Эта книга о парне, отсидевшем семь лет за преступление, которого не совершал. О наших следственных изоляторах и колониях, порядках, отношениях между зэками и с администрацией… Все персонажи — существующие люди, имена и фамилии изменены, любое совпадение с реальными людьми случайно.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Не верь, не бойся, не проси…» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Глава 5. Этап и ивановский централ
От сокамерников Артем узнал, что этапы в Иваново идут третьего, тринадцатого и двадцать третьего числа каждого месяца. «Значит через два дня», — подумал он. Утренний поезд отходит в шесть часов утра. Разбудили в два часа ночи.
— Павлов со всеми вещами на выход, — сказал конвойный или как их здесь зовут «попкарь».
Вещей оказалось немного, уложились в один целлофановый пакет. Сидельцы все спали, попрощаться никто не поднялся. Артем полусонный ковылял по «продолу» (тюремный коридор — прим. автора), завидуя дрыхнувшим за крепкими дверями арестантам. Казалось бы, чему тут завидовать? Долго сидел в одиночном «боксике» следственного изолятора. Потом привычный обыск, на местном сленге — «шмон», и на «автозаке» на вокзал. Взрослые попутчики «зэки» дремали, сидя на лавке, а несовершеннолетний Артем смотрел на «спящее царство» через круглый глазок металлического «стакана». К перрону подъехали где-то полчетвертого утра. Этапированных сидельцев набралось семь человек. Всех усадили в одно купе «столыпинского» вагона. Подростка вместе с взрослыми заключенными. Впрочем, никому до него не было никакого интереса, каждый думал о своих проблемах. Арестованные не выспались. Сидели хмурые, неразговорчивые. Внешне спецвагон почти не отличался от обычных, пассажирских вагонов — только решетками на окнах. А вот внутри через тюрьму на колесах проходило металлическое ограждение, отделяющее все купе от прохода. Вход в каждое купе, а по-сути в клетку, отдельный — двери из таких же толстых железных прутьев. А по проходу сновали конвойные в зеленой форме, с виду похожие на людей…
К ним обратился кто-то из зэков с просьбой:
— Сводите в туалет, три часа уже терпим.
— А вы друг другу в карман справляйте нужду, — с издевкой сказал конвоир.
Терпели все сидельцы, кто-то из последних сил. Через полчаса самый несдержанный еще раз обратился с тем же увещеванием:
–Гражданин начальник, ну будь человеком, терпеть, уже нет мочи.
— Пока поезд стоит, не положено! — сказал, как отрезал старший конвоя.
Наконец, застучали колеса. По одному арестанту стали выводить в туалет. Один из пожилых зэков не успел дойти, и по коридору разлилась лужа. Пара конвоиров взялась «лечить» недержание дубинками. А зэки назад горемыку не пустили, конвою пришлось запереть его в соседнем купе. Ехали со всеми остановками… Ведь в других вагонах следовали обычные пассажиры, даже не подозревавшие о таких попутчиках. При подъезде к Иванову сидельцы дружно начали стучать по решетке руками и ногами, требуя еще раз вывезти в туалет. С другой стороны конвойные ударили резиновыми дубинками.
— Терпите до изолятора, — сказал кто-то из них.
После остановки поезда арестантам пришлось ждать, пока выйдут из вагонов обычные граждане и разойдутся по своим делам. «Автозак» подъехал боком почти вплотную к особому вагону и зэков по одному конвоиры стали выводить в спец. кузов. В нем за решеткой оборудованы камеры для перевозки таких «пассажиров». Отдельные места, огороженные от них, предусмотрены для вооруженной короткими автоматами охраны. «Эти скорее убьют, чем позволят сбежать», — подумал Артем. Наконец все расселись по своим местам и машина тронулась. Впрочем, дорога оказалась короткой, но еще полчаса пришлось ждать, пока «автозак» запустят на территорию СИЗО.
…В ивановском изоляторе сотрудники оказались добрее и перед «шмоном» всех сводили в уборную. Обыск провели обычным способом, с полным раздеванием. Затем Артему выдали те же предметы, что и в кинешемском СИЗО и повели еще более длинными коридорами из одного корпуса в другой. У одной из камер конвойный скомандовал:
–Стоять, лицом к стене.
