Темная сторона

Владислав Выставной, 2014

Это мир, в котором нет места человеку. Имя ему – Земля. Здесь каждый день приходится биться за выживание, и цена твоей жизнь – гибель других. Лео уже сросся с оружием, но чувствует себя чужим на Земле. Он смотрит в небо, туда, где сверкает Селена – его далекая родина. Там все иначе, там цивилизация, там настоящий рай. И вот он, случай: вместе с боевыми товарищами Лео вырывается из враждебного мира. Сбылась мечта – он снова дома. Можно забыть о грязном умирающем мире и наслаждаться жизнью. Но что-то пошло не так. Рай обернулся Адом.

Глава 1

Почти как дома

Отсюда, с высоты бетонной стены, неплохо просматривались окрестности. Вид, конечно, на любителя. Прямо — бескрайняя степь, правее — такая же серая стена базы дальнобойщиков. Тех самых, именующих себя Королями Пустошей, и надо признать — небезосновательно. Левее начинается высохший залив. Море давно ушло отсюда, оставив ржаветь несколько брошенных на песке буксиров и рыбацких лодок. По ту сторону залива виднелись скелеты зданий брошенного города. Всегда был соблазн перебраться в настоящие дома, пользоваться оставшимися от людей предметами и припасами. Но там делать нечего, там смерть. То, что превратило эту планету в безлюдную пустыню. Немногие счастливчики ютятся по окраинам мертвых городов, другие кочуют по степям, занимаясь грабежом и убийствами, опускаясь все глубже в пучину варварства.

Лео грелся на солнце, покачивая ногой над пропастью. Не то чтобы он любил этот пейзаж, просто взгляд требовал простора. Парень уже отстоял свои положенные часы в дозоре, на наблюдательной вышке, где его сменил Ясон, но спускаться во внутренний двор пока не хотелось.

Послышались шаги. Лео положил руку на автомат. Нет, вроде, ничего страшного, характерные такие шаги, шаркающие — приближался старик. Только один такой мог бродить по этим диким местам — старый Фома. А вот и он — неряшливый, заросший седыми волосами, сгорбленный, но все еще бодрый. Одет в какое-то рубище, с неизменной холщовой сумой. Что характерно — Фома отказывается принимать в дар нормальную одежду. Словно это убогое тряпье странным образом оберегает его от вездесущего зла. Кто его знает, может, так и есть. Ведь его не трогают даже ублюдки-стервятники. Осталось у людей еще это рудиментарное чувство — жалость.

Лео вытянул из-за пазухи талисман — старый армейский жетон на цепочке. На одной его стороне выбит номер и выцарапана странная надпись — «Роза Миров» с крохотной лучистой «звездочкой» рядом. Эта штуковина, говорят, была с ним с рождения. В общем, долгая история. Обратная сторона жетона была отполирована, и ею Лео послал солнечного «зайчика» в лицо старика. Тот смешно завертел головой, неловко задвигал руками.

Лео рассмеялся.

— Что? А? Кто это? — старик непонимающе огляделся.

— Да здесь я, наверху!

Фома с трудом выпрямился, поднял голову:

— Чего это ты там делаешь? Над бедными людьми измываешься?

— Да тебя высматриваю, — сказал Лео, пряча жетон обратно за пазуху. — Ты же всегда в это время здесь проходишь, так я по тебе часы проверяю.

— Будет трепаться, — недовольно отозвался Фома. — Взял моду над стариком насмехаться. Хочешь языком почесать — вниз спускайся, мне головой вертеть ревматизм не дает.

— Подожди, я сейчас!

Лео легко слетел со стены во внутренний двор, заглянул в подсобку, подхватил кое-каких припасов и пластиковую бутылку с водой, подошел к воротам. Поглядел в глазок, крикнул Ясону, маячившему на вышке:

— Я за ворота!

