Уфолог

Владимир Царицын, 2012

Третья книга шпионского цикла «Покойники иногда воскресают». Цикл состоит их трёх книг, объединённых одними героями. В каждой книге описывается отдельная операция ФАЭТ. В третьей части романа («Уфолог») появляются новые герои. Это сотрудник Бюро специальных расследований Максим Хабаров, которого по рекомендации Дантиста, известного читателю по двум предыдущим повестям цикла, приглашают работать в ФАЭТ – Федеральное агентство эффективных технологий. Второй новый персонаж – юный выпускник спецшколы ФАЭТ по прозвищу Харизма. Действие повести происходит на территории России и в вымышленном государстве Лурпак. Дантист со своими новыми товарищами расследует дело об убийстве двух учёных-уфологов и таинственном исчезновении третьего. Вскоре выясняется, что в этих преступлениях замешана спецслужба Лурпака, и что исчезнувший уфолог – профессор Вошкулат – жив. Учёный нашёл в одной из аномальных зон на Дальнем Востоке неизвестное вещество с уникальными свойствами; государство ставшее его обладателем сможет диктовать свою волю всему миру…

3. Собачки

До Пологих Сопок из самого восточного аэропорта страны Макс доехал на рейсовом автобусе не вечером, как рассчитывал, а почти ночью. Автобус дважды ломался в пути и один раз застрял в размытой дождями колее. Едва выбрались, объединив усилия всех шести пассажиров, трое из которых были женщины. В начале июля на Дальнем Востоке засухи не бывает.

Пологие Сопки, населённый пункт, лежащий на маршруте, конечной точкой которого являлись пресловутые Собачки, был погружён в темноту, разжиженную светом редких уличных фонарей, и тишину, неразжиженную ничем. Искать гостиницу Макс не стал, подозревая, что таковой здесь не имеется — приезжие, по всей вероятности, сюда наведывались редко. Сдвинув два ряда пластиковых кресел, связанных в обойму и положив под голову кейс, он уснул крепким молодецким сном.

Утро было хмурым, но без дождя.

Макс вышел из здания автовокзала, массируя бока, которые отлежал на жёстком импровизированном диване, и одновременно разминая шею. На деревянной брусчатой лавочке с изогнутой спинкой (такую лавочку можно теперь встретить, пожалуй, только в Пологих Сопках) сидел седовласый старичок с окладистой бородой. Одет он был весьма примечательно. На нём были серые потёртые кожаные брюки, порванные на бёдрах и застроченные в местах разрывов чёрными, как антрацит, нитками. Поверх сиреневой рубашки, застёгнутой на все пуговки, накинут модельный пиджак, не самого дешёвого пошива, к тому же находящийся практически в идеальном состоянии. Светло-коричневый, в тонкую белую полоску, он сидел бы безукоризненно, будь у старика плечи шире, а руки — длиннее. На голых ступнях дедушки красовались жёлтые сандалии, а на голове — бейсболка цвета хаки.

— Доброе утро, — дружелюбно улыбнувшись, поздоровался Макс.

Дед сначала посмотрел на солнце, бледным пятном просвечивающее через марево неразрывной пелены серых облаков, потом перевёл взгляд на улыбающегося незнакомца, и загадочно ответил:

— День тоже будет неплохой.

Макс закурил. Вообще-то он редко курил натощак.

— Откуда будете? — поинтересовался старик.

— Из Москвы.

— Ну, и как там она, Москва-то? Стоит?

— А куда она денется, отец? — сказал Макс. — Стоит. На семи холмах. Как ей и положено.

— Ну и славно, — подытожил дед и добавил после недолгого молчания, — …сынок.

Макс понял, что обращение «отец», по сути не обидное, старику почему-то не понравилось.

— Вы меня простите, — сказал он, — я не представился. Меня зовут Максим. Максим Хабаров.

— Хабаров, — повторил старик. — Знатная фамилия. А я Верещак. Иван Трофимович… По делу в наши края? Или так — отдохнуть?

— По делу, Иван Трофимович. Не подскажите, как мне в Собачки попасть? Там филиал нашего университета находится…

— Университет? Ха-ха-ха! — засмеялся Верещак. — Ну, ты уморил, Максим! Ну, ты дал! Это ж надо же — Университет!

