выполнила и покинула дверной проём, позволяя мне закрыть дверь. А когда я это сделала, то смогла оглядеться и была приятно удивлена тем, что в небольшом зале довольно чисто, правда серо-бордовые шторы уже застираны до дыр. Ещё здесь был бар, деревянные столики со стульями, камин, и несколько потрёпанных кресел.

— Ну, что тут у нас? — лениво поинтересовался хозяин постоялого двора, выходя из низенького проёма за барной стойкой.

Он был и сам не особо высоким, но широким. Лысый, с большим круглым животом и мохнатыми бровями, что сделали бы честь любым усам. Мужчина вытер руки о грязную тряпку, после чего сунул её край за пояс, не менее грязного, передника.

— Я могу здесь остановиться? — спросила я, шагнув к стойке. — На день-два…

— День-два? — перебил меня хозяин постоялого двора. — Чёрта с два эта жара за два дня исчезнет, малышка.

Он хохотнул и хлопнул себя по животу.

— Но что я, изверг что ли? — теперь он вопросительно поглядел на меня. — Платить есть чем?

Я подошла к двери и, открыв её, жестом позвала Сулу. Когда же кошка приблизилась, я вытащила из мешка кошелёк с монетами и вернулась в зал.

— Сколько тебе нужно за комнату на два дня? — спросила я, развязывая тесьму.

— По пять за сутки. И того десять без еды. Или пятнадцать с едой, — ответил хозяин, а когда я бросила на стойку заявленную сумму, ловко смёл монеты с поверхности. — Дверь вон там…

Мужчина ткнул пальцем, похожим на сардельку, в сторону двери, задрапированной выцветшими шторами.

— Комната, вторая по счёту. Окно не открывать — холод не выпускать. Ужин будет через три часа.

Выслушав его, я кивнула и покинула дом. Теперь, когда у меня есть место для отдыха, не мешало бы и Сулу устроить.

— Пойдём к стойлам, — сказала я, вернув кошелёк с монетами в сумку, после чего потрепала Сулу по шее. — Сегодня мы сможем хорошенько выспаться.

Мужчина, которого я встретила первым в этом городке, чистил седло, и делал это так, словно жара его совершенно не беспокоит.

— Найдётся место для моей кошки? — спросила я, войдя под навес.

— Конечно, — не прекращая своих манипуляций, отозвался мужчина: — Первое справа.

— Сколько за пару дней? — вновь спросила я, расстёгивая ремешки, что удерживали мои пожитки на спине Сулы.

— Пять.

Я полезла в сумку, но голос мужчины остановил меня:

— Отдашь, когда будешь забирать её.

— Ладно, — пожала я плечами и закинула пожитки на плечо. — Пошли.

В стойлах было прохладно, может чуть менее прохладно, чем на постоялом дворе, но гораздо холоднее, чем на улице.

Пройдя по узкому проходу мимо закрытых загонов, я добралась до крайнего и толкнула деревянную створку.

— Ты будешь здесь, — сообщила я, стараясь разглядеть недра загона. — Вроде мягко.

Сула принялась изучать вверенное ей помещение, а я сложила сумки в угол, потом присела рядом и начала рыться среди вещей, в попытках найти не особо грязную одежду. Найдя короткие штаны и майку, я прижала одёжку к себе и выпрямилась.

— Не шали! — приказала я, а когда кошка мяукнула и уселась посреди загона, добавила: — Мы здесь не задержимся. Отдыхай пока, а позднее я принесу тебе еду.

Кивнув самой себе, я погладила животное по голове и покинула стойла.

Глава 2

До ужина я успела вымыться и даже поваляться на соломенном тюфяке, что было в разы удобнее, чем на тонкой подстилке. Когда же хозяин таверны позвал к ужину, я чувствовала себя совсем разомлевшей и, если бы не необходимость поесть и накормить кошку, давно уже дрыхла бы без задних ног.

В зале, помимо Барри, находилось ещё четверо, видимо постояльцы гостиницы. За столиком у камина сидела пожилая пара — беловолосые старики, поглощая пищу, читали какую-то книгу и, тихо переговариваясь, смеялись. В кресле, совсем недалеко от них, расслаблялся мужчина средних лет, потягивая вино из бокала, а за стойкой, ковыряясь в тарелке ложкой, сидела девушка с рыжими волосами.

На моё появление никто не обратил внимания и я, облегчённо вздохнув, села за столик у окна. И сразу же ко мне подошёл хозяин таверны, держа на ладони деревянный поднос.

— Моё фирменное рагу из баранины и свежесваренный кофе, — объявил он, и поставил предо мной блюдо с ароматной едой, корзинку с булками, и кружку с тёмным, дымящимся напитком.

— Спасибо большое, — я перевела взгляд на хозяина гостевого дома и добродушно улыбнулась. — Пахнет потрясающе.

— Ещё бы! — хохотнул тот в ответ и, подмигнув мне, ушёл.

Проводив мужчину взглядом, я взяла ложку и принялась за еду.

Стараясь не есть быстро, дабы не показаться сбежавшей с голодного острова, я всё же и не заметила, как опустошила тарелку. А потом и корзинку с булками. Но вот когда допивала странный напиток, который называли «кофе», вдруг поняла, что сидеть стало очень-очень сложно. Не то чтобы меня что-то беспокоило или тревожило… Хотя нет — меня беспокоило и тревожило всё, что когда-либо беспокоило и тревожило кого-либо из живущих. Вообще всё. Вдруг появилось страстное желание подняться и бежать куда-то, хотя я и ответить бы не смогла — куда и зачем. И, так как сидение на месте делало только хуже, я вскочила и побежала прочь из гостевого дома, по пути поблагодарив Барри за еду.

Заходящее солнце сияло тяжёлым бронзовым светом, словно растворяясь в иссушенной земле. Несмотря на вечер, воздух едва ли не вибрировал от жары. Впрочем, земля тоже была накалена и снизу пекло ничуть не меньше, чем сверху.

Но это никак не повлияло на моё желание, проведать Сулу и принести ей…

— Еда… — выдохнула я и бросилась обратно в гостевой дом. — Я совсем забыла о еде!

Влетев внутрь, я столкнулась с Барри, который собрал посуду со столов после гостей, и шёл в сторону подсобки с огромным подносом. Я вскрикнула, хозяин выругался, но, общими усилиями, мы смогли избежать трагедии в виде кучи битой посуды.

— У тебя впервые, что ли? — проворчал Барри, продолжая свой путь.

— Что впервые? — быстро спросила я и, сцапав со стола поднос с кружками, последовала за ним.

— Впервые кофе пила? — пояснил мужчина и бросил на меня лукавый взгляд через плечо. — А ну поставь немедленно!

Я подпрыгнула на месте и едва не перевернула поднос, но вовремя собралась и поставила его на барную стойку.

— Да, раньше я его не пробовала, а что? — произнеся это, я нахмурилась, поняв, что даже сама себя перестаю понимать. — Мне кажется, что я слишком быстро говорю. Я слишком быстро говорю?

Барри вернулся в зал и покачал головой.

— Ты хотела чего?

— Возможно, — кивнула я, но тут же вспомнила Сулу и закивала с повышенным энтузиазмом. — Да-да-да! Еду! Кошке! Моей кошке нужна еда! Да!

— Да… — скептически протянул хозяин и исчез в подсобке. — Рыба?

— Да! — крикнула я и тут же смутилась. — То есть — да. Рыба.

Пока я ждала рыбу, успела оббежать зал и заглянуть в каждый угол. Мне показалось, что Барри отсутствовал несколько часов и это даже начало напрягать, но вот он вернулся, и положил рядом с подносом сырую рыбину.

— Держи, — произнёс хозяин, а когда я схватила пищу для Сулы, продолжил: — И держись в тени, не ровен час, с таким-то шилом в заднице, ты себе тепловой удар по голове получишь.

— Ага, — согласилась я и покинула заведение.

Направляясь к стойлам, я заметила и других людей городка: две женщины тихо беседовали, стоя у крыльца одного из домиков. Моё появление вызвало у них интерес, а у меня желание помахать им, а может даже подойти и познакомиться.

Прекрати, Шанди!

Чертыхнувшись, я крепче прижала рыбину к себе, и бросилась к стойлам.

Красавчика поблизости не оказалось и я сразу же пошла к своему животному. Сула отнеслась к угощению без энтузиазма, но всё же немного полизала рыбину, при этом активно махая хвостом.

— Что такое, киса? — спросила я, нервно переступая с ноги на ногу. — Я вот пила кофе. Знаешь — это очень странный напиток! Мне кажется, у меня сейчас сердце через рот выскочит.

Кошка мяукнула и лизнула мою руку, потом вцепилась зубами в майку и потянула вниз. Охнув, я свалилась на солому и тут же попыталась увернуться, когда Сула принялась за излюбленное занятие — лизание моего лица.

Сначала мне было трудно лежать, но выбраться из-под животного я так и не смогла. Потом стало чуть легче, видимо эффект от питья кофе пошёл на спад. А через полчаса, я и вовсе закрыла глаза и смогла расслабиться. Сула прекратила лизать моё лицо и, сложив на меня лапы и голову, мурлыкала.

В принципе, можно и здесь отдохнуть, не обязательно же возвращаться в гостевой дом.

***

Тихое рычание выдернуло меня из сна.

Резко сев, я начала оглядываться, попутно вспоминая — где я и что здесь делаю.

Было темно и тихо, настолько тихо, что я хорошо слышала потрескивание пламени. Но эта тишина напомнила мне о событиях дня и моём прибытии в городок, а уже от этого стало сначала спокойнее, а потом — наоборот.

Сула вновь зарычала и пошевелилась, поднимаясь на лапы, после чего, очень медленно, двинулась к створке загона.

— Что там такое, киса? — прошептала я, тронув кошкин хвост.

Та не обратила на меня никакого внимания, зато я услышала знакомый голос с улицы:

— Здесь только я и мой кот.

Выдохнув, я протянула руку и попыталась погладить Сулу, но та тряхнула головой, продолжая напряжённо смотреть на дверь.

— Сула, этому коту нет до тебя дела, слышишь? — прошептала я и поднялась с пола, отряхивая солому с одежды. — Вообще никакого. А если ты сейчас затеешь с ним драку, как было с тем котом, в деревне, нас выпнут из города, да ещё и деньги возьмут, в качестве компенсации.

Говоря это, я всё сильнее склонялась к тому, чтобы запереть кошку в загоне.

В прошлый раз, когда Сула встретилась с другим представителем своей породы, эти двое сцепились так, что клочки летели по закоулочкам. Потом нас прогнали прочь, даже не позволив набрать воды. А всё потому, что я слишком понадеялась на Сулину рациональность и хорошее поведение.

— Сиди здесь, — приказала я и, покинув загон, плотно прикрыла створку.

Пройдя по узкому коридору, я вышла в сухую ночь и огляделась.

На улице стемнело, а под навесом стояли три жаровни, в которых горел огонь. Это, хотя и давало кое-какой свет, но темноту не разгоняло, особенно с учётом того, что во все стороны тянулась тёмная Пустошь.

Смотритель стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на обнажённой груди. Глаза его блестели при свете огня, а лицо, словно в задумчивости, было устремлено на навес. И никаких котов поблизости.

— А где же кот? — поинтересовалась я, шагнув ближе.

Сразу же, будто отвечая на мой вопрос, из темноты выплыла едва заметная фигура животного. Он был настолько чёрен, что просто сливался с темнотой. А ещё — бесшумен и невероятно огромен. Сула, по сравнению с этим котом, казалась малышкой. На морде горели два жёлтых глаза, и лишь эти глаза, опровергали предположение, что кот всего лишь иллюзия.

— Это Гэт, — небрежно сообщил мужчина и перевёл на меня взгляд.

— Большой кот, — вежливо сообщила я.

— Точно, — хмыкнул смотритель. — Как тебя зовут?

— Шанди, — ответила я, и прикусила язык. — То есть…

— Шанди… — странно протянул моё имя мужчина. — Не думал, что имя может звучать так… А я — Эдо.

— Очень приятно, — буркнула я, коря себя за то, что сказала ему настоящее имя. — А что значит «…звучать так»? Как «так»?

— Я бы сказал… — Эдо задумчиво помолчал, но потом закончил: — Нежно.

«Нежно»? Вот так-так!

— Это глупо, — прокомментировала я. — Совсем не подходящее определение для звучания имени.

— Да? — удивился мужчина и выпрямился. — А как, по-твоему, звучит твоё имя?

Этот вопрос привёл меня в полный ступор.

Как оно звучит? Вообще ни разу не задумывалась над этим! Как может звучать имя?! Да как имя! Всё!

Но не успела я всё это высказать вслух, как кот сделал движение в мою сторону, и на это отреагировала Сула. Кошка выскочила из стоил и, едва не свалив меня с ног, прыгнула на Гэта.

— Сула! — взвизгнула я, и ринулась было к животным, но тут Эдо оказался рядом и поймал меня.

Кошки дрались молча, как и полагалось хищникам, но невозможно было не заметить, что кот играл с Сулой, словно с добычей. И вскоре мне показалось, что на серебристой шерсти моей кошки появились тёмные следы. Сразу же решив, что это кровь, я начала рваться из рук мужчины, а когда поняла бесплодность этих попыток, расплакалась.

