Теоретик. Храм из хрусталя

Владимир Корн, 2021

Этот мир, где даже звездное небо совсем чужое, можно назвать планетой негодяев. И все-таки теперь они здесь – люди с планеты Земля. Кто-то здесь уже несколько лет, кто-то, как Игорь по прозвищу Теоретик, совсем недавно. А кто-то появится, перенесется, возникнет сегодня или завтра. Чем дольше здесь находится человек, тем больше он меняется. Поход через джунгли, болота и пустыни чужой планеты закалил характер Игоря, который стал лидером группы. А его решимость дойти до Звездного города не смогли поколебать никакие несчастья. Похищение любимой девушки только укрепляет его на пути к цели. Ведь отношения между мужчиной и женщиной – это храм из хрусталя. Очень красивый и настолько же хрупкий.

Глава вторая

— Дема, ты венок приготовил? — с самым невинным выражением лица спросил Гудрон.

— Какой еще венок? — Демьян удивился так, что головой тряхнул.

Гудрон только того и ждал.

— Как это какой?! Вскоре нам предстоит проплыть над тем местом, где по твоей вине погиб наш славный «Контус». И где по вашим водоплавающим понятиям необходимо кинуть в море венок. Хотя можешь и сам в него кинуться. С венком на голове. — Борис заржал.

Мы остановились на ночлег. На том самом острове, что я приметил издалека, посередине которого возвышалась скала с плоской вершиной. И если внезапно начнется прилив — а их может быть подряд несколько, — неплохое получится местечко, чтобы провести ночь не в лодке. Вся сложность будет в том, чтобы вовремя заметить начало отлива. Во избежание того, что лодка вдруг окажется далеко от воды. Даша сварила мясную похлебку, которую уже успели уничтожить. Сама она однажды призналась: «Никогда мне готовка не нравилась. Но когда на тебя голодными глазами смотрит столько мужчин, а затем после очередной моей бурды засыпают комплиментами, начала на нее смотреть совсем иначе».

Справедливости ради, бурды из-под ее рук ни разу не выходило. Но и до покойного Гриши Сноудена Даше все-таки было далеко. Янис с Профом сразу же завалились спать, Трофиму с Остапом предстояло караулить первую треть ночи, ну а Борис с Демьяном перед сном развлекались, оттачивали языки друг на друге.

Даша, которая тоже как будто бы успела заснуть, после слов Бориса открыла глаза. Ну да, когда Гудрон с Демьяном начинают пикироваться, забава получается еще та. Я и сам пристроился поудобнее.

— Вот скажи мне, Борис, — не замедлил с ответом Демьян, — почему на такого никчемного человечишку, как ты, обращают внимание такие шикарные женщины?

И я готов был поклясться, что Даша зарумянилась, ведь разговор шел именно о ней. Женщина она симпатичная, отрицать нельзя, но шикарная — это уже явное преувеличение со стороны Демьяна. Хотя всех их я сравниваю с Лерой и потому имею предвзятое мнение.

— Дема, тут ты сам себе противоречишь. Шикарные женщины не обращают внимания на кого попало, они находят себе достойных мужчин. Сильных, смелых, умных. И на совести у которых не лежат загубленные корабли.

— Сильным, смелым и умным мужчинам корабли доверяют. В отличие от никчемных. Потому они при всем желании не смогут их утопить. Тут, я думаю, дело в другом.

— И в чем же тогда именно?

— В языке. Когда все силы мозга брошены на него, он и является главным достоинством. Ну а женщины так легковерны! Это так, в общих чертах. Проснется Проф, он тебе подробно объяснит, почему весь твой мозг только на язык и работает.

— А заодно и тебе: почему у Демьяна даже на него не работает? Милая, тебе не холодно? — подчеркнуто ласково обратился к Дарье Гудрон. — Нет? А разговоры никчемного капитанишки не сильно докучают? Потерпи, солнышко! Скоро добудем новый корабль, пересядем на него, а Дему оставим в лодке на буксире. Главное, потом почаще назад оглядываться, а то он и с ней что-нибудь сотворит.

Через три дня произошло то, после чего Демьян через раз начал называть Борю Гудрона то пророком Иеремией, то Нострадамусом, то бабушкой Вангой, а то и вовсе пифией без титек: мы нашли катер.