— Филиал, — поправил его Макс.

— Да хоть и филиал. Если он в избушке на курьих ножках расположился, тогда оно конечно — филиал. Филиал… Смех, да и только!

Макс терпеливо ожидал, когда закончится взрыв веселья. Он достал из пачки новую сигарету и разминал её в пальцах.

— Ты это, — отсмеявшись, сказал Верещак, пододвигая к себе матерчатую сумку, расшитую бисером, — натощак не кури, вредно. На вот, поклюй лучше.

Старик извлёк из сумки газетный свёрток, и, развернув, протянул Максу бутерброд, по размерам не уступающий знаменитому американскому Биг-Маку. Бутерброд был составлен из двух кусков белого хлеба, между которыми розово-сочной нагло выглядывали толстые пласты красной рыбы.

Макс не заставил себя упрашивать.

— Спасибо, — последние звуки слова благодарности увязли в начинке бутерброда.

— Моя в дорогу собирала, перестаралась. Мне столько не съесть. — Верещак тщательно упаковал сверток и убрал в сумку. — К дочке еду, во Владик. Зубы хочу новые сделать, — он с завистью посмотрел, как Макс расправляется с бутербродом. — Ты-то, вон оно как! Зубки то, небось, все свои?

— Тридцать два, — объявил Макс, проглатывая последние крошки. — Рыба — прелесть! Сами коптили?

— А то! — вскинул седую бороду Верещак. — Не в сельпо же покупать. Да и нет в сельпо такой рыбёхи.

— Это точно, — кивнул Макс, — в наших московских сельпо тоже ничего подобного не продаётся… Так как мне в Собачки добраться всё-таки? На чём?

Верещак внимательно осмотрел Макса с головы до ног.

— А вот, — сказал, кивая на его кроссовки, — на них.

— То есть, пешком, — догадался Макс.

— Ага, пёхом. Вон тропинку видишь? — Верещак указал на едва заметную, заросшую травой и подорожником тропу, бывшую когда-то грунтовой дорогой. — Она между сопок идёт, километров десять до Собачек, однако. А то и все двенадцать.

Макс с тоской посмотрел вдаль.

— Туда теперь транспорт не ходит, — продолжал Верещак. — Да и не ходил никогда. Два года назад в Собачках метеостанция базировалась, так туда раз в неделю бобик бегал, метеорологический. Ну, там, продукты, медикаменты разные привозились. А когда зелень эта объявилась, так метеорологи из Собачек съехали. Забздели.

— Какая зелень? — не понял Макс.

— Как, какая? Инопланетяне. Зелёные человечки, мать их душу. На своих тарелках.

— И что? Вы этих инопланетян видели?

— А то, — подтвердил Верещак наихудшие опасения Макса. — Один ихний у нас в Пологих Сопках жил, правда, недолго. Помер. Зелёный, как лук.

— И куда он делся?

— Я же сказал: помер.

— А труп?

— Похоронили, знамо дело.

Макс сел на скамейку, рядом с дедом. Дело из загадочного превращалось в невероятное.

«Еще инопланетян мне не хватало!» — мысленно усмехнулся спецагент.

— Так что, я тебе в Собачки идти не советую. Дурное это место. Да и нет там никого. Никакого филиала.

— А другая дорога в Собачки есть?

— По земле нет. Но вертушки, бывает, летают. Откуда-то с севера. Либо с Уссурийска, либо ещё откуда… Ну, мне пора. Вон автобус идёт… Бывай.

Автобус был маленький, корейский — тот самый, на котором Макс сегодняшней ночью прибыл в Пологие Сопки. Он лихо развернулся на привокзальной площади, и водитель открыл переднюю дверь, приглашая на борт единственного пассажира. Ступив на подножку, Верещак обернулся и сказал:

— А этого инопланетянина потом выкопали. Через месяц примерно. Утром на кладбище как-то прихожу — могила разрыта, а гроб пустой. А, может, сам откопался…

«Конечно, сам. Они, зелёные человечки, всегда сами из могил откапываются» — хотел пошутить Макс, но почему-то промолчал.

