Леннарт Фартовый

Владимир Корн, 2022

На этот раз команде охотников за сокровищами во главе со Счастливчиком Леонардом предстоит отправиться в далекий холодный Айсейнт. Одному из охотников – Блезу Оберону – нужно помочь восстановить справедливость. А заодно посадить его на трон Гарданики, который Блез должен занимать по праву крови. Суровый край, где между кланами идет вечная война. Но они обязательно справятся, иначе для чего все затеяно?

Глава 1

— Ну и где были мои мозги?! — Головешка патетически воздел руки к небесам.

«Там же, где и всегда раньше, — цинично подумал я. — Старательно от тебя прятались, и ты считаные разы смог их найти».

— И почему я не остался в пиратах?! — продолжил стенать Тед. — У меня было столько предложений!..

— Трюмной крысой? — с иронией поинтересовался Блез.

Согласен, Теодор, с его габаритами, идеально подходит для этой должности, способный пролезть в самый узкий уголок корабля.

— Головешка, не вертись! — строго сказала Рейчел. — Левый глаз нужно до ума довести. Так, вот и все! Разве что чуть помады на губы добавить.

Тот страдальчески сморщился.

— А что, вполне симпатичная девица получилась! — разглядывая Головешку со всех сторон, оценил старания Рейчел виконт Антуан дю Эскальзер. — Обязательно должны клюнуть!

С трудом выбравшись с острова Тересса — пристанища головорезов, душегубов и прочего отребья (благородных пиратов — хотел сказать) на материк, поначалу мы никак не могли определиться: чем же нам заняться дальше? Сам я склонялся к мысли продолжить карьеру охотника за сокровищами Прежних — поприще, на котором считаю себя профессионалом.

Рейчел заявила, что супружеский долг требует от нее следовать за мужем, что бы тот ни решил. Добавив, что надеется обрести семейный очаг еще до того момента, когда полностью поседеет от старости.

Мэри, ее служанка, на мой взгляд — совершенно ветреная девица, поклялась, что свою госпожу, которая сделала ей так много хорошего, не бросит ни за что.

Бывший моряк Казимир, человек, волей судьбы пробывший на необитаемом острове долгих семь лет, покуда мы его не спасли, признался — он согласен на любое занятие, лишь бы оно никаким боком не было связано с морем, которое у него уже в печенках.

Головешка горячо настаивал на том, чтобы захватить очередной корабль и снова стать джентльменами удачи.

Виконт Антуан дю Эскальзер выразил намерение вернуться в родной Виргус, надеясь полностью отдать себя науке. В частности — истории. Боги одарили Антуана такой бурной фантазией, что для меня даже удивительно — как столь много ее смогло поместиться в единственном человеке?! И потому я глубоко был убежден — историк получится из него замечательнейший!

Барри права выбора оказался лишен. Ибо он — пес, и его собачья доля — следовать туда, куда и направляются хозяева — я и Рейчел.

С тробором Гаспаром все обстояло куда сложнее. Он неоднократно спасал мне жизнь, и, будь моя воля, я не расстался бы с ним за все деньги мира. Но Гаспар — чудесный механизм Прежних, мозги у него шестеренчатые, соответственно и логика точно такая же. А потому нельзя исключить того, что он не покинет нас в любой момент. Пока боги миловали, и все-таки вероятность весьма высока.

Самым твердым в своем решении был Блез. Когда очередь дошла до него, он поднялся на ноги, некоторое время смотрел куда-то на север, затем начал:

— Друзья мои… да что там — братья! Вы все мне дороги, и для каждого из вас есть место в моем сердце. И все-таки я вынужден вас покинуть, ибо меня призывает долг, которому я уже не могу противиться.

Мы знали, что Блезу нужно вернуться в родной Айсейнт, чтобы отомстить тем, кто вырезал его родной клан Рысей под корень. «Навести справедливость», — как однажды сказал он. Все молчали, впечатленные его проникновенной речью, а Мэри даже плакала навзрыд. Частью из-за слов Блеза, а еще по той причине, что была тайно и горячо в Блеза влюблена. Подобное с ней случалось часто — Мэри постоянно от кого-нибудь без ума. В того же виконта Антуана она влюблялась не меньше пяти раз. И пусть дело у Мэри никогда не доходит даже до поцелуев, но девушка непременно спадает с лица, становясь бледной и несчастной. Затем, когда страсть утихает, ей становится немного легче. Что продолжается недолго — до следующей ее любви.

Но как бы то ни было, после его речи ко мне и пришла уверенность, что не смогу бросить на произвол судьбы своего верного друга и боевого товарища, который много раз меня выручал. Иначе выходило почти предательство.

— Блез, рассчитывай и на мою помощь!

— Благодарю, Лео! — крепко пожимая мне руку, с чувством сказал он. — Будь все иначе, я и сам бы о ней у тебя попросил, но ты человек семейный. Я и сейчас не уверен, что тебе стоит идти со мной, ведь дело предстоит слишком опасное!

Если Рейчел поначалу и не обрадовалась моему заявлению, то теперь все изменилось.

— Нет, как же все-таки вы, мужчины, низко цените нас, женщин! Вы что, думаете, нам не присуще благородство, а мы все как одна трусливы?! И зря!

— Госпожа Рейчел права! — горячо поддержала ее Мэри, не сводя с Блеза затуманенного взора.