По правде говоря, мы примерно представляли, где его можно найти. В том случае, если повезет и он пережил нашествие, — недалеко от места, где был затоптан ящерами, по выражению Гудрона, наш славный «Контус». Мы привели туда «Контус» в надежде починить пробоину в его борту, когда во время отлива он полностью окажется на суше. Практически сразу же, не дав закончить ремонт, на нас напали неизвестные. Но именно в тот момент показалась волна этих гигантских животных, и потому нам стало не до войны между собой. Мы смогли убежать, но судьба наших врагов наверняка закончилась трагически. И потому существовала вероятность, что один из двух катеров, на которых они и прибыли, остался цел.

— Уклонимся в сторону? Отсюда не больше часа грести, — предложил Демьян, когда мы обнаружили на дне останки «Контуса».

Сейчас они покоились на глубине нескольких метров, и при желании можно было бы удивиться. Сейчас время отлива, но в тот момент, когда мы, бросив ремонт, в спешке его покидали, «Контус» лежал на песке, так сильно отступила вода. У Славы Профа даже имелось предположение, что нашествие ящеров связано с тем, что уровень моря падает аномально низко.

После вопроса Демьяна все дружно посмотрели на меня, зная, как тороплюсь я попасть в Аммонит, где и следовало попытаться найти конец ниточки, которая приведет к Лере.

— Уклонимся.

Даже если не найдем, шанс обязательно нужно использовать, а несколько потерянных часов не решат ровным счетом ничего. Ну а в случае удачи выигрываем многое.

Первый катер обнаружился довольно быстро: он находился посередине пролива между островами, но из воды торчал только его нос. Едва только убедились, что лучше тут его и оставить, принялись за поиски другого. Которого могло и не быть, если прежним его владельцам все-таки удалось спастись, пусть даже не всем. Все затянулось до глубокого вечера, но я терпеливо ждал, когда занятие покажется бесполезным и всем остальным.

Так уж получилось, что катер увидел я. Тот, который в его существование верил куда меньше других. Мы уже в сумерках возвращались к заранее облюбованному нами острову, где и планировали провести ночь. Чертыхаясь по напрасно загубленному времени. Кто-то себе под нос, а кое-кто и во весь голос. Тогда-то я как можно равнодушнее и сказал:

— Может быть, нам вот этот подойдет?

Все должно было быть совсем иначе: «Стоп! Режим тишины! Направление на восемь часов».

Скрытый у самого берега растительностью катер находился точно там, но кто бы смог наверняка утверждать, что на нем нет людей и они не враги?

— Игорь, ты о чем именно? — поинтересовался Борис, отрываясь от того, чем он занимался. А именно, о чем-то едва слышно нашептывал Дарье на самое ухо.

На мой спокойный и даже ленивый голос и реакция была соответствующая.

— Вижу какой-то катер. Должно быть, бесхозный. Вот и подумал, может, себе заберем? — все еще отыгрывая свою роль, заявил я, поворачивая румпель до конца вправо. Правда, вираж не получился — скорость была не та.

— Твою вишневую медь апокалипсиса! — непонятно выругался Остап. — А ведь и верно!

Выкрашенный в темно-синий цвет катер в сумерках настолько сливался с растительностью, что, если бы не случайно увиденный мною отблеск в стекле иллюминатора, мы бы так и проплыли мимо. Тогда-то до меня и дошло, что все делаю не так, как следует.

— Приготовились! Гребем едва слышно, и только Демьян!

В подобных ситуациях каждый лишний ствол может стать решающим, именно от него меньше всех толку как от стрелка, а Дарью за весла не посадишь. Наконец вот и борт. Из досок внахлест, так еще викинги свои драккары делали, и в те времена это было инновационной технологией, чуть ли не революцией в кораблестроении. Если выпрямиться на дне лодки во весь рост, носовая палуба оказывается на уровне головы. Пустынная и замусоренная.

— Как будто бы нет никого, — шепотом сказал Гудрон. — Игорь, он точно из тех? Ты больше всех его рассматривал.

Он — не он… Больше всех его разглядывал Грек. Оптика была только у него, а когда Георгич мне ее предложил, помню, отказался. Ему необходимо было выработать план обороны, ну а мне что — полюбоваться? И потому катера видел лишь издалека, когда они были размером со спичечный коробок.

— Понятия не имею. Хотя вряд ли здесь могут оказаться другие.