— Пожалуйста… Он ведь убьёт её…

— Убьёт? — изумился тот и, прижав меня спиной к своей груди, свободной рукой принялся убирать растрепавшиеся волосы с моего лица. — Ну что ты… От этого ещё ни одна самка не умирала.

Я замерла, пытаясь осознать сказанное, а когда это произошло, щёки мгновенно вспыхнули, и я иначе посмотрела на кошек.

Если смотреть с этой точки зрения — Гэт действительно играл с Сулой, только вот не как с добычей. И эта кровь на её шерсти…

— Мамочка… — пробормотала я и отвернулась, когда кот забрался на кошку, удерживая ту на месте лишь тем, что сжимал зубы на её холке.

— Судя по твоей реакции, не только у твоей кошки будет первый партнёр, — подал голос Эдо и, склонившись, прижался губами к моей шее.

Глава 3

Сначала мне показалось… что мне показалось. Ну не могло это быть правдой, ведь так никто не поступает. Так ведь?

Но нет, тёплые губы действительно прижались к моей шее, а дыхание щекочет кожу под ухом. И это показалось мне таким неприличным, что тут же подняло в душе волну праведного гнева.

— Ты должен отпустить меня! — прошептала я.

— Ммм… — отозвался Эдо и выпрямился, но, вместо того чтобы выполнить этот приказ, положил ладонь мне на живот и крепче прижал к себе. — Кому я должен?

Мне? Кому-то ещё? Кому, например? Действительно — кому он должен?

Так и не найдя ответа на этот вопрос, я поморгала, когда глаза снова заполнились слезами.

— Вот и я так думаю, — согласился с моим молчанием мужчина и, ухватив меня за волосы, развернул лицом к себе. — А теперь послушай меня, Шанди. Ты — беглянка, это очевидно. А ещё — ты мне понравилась. Следовательно, выбор у тебя невелик — либо ты любезно принимаешь мои ухаживания и после станешь свободной, либо я сам возьму то, что мне хочется, а после…

Он театрально вздохнул и покачал головой.

— Я даже и не знаю, что с тобой будет после, ведь ты однозначно попадёшь в руки того, от кого бежишь.

Теперь я расплакалась по-настоящему.

Как человек может вот так брать, и ломать всё? Он ведь не имеет отношения ни ко мне, ни к моей жизни… Но… Может так оно и происходит? Только когда человеку ничего не грозит, он может сломать что-то. И он сделает это. Потому что может.

— Ну так что? — медленно поинтересовался Эдо, а потом начал поглаживать пальцем мою щёку. — Есть ли смысл противиться тому, чего ты не сможешь изменить?

Значит ли это, что я должна просто принять происходящее? Просто… просто отдаться этому мужчине и… что? Что дальше?

— Потом… — я прочистила осипшее горло. — Потом ты отпустишь меня?

— Потом ты станешь свободной, — твёрдо ответил мужчина. — Дай мне ответ.

— Зачем? — прошептала я и всхлипнула. — Зачем тебе мой ответ, если всё и так решено?

Он усмехнулся и вздохнул, но ответил:

— Потому, что я так хочу. А ещё мне нужно знать — дарить тебе удовольствие или просто взять то, что хочу.

От этого заявления у меня вспыхнули щёки, а вместо слёз пришло раздражение, смешанное с удивлением.

— О, можешь не беспокоиться, — язвительно заявила я, смотря в глаза собеседнику. — Я вряд ли смогу почувствовать хоть что-то, кроме отвращения.

Тот улыбнулся и стрельнул глазами в сторону кошек, после чего зашептал:

— Я думаю, она тоже не рассчитывала на то, что это может быть приятно. Твой ответ…

— Да, — процедила я. — Бери, что хочешь.

— Прекрасно, — с кивком сказал Эдо и ловким движением развязал шнурок, благодаря которому на мне держались штаны. — Снимай.

Сжав зубы, я стянула с себя одежду, хотя, для того чтобы полностью избавиться от штанов, мне пришлось снять и обувь. А когда это произошло, мужчина отпустил меня, но сразу же взялся за майку, и мне пришлось ещё и руки поднять, чтобы позволить ему снять и эту деталь моего гардероба.

И когда я осталась обнажена, Эдо вновь поцеловал меня в шею, потом в щёку, а, за мгновение до того, как его губы накрыли мой рот, он провёл пальцами вдоль позвоночника и очень мягко коснулся ягодицы.

Мой первый поцелуй был… недобровольным, но весьма интересным.

Язык мягко скользнул по губам, потом между ними и, в конце концов, оказался у меня во рту, а мне, почему-то, захотелось закрыть глаза. Но я стойко игнорировала данное желание, пока поцелуй не стал настойчивее — язык проник ещё глубже, коснулся моего языка. И всё это было таким… совсем не мерзким, как мне представлялось. Это даже интриговало. И это заставило меня закрыть глаза. Тут же поцелуй показался мне более ярким и впечатляющим. Будто, с закрытыми глазами, я полностью избавилась от негативных эмоций, с которых было начато это действо.

В животе потеплело, а Эдо, не прекращая поцелуй, крепко прижал меня к себе и, приподняв над землёй, шагнул вперёд. Теперь я оказалась прижата спиной к тёплой и шершавой стене здания, но не испытала по этому поводу ни капли негатива. Меня продолжал будоражить этот поцелуй и те тёплые волны, которые он вызывал. Они будто накатывали на меня и отступали, заставляли напрягаться, но тут же расслабляли. И тепло в животе росло, а потом я почувствовала, как мужчина прижался ко мне.

Точнее — он просто навалился на меня, тем самым пуще прижав к стене.

И в этот момент я вдруг поняла, что моя грудь прижимается к его груди, и, что ещё более важно — его колено! Оно было между моих ног!

Вся приятность момента схлынула, а кожа покрылась мурашками.

Эдо, будто почувствовав изменения в моём настроении, поцелуй прекратил, но начал гладить меня по голове, а потом и вовсе зашептал на ухо:

— Ты уже согласилась, Шанди, не давай страху всё испортить.

— Но… — я пошевелилась, стараясь придумать такие слова, которые объяснили бы мои чувства. — Это же… произойдёт…

— Да, — согласился мужчина и, подняв голову, заглянул мне в глаза. — А ты рассчитывала на то, что я в куклы с тобой поиграю?

Меня это не задело, зато я сразу заметила, что Эдо, свободной рукой, скользнул по моему плечу, потом положил на талию, но, в итоге, начал поглаживать кожу, где-то ближе к животу.

— Нет, я… — я помялась и тоскливо огляделась. — Но здесь? В смысле — на улице… А я…а ведь я ещё не…

— Я знаю, — всё так же, невозмутимо, отозвался мужчина. Теперь пальцы одной руки забрались мне в волосы на голове, а пальцы другой, почти незаметно, касались живота. — И потом, Шанди, позднее, я устрою для тебя столько романтических встреч, сколько тебе будет угодно, и там, где тебе будет угодно — хоть на кухне, хоть в спальне. Но сейчас — отдайся. Здесь. Сейчас важно только это. Слышишь?

Меня заворожил его голос — спокойный, мягкий, почти бархатный. Он был приятен, но будто отвлекал от слов, или же просто делал эти слова не такими уж и страшными.

— Да? — спросил этот голос.

Почему нет? Пусть будет так. Здесь, так здесь. Сейчас, так сейчас.

— Да, — согласилась я.

И вновь его губы коснулись моих, а это напомнило о том, что происходит вокруг. И как только напомнило, так сразу и дало почувствовать много всего нового. Например — пальцы.

О, эти пальцы уже не касались моего живота, они были куда ниже и… глубже. Они трогали меня там, где не должны были бы, и так, как не должны. Но, касаясь там, эти пальцы вызывали в моём теле странную слабость, и я уже не хотела шевелиться, дабы избавиться от прикосновения.

Эдо убрал руку с моей головы и опустил вниз, а потом повёл наверх, но поглаживая бедро. И снова вниз, почти до колена, а потом, когда повёл руку вверх, подхватил ногу и заставил поднять. Удивительно, но это сделало его прикосновения ещё более чувственными. Почему-то, мне показалось, что там, где его пальцам совсем не следовало находиться, стало как-то уж больно мокро. Но это было приятно. Странно, что мокро — может быть приятно.

Откинув голову назад, я упёрлась в стену затылком.

Прикосновения становились ярче, или это моя реакция становилась ярче? Я не знаю, но знаю, что сейчас, ни за что на свете, я не хочу, чтобы всё закончилось. Сейчас очень важно следовать дальше, соблюдать этот ритм и эти восхитительные движения. Сейчас… сейчас…

Из горла вырвался стон и я, силясь сдержать ещё один, вцепилась в свои волосы и закусила губу. Но мир будто оказался внутри меня, едва не разорвав на кусочки, а потом взорвался. И я снова цеплялась, но теперь уже за мужчину, пока тело содрогалось от… чего-то невероятного, бесподобного…

Эдо прекратил трогать меня там, но это тоже сделало мне приятно, ведь теперь, несмотря на общее, весьма хорошее, состояние, прикосновения, особенно такие интимные, доставляли некоторый дискомфорт.

— Всё не так плохо, да? — пробормотал мужчина, делая что-то внизу. Но меня он не касался, и все его действия не несли тревоги. — Дальше будет лучше.

— Ещё? — хрипло спросила я, а потом облизнула пересохшие губы. — Может быть ещё лучше?

Эдо тихо засмеялся и поцеловал меня в лоб, а потом подхватил так, что обе моих ноги оказались подняты, и теперь я, буквально, висела на нём.

— Намного, — пообещал мужчина, а когда я упёрлась ладонями в его плечи, приказал: — Обними меня.

Этот приказ ничуть не противоречил моему внутреннему состоянию, и я легко выполнила его. А обвив руками шею Эдо, и вовсе уткнулась носом в сгиб своей руки и расслабилась.

— Только сначала будет больно, — добавил он так, будто мы о погоде говорим.

Я вскинула голову и тут же напряглась, чувствуя очень непривычное и крайне неприятное прикосновение снизу. Когда же «неприятно» превратилось в «больно», я вонзила ногти в плечи мужчины и попыталась извернуться, дабы прекратить происходящее. Но вот боль вспыхнула и рассыпалась колючим дождём по телу, оставляя после себя вспотевшие ладони да ступни.

— Больно, это примерно — так, — опять, как ни в чём ни бывало, сообщил Эдо и, подняв одну руку, положил ладонь мне на затылок и притянул к себе. — Всего один раз, Шанди. Спасибо.

Я нервно хмыкнула, всё ещё тяжело дыша и ожидая подвоха, но минуты текли, тело свыкалось с изменениями, а боли больше не было. Вскоре я начала дышать спокойнее, а Эдо поглаживал меня по голове и целовал в шею. А потом тело и вовсе успокоилось. Боль ушла совсем, как, впрочем, и те восхитительные чувства, которые были при ласках. Вместо всего этого, появилась лёгкая сонливость, хотя я и ощущала в себе что-то… но это было непривычно, а не больно.

— Ты закончил? — поинтересовалась я.

— Торопишься сбежать от меня? — отозвался Эдо и пошевелился, а это заставило меня снова напрячься, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Ты знаешь, Шанди…

Он опустил руку и умудрился сунуть её так, что пальцы вновь тронули меня в том самом месте. А когда они начали скользить по влажной коже, внутри меня тут же проснулся тот ураган, который единожды уже унёс меня.

— Я не отпущу тебя, девочка, — продолжал говорить мужчина, но его пальцы не позволяли мне ответить, хотя я и понимала смысл сказанного. — Забрав твою девственность, я сделал тебя своей и твоя ценность для меня уже определена.

— Но ты обещал… — жарко прошептала я.

Это должно было прозвучать как… злость, возможно… или возмущение. Но, хватая ртом воздух, я просто не могла ни злиться, ни возмущаться. Чувствуя знакомые волны, которые медленно накатывали на меня, будто напоминая о прошлом и подсказывая — что будет в будущем, я могла только наслаждаться этим.

— Я обещал тебе свободу, — Эдо вдруг двинулся, и я словно опустела, но тут же наполнилась вновь. — И я подарю тебе её — больше никакого бегства, только уверенность в будущем, дом, в котором ты будешь чувствовать себя в безопасности, и мужчина, способный дать защиту.

Всё это время он двигался, но ни на мгновение не прекращал ласкать меня пальцами. И это действительно было лучше. Намного лучше. Это взрывало моё тело снова и снова. Это заставляло вскрикивать, но не от боли. И напрягаться, каждый раз ожидая чего-то, словно конца. И так раз за разом, чувствуя ритмичные толчки и наслаждаясь этим. Но когда всё повторилось и напряжение стало невыносимым, я крепче прижалась к мужчине и замерла, боясь вздохнуть. А потом застонала и разрыдалась, пока тело сотрясалось от, уже знакомых, но куда более ярких, ощущений.

Глава 4

— Ну же, Шанди, — позвал меня Эдо, ласково гладя по голове. — Я знаю, что ты не спишь.

Как же мне не хотелось отвечать ему.

Нет, трудно упрекнуть этого человека в том, что мне было плохо, или в том, что он сделал что-то не так. Точнее — он ВСЁ сделал НЕ так. Сначала пообещал мне свободу, а потом сказал, что не даст этой свободы, точнее даст, но на свой манер. И, при всём при этом, он заставил меня жаждать его же ласк!

А сейчас он хочет поговорить.