— Добро! — отозвался Ясон, припадая к прицелу своей СВД. — Далеко не отходи, мне что-то подозрительное в степи померещилось…

Отодвинув массивный засов, Лео открыл калитку и вышел за ворота. Фома сидел неподалеку на обломке бетона и грелся на солнце, куря уродливую самокрутку, которую почему-то называл «козьей ножкой». Воняло это курево отвратительно, но парень старался не обращать внимания. В этом мире надо принимать людей такими, какие они есть, иначе легко возненавидеть всех и каждого, как стервятник. Присев рядом, Лео протянул старику завернутый в пленку кусок копченого мяса и ломоть хлеба. Фома тут же схватил хлеб, прикрыл глаза, понюхал. Проговорил:

— Хлеб я люблю. Давно уж не ел. Откуда такое богатство?

— На базе выменяли, на мясо. А ты оставался бы у нас. Мы б и тебя прокормили.

— Спасибо на добром слове, — отозвался Фома. — Да только боязно у вас жить. Уж лучше я так, — а добрые люди всегда помогут.

— Почему это у нас боязно?

— А ты спроси у тех, кому вы дорогу перешли.

Лео настороженно посмотрел на старика. Тот с удовольствием жевал хлеб и мясо, и зубы у него были, не в пример многим местным, отличные. Иногда даже казалось, что он только выдает себя за старика, играет с удовольствием в эту немощь, скрывая острый ум, силу и ловкость. Хитрость, обман вообще в правилах этого мира. Все-таки трудно привыкнуть к тому, насколько низко может пасть человек…

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Лео. — Кому это мы перешли дорогу? Стервятникам?

— Тебе лучше знать, — отозвался старик и вдруг колко поглядел парню прямо в глаза. Лео вдруг понял: стервятники здесь ни при чем. Неужто этот дед что-то знает?

— Может, все-таки скажешь, что тебе известно?

— Да что мне, бродяге, может быть известно? Разве то, что ты добрый человек, а доброму человеку и совет можно дать хороший, — Фома помолчал, шамкая тонкими высохшими губами. — Не стал бы я здесь оставаться. Видишь — к морю иду. И вам бы уйти отсюда, да поскорее…

— Что не так в этом месте? Видишь, какую мы крепость отстроили? А ты говоришь — уходить! Да расскажи, чего боишься?

— А я всего боюсь, милок, — усмехнулся Фома, с кряхтением подымаясь со своего места. — Пуганый я стал — жизнь такая. А за угощение спасибо. Вода — она тоже мне?

— Ах да… — парень протянул старику бутылку.

— Вот и спасибо тебе, — Фома взял бутылку, сунул в суму. Чуть поклонился, попятился. — И прощай. Запомни только, что я тебе сказал.

Сгорбленная фигура скрылась за пригорком. В странных чувствах Лео вернулся во внутренний двор, закрыл за собой калитку. Остановился, задумавшись. Что он имел в виду, этот странный старик? Что за угроза гонит его к далекому морю?

— Эй, Лео, иди сюда! — крикнули из глубины двора. — Нужна твоя помощь!

Это Молоток. Мастер на все руки и бывший доктор наук, если не врет. А эта уродливая десятиметровая конструкция — самый настоящий космический корабль. По крайней мере, так уверяет Молоток. В принципе ему можно верить — инженер он отличный и вообще, золотые руки.

Собрать эту машину — не просто блажь. Лео, как и его товарищи, все еще верил в возвращение домой. Хотя с момента катастрофы случилось немало такого, что могло бы навсегда перечеркнуть надежду. Но этот мир по-прежнему оставался для них чужим, и Селена, восходящая в небе, вызывала острое желание тоскливо завыть, как одинокий пес^[1].

— Чего тебе? — подойдя к мятому металлическому борту, спросил Лео. Склонился, заглядывая под откинутую панель, из-под которой торчали ноги в дырявых ботинках. — Или уже пилот понадобился?

— Рано еще пилота звать, — глухо донеслось из железного чрева. — Разве что грузчиков. Просто подержи вот здесь и здесь, провода припаять надо.

— А андроиду поручить нельзя? — придерживая увесистые кабели, недовольно спросил парень.

— Он всю эту махину держит. Отпустит — завалится и нас придавит.