— Ну так что, я полез? — Голос Демьяна подрагивал от нетерпения.

— Нет! — Мой тон был категоричен.

Судя по увиденному, на катере имеется жилое помещение, вход в которое ведет через рубку, и дверь в нее открыта. А значит, вполне возможно, в кубрике нашли себе приют какие-нибудь ядовитые или любые другие гадины. Учитывая, что там темно, нас может поджидать нехороший сюрприз.

— Делаем так. Берем его на буксир, оттащим куда нужно, а уже завтра, при свете дня, осмотрим. Веревка, надеюсь, найдется?

Вопрос мой был обращен к Демьяну, в прошлом моряку, и потому он не замедлил меня поправить.

— Буксировочный канат.

— Да хоть кабель!

— Имеется.

— Тогда цепляем его за нос и гребем дальше.

Выдрать катер из зарослей получилось не так просто. Вероятно, его занесло туда во время большого прилива, и благо, когда уровень моря упал, он вообще не оказался на мели. После часа ожесточенной борьбы с зарослями нам все-таки удалось вырубить в них коридор, чтобы катер оказался на свободе.

— Он не меньше «Контуса» будет! Если еще не больше, — разглядывая катер за кормой, где тот шел на буксире, резюмировал Янис.

— Славный кораблик, — согласился с ним Гудрон. — Ему только и остается, что на нос голую бабу прицепить. Демьян, сдается мне, на этот раз придется тебе ее из дерева выстрогать.

На «Контусе», стараниями его капитана Демы, ростра действительно имелась. Силиконовая кукла из секс-шопа. Чуть севернее начинаются острова, на которые переносятся земные вещи. И найти на них можно все что угодно. От оружия, одежды и электроники до таких вещей, о которых только что и говорили. Некоторое время, перед тем как из-за нашествия вынужденно не направиться на юг, мы на них промышляли. Правда, основной нашей задачей было обнаружить ведущие на Землю порталы. Те, кстати, нашлись, но вели они куда угодно, только не домой. Тогда нас и постигло самое жесточайшее разочарование во всей нашей жизни. Даже сейчас, спустя много времени, когда вспоминаю, становится горько на душе.

— Погодите радоваться, — остудил всех Остап. — Окажется внутри какой-нибудь труп, и все пропитается запахом мертвечины настолько, что не отмоешь. И не перебьешь ничем. В дерево все впитается так, что его только менять. Причем полностью. Короче, проще будет оставить катер в покое.

— Когда мы стояли рядом, как будто бы не воняло ничем. — Трофим, гребя веслами, умудрился еще и пожать плечами.

— Мне тоже так показалось, — подтвердил его слова Демьян.

— Вам доверия мало, — заявил Гудрон безапелляционным тоном. — Проф, а ты что-нибудь унюхал?

— А ты что, только одному мне доверяешь?

Все мы, в том числе и Вячеслав, знали, что Борис спрашивает не просто так. И потому Слава подстраховался, ответив вопросом на вопрос.

— Нет, а кому же еще?! — Борису бы в кино сниматься. Поскольку даже в той полутьме, которая нас окружала, ему удалось выразить свое бескрайнее удивление так, что всем была понятна его мимика.

— Это когда я успел стать главным специалистом по трупной вони?

— Ты ведь ученый?

— Ну, почти.

— Ученый-ученый! Если бы не угодил сюда, защитил бы кандидатскую степень. А она абы кому не дается!

— Вне всякого сомнения, — не стал отказываться Проф. — По сути, сама защита была бы простой формальностью.

— Вот! Причем специализировался ты по мозгам. Так?

— Так. Но при чем здесь наука, обоняние вообще и в частности вонь от трупов?

— Логика, Проф, логика! Ты сам же рассказывал, что в нашем мозгу имеются всякие центры. Центр памяти, центр зрения, чего-то там еще, а заодно и нюхательный.

— И дальше-то что?

— А то, что помнится мне, сам ты и утверждал, что человеческий мозг тренируется так же, как и мускулы. Ученые работают исключительно мозгом, а значит, он у тебя натренирован. Отсюда вывод: нюхаешь ты лучше других. Но ты же ничего не почувствовал, следовательно, ничего там нет.

— Да иди ты! — только и ответил Проф. И, не выдержав, хохотнул. — Нюхательный центр!