— Чего же ты хочешь от меня ещё? — прошептала я, не поднимая головы.

После того, что было, Эдо дал мне время, позволил отдохнуть. Он покинул меня, а потом уселся на скамью, однако меня не отпустил. И вот теперь, когда всяческое время для отдыха прошло, он начал говорить со мной, а я ещё не была готова к этому.

— Не от тебя, девочка, — ответил мужчина и уткнулся носом в мои волосы. — Тебя.

— Ты меня совсем не знаешь, — пробурчала я, а потом, чтобы быть уж до конца откровенной, продолжила: — Кто я? Откуда? Почему и от кого бежала? Разве тебя не волнует всё это? Зачем тебе нужна женщина, которая может принести в жизнь только разлад?

Говоря это, я подняла голову и посмотрела в глаза Эдо. А потом поймала себя на том, что с тревогой ожидаю ответа.

Да уж, он сделал себя более значимым для меня, и всё за какой-то крошечный промежуток времени. И почему? Да потому, что сказал магические слова: «Никакого бегства, надёжность, уверенность в будущем, дом, мужчина, защита». Но сможет ли он защитить меня от существ, куда более могущественных, чем простые люди? Да и захочет ли… Я бы поостереглась.

— Расскажи мне, — просто попросил Эдо и поставил меня на ноги, а потом и поддержал, когда я едва не уселась на землю — ноги затекли и отказывались слушаться, а коленки продолжали дрожать. — От кого ты сбежала?

Переминаясь с ноги на ногу, я вертела головой, пока не узрела кошек — Сула лежала на спине и мурлыкала, а Гэт сидел рядом с видом мыслителя, и таращился в небо.

— Шанди, — снова позвал мужчина, и пришлось посмотреть на него. — От кого?

Мужчина уже собрал мою одежду, после чего вернулся ко мне и, присев, ловко закинул меня себе на плечо и пошёл прочь от стоил.

— Куда ты?! — воскликнула я, но тут же умолкла, справедливо опасаясь привлечь к себе внимание громкими речами. — Я ведь без одежды!

— Прекрати игнорировать мои вопросы, Шанди, — тоном наставника, сказал Эдо и крепче прижал меня к себе. — Я терпелив, но всему есть предел.

Надувшись, я подумала над его словами, а потом решила, что всё равно нет смысла противиться… сейчас, по крайней мере. Да и какой в этом смысл вообще? Разве не проще узнать обо всём подробнее и… ну а вдруг, Эдо, действительно, тот самый мужчина, который сможет защитить меня? Или, что более вероятно, мы просто уйдём куда-нибудь, очень-очень далеко, и там… В этом всё дело? Он тоже не местный и готов уйти? Готов взять меня с собой?

— Я не знаю толком, — заговорила я, здесь и сейчас решив, что лучше сразу расскажу всё как есть, а уж потом посмотрю, что получилось. — Кажется, это была ведьма. Ну или ведьмак. Их там много, в Западном пределе.

— Как ты оказалась у неё? — спросил Эдо, а потом я поняла, что он вошёл в гостевой дом и сразу же направился туда, где располагались комнаты для постояльцев.

Одним глазом я оглядела зал и вздохнула с облегчением — он был пуст и тёмен. Люди спали.

Пройдя мимо двери, ведущей в мои покои, Эдо подошёл к самой дальней двери и, толкнув её, вошёл в комнату. Дверь он захлопнул ногой, а я обрадовалась тому, что сейчас окажусь на ногах. Однако оказалась на кровати. На кровати, на которой лежала настоящая, и очень-очень мягкая, перина. Сам мужчина принялся зажигать свечи, после чего налил в тазик воды и, прихватив его и тряпочку, из верхнего ящика комода, подошёл к кровати.

— На спину и разведи колени, — приказал он, ставя тазик на тумбочку, и так как я не бросилась сразу выполнять его пожелание, посмотрел на меня и произнёс: — Живо.

Это был не крик и не угроза, но в голосе прозвучали металлические нотки. И они напомнили мне о том, что этот человек незнаком мне, а ещё он легко берётся ломать чужие судьбы по своей прихоти.

Перевернувшись на спину, я развела колени и зажмурилась. Было не страшно, но жутко стыдно. Раздался плеск воды, после чего я почувствовала, что мужчина уселся между моих ног. Влажная ткань коснулась бедра, а Эдо вновь подал голос:

— Расскажи мне о себе.

Кивнув, я попыталась отвлечься от его действий и заговорила:

— Я из Сафины. Мама — ветеринар, папа — плотник. Я училась у учительницы, а когда мне было десять, мама заболела. И всё изменилось.

Я нахмурилась, вспоминая те нелёгкие месяцы, когда она, из красивой женщины, превратилась в живой труп.

— Ты знаешь, чем она болела? — спросил Эдо, споласкивая ткань, но после он уже не касался меня, от чего я приподняла голову и посмотрела в его сторону.

Оказывается, обтерев меня, мужчина занялся собой, а мне стало неловко от того, что я застала его за таким занятием.

— Нет, — выдохнула я и, опустив голову обратно, снова закрыла глаза. — Ей было просто плохо. Очень больно. Папа пытался найти лекарей. Потом колдунов, шаманов… Последней была старая ведьма. Но мама всё равно умерла.

Всякий раз, когда я вспоминала об этом, на душе скребли кошки, ведь я, в то время, искренне желала смерти своей родительнице. Мне было больно видеть её мучения, но если папа пытался спасти её, то я желала лишь того, чтобы это всё закончилось.

— И что случилось дальше? — тихо спросил Эдо и забрался на кровать рядом со мной.

Он лёг и положил свою ладонь мне на живот, а когда я приоткрыла глаза, то встретила прямой и сочувствующий взгляд.

— Я не знаю, — честно созналась я. — Что-то произошло с отцом. Он изменился. Возможно, пил, или делал что-то, из-за чего в городе его стали бояться. Не недолюбливать, а именно — бояться. И меня тоже. Словно мы прокажённые.

Я тряхнула головой и положила ладонь поверх ладони мужчины. Он слегка расслабил пальцы, и мои пальцы скользнули между его, после чего оказались там зажаты.

— Продолжай.

— За пять лет я выходила на улицу лишь пару раз, — продолжила я. — Но у нас постоянно были какие-то люди. Мужчины и женщины. Они устраивали что-то вроде встреч…

— Ты пыталась узнать, чем именно они занимались? — спросил Эдо и я кивнула.

— Один раз. Я прокралась к залу, но меня поймал какой-то человек в маске. Он сказал: «Тебе ещё рано сюда». И сказал так словно я дитя малое.

Я скривилась от этого воспоминания.

— А потом он провёл ладонью по моей голове и я… — я нахмурилась, но потом пожала плечами и закончила: — Уснула, наверное.

Некоторое время мы молчали. Я снова прикрыла глаза и склонила голову набок. Теперь, когда я рассказала всё, что знала, и всё, что могла, стало даже как-то легче. А с учётом того, что Эдо не прогнал меня сразу, давало надежду на обещанное будущее.

— Куда ты направлялась? — спросил мужчина, выдёргивая меня из полудрёмы.

Я заморгала, пытаясь постигнуть суть вопроса.

— Сафина в десяти днях пути отсюда, — пояснил Эдо. — Куда ты шла?

— К снегам, — наконец сказа я. — Мама рассказывала мне, что если кошка станет другом — то покажет свою родину. Я хотела пойти на родину Сулы.

Я ожидала, что Эдо отнесётся к моим словам с иронией, но он остался серьёзен.

— Ты общаешься с ней? С кошкой? — поинтересовался он.

— Не-е-ет! — протянула я, сделав страшные глаза. — Я же не колдунья.

Эдо как-то странно улыбнулся и положил ладонь мне на лицо, полностью закрыв глаза, после чего прошептал:

— Между прочим, не только колдуны могут общаться с животными… Спи, моя девочка.

Нахмурившись, я хотела спросить — что он имеет в виду, но веки мгновенно стали свинцовыми и я…

Монотонное, почти гудящее, пение, оно было очень знакомым и крайне раздражающим.

Пошатнувшись, я распахнула глаза и очень удивилась, поняв, что стою посреди коридора в доме, в котором мы жили. В доме, из которого я сбежала. И если сначала у меня случился приступ паники, то стоило только приглядеться лучше, и всё стало ещё более странно, но уже не так страшно.

Я видела этот коридор тогда, когда пыталась посмотреть чем занимаются те люди, приходя к нам в дом. Но это было почти четыре года назад, а с тех пор в коридоре произошло множество изменений. И вот сейчас я стояла в коридоре именно того времени. Точно так же, как и четыре года назад.

Оббитые деревом стены и ковровая дорожка на полу, очень тусклые лампы, крепящиеся к стенам через равные промежутки, несколько старых картин. Я находилась совсем недалеко от двойных дверей, которые вели в зал, и именно оттуда раздавалось пение. Точно так же, как и в тот день, когда я пробралась сюда.

— Я сплю, — прошептала я и облегчённо выдохнула. — Сплю.

Осознание того, что это сон, принесло искреннее облегчение, потом недоумение — как можно спать и знать это? Но потом пришло любопытство — если я сплю, то всё равно ничего страшного не случится, если я загляну в комнату.

— Это ты, — раздался приглушённый маской голос.

Вздрогнув, я развернулась и уставилась на фигуру, скрытую чёрным плащом. Именно так он и выглядел, когда я решила пробраться в зал. В реальности.

— Я только посмотрю, — пробормотала я, делая шаг назад. Шаг к двойным дверям. И я ожидала знакомую фразу: «Тебе ещё рано сюда», ведь так всё и было, но мужчина сказал нечто совершенно иное.

— Самое время.

Я отступила, когда он направился ко мне, а потом ещё раз и ещё, покуда спиной не почувствовала двери. Больше отступать было некуда, но мужчина, подойдя ко мне, лишь потянулся и толкнул створки.

Гул голосов стал громче, а мужчина выпрямился и произнёс:

— Прошу.

Сглотнув, я снова отступила от него, опасаясь поворачиваться к провожатому спиной. Но тут до меня дошло — это ведь сон! Просто сон! И, что бы здесь не происходило, — я проснусь.

— Ладно! — решительно сказала я и развернулась лицом к комнате.

Когда мы жили нормальной жизнью, в этой комнате мы встречали гостей и устраивали праздники. Здесь мы наряжали урожайное дерево и накрывали круглый стол. У одного из окон должен был стоять большой рояль — подарок маме на день рождения от папы. Она так и не смогла полностью освоить игру на этом музыкальном инструменте. Но сейчас я оказалась в совершенно ином месте — окна зашторены тёмной тканью, на полу, то тут, то там, стояли и горели толстые свечи — некоторые всего в пару сантиметров в высоту, а некоторые достигали полутора метров. В центре комнаты, именно там, где должен был стоять круглый стол, находился массивный пьедестал, покрытый тёмно-бордовой тканью.

— Вообще-то, мы давно тебя ждём, — вновь подал голос мужчина, останавливаясь позади меня. Достаточно близко, чтобы я начала испытывать напряжение, но достаточно далеко, чтобы я не испытывала потребности отодвинуться.

— Мы? — повторила я. Только сейчас я осознала, что в помещении, кроме меня и его, никого нет, хотя пение слышится именно здесь.

— Все мы.

Воздух вспыхнул, и заискрился золотыми искрами, после чего, по кругу, начали появляться тёмные фигуры. Вот их пять, потом семь, десять…

Двери хлопнули, и я, подскочив на месте, развернулась, но наткнулась на мужчину в маске.

— Мне… — голос сорвался, ведь в душе уже проснулось беспокойство.

Всё не так! Не так, как было… Почему?!

— Нет, — сказал мужчина и шагнул ко мне. — Просто расслабься.

Его рука, словно размытая тень, метнулась к моей голове, и холодные пальцы тронули кожу виска. Почти как тогда, но на этот раз последствия были иными — меня словно выключили.

Я продолжала всё видеть, слышать, чувствовать, но всё это было словно со стороны. Тело перестало быть моим, и я не сопротивлялась, когда несколько фигур оказались рядом и начали снимать с меня одежду. Жар, от огоньков свечей, сменялся дуновениями ледяного ветерка, но это было похоже на небрежную ласку, от которой тело покрылось мурашками, а соски затвердели. Меня подвели к алтарю, потом усадили на него. И тут же десятки рук принялись скользить по моему телу. Изучая каждый сантиметр, лаская, возбуждая. Вскоре меня мучило желание. Я хотела дойти до кульминации и вновь насладиться ею. Я помнила, как это было там, в реальности. И я хотела, чтобы мужчина наполнил меня. Именно мужчина. Никаких рук.

Будто поняв мои желания, мужчина в маске шагнул ближе, а остальные фигуры растворились в воздухе, оставляя меня и его.

— Отдайся мне, — сказал он и протянул ко мне руку, но не коснулся. — Проси взять тебя.

— Возьми меня, — послушно произнесла я. Тело снова было моим, но я уже не могла… да и не хотела ничего менять. — Пожалуйста, возьми меня.

Мужчина в маске положил ладонь мне на колено и повёл вверх, вместе с этим пододвинувшись ещё ближе. Настолько близко, что я почувствовала его тело, стоило только мантии чуть разойтись. Он ничего не делал, чтобы было удобнее. Не заставлял меня сменить положение, да и сам его не менял. Но мы смотрели в глаза друг другу, а телом я чувствовала, что моя просьба исполнилась. Я тонула, но где-то там, в глубине. Здесь же я просто смотрела в серые глаза, в глаза с металлическим блеском, и спокойно принимала мужчину.