И точно — Одиссея-то он не заметил. Робот — жутковатый металлический скелет — неподвижно стоял рядом, упершись конечностями и торсом в борт корабля. Из-под мятого листа металла потянуло горелой проводкой. Тут же завыла, отходя от корпуса, уродливая коленчатая опора.

— Ну, ты даешь, фон Браун доморощенный, — усмехнулся Лео. — И что же, все так будет на соплях держаться?

— Все будет в пределах разумных допусков, — пробубнил Молоток. — Одиссей, отпускай!

Робот послушно подался в сторону, и металлическая громада тяжело, со скрежетом осела на железную «ногу». Критически осмотрев конструкцию, Лео невольно подумал: «Не полетит».

Энтузиазм по поводу этой «космической аферы» у него прошел давно. Когда Молоток предложил собрать небольшой корабль из модулей списанных «транспортов», все ухватились за эту идею, как за соломинку.

Кладбище старых кораблей произвело на всех тогда странное впечатление. С одной стороны — невероятной мощи, чего-то титанического, великого. Но зная, для чего предназначены эти летающие цистерны, становилось не по себе.

С помощью этих кораблей-роботов Селена выкачивала из Земли жизнь. Вода, атмосфера, минеральные ресурсы — все это без контроля и ограничений отправлялось туда — на Селену. Терраформированному спутнику Земли требовалось постоянно поддерживать свое искусственное благополучие. И расплачивались за него жители умирающей материнской планеты.

Но все это быстро забылось, когда они взялись за работу. Протестировали и демонтировали необходимые блоки, на тягаче Нильса перевезли сюда. Молоток был уверен, что мощности даже отработавших свое реакторов громадных кораблей хватит, чтобы запустить на лунную орбиту четырех селенитов, волей случая застрявших на Земле. Его инженерных способностей и прикладных навыков андроида хватило, чтобы собрать кучу радиоактивного хлама в нечто вменяемое. Дело оставалось за малым — научить эту груду металлолома летать.

— Отлично! — из глубины корабля крикнул умелец. — Лезь сюда, теперь здесь твоя помощь нужна.

Но Лео уже не слушал — он заметил Ясона, возившегося около ворот с чем-то тяжелым. Направился в его сторону — и с изумлением замедлил шаг.

Ясон волок труп саблезубого хищника — точно такого, с каким Лео довелось недавно вступить в смертельную схватку.

— Откуда это? —

— Это я с вышки подстрелил, — пояснил Ясон. — Вообще, их пара была, но второй ушел. Я Тесею сказал, чтобы он таких же отслеживал.

— Пара, говоришь… Я-то думал, что они одиночки и я своего случайно встретил, — Лео легонько толкнул ногой тушу. — И что ты думаешь по этому поводу? Откуда они взялись?

— Полагаю, пришли с востока. За сайгаками потянулись. А те от них уходят.

Стажер кивнул. Это бы многое объясняло. За миграцией травоядных следует миграция хищников. Но не слишком ли близко они подбираются к человеческому жилью? Не про эту ли угрозу предупреждал старик Фома?

— Ух ты! — воскликнул непонятно откуда взявшийся Пашка. — А это кто такой?

Не слушая разъяснений, он ухватился за выступающие из пасти клыки, как за штурвал самолета, и принялся вращать голову хищника из стороны в сторону, издавая рычание. Свирепый вид зверя нисколько не смущал мальчишку. Задрав голову, он с самым счастливым видом поинтересовался:

— А можно, я с него шкуру сниму?

— Можно, — великодушно позволил Ясон.

В их разговор вмешался новый звук — это закатывал в ворота звероподобный тягач Нильса, на этот раз без прицепа. Машина выглядела внушительно: броневые плиты прикрывали все жизненно важные узлы, стекла прятались за бронированными жалюзи, роль переднего бампера выполнял мощный клиновидный таран, похожий на скотоотбойник на древних паровозах. О паровозной тематике напоминали и массивные выхлопные трубы в дырчатых кожухах, и масленный фильтр за скошенным обтекателем кабины. Даже колеса были снабжены угрожающими шипами — похоже, дальнобойщик был готов к любой ситуации, включая абордаж.