Да ты прямо-таки Ричард Аксель!

— А это еще кто? — Подозрительности в голосе Гудрона хватало.

— Ученый, который получил за исследования обоняния человека Нобелевскую премию. Всегда мечтал с ним познакомиться! — И он хохотнул снова.

Настроение после находки катера поднялось у всех. И я даже не стал призывать к осторожности, требуя соблюдать тишину, радуясь вместе с другими. Катер на плаву, пусть даже осадка у него чуть больше, чем следовало бы. Ничего, откачаем воду, и все придет в норму. И еще на нем обязательно должен быть двигатель — размеры не для гребли на веслах. Причем непременно газогенераторный, топливом для которого служат обычные дрова. Их здесь хватает, а Демьян — механик золотые руки. И все это значило, что нам крупно, невероятно повезло. Ну а себе я с удовольствием повесил бы на грудь медаль или даже орден. «За зоркость».

Для себя я определил дежурство во вторую половину ночи, отправив всех остальных спать. Гребец из меня все еще был никакой, но караулить сон вполне способен. И потому, сдав смену уже после наступления рассвета, проснулся ближе к полудню, когда с нашей находки вовсю доносился шум работ.

— Игорь, завтракать будешь? — спросила Дарья.

— Нет!

Настолько не терпелось осмотреть наше новое приобретение. Первым мне на глаза попался Остап. Он, держа в руках карабин, стоял, прислонившись спиной к рубке, охраняя тех, кто был занят непосредственно катером. Мы кивнули друг другу, приветствуя, и я поспешил на корму, где виднелась спина Демьяна. Тот копался в двигателе, зло бормоча себе под нос.

— Ну и как, есть надежда на реанимацию?

Со стороны газогенератор выглядел довольно безнадежно — с потеками ржавчины и какими-то вмятинами. К тому же часть его была разобрана руками Демьяна, и потому вопрос напрашивался сам собой.

— Руки бы оторвать тем, кто им раньше заведовал! — гневно отозвался он. — Ты только посмотри, до чего они его довели! — указал он на двигатель пальцем.

Его реплики ни о чем мне не сказали.

— Так все-таки запустить его сможешь?

— Почти наверняка. Вот тут и тут еще наскоро переберу. — Он по очереди указал на нечто, похожее на автомобильный радиатор и на какую-то систему из труб, патрубков и чего-то еще. — Затем буду пробовать.

— А в кубрике что? Все нормально?

— Наверное. Я туда не заглядывал. У Гудрона спроси. Или Артемона.

Еще бы он туда полез! У Демьяна два увлечения в жизни: женщины и моторы. Женщин, кроме подруги Бориса, поблизости нет, а мотор — вот он, копайся в нем, сколько влезет.

Катер не походил на наш прежний «Контус». Верхняя палуба была только в носовой части, до рубки. Дальше от нее к корме — лодка и лодка, на дне которой и был установлен газогенератор. Даже шедший от него к винту вал на виду. А по бокам от двигателя, возле самых бортов, по ящику. Один из них заполнен дровами почти доверху, в другом примерно наполовину, и потому мы, заготавливая их, даже задерживаться здесь не станем. Если, конечно, Демьян сможет запустить мотор. Осмотрев корму, я по короткому трапу поднялся в рубку. Там не оказалось ничего интересного. Остеклена она только спереди, а штурвал представляет собой обычный руль от грузового автомобиля, установленный вертикально. Рядом с ним два рычага, один из которых, как я понимал, чтобы регулировать обороты. И другой, для реверса.

И никаких признаков приборов. Каких-нибудь там датчиков давления масла, температуры охлаждающей жидкости, амперметра и так далее. Все-таки «Контус» в этом смысле был куда больше похож на настоящий морской корабль, пусть и маленький. Но как бы там ни было, если Демьян не подведет, больше не будет нужды грести веслами, пусть даже скорость нашего передвижения увеличится ненамного.

В носовой кубрик вел едва ли не лаз. Во всяком случае, чтобы туда попасть, пришлось согнуться почти пополам.

— А-а-а, Теоретик! Проходи, присаживайся. — Борис встретил меня так, как будто я заглянул к нему в гости. — Только осторожнее, головой не стукнись.