Где-то там поднималась огромная волна, готовая поглотить меня.

— Ты от меня сбежала, Шанди… — прошептал мужчина в маске.

Его ладони скользили по моим бёдрам, а волна становилась всё больше и больше.

— Я боялась, — ответила я.

Наконец меня поглотила эйфория, но, опять же — где-то там. А здесь я всё сидела и смотрела в глаза цвета стали.

— Но теперь всё стало лучше, не так ли? — спросил мужчина и, склонившись ко мне, ткнулся лбом в мой лоб. — Теперь, когда ты принадлежишь мне, всё стало лучше.

Да, стало.

Я тихонько застонала и обвила руками шею любовника.

Глава 5

Наглый лучик солнца прошёлся по лицу и остановился не абы где, а именно на веках, будто решил разбудить меня в обязательном порядке.

Вздохнув глубже, я поморщилась, чувствуя теплеющий воздух, но тут же порадовавшись, что в гостевом доме прохладнее, чем на улице. А стоило только подумать о реальности, как сердце забилось с удвоенной силой, ведь я вспомнила прошедшую ночь.

О боги, у меня был мужчина! Настоящий мужчина! Он был у меня!

Скосив глаза, я, с каким-то удовольствием, увидела спящего Эдо. Мужчина лежал на животе, согнув одну ногу в колене, а руки сунув под подушку. И я решила, что не будет ничего плохого, если я понаблюдаю за ним. Более того, он ведь действительно казался мне привлекательным. Настолько, что, даже просто смотря на мускулистую спину, я удивлялась тому, что нахожусь рядом с ним. Скользнув взглядом на упругие ягодицы, я закусила губу и села. Сердце ёкнуло, стоило только вспомнить, что произошло ночью.

Мужчина! Настоящий, красивый мужчина, и он был у меня!

— Налюбовалась? — хрипло поинтересовался Эдо, не поворачиваясь. Я вздрогнула, но потом улыбнулась и ответила:

— Почти.

Со вздохом, он перевернулся на спину и провёл ладонью по своему лицу, словно стряхивая остатки сна.

— Ты такой… — я задумалась, пытаясь подобрать слово и держать свои глаза в пределах лица мужчины. Ну хотя бы груди…: — Красивый…

Эдо криво улыбнулся и положил ладонь мне на колено.

— Я заметил твой интерес к моему телу, — хмыкнул он и сжал пальцы. — Не часто встретишь девственницу, которая будет пожирать мужчину взглядом.

— Когда это я пожирала тебя взглядом?! — возмутилась я, сделав страшные глаза.

— Вчера, — отозвался Эдо и театрально вздохнул: — Ну вот, стоило только вспомнить и пожалуйста.

— Что? — удивлённо спросила я, а мужчина убрал свою ладонь с моего колена и, поймав за запястье, дёрнул на себя.

Охнув, я оказалась на Эдо и сразу же ощутила его плоть, упёршуюся мне в бедро.

— Это… — прошептала я, смотря в серые глаза.

— Да, — отозвался мужчина и, положив ладонь мне на затылок, притянул к себе и накрыл губами мой рот.

Целуя, он самостоятельно усадил меня так, чтобы я оказалась верхом на нём. А потом, когда я ожидала знакомой ласки пальцами, сжал мои ягодицы и заставил двигаться взад-вперед, а это уже походило на то, как если бы я сама ласкалась об него. Прямо об него.

Но это было захватывающим опытом. Очень интригующим и возбуждающим.

И я двигала бёдрами, всё больше распаляя себя, заставляя собственное тело откликаться на эти движения. И так продолжалось, пока Эдо не заставил меня остановиться, после чего оставил рот в покое и поинтересовался:

— Как думаешь, ты уже мокрая?

— Я… — я запнулась и, несмотря на жар от возбуждения, лицо вспыхнуло ещё сильнее, ведь я вспомнила то ощущение, когда мокро — это приятно. — Не знаю, о чём ты говоришь.

— Ладно, — согласился мужчина и, взяв мою руку, поднёс её к тому самому месту, где и было — «мокро — это приятно». — А теперь коснись себя.

Я стиснула зубы и даже не подумала о том, чтобы делать что-то.

Этот мужчина, с самого начала, задал какой-то совсем не правильный тон нашим взаимоотношениям. И это только второй день! Что же будет дальше?!

Внимательный взгляд серых глаз привёл меня в чувство, очень красноречиво, хотя и без слов, говоря об ожидании. Выдохнув, я кивнула и, отведя взгляд в сторону, сунула пальцы глубже. А коснувшись своей промежности, вздрогнула, и выдернула ладонь обратно.

— И что там у нас? — пробормотал мужчина, сжав моё запястье. Пальцы блеснули от влаги, а Эдо улыбнулся и, неожиданно, сунул их себе в рот.

— Мамочка… — прошептала я, зачарованно наблюдая, как мужчина слизывает влагу, тщательно обсасывая каждый палец.

Сердце колотилось так, словно собиралось выскочить из груди. Воздуха катастрофически не хватало, ведь я просто забывала дышать, но стойкое чувство, чувство чего-то прекрасного, почти возносило меня. Мы ничего не делали, но в этом «ничего» словно происходило ВСЁ. Всё самое важное, обозначающее ценность жизни, существования. Всё, что делало нас — нами, всё, что определяло бытие.

По щекам покатились слёзы и оставили прозрачные холмики на бронзовой коже мужчины. Он отпустил мою руку, и провёл пальцами по щеке, вытирая влажную дорожку.

— Как же быстро ты ответила мне, — прошептал Эдо и, опустив руки, сжал ладонями мои ягодицы, приподнимая. — С самого начала…

Я со свистом втянула в себя воздух, когда он проник в меня. И никакой боли или дискомфорта. Только восторг.

— Моя прекрасная девочка…

И конечно я ожидала дальнейшего. Движений всяких, ведь оно именно так и должно происходить, но…

— Ну и ну, Эдо, как некультурно, — женский голос, довольно высокий, но сильный, лениво растягивая гласные, нагло прервал всё то, что происходило между мной и мужчиной.

Я вздрогнула и сжалась, искренне рассчитывая на то, что сейчас растворюсь в воздухе, и на этом всё закончится. Или просто умру — тоже неплохой вариант.

— Тише-тише, — пробормотал Эдо и, положив ладонь мне на затылок, прижал голову к плечу. — Спокойнее, моя девочка.

Его голос, действительно, был спокоен, хотя в нём и звучали нотки разочарования. Но уж конечно безо всякого удивления.

— Элиста, ты не можешь прийти чуть-чуть позднее?

— Нет, — просто ответила женщина. — Ну что же ты делаешь, милый мой? Одно дело совращать девственниц в землях Урхана и преподавать им науку любви, но здесь… Что это такое?

Мужчина тоскливо вздохнул, гладя меня по голове, а потом спросил:

— Объясни мне, Ласка, почему все ищут подвох в моих действиях?

— Потому что ты — это ты, — откликнулась гостья.

Шуршание одежды подсказало, что она подошла ближе к кровати, а это привело меня в ужас. Засопев, я снова попыталась вывернуться из рук мужчины, но тот только сильнее прижал мою голову к себе, опять вздохнул, и прошептал:

— Поспи ещё, Шанди.

Эти слова удивили меня…

***

Жара. Опять эта жара и опять она меньше, чем есть на улице.

Зевнув, я потянулась и поглядела на соседнюю половину кровати. Пусто. И тут же вспомнила, что произошло нынешним утром. А вспомнив, начала лихорадочно искать то, чем можно укрыться.

И когда дверь в комнату открылась, у меня едва не случился припадок, ведь я сразу же уверовала в то, что наглая барышня вернулась.

— Проснулась, — констатировал Эдо, входя в комнату. — Шанди?

Я уставилась на него, прекратив поиски средства укрывания.

— Всё хорошо, — уверенно произнёс мужчина и, подойдя к кровати, заглянул мне в глаза. — Она ушла, тебя больше никто не потревожит.

Мне стало чуточку легче, но я решила уточнить:

— Ты уверен?

Тот кивнул с самым серьёзным видом и протянул мне ладонь.

— Уверен. Иди ко мне.

Ещё сомневаясь, я привстала на коленях, потом медленно подползла к краю кровати и вложила свою ладонь в ладонь Эдо. Но вот он притянул меня ближе и крепко обнял, а это способствовало тому, что я расслабилась и успокоилась.

— Кто она такая? — тихо спросила я, прижимаясь к груди мужчины, пока он ласкал пальцами мой затылок.

— Ты ведь слышала имя, — отозвался Эдо и поцеловал меня в макушку. — Это она.

Я недоверчиво подняла голову и посмотрела в серые глаза.

— Хочешь сказать, что она это… ОНА? — уточнила я, а когда мужчина кивнул, задала вопрос, который обязательно исходит из прошлого ответа: — Кто ты такой?

— Не Древний, если ты об этом, — с улыбкой ответил Эдо. — Ты узнаешь всё позднее, а сейчас…

Он вдруг склонился и, обняв меня за пояс, прижал к себе и стащил с кровати. После чего, не отпуская, уткнулся носом в шею и глубоко вздохнул.

— Какая же ты вкусная… — а вот после этого я оказалась стоящей на ногах, а мужчина указал на приспособления для мытья. — Сейчас ты помоешься, оденешься, и мы поедим, потому как я чертовски проголодался.

Оставшись в одиночестве, я начала приводить себя в порядок, попутно с этим размышляя над случившимся.

Кем может быть человек, если он не бог, но богиня пришла чтобы говорить с ним? Да и сама суть разговора… О каких-то девственницах в землях Урхана… Урхан… Это самый большой и богатый регион в Западном пределе и правит там ведовская семья с очень богатой родословной.

Неужели Эдо был там и… что, серьёзно? Совращал местных девственниц? И почему его не убили там же?

Я всего единожды встречала ведьмака Асбьерна, но этого хватило, чтобы понять — это семейство чтит только своих предков, уважает только свои законы и презирает всех вокруг просто потому, что им «не повезло» родиться где угодно, но не среди Асбьернов. Но всё с лихвой объяснялось бы, будь Эдо Древним. А стал бы Древний лгать, что он Древний? Или… или он принадлежит к другим существам, достаточно сильным, чтобы бросать вызов древнему клану ведунов. Кто? Что?

Гадая над происходящим, я помылась и надела свою одежду, после чего, на ходу заплетая волосы в «косу», покинула комнату и пошла в зал.

Судя по тишине в гостевом доме, время завтрака давно прошло, а обеда ещё не наступило. Но Эдо я нашла за столом, на котором стояло две миски с супом, корзинка с булками, и пара кружек с тем самым напитком, от которого у меня едва сердце во рту не оказалось.

— Это я пить не буду, — заявила я, подойдя к столу.

— Да? — с лукавой улыбкой уточнил Эдо и поднял на меня взгляд. — Не понравилось?

Я уселась на стул и прищурилась.

— Ты знал! — обвиняюще сказала я и ткнула пальцем в кружку. — Знал, как оно действует!

— Конечно, — ничуть не смутившись, согласился он и пододвинул ко мне миску с супом. — Ешь.

Вздохнув, я глянула в тарелку и облизнулась, только сейчас поняв, что жутко голодна. Но, несмотря на голод, я решила ещё и к ответу призвать этого человека.

— Расскажи мне о себе, — в его манере — словно мы говорим о погоде, попросила я, поднимая со стола ложку.

— Потом, — бросил Эдо и склонился над своей тарелкой, придирчиво оглядывая её содержимое. — Потом, когда мы покинем это место, когда ты примешь моё желание и, молча, будешь следовать за мной. Вот тогда, в один из погожих дней, ты посмотришь на меня и скажешь: «Я последовала за тобой, не задавая вопросов…»

Пока он говорил, у меня глаза всё больше лезли на лоб, но я слушала и молчала.

— Потом ты, конечно же, обмолвишься о том, что если я захочу держать тебя в неведенье, то ты ничего не сможешь с этим поделать… — продолжал мужчина и взял свою ложку. — Вот тогда-то я дам тебе ответы на вопросы. Не раньше. Ешь.

И так как он сам последовал своему совету (или приказу), мне ничего не оставалось, как поступить так же. И хотя вопросов я больше не задавала, думать перестать не могла.

В голове крутились те слова, сказанные Элистой. Если откинуть тот факт, что Эдо был в Урхане, но это её совсем не беспокоило, то — что же случилось сейчас? Что заставило её прийти? Почему? А что если…

Я поперхнулась супом и закашлялась.

Есть ли вероятность того, что Эдо любовник Элисты? Она ведь богиня пороков человеческих! Кому, как не ей, иметь смертных любовников?! И…и какова вероятность того, что я стану причиной её раздражения?

— Шанди — нет, — вдруг сказал Эдо, а когда я подняла на него взгляд, повторил: — Нет.

— Что? — сипло прошептала я.

— То, что ты сейчас подумала, не имеет никакого отношения к реальности, — пояснил он и отложил ложку. — У меня никогда и ничего не было с Древними. Ни с одним.

От этих слов стало немного легче, и я уже хотела задать ещё вопрос по теме, но потом вспомнила его слова о будущем. Устало вздохнув, я потёрла свой лоб и спросила:

— Когда мы уйдём отсюда?