Открылась дверь. Вошел в камеру… Она оказалась значительно больше предыдущей в родном городе, рассчитана на восемнадцать человек. Стены покрашены такой же зеленой краской, которая местами также облезла и всюду видна штукатурка. Давным-давно беленый потолок, успел почернеть от времени. Причем стояли металлические двух ярусные шконки (кровати — прим. автора) рядом друг с другом. Два места на верхнем ярусе оказались свободны, и Павлов занял одно из них, дальнее от туалета, находящегося справа от входа. Между кроватями стоял довольно длинный стол с лавками по обе стороны.
— Здравствуйте, — сказал вошедший и добавил, как научил его дорогой один арестант, — мир нашему дому.
— Мир, мир, — послышалось в ответ.
— Я Артем Павлов из Кинешмы, арестован за разбой, приехал на психиатрическую экспертизу.
— Психопат значит, — послышалось с верхней полки, — а кусаться не будешь?
Мальчишки засмеялись. Павлов знал, что на шутки при знакомстве с новыми сокамерниками огорчаться не стоит и ответил в том же стиле:
— А я без повода не кусаюсь. Пацаны, а кто у нас старший по «хате»?
— Монгол тейковский…, но он сейчас отдыхает вон на «шконке» у окна за занавесочкой, проснется — подойдешь к нему, познакомишься. И не старший, а «смотрящий за хатой».
— А зовут — то его как? — Спросил Павлов.
— Анатолий. А тебе-то зачем? Его все Монголом кличут. А у самого-то кличка есть?
— Да нет… Ну, знакомые Темой зовут, так это вроде просто имя…
— В тюрьме без погоняла (кличка — прим. автора) нельзя. У каждого из нас оно есть… Ну, ладно Монгол проснется, что-нибудь придумаем.
Артем поглядел в ту сторону и сразу увидел закрытый серой тканью первый ярус тюремной кровати, расположенной возле окна. «Время еще два часа дня, а он отдыхает, видно ночь выпала беспокойная», — подумал новенький, но вслух ничего не сказал. Излишнее любопытство, как и наблюдательность в СИЗО не приветствуется. Нет, когда кто-то попадает под подозрение в «стукачестве», за ним наблюдают многие арестанты. Ну, те, которых «смотрящий» посвятил в свои подозрения… Ведь чтобы с негласным агентом поговорил оперативник, его надо вывести из камеры под каким-то предлогом… Или наоборот оставить в «хате», пока все на прогулке или в бане.
Однако и уборная оказалась оборудована занавесками, этот факт Артема приятно удивил. Хоть какое-то место, где можно укрыться от глаз сокамерников. А больше всего его поразили «кабуры» — сплошные отверстия в толстых стенах, таких — же крашеных и облезлых, как и в Кинешме. Через них видны соседние камеры, и можно передать записки, продукты, одежду. Или просто поздороваться с соседями за руку… Сидельцы произносили слово «кабуры» с ударением на первом слоге. «Вот это да…», — подумал Артем. Удивился он, конечно, не произношению, а наличию такого средства связи. В родном городе подобное даже и не представишь, любые попытки общения с соседними камерами пресекаются на корню.
Режим в целом, не шел ни в какое сравнение с кинешемским изолятором. Спать можно значительно дольше, на утренние проверки выходили не все сидельцы, а только самые дисциплинированные. «Шмоны» проходили настолько формально, что никого не напрягали. Да и пацаны все жили на какой-то расслабухе, в нормальном настроении. Встретили сразу почти как родного… Из разговоров с ними, пока спал «Монгол», и узнал про «ослабленный режим на централе». Правда, про статью по которой арестован Павлов, выслушали внимательно, конечно, без особых подробностей. Ну, это святое для сидельцев. Нужно знать, с кем будешь проводить двадцать четыре часа в сутки. Между тем «Монгол» проснулся. Артем подождал, пока тот умоется холодной водой из-под крана и сам обратит внимание на новенького. Наконец, их глаза встретились — раскосый твердый взгляд азиата и спокойный крепкого русского парня. Павлов подошел к «смотрящему», тот уселся на лавочку возле стола для принятия пищи.
Конец ознакомительного фрагмента.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Не верь, не бойся, не проси…» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других