Скромный по размерам кубрик вмещал всего четыре койки. Вернее, две, но обе двухъярусные. Иллюминатор, вернее световой люк, был единственным. Выходил он, как и положено, наверх и был стеклом, наверняка вынутым из дверцы того же грузовика. Чтобы на нем не топтались, находясь на палубе, сверху установлена железная решетка — определенно кусок профнастила. И все. Ни тебе стола, ни каких-нибудь там шкафчиков и полок, не говоря уже о камбузе, который, пусть и крохотный, на «Контусе» тоже присутствовал.

Явно катер не создан для длительных экспедиций, хотя спокойно возьмет на борт и два десятка человек. Но все эти мелочи радости от находки нисколько не умаляли. Я потянул носом раз, другой… Чтобы окончательно убедиться: вони, а также тяжелого запаха нет.

— Определенно они его в спешке покинули, — поделился своими наблюдениями Янис. — Бросили все, что только можно.

— Согласен, — кивнул Гудрон. — Даже ствол нашел! — И Борис продемонстрировал пистолет Токарева. — А к нему два полных магазина.

ТТ в этих краях — вещь совершенно несерьезная, тут куда больше ценится оружие под винтовочный патрон. И все-таки показатель: даже ими здесь не разбрасываются. Особенно с боеприпасом.

— Больше ничего не было?

— Как будто бы нет. — И, опережая мой следующий вопрос, добавил: — Самым тщательнейшим образом проверили, сюрпризы не нужны никому.

Все верно. Какая-нибудь ядовитая гадость с палец величиной может доставить куда больше неприятностей, чем даже клыкастый хищник размером с корову.

— Артемон на всякий случай своей тыквой весь потолок обстучал. Теперь уж точно можно утверждать: ничего опасного нет.

Дылда Янис потрогал голову, прижав к ней в нескольких местах ладонь.

— Не потолок, а подволок, крыса сухопутная.

Он добродушно улыбался, и потому для Гудрона прозвучало необидно.

— Артемон, ты что, Демьяна решил подменить? Тоже мне, мореман нашелся! — все-таки высказался тот.

— Это у меня в крови, я на берегу моря вырос, — пояснил Янис.

— Лучше бы возле шахты. Тогда бы у тебя в крови было каску, когда нужно, надевать.

— Так, парни, вы что, здесь специально уединились, чтобы друг с другом длиной языков помериться? И вообще, полезли отсюда. — В помещении, помимо всего, с вентиляцией было неважно и потому жарко и душно. — Кстати, Трофима с Профом не видел.

— Они в дозоре. — Гудрон оказался снаружи куда шустрее Яниса.

Затем он заботливо подставил ладонь в самом низком месте, чтобы тот в очередной раз не ударился головой. И прокомментировал:

— Артемон, с тебя по прибытии в Радужный поляна, от вывиха последних мозгов тебя спас. Иначе встретишься со своей Настей, тогда-то все и начнется.

— Что именно?

— Скажет она: «Борис, я своего Янусика, или как она тебя там ласково называет, целым и невредимым отдавала. А ты мне что вернул? Дурачка какого-то!»

— С кем поведешься… — улыбаясь, только и ответил Янис.

Прошло несколько часов, когда мы наконец сгрудились возле Демьяна: тот собрался сделать первый запуск двигателя. Дрова в топке горели уже вовсю, давая достаточное количество конденсата, который газогенераторы и используют вместо топлива.

— Дема, тебе помочь? — поинтересовался Гудрон.

— Ага, — охотно согласился тот. — Под ногами не путайся.

Предварительно убедившись, что не уронит Бориса в глазах его дамы. Даша находилась в кубрике, пытаясь его отмыть. Или, как выразилась она сама, привести в божеский вид. Глядя на Бориса, я иной раз поражался. Несмотря на возраст, и выглядит, и ведет себя как типичный шалопай. Вечные его шуточки, ухмылки, подковырки по любому поводу. А ведь он один из самых серьезных у нас бойцов.

— Была бы честь предложена, — не стал обижаться Гудрон. — Пойду вздремну до послезавтра. Как раз к тому времени Дема свою кочегарку до ума доведет, — даже не подумав сдвинуться с места.

Демьян не ответил, потянув какую-то ручку на себя. Двигатель затарахтел неожиданно громко, но вскоре затих.

— Проба, — пояснил наш механик. — Помпа у меня сомнения вызывала. Но как будто бы и с ней все нормально.

