Тхан

Владимир Леонидович Шорохов, 2019

Прошло много лет с того момента, как Ния искала ответ: кто такие боги? Ее путь привел на планету Кинни, где все еще шли войны. Но среди этого хаоса девушка обнаруживает клинок, которого просто не должно быть на этой планете. Чистейшее железо, его плавят в вакууме, а не в грязных примитивных печах. Ответы могут храниться в монастыре, но вот незадача – его осаждает армия. Ния знакомится с женщиной-ученым, которая живет в четырех измерениях. И ответы, что ищет Ния, лежат за пределами возможного.

6. Знакомство с Тхан

Когда она проходила вдоль писарей, а тут их было не менее сотни, все затихали и с какой-то робостью смотрели на незнакомку. Наконец, привели в широкий зал, стены которого были разрисованы в геометрические фигуры со странными символами. Ния молча подошла и, притронувшись к ним, стала внимательно рассматривать.

Невежество и талант был присущ этим странным созданиям. Они старались привести к гармонии круг, вычесть из сферы часть объема. Рассчитали высоту горы, используя угольник и тень. Ния тихо ходила вдоль стены, не обращая внимания на хранителя, что застыл у окна.

— Кх… — не выдержав, Тамлад тихо напомнил о себе.

— Гениально, — улыбнувшись ему, она показала рукой на стену.

— Вот ваш стол. Прошу познакомиться, леди Тхан. Так же как и вы, она прибыла издалека.

Ния посмотрела на худую женщину, которая, привстав, в знак почтения чуть присела. Девушка склонила голову, как-то не привыкла к дворцовым этикетам.

— Рада знакомству, — и тут же протянула руку для рукопожатия. Но ни здесь, ни в Ниями и Нижу, никто не здоровался таким странным образом. Однако, женщина протянула руки и кончиками пальцев коснулась ладони Нии. — Отлично, значит подружимся.

Ее одежда не была похожа на женскую, длинные, доходящие до груди кружевные шаровары, простая рубаха с открытым воротом, в которой светилась ее желтая грудь. Синие, явно потертые рукава, толстое ожерелье, которое от ходьбы позвякивало, словно это колокольчики, и длинные до плеч серьги.

— Здесь уютно, — как только ушел Тамлад, сказала женщина. — Привыкнуть можно. Они немного напуганы, но учтивы. Я не встречала подобно вам.

Ния присела и рассказала про себя. Ее легенда должна быть безупречной, любая ошибка могла привести к аресту.

— А вы, Тхан, тоже не похожи на филов.

— Да это уж точно, я из Себе.

— Вы? — Ния удивилась, поскольку именно оттуда двигалось войско.

— Да, но родилась в лесах Емза, что за горами, а после того как вышла замуж, уехала в Себе. Но теперь я свободна, муж отжил свое время, — она заметила, как брови Нии поднялись вверх. — Он был стар и умер своей смертью. Хочу написать историю своей страны, вот и прибыла сюда в поисках ответа.

— И как, удалось найти их?

— Нет, очень трудно. Мало того, что к тебе относятся лучше, чем к ямик (разновидность домашнего животного, которое ловит грызунов), так еще не знают, что у них есть.

— Нда, — это сильно расстроило Нию. Она не намерена была тут задерживаться надолго, но если монахи и сами не знают, что у них есть, то миссия будет бесполезной.

— Прошу вас, — вошел Тамлад и протянул Нии тонкие, удивительно белые перчатки.

— Зачем?

— Многие книги написаны чернилами, сделанными на основе яах, он красив и не выцветает, но ядовит.

— Спасибо, — поблагодарила Ния и осторожно, чтобы не порвать, надела перчатки. Точно такие же были и у Тхан, только они лежали на столе, рядом с книгой.

— Эти чернила применяли до периода сотворения, а после изобрели более безопасные. Не их надо бояться, а пыли. Я слышала, весной скончался писарь, его грудь распухла и почернела.

— И как же тогда?

Ткан достала платок и повязала его себе на шею, а после закрыла им нос и губы.

— Примерно так.

Потянулись дни, которые растянулись на недели. Ей приносили книги, некоторые были настолько большими, что их поднимали два послушника. Но это было все не то. Она узнала историю сотни родов, где и что растет, сколько ткут ткани и как ее красят. Как казалось Нии, ей приносили все, что есть в длинных коридорах, лишь бы отвязаться от нее.

— Что тут написано? — насчитала уже более двадцати языков.

— Не могу знать, — извиняющим тоном ответил затменник Миктшу.

— И как же читать, если вы не знаете языка? Кто знает?

— Никто. Это старые письмена, поступили к нам после того, как был обнаружен погибший караван.

Сюда, как в единый орган знаний, свозили все, что находили. Ния уже знала, что монахи организовывали свои экспедиции в разные уголки мира. Тщательно все описывали, зарисовывали, собирали, а после везли в университет. Но очень часто экспедиции длились по несколько лет, а кто возвращался, часто умирал от неизвестных болезней. Так и лежали эти архивы, запечатанные в ящики в надежде, что рано или поздно кто-то сможет их расшифровать.

— Слышите? — Тхан встала и подошла к узкому окну. Издалека доносилось пение мужских голосов, — это молитвы во спасение.

Ния уже слышала его ранее. Монахи-певцы поднимались на плоские крыши, они, словно ноты, размещались на разных этажах. А после, как по команде, начинали, сперва протяжно, а после чуть ли не горланя, петь. Но со временем их пение становилось мелодичным, протяжным. Ей нравилось слушать их чистые голоса, они были кристальными.

— О чем они молятся?

— О спасении. Идет война, говорят, что армия Исрева уже близко. Они напуганы, просят богов о помощи.

Ния вспомнила свой призыв, когда ничего более не оставалось, как только молиться и просить защиты. Она еще до перерождения билась вместе с серебряными щитами, и тогда чуть не погибла. Ния посмотрела на свой оранжевый кристалл вызова, но тот молчал, и ее душа также молчала. Значит, призыв монахов был адресован не к ней.

— Почему не уехали? — Спросила Ния у Тхан.

— Я ждала караван вглубь страны, он должен был прийти еще месяц назад, но так и не появился. А сейчас поздно. На дорогах опасно, разведчики Исрева уже везде засели. Да и признаюсь честно, мне некуда ехать, я так и не закончила работать тут.

— Значит, придется пережидать осаду вместе?

— Похоже на то.