Тягач окутался облаком черного дыма, тяжело откашлялся и затих. Со скрежетом откинулась тяжелая дверь, и на землю легко спрыгнул крепкий подтянутый белобрысый парень. Держался он с завидной независимостью и оглядывался с видом хозяина, что неудивительно. Среди дальнобойщиков Нильс слыл лидером, так что дружба с ним была весьма ценным приобретением для обитателей форта. Более того, сам форт своим появлением обязан его помощи. Без стройматериалов и пары автопогрузчиков, подогнанных с базы дальнобойщиков, никакого форта не было бы и в помине.

Нильс вообще умел ценить дружбу — и особенно их сплотил смертельно опасный бросок к Железному городу^[2]. Правда, Лео подозревал, что дело тут не только в дружбе. А скорее — во внимании Нильса к Весте. Ни для кого не являлось секретом, что когда-то они были близки. Стыдно признать, но Лео испытывал к дальнобойщику настоящую ревность. Надо отдать должное этому обаятельному красавчику — он имел все права на женское внимание. И стажеру оставалось лишь молча скрипеть зубами.

Вот и сейчас Нильс сходу лезет обниматься с девушкой, которая вышла из блокгауза. Вроде просто по-дружески, но от этого все равно не весело.

— Всем привет! — Нильс подошел ближе, пнул саблезубого монстра, пожал руки друзьям. — Значит, вы уже в курсе?

— В курсе чего? — поинтересовался Ясон.

— А вот этих тварей, — Нильс присел на корточки рядом с монстром, брезгливо оглядел его, сплюнул, посмотрел на приятелей. — Они идут с востока, и, похоже, это только разведчики.

— Разведчики? — недоуменно повторил Лео.

— Думаю, они охотятся стаями, — сказал дальнобойщик, поднимаясь. — Но дело даже не в этом. Они уже проникли на базу. Есть жертвы.

— Что там случилось? — спросила Веста, подходя ближе. Взяла Лео за руку, и от ее прикосновения стало как-то уютно, даже рассказ Нильса не мог испортить это ощущение.

— Что-что! Механик один, говорят, вышел из ангара ночью — покурить ему приспичило. Ну и покурил: цапанула его такая кошечка с крыши, потом только кости нашли. Девка одна пропала — пока ищут, но, по-моему, та же история. Одну такую кису грохнули, да и то не сразу — говорят, одной пули мало.

— Да уж, — помрачнел Ясон. — Так скоро и за ворота не выйдешь.

— Ничего, — легкомысленно отозвался Нильс, бросая в рот сигарету и звонко откидывая крышку зажигалки. — Сайгаки уйдут — и эти зубастики за ними потянутся.

— А если не потянутся? — предположил Лео. — Люди для них — более легкая добыча. Они по степи не бегают, они на месте сидят, как куры в курятнике. Знай только, тягай по мере надобности.

— Ну, ты… — сигарета повисла на нижней губе дальнобойщика. — Скажешь тоже — как куры…

— В общем, я думаю, надо нам тут, за стенами, переждать, пока все не прояснится, — подытожил Ясон.

— Тебе тоже сегодня придется остаться, — сказал Лео Весте. — К своим Мертвым холмам потом сходишь.

Зря он это сказал. Для Весты роль Хранительницы — не блажь, не игра, как ему иногда казалось. Это часть ее мира. Как часть ее мира сами Мертвые холмы — гигантская могила миллионов погибших от необъяснимого «бунта генов», погубившего этот мир.

Веста разом отстранилась, выпустила его ладонь, сказала:

— Я пойду к Холмам тогда, когда это нужно. Со мной ничего не случится.

— Пожалуйста, не ходи, — виновато сказал Лео.

Но девушка уже поправила на плече свой неизменный дробовик и, ни на кого не глядя, направилась в сторону ворот.

— Стой! — скосившись на убитого монстра, повысил голос Лео. Он догнал Весту и крепко ухватил повыше локтя.

Девушка удивленно посмотрела на него и попыталась вырваться:

— Пусти!

— Не пущу! Там опасно!

— Отстань от меня! Отойди!

— Слышишь — пусти ее! — это уже Нильс. Он приблизился к Лео, нахмурился. — Слышишь — она не хочет, чтобы ее держали.