Дорога до Собачек оказалась не такой длинной, как пугал Верещак — километров семь, не больше, и идти по ней было легко. Травы на глиняно-гравийной грунтовке росло немного, а иногда попадались совершенно лысые участки. Зелёные сопки слева и справа от Макса полого круглились и казались ровно подстриженными полями для гольфа, вполне подходящими и для посадок космических кораблей пришельцев. Но летающих тарелок на сопках и над ними не наблюдалось. А наблюдался вполне земного вида вертолёт, который взмыл в небо из-за ближайшего пригорка и умчался куда-то на север. Солнце прорвало-таки пелену облаков и ярко освещало сопки и улетающий вертолёт.

Деревянное щитовое здание бывшей метеостанции возникло внезапно, вынырнув из-за поворота дороги. О том, что здесь когда-то жили метеорологи, и пытались предсказывать погоду, говорила высокая ажурная вышка с раздутым полосатым сачком на шпиле и вышки поменьше, с лесенками, доходящими до кабинок с метеоприборами. Издали здание казалось пустым и заброшенным.

Макс поднялся на крыльцо и с минуту постоял у двери, прислушиваясь. Он разобрал лёгкие шорохи, вздохи и учащённое дыхание. Эти звуки Макс идентифицировал как некое интимное действо, поэтому не стал открывать дверь, не предупредив о своём визите, а постучал в неё. Звуки затихли, но никто не сказал: «войдите, пожалуйста». Тогда Макс толкнул дверь и вошёл без приглашения.

На широкой лежанке, стоящей у дальней стены, сидели двое — мужчина и женщина. Женщина приводила в порядок комбинезон. Мужчина оказался совершенно не похожим на Вошкулата, во всяком случае, он был моложе Алексея Владимировича лет на тридцать и бороды не носил. Оба глядели на Макса удивлённо, они явно не ожидали появления кого бы то ни было. Губы у обоих были красными, особенно у женщины.

— Как говориться, картина Репина «Не ждали», — сказал Макс, не поздоровавшись. — А где господин Вошкулат?

— А вы кто такой? — женщина пришла в себя раньше приятеля. Женщины, надо отдать им должное, всегда в таких случаях раньше мужчин берут себя в руки.

Она была молода, лет двадцати, возможно, чуть старше, и довольно смазлива. Припухлость губ, отчасти врождённая, отчасти приобретённая в течение последних минут пятнадцати, добавляла её облику определённую пикантность, а блеск в глазах делал её почти красавицей. Всё дело портил свободный комбинезон, который скрадывал нежные изгибы тела, и делал его обладательницу похожей на танкистку; шлемофона не хватало.

Макс решил не шифроваться, полагая, что в данной местности его удостоверение не вызовет никакой негативной реакции, напротив, поможет быстрее решить проблему.

— Капитан Хабаров Максим Игоревич, — представился он. — Бюро специальных расследований.

Чёрная книжица с золотым гербом впечатление произвела. Молодой человек поднялся с лежанки и обрел дар речи.

— Мы только что прибыли на точку, — оправдываясь, произнёс он. — Ещё даже вещи распаковать не успели, — и кивнул на гору картонных коробок у двери.

— Повторяю вопрос, — сказал Макс строго. — Где господин Вошкулат?

— Когда мы прибыли, Алексея Владимировича не было здесь, — подала голос девушка. — Думаю, он где-то в зоне. Возможно, в центральном схроне, он там чаще всего бывает, но может быть где угодно.

Макс присел за стол, забросив ногу на ногу, и сунул в рот сигарету. Девушка услужливо придвинула ему половинку раковины морского гребешка, служащую пепельницей, и расположилась напротив. Её приятель сел во главе стола на правах старшего, и изобразил на лице готовность отвечать на вопросы человека, работающего на правительство.

— Что такое центральный схрон? Где он находится? Когда Вошкулат туда ушёл? Зачем? Когда вернётся? И кто вы такие? — Макс решил не тянуть резину и получить максимальное количество ответов на свои вопросы в самое короткое время.

Выяснилось, что вся территория, отведённая Степному университету Российской Академией Наук для уфологических исследований (около ста квадратных километров), именуемая зоной аномальных явлений, разбита на квадраты. В каждом квадрате оборудованы некие схроны, в которых можно, в случае надобности, переночевать или просто отдохнуть. Кроме функции временного пристанища, схроны играют роль полевых лабораторий, где имеется необходимый набор самодельных уфологических приборов и инструментов. Часть приборов работает в режиме самописцев, фиксируя все изменения в напряжённости электрических, биоэнергетических и каких-то ещё неведомых Максу полей.