Взгляд Эдо стал тёплым, а на губах появилась нежная улыбка.

— Сразу после ужина, — ответил он.

Я кивнула и вернулась к еде.

После обеда, когда Эдо ушёл по своим делам, я вознамерилась проведать Сулу, а так же принести ей поесть. Да и вообще не помешает узнать, как там у неё дела… после вчерашнего.

Получив от Барри сырую рыбину, и отказавшись от свежего кофе, я покинула гостиницу. А оказавшись на улице, тут же закашлялась от обжигающего воздуха. На долю секунды, мне показалось, что я не смогу вздохнуть, но тело, всё же, справилось.

Ещё вчера я думала, что жарче просто быть не может, но вот сегодня — солнце печёт так, что уже спустя минуту, я, буквально, обливалась потом. А ещё заметила странные чёрные круги перед глазами. Да и вообще…

— Соберись! — приказала я себе и, задрав подол майки, закрыла нижнюю часть лица. — И бегом до стоил.

Кивнув, я выскочила из-под козырька гостевого дома и понеслась к длинному зданию.

На площади было пустынно, а двери и окна всех домов закрыты — жители прятались от зноя. И только я, как последняя дура, попёрлась на улицу.

Завернув за угол стоил, я вошла под навес, и тут же направилась к корыту, собираясь залезть в воду. Но, ещё до того как я успела воплотить своё желание в жизнь, из стоил выскочила Сула и, чуть не уронив меня, уткнулась мордой в живот.

— Я же говорил, что с ней всё будет в порядке, — раздался тихий, ласковый голос, а я вскинула голову и широко раскрыла глаза, понимая, что голос этот я НЕ СЛЫШАЛА. Он словно возник прямиком в мозгу, игнорируя возможность пройти через уши.

— Думаю, ты не удивишься, когда узнаешь, что я малость тебе не доверяю, — ещё один голос — мягкий, глубокий. И вновь прозвучавший исключительно у меня в голове.

— Ну что ты, малышка… — протянул первый голос с нотками смеха. — И это после всего того, что между нами было?

— Сула? — прошептала я, отстранившись от кошки и бросив взгляд в сторону тёмных недр стоил — большая дверь была распахнута, но солнце совсем не попадало внутрь.

Кошка подняла морду вверх и внимательно посмотрела на меня. А я выронила рыбину, пытаясь справиться с паникой. В желудке образовался тугой узел, от чего меня начало тошнить, но это не было, даже вполовину, так же жутко, как от осознания того, что я, возможно, сошла с ума.

— Пожалуйста… — умоляюще простонала я, смотря на животное. — Скажи, что я слышала вас, а не сошла с ума.

И тут кошка, издав удивлённое урчание, посмотрела в сторону загона.

— Уже? — протянул первый голос и из темноты выплыл Гэт. — Это так быстро, что я даже завидую.

— Заткнись, — раздался голос Эдо рядом со мной.

И так как я была целиком и полностью поглощена происходящим, то не заметила его появления.

— Это… — начала я, развернувшись к мужчине.

— Правда, — отозвался он и провёл ладонью по моей щеке. — Я же говорил, не только колдуны и ведьмы могут общаться с животными.

И всё же меня малость пришибло. Жара вдруг усилилась раз в сто, и перед глазами поплыло.

— Шанди… — голос Сулы у меня в голове звучал тревожно, но вот Эдо подхватил меня на руки и произнёс:

— Всё в порядке. Отдыхайте, вечером мы покинем город.

А следом за этим я провалилась в пуховую темноту.

Глава 6

Тихий стук пробудил, но открывать глаза я не спешила, прислушиваясь к происходящему. К тому же — если это пришёл очередной Древний, я лучше буду «спать», чем стану свидетелем общения его/её и Эдо.

— Это птица, — сказал хозяин гостевого дома.

— Я вижу, — отозвался Эдо.

Дверь закрылась с едва заметным скрипом, и я услышала хлопанье крыльев. Недоверчиво сведя брови, я ещё сосредоточилась ещё больше.

— Где они? — голос мужчины зазвучал где-то у окна.

— В трёх днях пути, — и вновь я не услышала хриплый голос, я просто вняла ему уже в голове. — Встретишь их?

— Нет, — Эдо тихо вздохнул. — Сначала нужно закончить.

— Это она?

— А ты сомневаешься?

Каркающий смех заполнил мою голову, и я вновь начала испытывать тошноту.

— Я слишком часто нахожу в твоей постели разных женщин, — произнёс хриплый голос. — Так что — мой вопрос вполне обоснован.

И вновь хлопанье крыльев, и волосы у меня на голове зашевелились от порывов ветерка.

— Красивая…

— Между прочим, она тебя слышит, — Эдо тоже переместился к кровати, а я поняла, что моё пробуждение не прошло незамеченным, и теперь все знают, что я не сплю.

— Уже?!

— Не ожидал?

Я вздохнула и приоткрыла глаза, но сразу же зажмурилась и затаила дыхание. Прямо предо мной, на соседней подушке, сидел большой чёрный ворон.

— Здравствуй, дитя, — поприветствовал он меня, а я перевернулась на спину и чуть приоткрыла глаза.

— Здравствуй, — шепнула я и нашла взглядом Эдо. — Между прочим, меня тошнит, когда они говорят.

Ворон вновь засмеялся каркающим смехом и, спрыгнув с подушки, прошёлся по кровати.

— Ты ещё не знаешь, почему можешь общаться с нами? — поинтересовался он.

— Нет, — ответила я и села. — Пока ещё. Это только днём началось.

— Самое великолепное время — время открытий! — почти пропел ворон и представился: — Меня зовут Сандро.

— Шанди, — отозвалась я и с тоской посмотрела на Эдо. — Почему так происходит?

— Потом ты всё узнаешь, — ответил он и протянул мне руку. — Сейчас нам нужно поужинать, поскольку через пару часов мы уходим отсюда.

Поужинать?

Вложив свою ладонь в его, я взглянула в окно и вздохнула — лучи солнца вновь стали бронзовыми, что происходит только вечером, перед самым закатом.

— Я очень надеюсь, — пробормотала я, сползая с кровати. — Что подобное не будет иметь тенденции к развитию. Совсем не хотелось бы проснуться и понять, что проспала половину своей жизни.

Эдо тихо засмеялся и обнял меня.

— Могу пообещать только то, что сны будут приятными, — сообщил он и указал на дверь. — Идём.

Кивнув, я последовала за ним. Молча.

***

Ужинали мы в зале, и я с удовольствием съела салат из овощей и запечённую, на углях, рыбу, запив всё это стаканом холодной воды.

Эдо закончил трапезу раньше и ушёл заканчивать приготовления к нашему отъезду, а я отметила, что он делает куда больше, чем делала я, для своего путешествия. Например — я брала с собой только воду и вяленое мясо, а из одежды, в моём распоряжении, были две пары брюк, три рубашки, и пара маек. И тонкий спальный мешок. Сейчас же, хозяин гостевого дома запаковывал различные овощи, бурдюки с вином и обсыпанное солью мясо, которое подразумевалось готовить на открытом огне. Был ещё большой мешок с вещами, толстенький рулон чего-то, походящего на плотную ткань, и несколько рулонов поменьше. Ещё сюда были добавлены мои пожитки в виде одной большой и одной маленькой сумок.

— Мы всё это берём с собой? — спросила я, когда Эдо вернулся из комнаты в зал.

— Между прочим, ты изрядно преуменьшаешь выносливость своей кошки, — отозвался он, и повернулся ко мне. — Если есть какие-нибудь желания, потребности, — самое время их удовлетворить.

Я подумала обо всех своих тревогах и вопросах, но за этот день, первых стало меньше, а вот вторых, напротив, гораздо больше. Но, если исключить вопросы, я чувствовала себя вполне сносно — сыто и бодро. Хотя… Пока я смотрела на Эдо, занимающегося вещами, несколько раз поймала себя на мысли, что хотела бы ощутить его поцелуи.

Ну что поделать, он не может не привлекать меня.

— Я готова, — решительно сказала я и поднялась на ноги.

Выехали мы, когда последние лучи солнца лениво уползали с потрескавшейся земли. Большую часть вещей Эдо погрузил на спину кота, но и Суле досталась сумка и бурдюки с водой. Сразу же, Эдо задал темп, с которым мы должны будем двигаться — умеренной рысью. А я решила, что вполне могу пообщаться со своей кошкой. Раз уж у нас есть такая возможность.

— Сула… — начала я и поелозила на её спине. — А как ты вообще себя чувствуешь?

— Сейчас гораздо лучше. Спасибо, что спросила, — ответила та, а я с удовольствием ощутила отсутствие привычной тошноты.

— А… — я прочистила горло и погладила кончиками пальцев серебристый мех. — Что с тобой было? Ты кушать отказывалась и вообще…

Гэт фыркнул. По-кошачьи, но всё же как-то… по-мужски, что ли…

— Хвала великому кошачьему богу, что я избавлен от подобного, — сообщил он, а я посмотрела на бегущего впереди кота.

— Это всё течка, — сказала Сула, при этом она чуть ускорилась и клацнула челюстями в паре сантиметров от хвоста Гэта. Тот успел выдернуть важную часть своего тела и тихо рыкнул. — У людей ведь подобного нет…

Я задумалась, после чего хмыкнула и сообщила:

— Ну, что-то похожее.

— Не похожее, — вновь подал голос кот. — У тебя ведь нет необходимости ложиться под самца, когда у тебя месячные. А у неё есть.

Я охнула и тут же ощутила, как щёки вспыхнули лихорадочным румянцем.

— Ты не можешь помолчать, да? — спросила Сула.

— Ты знаешь, когда я буду молчать, сучка, — отозвался Гэт и, несмотря на грубое слово, голос его звучал очень мягко.

И тут я нахмурилась, глядя как у кошки, шерсть на загривке встала дыбом.

— О… — выдохнула я, после чего и вовсе спрятала лицо в ладонях и приглушённо пробормотала: — Тебе ведь это нравится, да? Когда он так с тобой обращается…

Тихий шелест смеха Гэта вторил смеху Эдо, но я помотала головой и решила, что проще будет помолчать.

Ночью Пустошь казалась нереальной — на чёрном бархате неба сияли мириады звёзд, но они не могли осветить землю, и единственное, что я могла видеть, так это небо, и тонкая полоса горизонта. Ещё было очень тихо и довольно прохладно, особенно после вечерней жары.

Ближе к середине ночи, я натянула рубашку поверх майки, а кошки начали играть в «слова». Иногда, когда одно из животных задумывалось и не могло придумать подходящего слова, на выручку приходил Эдо и всё продолжалось. А когда звёзды стали менее яркими, а небо более светлым, я тоже присоединилась к игре, только, чаще всего, я несла какую-то ахинею, чем изрядно веселила Гэта.

В целом, если исключить тот факт, что кости у меня начали нещадно ныть, наша поездка была весьма приятной. А если учесть и то, что я удалялась от запада, так жизнь и вовсе налаживалась.

И только когда на востоке появились первые лучи солнца, Эдо объявил привал.

Кошки остановились и я, не без труда, сползла со спины своего животного, постанывая от боли во всём теле. Но, стоило только бросить взгляд на мужчину — он освободил кота от багажа и деловито рылся среди вещей, как я тоже поспешила занять себя делами на благо отряда.

Расстегнув ремень, я стащила пожитки со спины Сулы и сбросила их на землю, но ко мне тут же подошёл Эдо и, ткнув пальцами в кучу сумок, сказал:

— Лучше найди там перекусить, остальное я сделаю сам.

Пожав плечами, я, разминаясь, пошла к сумкам, и попутно отметила, с какой внимательностью за мной наблюдает чёрный кот.

— Что? — осторожно спросила я, опустившись на колени рядом с багажом.

— Ничего, — Гэт даже мотнул большой головой и растянулся на боку. — Просто смотрю — как ты себя чувствуешь.

Я хмыкнула от подобного определения и начала извлекать кульки с едой.

— Почему не спросишь? — поинтересовалась я и развернула один кулёк. Внутри оказалась сырая рыба. — Будешь?

— Я не ем рыбу, — фыркнул кот и облизнулся, при этом красный язык так иллюзорно прошёлся по чёрной морде, что я замерла, наблюдая за ним. — Кошкам нет необходимости спрашивать — как себя чувствует человек — мы это видим.

— Удобно, — согласилась я и потрясла кульком с рыбой: — Сула, будешь рыбу?

— Буду, — отозвалась та и, в мгновение ока, оказалась рядом. — Спасибо.

— А мне найди мясо, будь любезна, — кот даже не просил, он просто говорил — что я должна делать.

Мне подобное обращение не понравилось, поэтому я, найдя кусок мяса, небрежно бросила его на землю. А когда Гэт прищурил жёлтые глаза, пристально смотря на меня, спокойно осведомилась:

— Хочешь сказать мне что-нибудь?

Меня трудно назвать принципиальным человеком, но сейчас, вдруг, во мне проснулось какое-то невиданное упрямство. В одно мгновение я решила, что, ни за какие коврижки, не спущу этому животному с лап то, что мне не нравится. И совсем неважно — кем он является для Эдо. Теперь есть я, и со мной придётся считаться!

Кот некоторое время смотрел мне в глаза, но потом фыркнул и подполз ближе к еде.