Со следующим запуском двигателя Демьян не затянул. Он еще разок осмотрел его со всех сторон, в иных местах зачем-то ощупал, в других поковырялся отверткой. Затем на мгновение застыл, как будто обращаясь к газогенераторным богам за благословением, отчего по лицу Гудрона поползла ехидная улыбка, и вновь потянул за ту же ручку, но теперь куда более решительно. Двигатель завелся сразу же. Работал он долго, минут десять, даже не думая плавать в оборотах.

Наконец я махнул рукой: глуши свою шарманку. Проверили, все в порядке, ну а в путь нам только завтра с утра. Дело к вечеру, а странствовать ночью между островами гиблое дело. Мели, подводные камни, но самое главное — прокладывая курс, Демьян ориентируется по пикам далеких гор. Ну и что ночью увидишь? К тому же появилась у меня одна мысль. И чтобы воплотить ее в жизнь, как раз времени до темноты и хватит.

— Все с двигателем нормально? — Вначале я поинтересовался тем, что и так было очевидно.

— На удивление хорошо! — не задумываясь, ответил он. — Поработает сколько нужно!

— Думаю, недолго, — не согласился с ним Слава Проф.

— Это еще почему? — удивился Демьян. — Компрессия на высоте, а значит, кольца на поршнях не изношены. Или ты думаешь, с дровами будут проблемы? — ехидно спросил он.

Но Слава лишь отмахнулся.

— Я неправильно выразился. На побережье обязательно найдется тот, кто катер признает, не так уж их здесь и много. Затем начнет требовать вернуть. Нам еще предстоит объяснить, как он к нам в руки попал.

Отчасти согласен. Но на севере у нас будет столько проблем, что все подобные вопросы по сравнению с ними мелочь.

— Минуточку внимания, — привлек я его к себе фразой из какого-то фильма. После этого следовало постучать ручкой по графину, но ни того, ни другого не было. — Вот какая мне мысль пришла. А что, если сделать из маскировочной сети нечто вроде навеса? От рубки до самой кормы. От пуль конечно же не защитит, но под ее прикрытием им трудно будет понять, куда именно стрелять. Ну и в проливах, где растительность аркой, появится надежда, что какая-нибудь тварь не свалится нам на голову.

Все время пути сетка пролежала свернутой на носу лодки. Вещь зачастую необходимая при обустройстве лагеря.

— Здравая мысль! — недолго думая сказал Гудрон.

— И чего тогда откладывать? Не успеем сегодня, доделаем по пути. Главное, заготовить достаточно жердей, на которые она и ляжет.

— Еще бы неплохо вопрос с вентиляцией в кубрике решить, — предложил Янис. — Здесь и ночи прохладой не балуют, а уж днем и вовсе душегубка.

— Ну и скамеек на корме добавить, — дополнил Слава Проф. — Тогда и под сетью, и с удобством.

— Банок, ты хотел сказать, — поправил его не Демьян, Остап.

— Да хоть крынок, лишь бы сидеть было удобно, — отмахнулся от него Проф.

Согласен полностью. Хотя находиться недалеко от тарахтящего двигателя удовольствие еще то. Но не на палубе же перед рубкой, у всех на виду.

— А еще чтобы таран из носа торчал. — Это конечно же был Гудрон.

— На таран кресло установим, а в него усадим тебя самого. — Демьян после возни с двигателем был похож на черта. — Заодно и впередсмотрящим поработаешь.

Он хотел добавить что-то еще, но из рубки показалась Дарья, заставив его умолкнуть.

— Тогда прежние хозяева точно катер не признают, — с улыбкой заявил Остап.

Ночью мне спалось плохо. Не из-за духоты. До северного побережья под мотором оставалось два дня пути. Вскоре мы туда попадем, но что дальше? Где искать Леру или хотя бы ее следы? И времени прошло достаточно, и что мы знаем о похитивших ее перквизиторах? Кто они? Где базируются? Чем занимаются? Одни лишь слухи, и те зачастую противоречивые. Так с чего начать? Глупо бегать и спрашивать у каждого встречного: «О перквизиторах не слышал? А может, знаешь, где их искать?» Особенно в той связи, что моя физиономия, точнее фото, наверняка имеется у всех, у кого есть телефон. А они, как и на Земле, практически у каждого. Пусть даже выполняют все функции, за исключением основной.