Лео задохнулся от бессилия и злости. Запахло дракой.

В этот момент земля под ногами завибрировала, что-то истошно засвистело, загрохотало, и крик Молотка заставил всех обернуться:

— Смотрите! Смотрите! Ага!

Лео не поверил своим глазам: громада корабля висела в полуметре над землей на мощных струях раскаленных газов из двух разнесенных по обе стороны поворотных двигателей. Гондолы с «движками» вздрагивали, меняя векторы тяги и удерживая хрупкое равновесие. Махину заметно качало, трясло, вокруг взметывались клубы пыли, летал мусор и разносило в стороны сложенный поблизости хлам — но она все-таки оторвалась от земли!

На фоне корабля отплясывал в каком-то диком танце сам конструктор. Очки его съехали в сторону, сам он был всклокочен, лицо измазано, в руке какая-то коробка с торчащими из нее проводами. Зрелище было действительно шокирующее, особенно на фоне корабля, медленно поворачивающегося вокруг собственной оси и опасно сползающего в сторону блокгауза.

— Получилось! — голосил Молоток. — Есть!

— Осторожнее! — крикнул Ясон. — Он же все здесь разнесет!

— Все под контролем! — прокричал в ответ Молоток и вдавил кнопку на своей коробку. От нее к кораблю тянулся толстый гофрированный кабель. Свист стал стихать, и корабль грузно осел на опоры.

Теперь эта махина действительно походила на настоящий корабль, и Лео стало немного стыдно за свое недоверие. Похоже, у них действительно появились шансы на возвращение. И Веста, забыв о недавней ссоре, бросилась к нему с объятиями. Они обнимались и хохотали в каком-то детском восторге, и не думали тогда о том, что означает для них этот успех.

А он означал скорое расставание.

Ясон с Персеем уже трясли Молотка, пытая того вопросами. Особенно возбужден был Ясон: бывшему первому пилоту Олимпа предстояло поднять корабль в воздух.

— Ну, когда полетим? — допытывал умельца Ясон.

— Да погоди ты, еще испытания нужны, — растерянно улыбаясь и поправляя очки, отвечал Молоток. — На тягу, на стабилизацию, системы управления тоже проверить надо…

— Вот в небе и проверим! — Ясон тряхнул Молотка, и очки у того съехали на кончик носа. — Но у нас получилось, а? Ведь получилось?!

* * *

Вечером устроили пир. Пожалуй, никогда еще они не закатывали таких вечеринок. Во-первых, потому что с продовольствием в этих местах далеко не благополучно, во-вторых — просто не было повода. Но сейчас всех не покидала атмосфера праздника — особенно селенитов, которые впервые за время пребывания в этом мире почувствовали реальную возможность возвращения на далекую родину. Остальным оставалось радоваться за друзей, и только Лео с Вестой постепенно начали осознавать: предстоит разлука.

Парень и сам уже сомневался: так ли уж он хочет возвращения на Селену? Он успел освоиться в этом мире, за несколько месяцев здесь пережил то, что не довелось бы испытать за все годы жизни на своей цивилизованной родине. Он изменился — настолько сильно, что просто не помнил прежнего себя. Пожалуй, стремление покинуть этот мир было инерцией его прежнего «я», давно уже переродившегося в него нынешнего.

Но главное — он встретил Весту. Не будь этих чудовищных запретов, этих непреодолимых барьеров между мирами — он, не раздумывая, забрал бы девушку с собой. Но сейчас он не был уверен даже в собственной судьбе. Как встретит Селена тех, кто нарушил негласный запрет, кто посетил мир, навсегда закрытый для селенитов?

Сейчас об этом не хотелось думать. Хотя бы на время забыть обо всем зле, что царит за бетонными стенами форта.

На всякий случай Лео отправил андроида патрулировать двор вокруг ожившего корабля. Через окно-бойницу корабль действительно казался живым — чуть светясь через узкие щели смотровых стекол, мерцая бортовыми огнями. Сейчас он проводил самотестирование систем, и, глядя на него, стажер ощущал волнение, как перед экзаменами в школе пространственников.