Но как только Гэт капитулировал, я очнулась и моргнула, совершенно не понимая — какого лешего на меня нашло?! Никогда мне не приходилось отстаивать свои принципы! Да нет у меня никаких принципов! Разве не поэтому я просто бегу, когда всё становится совсем уж плохо?

— Эго поднимает голову? — с улыбкой поинтересовался Эдо, подходя ко мне.

— Я не… — выдохнула я и помотала головой. — Ты не подумай, я не…

— Расслабься, девочка моя, — произнёс мужчина и, опустившись на колени, притянул меня к себе. — Не зажимайся. В природе человека отстаивать свои стремления и позицию. Если ты не делала этого раньше, совсем не значит, что такое не произойдёт вообще. Всё просто — раньше ты не видела необходимости отстаивать то, в чём нет смысла. Сейчас это изменилось.

Повинуясь спокойному голосу, я расслабилась и упёрлась лбом в плечо Эдо, после чего и вовсе обвила его шею руками, глубоко вдыхая терпкий запах.

Он ведёт себя так, словно всё происходящее — это нормально. Да чего там нормально… Он ведёт себя так, словно это — правильно! И, хотя это кажется мне странным, всё же не может не впечатлять. Уверенность, стремление, твёрдость. Это ведь прекрасные черты для… мужчины, способного защитить.

Я снова вспомнила о прошедшей ночи и своём желании после. А вспомнив, решила поговорить на эту тему:

— Перед выходом из гостевого дома, когда ты спросил о потребностях и желаниях, моим желанием было целоваться с тобой.

— Почему ты ничего не сказала? — спросил Эдо и, прижав меня к себе, поднялся.

— Мы же должны уходить… — пожала я плечами. — Ты всё готовил, собирал… И я решила, что это не ко времени.

Эдо поднял меня на руки и развернулся, а у меня рот открылся от изумления — перед нами стоял большой шатёр из той плотной ткани, которую я видела свёрнутой в рулон. Несмотря на размеры, он, удивительным образом, сливался с окружающим пейзажем.

— Ух ты… — выдохнула я и зачарованно улыбнулась. — Мы будем там спать?

— Точно, — подтвердил мужчина и направился к шатру. — Но, на самом деле, места там куда меньше, чем кажется на первый взгляд. Придётся тебе спать у меня под боком. Голой.

Я бросила на него удивлённый взгляд, а, увидев лукавую улыбку, сама улыбнулась.

— Не думаю, что буду очень расстроена этим, — с деланной серьёзностью заявила я.

— О, какое счастье! — воскликнул Эдо и, отогнув край ткани, вошёл в неё. — А-то я уже было подумал, что мне придётся снова прибегнуть к ласкам, прежде чем приступить к самому интересному.

Это прозвучало уже не так забавно, и я даже напряглась, внимательно смотря в лицо мужчине.

— Я шучу, девочка, — засмеялся тот и поставил меня на ноги. — Ты удивишься, узнав, насколько мне понравилась твоя страсть. И я хочу видеть её снова. Но сначала… Шанди…

И снова всё изменилось. Вообще, я ещё не совсем хорошо понимала своего спутника, поэтому не могла правильно оценить смену его настроения. Вот он шутит и мне смешно, но тут же всё меняется, и становится совсем не весело, а потом я узнаю, что он опять шутит. Но сейчас, глядя на то, как красивое лицо приобрело довольно зловещее выражение, я испугалась.

— В любой момент, — продолжил Эдо и, сжав моё запястье, притянул к себе очень близко. — Где бы мы ни были и чем бы ни занимались, кто бы не находился рядом и что бы ни происходило. Если ты почувствуешь желание, связанное со мной, неважно какого плана, удовлетвори его. В любой момент.

— Хорошо, — тихо откликнулась я, опасаясь не только перечить, а даже задать встречный вопрос или уточнить смысл и суть этого приказа.

— Когда мы вместе… — теперь голос мужчины стал нежным, и он провёл пальцами по моей щеке, от чего я всхлипнула. — Мир будет ждать.

Это было невероятно — то я напугана его голосом, то меня накрывает волна желания, и она сметает всё, в том числе и здравый смысл.

— Я хочу… — выдохнула я, чувствуя на языке какой-то металлический привкус. — Хочу почувствовать тебя в себе. Возьми меня, пожалуйста.

И я видела нежность в глазах Эдо, и именно это позволило мне не испугаться того, что происходило дальше. Того, что его поцелуи становились укусами, причиняя мне боль. И того, что боль была сильнее, чем удовольствие. Но, почему-то, сегодня я была готова заплатить такую цену за наш союз. Особенно, когда смотрела в глаза этому мужчине и тонула в них, ощущая себя едва ли не центром его вселенной.

Происходящее превратилось в какую-то яркую массу без определённости, без понимания, с одной лишь целью — утонуть в ощущениях.

Эдо срывал с меня одежду, не обращая внимания на треск ткани, впрочем, я делала то же самое. Желание было подобно огненной буре, что едва прикоснувшись — тут же сжигает дотла. Губы болели от укусов, когда мужчина оставил их в покое и переместился к шее. Но вскоре и она начала болеть. А потом я оказалась стоящей на четвереньках, а Эдо уже входил в меня. И это было так дико… И так… Это унесло меня сразу же, стоило только мужчине сжать в кулаке мои волосы.

Всё правильно, мир не просто подождёт, мир примет меня такой, какая я есть. Всё правильно.

Глава 7

— Сказать ей?

Я сглотнула, понимая, что проснулась от голоса Сулы в голове. Тело болело, но где-то в животе расцветало что-то тёплое и нежное, и оно делало боль неважной. Правда, появилось ещё одно нудное чувство — тошнота. Но она не была такой уж сильной, чтобы действительно мешать. Она просто была.

— Ни в коем случае, — лениво отозвался Гэт.

— Да… — язвительно протянула кошка. — Пусть она узнает, когда я буду рожать.

— А, так ты об этом, — с безразличием пробормотал кот. — Ну скажи.

Рожать?!

— Сула! — рявкнула я, резко сев, но тут же застонала и откинулась обратно на спину. — Как же всё болит…

— Просто поменьше резких движений и всё будет нормально, — отозвался Эдо, входя в шатёр.

Я втянула в себя воздух, наполненный ароматом жареного мяса, и села, правда теперь осторожнее.

— Так вкусно пахнет… — пробормотала я, глядя на деревянное блюдо, на котором лежали дымящиеся куски мяса.

И никакая тошнота не способна заглушить желание поесть.

— Проголодалась? — улыбнулся Эдо, и поставил блюдо на постель.

— Очень, — призналась я и облизнулась. — Долго я спала?

— Пять часов, — ответил мужчина, усаживаясь рядом.

Взяв кусок мяса, он протянул мне и я, с удовольствием, откусила от него. Остатки Эдо отправил себе в рот и облизнул пальцы, разглядывая мою шею. Осторожно, чтобы не испачкать меня, он откинул волосы за плечи и склонил голову на бок.

Несмотря на голод, я не смогла не заметить, как изменилось лицо мужчины, когда он рассматривал меня. Губы изогнулись в лёгкой улыбке, а обычное выражение сменилось удовлетворением.

Остатки ужина мы разделили молча, но мне так и не удалось испачкаться — Эдо, до конца, кормил меня сам. А когда с этим было покончено, мужчина поднялся на ноги и указал на мешки, лежащие по другую сторону от постели:

— Там найдёшь одежду. Не торопись, у нас есть ещё полтора часа до того, как начнём собираться.

— Хорошо, — кивнула я и огляделась. — А что с теми штанами? Ну, которые были…

— От них мало что осталось, — отозвался Эдо и поднял блюдо. — Как, впрочем, и от рубашки, майки… Сандалии — единственное, что выжило.

Он указал на мою обувь у выхода из шатра.

А я коснулась пальцами шеи и поморщилась от боли. Более того, судя по ощущениям — на коже не просто синяки, а вполне реальные следы от укусов.

— Никогда бы не поверила, что так бывает, — пробормотала я и подняла взгляд на мужчину. Оказалось, что он стоял и внимательно наблюдал за мной. — Это ведь должно было быть больно.

— Это и было больно, — ответил он и улыбнулся. — Но ты бы поверила, если бы я сказал, что боль может быть приятной?

Он усмехнулся шире и покачал головой.

— Не думаю.

Я робко улыбнулась, размышляя над его словами, а потом пробормотала:

— Ты ни разу не подумал, что мне может быть плохо от твоих действий. Ни в первый раз, ни сегодня.

— Потому что у меня есть преимущество, — отозвался Эдо и блеснул зубами в улыбке. — Я знаю, что делаю.

Как же он самоуверен!

— Где… — начала я, переводя тему разговора, но мужчина перебил меня и указал в сторону выхода.

— Сразу у выхода. Можешь использовать всю воду из той, что там. Я уже помылся.

И, снова улыбнувшись, он покинул шатёр, а я покачала головой и откинулась на спину.

Да уж, если так и дальше пойдёт, я поверю в идеальность этого человека.

Пока я приводила себя в порядок, отметила ещё кучу мест, которые начинали болеть, стоило только прикоснуться к ним. Стараясь не причинять себе ненужной боли, я помылась, и натянула укороченные штаны из очень мягкой ткани и майку из неё же. Это были не мои вещи, но когда пальцы коснулись столь нежной ткани, я уже не захотела её отпускать.

Расчесывая волосы пальцами, я вышла из шатра и втянула в себя воздух. Он был горячим, но можно с уверенностью сказать — жара пошла на убыль.

— Закончила? — поинтересовался Эдо, подходя ко мне. Он уже упаковал некоторые вещи в сумки, и теперь они грудились недалеко от кучки золы и угольков.

— Да, — отозвалась я и провела ладонями по лёгкой ткани у себя на животе. — Я нашла это… оно такое приятное…

— Шёлк, — поведал мужчина, и провёл ладонью по моей спине.

— Не хотелось бы это порвать, — сообщила я.

— Я постараюсь, — с широкой улыбкой пообещал Эдо, а я засмеялась.

Когда же он пошёл к сумкам, я последовала за ним, намереваясь найти себе занятие. Но, стоило только взяться за вещи, как мужчина шлёпнул меня по рукам, а потом сунул в них охапку ремешков и приказал разобрать. Подивившись его настырности в отношении моей помощи, я взяла ремешки и пошла к Суле.

Раз уж я буду делать глупую и лёгкую работу, значит, могу пообщаться с кошкой, только сначала нужно убедиться…

Оглядевшись, я увидела Гэта — он ошивался возле своего хозяина и, как я надеялась, в разговор встревать не будет. Удовлетворённо кивнув, я бросила ремешки на землю и уселась рядом, после чего обратилась к Суле:

— Так значит ты… — я вздохнула и поворошила ремни. — Это…

— Понесла, — помогла мне Сула.

— Да, — кивнула я и принялась разбирать ремешки. — И как… и что дальше? Как… Как всё будет происходить? Ты… оставишь меня?

— Что?! — возмутилась кошка и резво подпрыгнула на лапы. — Почему ты так говоришь, Шанди?

— Ну… — я замялась, смотря в кошачьи глаза, после чего пожала плечами и сказала: — Ты ведь скоро станешь мамой… Нужно будет место… наверное… там, где ты будешь растить их. Котят.

— Ох, Шанди, — Сула выдала такой протяжный вздох, что я смутилась, чувствуя себя глупой. — Ты моя хозяйка, и никакие котята этого не изменят. К тому же — мы одиночки, и не переносим семейные взаимоотношения. А значит, я, с превеликим удовольствием, предоставлю выбор тебе.

Я замерла.

— Выбор чего?

— Выбор — что делать с этим приплодом.

Теперь я смотрела на кошку как на помешанную. Вот так легко отдавать жизнь своего ребёнка в руки… в чужие руки…

— Конечно, мне было бы неприятно узнать, что ты их утопила, — уточнила Сула, я а всплеснула руками и сама поднялась на ноги.

— Ты сошла с ума?! — взвизгнула я. — Я не буду убивать детей! И не важно — чьи они! О! Да что с тобой такое?! Ты ведь…

— А ещё она кошка, — подал голос Гэт, и я подскочила на месте. — Прекрати относиться к животным, как к людям, и тогда, возможно, тебе откроется истина нашего существования.

Развернувшись к коту, я уже готовилась сказать что-то язвительное, но, встретившись взглядом с жёлтыми глазами, захлопнула рот и мотнула головой, признавая свою капитуляцию.

— Вы же живые… — пробормотала я, понуро опуская плечи. — Вы общаетесь. Чувствуете… Ну откуда мне знать — что вы чувствуете, а что нет?

— Ниоткуда, — отозвалась Сула и, подойдя ко мне, прижалась боком к моему бедру. — Но раз уж мы общаемся — ты сможешь всё это узнать.

Я начала гладить мягкую шерсть, задумчиво глядя на небо.

— Но сейчас я не понимаю, что происходит даже в моей жизни, как я могу взять на себя ответственность за кого-то ещё? — тихо спросила я.

— С этим я тебе смогу помочь, — раздался голос Эдо, и я вздрогнула, но тут же обернулась к нему.

— Я ведь даже не знаю тебя, — в упрёк ему, сказала я.

