Говорит неМосква

Влас Борисов

Очень давно родилась идея рассказать о небольшом провинциальном городке Н. и его жителях, а точнее жителях одного дома и переплетающихся с ними историй. Большого восьмиподъездного 129-квартирного дома. Книга содержит нецензурную брань.

Квартира №4

Неожиданно, но факт. Жила в этой квартире тетенька с дочкой, бабушкой и козой. Обычная такая коза, беленькая. Пасла козу девочка лет 8—10 на тот момент или бабушка лет 80. Жили они на первом этаже, поэтому, наверное, не так неудобно, как на десятом. Девочка больше общалась с козой, а не со сверстниками. И, знаете, я только сейчас понял, что совсем с другой стороны рассматриваю эту ситуацию, нежели тогда. Не то чтобы мне было смешно, ну, скажем так, не вписывалось в мои восприятия того времени. А сейчас начал писать и понял: наверное, держать козу в квартире для них было значительным подспорьем. Небогатая, неизбалованная семья, мужика в семье не было.

Впрочем, история не столько про козу, сколько про…

В те времена, когда это произошло, мне было 13 лет. Мой старший брат с мамой уехал поступать в вуз. Брат окончил школу, и надо было двигаться дальше. В нашем городе оставались только те, кого устраивали ПТУ, армия и у кого не было никакой возможности уехать. Нет, я люблю свой город и допускаю, что там можно жить, даже некоторым зарабатывать, но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что все-таки уезжать. Так вот… Они уехали в областной центр, жили там в какой-то общаге, ходили на экзамены, сдавали, зубрили. Я не совсем понимал, зачем надо куда-то уезжать, оставлять нас с папой. Жили же нормально.

Несмотря на мой юный возраст, хозяйство было полностью на мне. Когда отглаженные рубашки у папы заканчивались, готовые блюда заканчивались, в дело вступал я. Позже соседи рассказывали маме, зная, что ее нет в городе, но балкон завешен бельем, как будто никто никуда и не уезжал. Сварить картошки, макароны — это я мог тоже. И папе это нравилось. И мне очень нравилось быть самостоятельным. Никто не контролирует, как ты гуляешь. Немного, но что еще надо подростку? Игр в принципе было немного: прятки, колечко (если кто помнит) и просто беготня от подъезда к подъезду.

Я помню этот хмурый вечер, когда мы с ребятами вышли гулять и терлись у первого подъезда, где живет девочка с козой. Начался дождь, девочка вышла с зонтиком. Получилось, что зонтик оказался у меня. Мы открывали-закрывали, ветер выламывал спицы наружу. В общем, зонт мы сломали. Мы или я. Постояли мы под дождем, разошлись по домам.

Вечером дома звонок в дверь. Открываю — на пороге мама девочки. За спиной у меня папа.

— Николай Николаевич, — начинает она. — Ваш сын сломал зонт моей девочке.

Я сквозь землю был готов провалиться. Неидеальный, конечно, но очень не любил подводить родителей, хотя, конечно же, было. Решение отца было простым — папа тут же рассчитался за зонт, провел со мной беседу и больше никогда к этому вопросу не возвращался. Мама об этом так и не узнала.

Даже не знаю, почему, вспоминая детство и перебирая весь наш 129-квартирный дом, разбирая каждый подъезд, этаж по крупицам, с этой квартиры я вспоминаю именно эту историю. Ненастная летняя погода, самостоятельный и одинокий я.