Они сидели за большим деревянным столом посреди главного блокгауза, кричали, смеялись, пели, вспоминали пережитые вместе события. Светили электрические лампы — по такому случаю было решено запустить генератор. Стол ломился от редких яств: здесь были консервы, сыр, хлеб — все это выменяли у дальнобойщиков на свежее мясо. С видом заправского шеф-повара Нильс разделывал зажаренного целиком сайгака, балагуря и громко нахваливая:

— Зверюга убита собственноручно и приготовлена по моему секретному рецепту! Не поверите — даже стрелял так, чтобы получилось вкуснее. Степные травы, редкие приправы и, конечно же, — мой секретный ингредиент.

— Ложка солярки? — ехидно поинтересовалась Веста.

— Тс-с! — Нильс приложил к губам палец. — Попрошу не оглашать! Но если кому не понравится — тот мой личный враг!

— Не хочу быть твоим врагом — отрежь мне кусок побольше, — смеялся Молоток. — Пусть даже недожаренный, пересушенный или без соли.

— Но-но! — помахивая в воздухе тесаком, восклицал Нильс. — Попрошу без намеков! А для аппетита у меня есть для вас особый эликсир. — Плесните-ка нашему гениальному изобретателю!

«Эликсиром» был бодрящий напиток, прозванный создателем «ракетным топливом». Огненная жидкость производилась в перегонном кубе, установленном непосредственно в тягаче Нильса. Не то чтобы он испытывал особую тягу к горячительным напиткам, просто алкоголь был в этом мире наиболее стабильной валютой — не считая патронов, конечно. И сейчас янтарная жидкость разливалась по разномастным стаканам и жестяным кружкам. Емкостями шумно чокались под дружные крики — веселье шло своим чередом.

А Нильс уже сидел в обнимку с Молотком и в хмельном веселье расспрашивал:

— И что же, далеко может полететь твоя колымага?

— Да, в общем, куда угодно, — скромно отвечал умелец. — В пределах лунной орбиты, конечно.

— И как долго на ней добираться, ну, скажем… До Железного города?

— Ну, не знаю… — Молоток пожал плечами, задумался. — Часа два, если правильно рассчитать траекторию.

— Два часа! — Нильс отпрянул от умельца и в сердцах грохнул пятерней по столу так, что подпрыгнули тарелки и кружки. С усмешкой обернулся к остальным. — А помните, сколько мы ехали к Железному городу на моем «Крестовом походе»?

— Как не помнить? — подхватил Лео. — Это было эпическое путешествие. Через степи, через море и горы, сквозь толпы стервятников и мутантов — я до сих пор не понимаю, как мы выжили во всех этих переделках^[3]!

— А на этой штуковине — раз, и ты уже на месте! — Нильс сокрушенно покачал головой. — Этого я никогда не пойму.

— Но ты же не сможешь на корабле перевезти столько груза, — утешал его Молоток. — Ведь ты — дальнобойщик. Ты Король Пустошей, черт подери!

— Это точно! — Нильс положил тяжелую руку на плечо Молотка. — Давай выпьем за Королей Пустошей!

Веселье шло своим чередом, когда Лео посетило жуткое дежа вю. Из темной глубины блокгауза прямо на стол, будто в вязком ночном кошмаре прыгнул Саблезубый. Тварь уставилась на него жуткими провалами глаз, склонила на бок уродливую голову, сверкнула клыками. Время вокруг будто остановилось — и даже сердце на миг перестало биться. Остался лишь липкий страх, заставивший стажера шарахнуться назад, опрокидывая стул и падая на спину.

И тут же все вернулось — вместе с дружным хохотом: на столе на четвереньках сидел Пашка с наброшенной на спину шкурой убитого монстра. Его глаза терялись в тени пасти, за громадными клыками, лицо сияло победным восторгом. Мальчишка издал весьма убедительный рев — и пробежал по столу под общий смех и одобрительные крики.