— О, ты, между прочим, похожа на кошку, — протянул Гэт. — От твоих стонов лично у меня шерсть дыбом вставала, а сейчас ты заявляешь тому, кто тебя трахал, что ты его не знаешь. Ну не…

— Заткнись! — рявкнула я, и начала прыгать на месте: — Ещё хоть слово и я тебя очень сильно накажу!!

Кот захихикал, а я вернула своё внимание Эдо и прищурилась.

— Я последовала за тобой, не задавая вопросов, — слово в слово, я повторила то, что он сам же сказал ещё вчера, а потом начала импровизировать: — И, конечно, если ты решишь и дальше держать меня в неведенье — я ничего не смогу с этим сделать. Но, прошу тебя, расскажи мне хоть что-нибудь, подари уверенность в завтрашнем дне.

Эдо прекрасно понял, что я затеяла — это было видно по глазам, в которых начали плясать черти. Но, возможно, ничего другого он и не ожидал, поэтому, как и было обещано, он дал мне желаемое.

— Я скажу тебе — кто я и куда мы направляемся. Ты подумаешь над этим, проникнешься и примешь. И с этого начнёшь своё знакомство с моим миром и со мной в частности.

Говоря это, Эдо обошёл меня и, склонившись, подобрал с земли ремешки, которые я так и не разобрала. Потом он быстро привёл амуницию в порядок, и подозвал к себе кота. Закрепляя на спине животного мешки с одеждой, мужчина продолжил:

— Моё полное имя — Сэдоти Масио. Полагаю, ты уже слышала обо мне и моей семье, ведь жила в Западном пределе.

Ну конечно я знала, кто такой — Сэдоти Масио. «Потерянный», колдун, который остался без опеки отца. Я не знаю — почему так получилось, и кто, или что, тому виной, но, при изучении волшебников нашего мира, учительница частенько приводила в пример именно семью Масио, как образчик того, что даже наличие силы не даёт бессмертным счастья. За всю их историю, с этим семейством происходило столько ерунды, что даже мне, с моим побегом от ведьмы, это показалось не особо хорошим знаком. Среди тех Масио, которые жили в давние времена, каждый второй являлся чёрным колдуном, а это зрелище не для слабонервных — всякие скверные ритуалы, жертвоприношения, братоубийства… Короче — жуть да и только. Родовым гнездом Масио был Сумеречный баронет — самая густая и опасная часть Южного леса. Говорят, что деревья там такие высокие, что днём не видно солнца, а ночью — звёзд. Но именно там разводят кошек типа Гэта.

И всё вдруг стало на свои места. И то, что я могу общаться с животными, и почему он сам общается с животными. И вся эта сумбурность от начала и до конца. И даже приход Элисты и её слова об Урхане. Если Эдо — Масио, то вражда между его семьёй и семьёй Асбьернов, это уже даже и не вражда, это — выживание.

— Ты — колдун, — тихо пробормотала я, не смотря на Эдо. — Поэтому я могу общаться с животными…

— Я — колдун, — отозвался тот, и добавил: — Но ты общаешься с животными не поэтому.

Теперь я посмотрела на мужчину, пытаясь его понять.

— А почему? Я ведь не колдунья.

— Не колдунья, — согласился он. — Но и колдуны не могут подарить такую возможность. Это…

Эдо усмехнулся и, закрепив мешки, повернулся ко мне.

— Думаю, ты сама догадаешься, почему так происходит.

Я нахмурилась, но все мысли были только о том, что я узнала, а не о том, чего ещё не поняла.

— Так значит, мы направляемся туда? — уточнила я. — В твой дом?

— В мой дом, — согласился мужчина. — И он станет твоим домом тоже.

Я снова задумалась, вспоминая всё то, что слышала о колдуне, потерявшем расположение родителя.

— Но разве ты можешь туда вернуться? — наконец выдала я, подняв голову и, не узрев Эдо перед собой, развернулась, ища его взглядом. — Как же твой отец?

Мужчина уже успел собрать шатёр и теперь скручивал его в плотный рулон.

— Мой отец мёртв уже более шестидесяти лет, Шанди, — без капли сожаления отозвался он, и посмотрел на меня из-под рассыпавшихся волос. — И, что бы там не говорили твои учителя, — без опеки трудно только пока родитель жив. Но, как только он покинет этот мир, это становится уже не важно.

Мужчина говорил уверенно, ровно, при этом закрепляя остатки багажа на спине кошки. И я бы даже поверила в его искренность, если бы не странное чувство — оно кольнуло в груди, будто я смотрю на человека, угнетённого чем-то. Он храбрится и он силён. Он стойко несёт своё бремя, но уже и устал и разочаровался.

Я опустила взгляд, подавляя желание подойти и обнять его. Но тут же вспомнила, что мир будет ждать, а это всколыхнуло в душе волну нежности и я, не говоря ни слова, поспешила к своему мужчине. Удивление на его лице сменилось нежностью, когда я подошла и обняла его за пояс. Положив голову на грудь, я прикрыла глаза и прошептала:

— Просто ещё не время. Но ты вернёшь её, эту опеку. Я уверена.

Глава 8

Спустя три часа, в течение которых небо полностью погасло, а звёзды зажглись, я пришла к выводу, что обязательно узнаю причину, по которой молодой колдун лишился отцовской опеки.

Если им это так важно, то — что же должно было произойти, чтобы отец так невзлюбил родного сына? Что произошло с моим отцом, раз он решил отдать меня ведьме?

Воздух заполнился лёгким шелестом хлопающих крыльев и Сула фыркнула. Я подняла голову, пытаясь разглядеть ворона (а сомнений в том, что это он не было), но птица сливалась с ночным небом и разглядеть её я не смогла.

— Доброй ночи, милорд, — прокаркал Сандро. — Юная леди.

Я помахала рукой в воздухе, не задумываясь над тем — а увидит ли он.

— Рассказывай, — велел Эдо, и я вся обратилась в слух.

— Селина пересекла море и теперь находится на материке, судя по всему, она твёрдо намерена встретиться с тобой, и сделать это до того как ты скроешься в лесу, — заговорил ворон.

— А где близнецы? — спросил мужчина.

Сандро закряхтел, словно сомневался в том, что говорит.

— Она призвала их… Возможно, решила сама всё сделать.

— С трудом верится, — хмыкнул Эдо и ворон каркнул.

— Мне тоже, но это то, что я видел.

— Хорошо.

— Сэдоти, как твой советник я должен… — словно собравшись, вновь заговорила птица.

— Как мой советник, ты должен бы уже запомнить — я не буду убегать, пока не закончу дело, — перебил его мужчина.

— Стоит Селине добраться до вас днём и…

— Хватит.

Хлопанье крыльев возвестило, что ворон улетел, после чего воздух замер в тишине. И, некоторое время, никто эту тишину не нарушал, хотя мне очень хотелось поговорить о словах Сандро. Просто я опасалась, что мои вопросы завернут, а мне так не хотелось оказаться в подобном положении. Особенно после того, как я сама открылась для этого мужчины.

Однако любопытство пересилило, и я тихо спросила:

— Кто такая Селина?

— Ведьма, — ответил Эдо, а когда у меня ёкнуло сердце, поспешил объяснить: — Не имеет к тебе никакого отношения. В прошлом у нас был заключён контракт, но она его нарушила. После этого пыталась добиться аудиенции, пока я не скрылся на последние десять лет.

Я облегчённо вздохнула и кивнула.

— А теперь ты вернулся и она… — я намеренно не закончила, предоставляя мужчине возможность ответить.

— И теперь она хочет отомстить мне.

— У неё может получиться? — осторожно поинтересовалась я.

— Наша вражда длится уже так долго, что стоило бы и вовсе не обращать на неё внимания, — с улыбкой в голосе заговорил Эдо, но вот тон его стал ровным, с нотками горечи: — Но сейчас, в кои-то веки, у меня появилось слабое место. А Селина не из тех женщин, которые упускают такую возможность.

— И эта… слабость… это я? — тихо спросила я, хотя и так знала ответ.

— Ты.

Некоторое время мы ехали молча. Не знаю, о чём думал колдун, но я размышляла, что буду очень разочарована, если с этим мужчиной что-то случится. Появилось жуткое желание, чтобы Селина сгинула в какой-нибудь придорожной канаве. И это всё при том, что я знать не знаю эту ведьму.

— Из-за меня тебе может быть плохо… — пробормотала я и сжала зубы, стараясь подавить дрожь.

— Скорее наоборот, — отозвался Эдо. — Это из-за меня тебе может быть плохо.

Эта мысль меня изрядно развеселила и я истерично хохотнула.

— Подумаешь — ведьма! — фыркнула я. — У меня, где-то там, был опыт побега от всякой такой нечисти. Но ведь… мы не бежим…

— Нет.

Я замолчала и уткнулась в шею кошке.

— Я всё сделаю, чтобы защитить тебя, моя девочка, — заговорил колдун, а я, закрыв глаза, вслушивалась в спокойный голос. — Но, чтобы мне не пришлось беспокоиться о тебе всякий раз, когда ты будешь покидать замок, я должен закончить ритуал. А для этого мне нужна серебряная вода из пересохшего источника. Мои запасы, за последние десять лет, изрядно поредели и, до того как мы вернёмся домой, нужно заехать к другу и взять у него воду.

— Ритуал? — повторила я, резко выпрямившись. — Ты будешь проводить надо мной ритуалы?

— Я же колдун, Шанди, — усмехнулся Эдо. — Я всегда провожу ритуалы. Люблю это дело, знаешь ли.

Я поджала губы и укоризненно покачала головой, а мужчина засмеялся.

Некоторое время мы опять молчали, но потом Гэт начал игру в «слова», а Сула его поддержала. На этот раз я не проявила к игре никакого внимания — я продолжала думать. И переживать. Но, больше всего — ненавидеть.

Если Эдо сказал, что Селина не имеет ко мне отношения, значит, так оно и есть. И, конечно, меня не могло не удивить собственное отношение, по отношению к ведьме, которую я не знаю. Но оно было. Как было и тёплое чувство, по отношению к самому Эдо. Я сочувствовала ему и готова приложить все усилия, дабы подарить ему спокойствие. Негоже так долго быть отвергнутым собственным отцом. И совсем неважно, что он уже «покинул» этот мир. С волшебниками вообще никогда нельзя быть уверенным в том, что они уже ушли… по крайней мере — с концами.

***

Как и в прошлый раз, привал был объявлен только тогда, когда небо начало светлеть. И с учётом того, что мы, вторую ночь подряд, двигаемся по пять часов без остановки, я едва смогла сползти с Сулы, но тут же уселась на землю, а потом и вовсе завалилась на бок.

— Всё, я больше не сдвинусь с этого места, пока не отдохну, — сообщила я, прикрыв глаза.

Никто и ничего мне не сказал, лишь кошка легла рядом и положила голову на плечо. Но когда я начала проваливаться в сон, Эдо поднял меня на руки и куда-то понёс.

— Не хочешь сначала поесть? — поинтересовался он.

Поморщившись, я приподняла веки и оглядела недра шатра, а когда мужчина уложил меня на постель, погладила его по руке и пробормотала:

— Если ты надумаешь взять меня, пожалуйста — будь осторожен, не буди.

— Отлично, — со смехом отозвался тот, снимая с меня обувь. — В будущем, я обязательно воспользуюсь такой возможностью, но, пока что, мне всё же нравится, когда ты отвечаешь на мои ласки. Спи.

Легкий ветерок трепал волосы.

Стоило только открыть глаза, как я тут же зажмурилась и сжалась в комок.

Я висела над пропастью.

Тёплый ветерок мягко трепал волосы и одежду, я не чувствовала под ногами опоры, но ничего не происходило. То есть — я должна была бы рухнуть вниз, но висела в воздухе.

Свыкнувшись с данным обстоятельством, я приподняла веки и огляделась так, чтобы шевелились лишь глаза.

Предо мной утёс, за утёсом солнце, садится оно или встаёт — неизвестно. А на утёсе, вопреки верному пониманию определения «отдых», в огромных креслах сидели: Эдо, и мужчина с золотыми волосами.

Мигом забылись все страхи, и я даже попыталась приблизиться к утёсу, дабы послушать, о чём разговаривают эти двое. И словно по щелчку пальцев, я оказалась прямиком перед мужчинами. Чертыхнувшись, я улыбнулась извиняющейся улыбкой… Но меня никто не заметил.

— Неожиданно, — произнёс мужчина с золотыми волосами и закинул ногу на ногу, смотря сквозь меня. — После стольких лет… Я бы даже не поверил, если бы мне сказали другие.

— Да, я заметил, что все пытаются найти подвох в моих действиях, — скривил губы Эдо и посмотрел на собеседника. — Почему никто не верит в мою искренность?

— Прости? — с деланным удивлением поморгал золотоволосый, и развернулся к колдуну. — Поверить во что? В то, что ты везёшь смертную к себе в замок потому что… что? Любишь её?

Я оглядела мужчин, а потом впилась в Эдо взглядом, ожидая ответа.

— Я верю ей, — ответил он, тем самым вызвав у меня разочарованный вздох. — Я хочу её, и мне нравится чувствовать её рядом. Это больше, чем любовь.

Его собеседник рассмеялся добрым смехом, после чего похлопал по подлокотнику кресла и произнёс:

— Когда-нибудь, но тебе придётся сказать это. Особенно если учесть то, что она смертная девочка. Они любят такие слова.

Он вдруг нахмурился и огляделся.

— Чувствуешь?

— Что? — колдун приподнял брови.

