Земля имеет форму чемодана

Владимир Орлов, 2013

Причудливый и остроумный, фантасмагорический и совершенно нереальный, овеваемый мистическим холодком потустороннего, новый роман классика современной литературы Владимира Орлова заставляет увидеть окружающую нас привычную обыденность иными глазами. «Земля имеет форму чемодана» – своего рода приглашение в яркий феерический мир, полный необычных загадок и неожиданных решений. Книга по праву пополнит коллекцию почитателей таланта знаменитого писателя!

15

«Завтра, при восхищении красками рассвета, — подумал Куропёлкин, — и узнаю…»

Отдав существенные, видимо, для процветания подмосковного гнезда Звонковой распоряжения, управляющий здешних мест Трескучий-Морозов посетил доставленного им Гаврошафуко.

— Ну как? — поинтересовался Трескучий. — Эта комната лишь для твоего дневного пребывания. Претензии есть?

— Нет! — буркнул Куропёлкин.

— Обедать и ужинать будешь в столовой для челяди.

— Нет аппетита, — сказал Куропёлкин. — И не будет.

И повернулся лицом к стене.

— Э-э! Не пойдёт! — рассмеялся Трескучий. — Ложкой и вилкой работать не будешь, введём питательный раствор. Исполнять ночные требования Нины Аркадьевны тебе придётся в бодром состоянии духа и памяти. И учти: после обеда камеристки Нины Аркадьевны отведут тебя к водным процедурам, отмоют всю твою бытовую и гимнастическую грязь, только тогда тебе выдадут специальное ночноё бельё.

— Ладно, — приподнялся на локтях Куропёлкин. — Дайте мне хоть попить чего-нибудь…

— Это можно, — кивнул Трескучий. — Правда, алкоголь, а значит, и пиво тебе запрещены. Как и курево. А водичку, это пожалуйста… Или, может, квас. Сейчас Евдокия принесёт…

Трескучий отбыл по делам, и в комнату тут же вошла дворовая девушка Евдокия с подносом в руках, заставив Куропёлкина опустить ноги на пол.

— Шоколадница! — воскликнул Куропёлкин.

И сам не понял сразу, почему воскликнул. Потом стал отыскивать причины своего восклицания. Должен сообщить, что Куропёлкин не только почитывал рекомендованные в библиотеках книги, но любил и рассматривать альбомы с картинками. А зрительную память имел хорошую. И ему при появлении здешней девушки с подносом вспомнилась «Шоколадница» швейцарского, что ли, художника Лиотара.

— И сам не знаю… — смутился Куропёлкин. — Можно, я буду называть вас Ладной?..

— Да как хотите! — сказала Ладна-Евдокия. — Думаю только, что случаев называть вам меня как-либо более не будет.

— Это отчего же? — спросил Куропёлкин.

— Я вижу, постель здесь не перестелили. Значит, завтра привезут нового отдыхающего. Господину Трескучему постояльцы этой комнаты невыгодны. Иначе будут недовольны его работой.

— Так это — камера приговорённых к… к Люку, что ли? — спросил Куропёлкин.

— Я вам ничего не говорила. Вы сами сделали свой выбор. Не хочу знать, ради каких выгод. Но мне отчего-то жалко вас. Зовут меня все же Евдокией. Дуней. Воду-то выпейте…

— Спасибо за заботу и сострадание, — пробормотал Куропёлкин.