Лео поднялся и, смущенно улыбаясь, вернулся за стол. Глянул на Пашку и невольно отметил, насколько гармоничен мальчишка в своем диком мире, ничего не боясь и умело ориентируясь во всех его жестоких проявлениях. Он идеально приспособлен к этой среде. А вот насколько хорошо было бы ему в мире продвинутой цивилизации Селены?

Лео поймал себя на мысли, что опять примеряет свой родной мир к этим людям. Будто всерьез верит в то, что Веста и ее маленький брат смогут отправиться туда вместе с ним. И сам понимал, что это невозможно, хотя бы по самой простой причине: тесная кабина и грузоподъемность корабля рассчитаны лишь на четверых селенитов. Что же до того, чтобы снова вернуться сюда — это уже за гранью немыслимого.

А потом вдруг все смолкли: запела Веста. Сначала глуховато, негромко, затем все более мелодично, грудным сильным голосом, от которого по телу пробегали мурашки. Все слушали завороженно, голос девушка казался потусторонним, магическим. В этой песне и вправду было что-то необъяснимое, древнее, как весь этот темный мир. Да еще какая-то глубокая, необъяснимая тоска, которая удивительным образом греет сильнее самого лихого веселья.

Веста замолчала так же внезапно, как и начала. Некоторое время все сидели молча, потрясенные. Лео с робостью поглядел на девушку, словно они и не были вовсе знакомы, и та улыбнулась в ответ. Тогда он схватил стакан со сколотым краем, поднялся и крикнул:

— Друзья, я хочу сказать! Я…

Теперь все глядели на стажера. Тот стоял, улыбаясь, чувствуя в себе необычную легкость. Наверное, так действовало коварное «ракетное топливо» на непривычный организм. И он сказал:

— Наверное, вы посчитаете меня сумасшедшим, но вы даже не представляете, как я рад, что так случилось. Что мы оказались здесь, на Земле…

Встретив странные взгляды Тесея, Персея и Ясона, поспешил поправиться:

— Конечно, я не катастрофе радуюсь. Тем более, что в ней погиб наш командир, да и вообще… Я радуюсь тому, что встретил всех вас — тебя, Нильс, тебя, Молоток, тебя, Веста, да и Пашку тоже. Вы удивительные люди. Вокруг такой беспросветный мрак и ужас, а вы все же остаетесь хорошими людьми. Никогда у меня не было лучших друзей, а теперь я точно знаю, что других и не будет…

Веста смотрела на него счастливым взглядом, и он собрался сказать еще что-то — о ней, о Пашке, но мысли предательски путались в ватной голове. Зато с места вскочил изрядно захмелевший Молоток, направился к нему, расплескивая «ракетное топливо» из мятой железной кружки.

— А я хочу сказать… — слегка заплетающимся языком заговорил Молоток. Поправил неизменно перекошенные очки, поводил перед собой кружкой. — Хочу сказать вам спасибо за то, что дали возможность сделать этот корабль. Нет, правда, я даже не думал, что смогу это, но вот он перед вами!

Он сделал театральный жест в сторону узких окон, за которыми бледно мерцали бортовые огни.

— Скоро вы улетите на свою Селену, — продолжил Молоток. — Совершите посадку, и все там будут ходить вокруг него, щупать и удивляться — откуда это черт принес и как такое вообще взлетело?! — Молоток сипло расхохотался. Он был уже изрядно пьян. — Ладно, ребята, доброго вам пути, надеюсь, эта машина вас не подведет!

Слова его прервал мощный взрыв. Дрогнули, сдвинувшись, бетонные блоки. Вспыхнул ослепительный свет, внутрь брызнули стекла, ударило горячим ветром, опрокинуло стол. Все разом пригнулись, повалились на пол, прикрывая головы ладонями, вскрикнула Веста.

Все, кроме Мототка. Он стоял неподвижно, как в трансе, все так же сжимая в трясущейся руке кружку, глядя за окно с выбитым стеклом. На стеклах его очков плясали огоньки пламени.

Там, за окном, догорали обломки его корабля.

Примечания

1

Эти события описаны в книге В. Выставного «Земля в зените».

2

Эти события описаны в книге В. Выставного «Земля в зените».

3

Эти события описаны в книге В. Выставного «Земля в зените».