Вошкулат два раза в месяц совершал плановый обход схронов, для считывания информации с самописцев и для переналадки оборудования. Иногда он уходил в зону, когда того требовали обстоятельства — если в атмосфере возникали световые сполохи, похожие на северное сияние, или над сопками начиналась пляска огненных шаров. Такие явления были предвестниками событий, ради которых и существовал филиал Степного университета в Собачках: либо открытие временного коридора, либо ноль-пространственного тоннеля, либо следовало ожидать появления гостей из космоса.

— Стоп, — сказал Макс и крепко зажмурился. Потом снова открыл глаза и увидел, что молодые люди (Антон и Лиза, аспиранты Степного университета) по-прежнему сидят перед ним и выглядят абсолютно серьёзными. — Связаться с ним можно?

— Связь в пределах зоны не работает, — ответил Антон. — Но мы можем подать сигнал, и если Алексей Владимирович его увидит, он ответит.

Антон открыл металлический оружейный ящик и извлёк ракетницу. Он вышел на крыльцо в сопровождении Макса и выпустил в воздух зелёную ракету. Подождали несколько минут, ответа из тайги не последовало. Парень выстрелил ещё раз, а через некоторое время выпустил третью ракету. Безрезультатно. Небо оставалось бледно-голубым и чистым — ни огоньков летающих тарелок, ни ответных ракет.

— Может быть, спит? — предположил Антон. — Или просто не видит?

— Может быть, — согласился Макс, хотя его интуиция и опыт в унисон бубнили о том, что встретиться с Вошкулатом ему не суждено. По крайней мере — здесь, в Собачках. — А когда он ушёл, определить можно?

— Если оставил видеосообщение… — Антон повернулся к двери.

Они вернулись в комнату. Лиза уже включила компьютер.

На мониторе возникло знакомое Максу по фотографии лицо Алексея Владимировича Вошкулата. Сверху справа мерцала дата — пятое июля сего года. И точное время — восемь сорок.

— Привет Антон, здравствуй Лизавета, — вещал Вошкулат. — Сегодня ночью я наблюдал над центральной сопкой пляску плазменных шаров… Учитывая расстояние, я определил максимальный диаметр шаров в полтора метра. Очень активные. И цвет необычный — сиреневый. Схожу туда, пожалуй… Вы должны сегодня к вечеру прибыть. Располагайтесь. Готовьте оборудование к возможному контакту. Если не возникнет проблем, буду на точке завтра утром. Всё, ребята, до встречи.

— Точка, это то место, где мы находимся? — на всякий случай уточнил Макс и, получив утвердительный ответ, посчитал: — Запись от пятого, вернуться Вошкулат обещал шестого утром, сегодня седьмое, утро. Задержка на сутки — дело обычное?

Макс взглянул на молодых аспирантов и увидел на их лицах тревогу. Интуиция и опыт снова дружно вякнули. «Цыц» — мысленно прикрикнул на них специальный агент.

— Вы, господа уфологи, должны были прибыть на точку пятого вечером, а прибыли только сегодня утром. Почему? — жёстко спросил он.

— В нашем университете ЧП, — сказал Антон. — Убили профессора Москаленко. Милиция всё вверх дном перевернула. Лаборатории почти все закрыты. Планы научных работ сбиты. График исследований и опытов — кошкам под хвост. Никому нельзя было отлучаться из города, пока преступника не найдут.

— Вас отпустили, стало быть, нашли?

— Нашли… — Ответ Антона прозвучал как-то грустно.

— И кто?

— Доцент Шутов.

Один из посетителей Серёгиного пивбара как в воду глядел.

— Ну что? — спросил Макс. — Будем организовывать поиски?

Аспирант Антон закивал головой. Аспирантка Лиза, припухлость губ которой стала потихоньку спадать, сказала:

— Думаю, что к центральному схрону пойдём мы с Максимом Игоревичем. Не спорь, Антон, у меня больше опыта в контактах с внеземным разумом. Я бывала в Пермской и Арзамасской аномальных зонах. И здесь я уже второй сезон.