— «Кто?», — поправил его золотоволосый, а я попыталась отодвинуться, но только впустую разгоняла воздух руками и ногами. — Кто-то пришёл ко мне в гости…

— К тебе невозможно попасть без спроса, Малкольм, — небрежно отмахнулся Эдо, и откинулся на спинку кресла. — Она умница, чувствует, как я к ней отношусь. Слова — это пустое.

— О, — Малкольм хохотнул и бросил глазеть по сторонам. — Не сомневаюсь, что умница, на других ты и не смотрел. Но она обычная смертная. Помни это. Наступит такой момент, когда понимания станет недостаточно. Вот тогда-то тебе придётся открыть рот и сказать то, что ты, сам же, зарекался не говорить. И, если ты дорожишь ею, то скажешь. Когда дорожишь кем-то, сделаешь всё, чтобы облегчить страдания.

— А как же «разделить радость»? — усмехнулся колдун.

— Ай, — золотоволосый махнул рукой и снова начал оглядываться. — К счастливым мир не так жесток, им не обязательно давать больше, чем есть. Нет, это безобразие какое-то…

Он резко поднялся на ноги и похлопал в ладоши.

— Не люблю, когда за мной подглядывают.

Открыв глаза, я уставилась на свод шатра.

Дыхание срывалось, будто я долго бежала. Более того, сердце тоже было не на месте — оно трепыхалось где-то в желудке, вызывая тошноту. Да и в целом состояние было резко негативное — тело болело, мышцы ныли, а голова словно набита колючими опилками.

Со стоном я перевернулась на бок, чувствуя себя разбитой.

Но это не помешало мне вспомнить свой сон. Точнее — меня никто не убедит в том, что это был сон.

Пока я не знаю — как, но как-то я попала туда, где были эти двое. Поэтому Малкольм так нервничал. Он чувствовал меня, а потом прогнал. Только вот я успела послушать их разговор и, если это не какое-то прошлое, значит, речь была обо мне.

Мне стало тепло, когда я вспомнила слова Эдо.

Пускай он не сказал большего, но и этого достаточно, чтобы понять его чувства. Это приятно. Да и вообще — этот Малкольм говорил глупости. Что, если я смертная, то всё — подавай мне слова любви? Какие глупости!

Согласившись с самой собой, я села и поморщилась — к горлу подкатывала тошнота, но это чувство было уже не «где-то там», а очень даже близко. И, в данных реалиях, я вряд ли смогу нормально поесть, а жаль, ведь нужны силы для дальнейшего путешествия.

— Выспалась? — поинтересовался Эдо, входя в шатёр.

Сегодня на нём не было верхней части одежды, а широкие штаны подвёрнуты так, что открывался вполне приятный вид на икры. И, несмотря на общее негативное состояние, я не смогла не отметить привлекательности, этих самых, икр. А ещё рельефного живота, груди, плеч, рук…

Нет, определённо, этот мужчина — предел совершенства.

— Опять я вижу этот взгляд, — протянул колдун и подошёл к постели, после чего уселся рядом.

Смутившись, я уставилась на свои руки, но потом решительно посмотрела в серые глаза.

— Я ведь не должна стыдиться, — произнесла я.

— Не должна, — кивнул колдун и, улыбнувшись, поднял вверх ладонь. Спустя мгновение, на ней появилось крупное красное яблоко.

Охнув, я прижала ладони ко рту, смотря на фрукт.

— Бери, — предложил Эдо, и я приняла угощение. — Это просто яблоко.

— Не смешно, — буркнула я.

Яблоко выглядело красивым, но всё же фруктом. Настоящим. И поэтому, при первом укусе, я откусила очень маленький кусочек, проверяя — готов ли мой желудок принять это яблоко, или придётся отложить его до лучших времён. Желудок принял яблоко с неохотой, и поэтому, дабы не искушать судьбу, я отказалась от пищи, когда Эдо мне её предложил.

— Меня вообще тошнит уже второй день, — призналась я, и вздохнула. — Сначала не особо сильно было, да и прошло быстро. А вот сегодня…

Мужчина как-то странно улыбнулся, и провёл ладонью по моей голове.

— Что-то происходит? — тихо спросила я, смотря на него из-подо лба.

— Смотря с какой стороны посмотреть, — неопределённо ответил Эдо и, сжав мой подбородок, заставил поднять голову. — Скорее — естественное движение жизни, со всеми отсюда вытекающими.

Я нахмурилась, но тут же на меня будто ушат ледяной воды вылили. Охнув, я прижала ладони ко рту и села на колени, заглядывая в глаза колдуну.

— Я ведь не… — выдавила я, но даже закончить не смогла, настолько невероятной показалась мне эта мысль. — Это ведь… невозможно…

— Почему? — спокойно поинтересовался мужчина, и приподнял одну бровь.

— Но ведь… — я облизнулась и схватила двумя руками его ладонь. — Мы ведь… Это же было…

— Этого было достаточно.

И вновь его голос успокаивал, завораживал, позволял принять происходящее. Восприятие мира менялось, а понимание уже не являлось чем-то настолько внезапным, и от того страшным. Теперь оно наполнило нежностью и радостью.

Положив свободную ладонь себе на живот, другой я крепче сжала ладонь колдуна и прошептала:

— Теперь всё изменится?

— Всё изменилось с той ночи, когда я взял тебя, — отозвался он и, притянув меня к себе, крепко сжал в объятиях. — А тот момент был определён ещё десять лет назад.

— Что?

— Ты от меня сбежала, Шанди.

Глава 9

Эта фраза… Она жгла меня изнутри и выворачивала наизнанку. Кажется, именно от этой фразы меня тошнит сутки напролёт.

«Ты от меня сбежала, Шанди».

Я вспомнила эту фразу: её говорил мне тот незнакомец в маске, когда… Когда…

Я снова согнулась пополам, едва справляясь с рвотными позывами, но в желудке давно было пусто и стоило бы только не думать. Только бы не думать вообще.

Четыре дня прошло с тех пор, когда я узнала, что ношу под сердцем ребёнка, а его отец (колдун, а никак не ведьма), тот самый человек, от которого я бежала. И сейчас я даже не знаю, что меня задевает больше — то, что я, совершенно впустую, потратила две недели в побеге, который закончился неудачей? Или то, что я, вообще потратила две недели, хотя сейчас уже могла бы быть с этим мужчиной в его замке? А может быть то, что он не сказал мне об этом сразу?

Конечно, мой бойкот ровным счётом ничего не изменил — путь наш продолжался, и Сандро прилетал с докладами раз в два дня. Единственное, чего я категорически не хотела, так это — видеть Сэдоти Масио рядом с собой. И, надо отдать ему должное, он не трогал меня. Засыпала я и просыпалась в гордом одиночестве, а еда, у входа в шатёр, появлялась, словно по волшебству.

Хотя… Возможно так оно и было.

Но сегодня, на пятый день моего бойкота, и на седьмой день нашего путешествия, я проснулась ещё до того, как в воздухе начал витать аромат жареного мяса. Зато услышала плеск воды, и немало удивилась этому звуку — в Пустоши не было воды. Вообще. А даже если бы и была, то я не пропустила бы ручей или озеро, когда мы остановились на привал. К сожалению, даже возможность искупаться меня не особо отвлекла от мыслей. А мысли привели к тому, что меня начало тошнить. Требовалось уже решить что-то, прийти к чему-то и закончить свои метания. Нужно сделать выбор, а потом слепо следовать ему, не позволяя себе отклоняться в сторону.

Ведь у меня будет ребёнок.

Грустно улыбнувшись, я вновь прокрутила в памяти всё, что успела разузнать и вспомнить. Все слова, дела, все сны, хотя я уже и так поняла — никакие это не сны. Ритуалы какие-то?

Захотелось позвать Эдо и поговорить с ним, но я сдержалась — так тоже будет нечестно. Мне следует самой прийти к чему-то, а уже потом дать ему своё решение. Но никак не пытаться втянуть его в разборку с самой собой. Он такой, какой он есть. Вопрос в том — смогу ли я принять его? И хочу ли?.. А если и нет, то — что я получу в итоге? Жизнь, в которой я буду есть саму себя, живя под одной крышей с мужчиной, с которым не желаю быть? Или я вернусь обратно в Сафину? Ведь теперь я знаю, что мне нечего опасаться там. Некого.

В груди кольнуло.

Впервые, за дни моего размышления, я почувствовала физический отклик на свои мысли. Не просто тошноту на сам процесс мышления, а реакцию на определённые составляющие.

Положив ладонь на грудь, я начала размышлять, что бы сделала, вернись я в Сафину.

Дом, животные… Потом рождение ребёнка… Сэдоти ведь не отнимет его у меня. Он не такой… А без него у меня и вовсе ничего этого не было бы! И он… Он… Сказал мне. Сразу. В ту же самую ночь, он сказал мне, от кого я сбежала. Пускай это было для меня сном, но ведь он сказал. Да и вообще, разве не из-за меня всё произошло так, как произошло? Если бы я осталась, возможно, мы бы даже познакомились с ним… Но, поймав меня в Пустоши, Эдо, хотя и действовал так, чтобы уже наверняка, всё же делал это для того, чтобы я просто была рядом.

Разве не так он сказал Малкольму? «Мне нравится чувствовать её рядом».

Разве не ради этого всё и затевалось? Теперь я рядом с ним, и мне нравится быть тут. Я переживаю за него и хочу подарить спокойствие. Разве не это самое важное? Зачем портить то, что уже приносит счастье, только потому, что это кажется неправильным? К тому же — я ведь не развернулась и не пошла обратно.

Потому что — не хочу.

Улыбнувшись от собственной решительности (жаль, что потребовалось целых четыре дня, дабы всё это осознать), я откинула покрывало и встала с постели. Плеск воды усилился, стоило мне только чуть отогнуть ткань у входа, а выглянув наружу, я и вовсе замерла с открытым ртом.

Недалеко от шатра, Эдо, буквально, поливал кошек водой. Водой появляющейся из ниоткуда. Она просто брала и выливалась сверху. Сула мурлыкала, подставляя под струи большую голову, а Гэт вылизывал её спину. Сам колдун тоже не брезговал жидкостью, и по его телу стекали прозрачные струйки, а с учётом того, что надето на нём было всего лишь ничего, я затаила дыхание, рассматривая идеальное тело. Удивительно, но мои глаза видели что-то, что отдавалось возбуждением в теле. А возбуждение быстро прогнало и тошноту, и общую слабость.

Возможно именно благодаря тому, что за эти четыре дня я НЕ хотела быть рядом с Эдо, все чувства обострились и было столь плохо. Ведь до этого, даже несмотря на недомогание, мною испытываемое после пробуждения, оно проходило спустя полчаса, давая мне возможность двигаться дальше, плотно кушать, и вообще принимать активное участие в процессе преодоления расстояния из пункта «А», в пункт «Б».

Решительно объявив конец своей забастовке, я выбралась из шатра.

Эдо развернулся ко мне в тот момент, когда я выпрямилась и стянула с себя майку. Прекратив поливать кошек водой, он глубоко вдохнул, не отрывая от меня взгляда, а потом я увидела на его лице такое колоссальное облегчение, что даже удивилась его силе.

Неужели он считал, что я не приму его обратно? Боги, неужели я кажусь настолько жестокой?!

Но, вместо того, чтобы акцентировать наше внимание на этом, я сняла и штаны, после чего направилась к мужчине.

— Она холодная? — спросила я, останавливаясь напротив колдуна.

— Приемлемая, — отозвался тот и добавил: — Источник не глубоко.

Он всё продолжал смотреть на меня, будто опасаясь делать хоть что-то. И я снова взяла всё в свои руки — шагнув ближе, я обняла мужчину за пояс. Тут же его руки легли мне на спину, напоминая всё то, чего я была лишена по собственной прихоти.

— Готова? — тихо спросил Эдо, а я кивнула и ответила:

— Ты даже не представляешь — к чему я готова.

Колдун усмехнулся, но тут же нас окатило холодной водой. Я взвизгнула, и сильнее прижалась к мужчине, стараясь совладать с дыханием.

— Упрямая моя девочка… — пробормотал Эдо и провёл ладонями по моей спине, после чего сжал ягодицы, заставляя сильнее прижиматься к его паху.

Почувствовав его напряжение животом, я тут же разжала руки, но лишь для того, чтобы обнять любовника за шею. И вот он поднял меня, а я тут же обняла его и ногами, а потом сама склонилась и поцеловала в губы.

Я его целовала. Сама. Чуть прикусывала губы, ласкала язык своим языком. Это было так по-новому, даже как-то странно, но захватило меня так, что я очень удивилась, когда Эдо уложил меня на спину уже в шатре.

И сразу же всё изменилось.

Я не поняла, как так произошло, но теперь он целовал меня. Более уверенно, а от того крепче, иногда — больнее. Но мне так нравилось. Потом он целовал мою шею. Потом кусал её, а потом, впервые, опустился ещё ниже и провёл языком по груди.

В глазах потемнело, и показалось, что я сейчас просто отключусь.

Вцепившись пальцами в волосы мужчины, начала мотать головой, стараясь прогнать это чувство.

— Тише-тише, Шанди, — прошептал Эдо, и начал поглаживать кожу вокруг соска большим пальцем, от чего голова стала ещё более пустой. — Ну же, вернись ко мне.

Конец ознакомительного фрагмента.