— Я не хуже тебя владею методиками контактов. Кроме того, там, куда ушёл Алексей Владимирович, может быть опасно, — возражал Антон.

— И всё-таки пойду я. Неведомое для мужчин не менее опасно, чем для женщин.

— Лиза! Я, как старший…

— А кто тебя назначал старшим?

— Стоп! — Макс решительно прервал их спор. — Старший здесь я. Как представитель органов власти и как более опытный и зрелый человек. Со мной пойдёт Лиза. — Краем глаза Макс заметил, что девушка показала Антону язык. — И объясняется это очень просто, — он строго посмотрел на обоих. — Я ТАК РЕШИЛ.

Было видно, что Антону явно есть что возразить, но он промолчал.

— Оружие на точке имеется? — Макс спросил для проформы, в оружейном ящике он заметил вертикалку.

— Дробовик шестнадцатого калибра, — угрюмо сказал Антон.

— Тогда ракетницу отдай Лизе. Всё! Времени терять не будем. До центрального схрона далеко?

— Пять с половиной километров, — доложила Лизавета.

— Вперёд! — скомандовал Макс, и, обернувшись к Антону, добавил: — Если к утру не вернёмся, иди в Пологие Сопки и поднимай тревогу.

Схрон оказался самой обыкновенной землянкой с узкой лежанкой и столом, заваленным приборами, о назначении которых Макс даже не пытался догадаться. В землянке никого не оказалось, и определить — был ли кто-то в ней некоторое время назад, тоже было невозможно: ни окурков, ни остатков пищи. Макс тщательно осмотрел землянку и место вокруг неё, предоставив Лизе заниматься приборами.

Метрах в пятидесяти от землянки Макс обнаружил большую поляну, в центре которой чётко прорисовывалось круглое бурое пятно пожухлой, местами сгоревшей, травы. Макс поползал по пятну на четвереньках, но ничего существенного не нашёл, а точнее, не нашёл вообще ничего. Взяв образцы почвы и травы из круга и вне его, он вернулся к Лизе.

— Странно, — задумчиво говорила девушка, мило оттопырив нижнюю губку. — Очень странно…

— Что-то нашла?

— Кое-что. То есть, ничего. То есть совершенно ничего, никаких записей. Словно самописцы отключились, или их отключил кто-то.

— Время отключения определить можно? — спросил Макс.

— С точностью до секунды, — кивнула Лиза.

— И…

— Ровно двенадцать часов дня, пятое июля. Это странно…

— Да? Странно, говоришь… Пошли, покажу ещё одну странность, — Макс взял девушку за руку, рука была тёплой и мягкой.

Он отвел Лизу к поляне с бурой плешью.

— Да, это они. — аспирантка-уфолог посмотрела на Макса снизу вверх.

— Кто?

— Инопланетяне.

— Класс! — констатировал Макс. — День только начался, а впечатлений — выше крыши. — И мрачно подумал: — «Нужно звонить в Москву. Карачун будет просто в восторге».

Макс не ошибся: Карачун был в полном восторге, ведь в Москве сейчас раннее воскресное утро — семь тридцать одна.

— Какого хрена надо?!

Хорошее начало разговора.

— Шеф, — радостно закричал в трубку Макс, — как приятно снова слышать речь реального человека! Вы себе не представляете, каково общаться с придурками.

— Ты кого имеешь в виду?

— Ну, этих… уфологов.

— Почему это — не представляю? — возразил Карачун. — Короче: что там у тебя?

— Клиента умыкнули инопланетяне.

— Можно без сленга.

— А я и говорю без сленга.

— Подробно.

Макс подробно изложил ситуацию исчезновения школьного товарища шефа и попросил дальнейших указаний.

Карачун долго сопел в трубку, потом выпалил:

— Свяжись с местным отделением БСР. Пусть организуют прочёсывание зоны. Дождись результатов и возвращайся. Всё!

«Ага, — подумал Макс. — По-видимому, я лишил Карачуна его законного выходного»

— А что делать аспирантам?

— А тебе не один хер?

— Резонно.

Прочёсывание местности ничего не дало. Ни Вошкулата, ни его трупа в зоне аномальных явлений обнаружено не было. Алексей Владимирович исчез бесследно.