После такого дю Эскальзеру не оставалось ничего иного, как присоединиться. Иначе получалось, что пострадает его дворянская честь — он испугался того, чего не боятся дамы. Обосновал свое решение тем, что кому-то ведь нужно заняться летописанием борьбы Блеза за восстановление справедливости.

— Если нам не придется плавать по морям, то и я с вами, — кивнул Казимир. — Ума не приложу, куда мне податься. А к вам я уже привык.

— По морям — это вряд ли, — успокоил его Блез. — Море есть и у нас, но находится оно на противоположном краю Айсейнта, а нам так далеко не надо.

Все мы дружно посмотрели на Головешку, ведь тот оставался один. Тед какое-то время раздумывал.

— Ладно, — наконец кивнул он. — Хотя до ужаса и не хочется, но придется идти с вами: явно же вы без моей помощи не справитесь.

У Блеза, который в любое другое время не преминул бы основательно поддеть Теодора, чем он всегда и занимается, на этот раз подозрительно заблестели глаза.

— Спасибо тебе, брат! — сказал Блез, хлопая его по плечу так, что бедного Головешку согнуло едва ли не пополам.

В какой-то мере Головешка оказался прав — без него было не обойтись. Первой проблемой, и с ней мы столкнулись сразу же по прибытии в Айсейнт, стала необходимость проникнуть в замок, чьим видом мы любовались с опушки заснеженного леса.

— В него следует пробраться лазутчику, — рассуждал Блез, и все внимательно его слушали. — А ночью ему нужно открыть ворота и для остальных. Или сбросить со стены веревку. Проблема в том, что вряд ли внутрь замка пустят кого-нибудь, кроме женщины. Когда все и со всеми воюют, любого незнакомого мужчину его обитатели воспримут как врага, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Я не знаю, как открывать ворота, особенно ночью, — тут же заявила Рейчел.

Судя по ее виду, ей совсем не хотелось пробираться в замок лазутчиком. Да и кто бы ее отпустил? Мэри сделала вид, как будто не слышала рассуждений Блеза вообще, и потому мы с надеждой посмотрели на Головешку.

— Считаю, Теодор вполне бы смог женщину заменить, — глядя на него, задумчиво сказал Казимир. — Безусловно, если переодеть его в женскую одежду, накрасить губы и подвести глаза.

Те у Головешки налились яростью.

— Ты хотя бы думаешь, что говоришь?! Чего бы ради мне становиться женщиной?! Совсем одичал на своем острове?!

— Теодор, это ведь не навсегда, — мягко сказал виконт Антуан. — Только до ночи, когда откроете нам ворота.

— И все равно не буду!

— Так и скажи, что трусишь, — грустно вздохнул Блез. — А значит, тебе и в женщину переодеваться нужды нет.

— Сам платье и надевай!

Сложнее всего представить Блеза в образе женщины: говорящий басом бородатый верзила, со шрамами на обеих щеках. Не подходили и другие кандидатуры. Казимира жизнь на необитаемом острове заставила физически развиться так, что плечами он не уступал ни мне, ни Блезу. Разве что с огромной натяжкой виконт дю Эскальзер. В том случае, если он сбреет щегольские усы, за которыми ухаживал ежедневно, и аккуратную бородку-эспаньолку. Но он так же высок ростом, как и все остальные, за исключением Теодора, платьев такой длины ни у Рейчел, ни у Мэри не найдется, а выглядывающие из-под подола ботфорты с рыцарскими шпорами выглядят крайне подозрительно. Вот и получалось, что подходящей кандидатурой на женскую роль был только Теодор. Вероятно, мысль насчет платьев пришла и в голову Блеза.

— Я бы пошел и не заробел в отличие от тебя, — заявил он, почесывая горло под бородой, — но где же на меня найдется подходящего размера платье? Сознайся, что трусишь, и дело с концом.

Для Головешки после того, как Рейчел удалось Теда при помощи перстня от нее избавить, обвинение в трусости было подобно размахиванию красной тряпкой под носом у племенного быка.

— Это я трушу?! — грозно вращая очами, взревел он.

— Нет, пес Барри, — снова вздохнул Блез. — Что тут сложного для настоящего мужчины? Надел платье, накрасил губы, подвел глаза, пробрался в замок и ночью открыл ворота. Но это для настоящего!

— Рейчел, давай свое платье!

— Чего это сразу свое?! — возмутилась она. — У меня и еще несколько есть. Головешка, тебе какое? — копаясь в вещах, через плечо поинтересовалась Рейчел. — Вот это, в белый горошек, подойдет? — И тут же его забраковала: — Нет, оно явно не по сезону, слишком легкое. Может быть, в синюю полоску, с кружавчиками по подолу? Тоже не то: не станет оно с платком гармонировать, а его так или иначе на голову придется надеть. Все, нашла! Смотри, какое красивое — с розочками, со складками на лифе, и к платку самое то!

Головешка скрипел зубами, но держался. И так же безропотно позволил себя переодеть. Затем дело дошло и до макияжа. Уже готового к выходу, его несколько раз вокруг обошел Казимир.

— А что, вполне себе ничего девица получилась! — заключил он. — Признаюсь, я, когда жил на необитаемом острове, примерно о такой все семь лет и мечтал.

Комплимент конечно же был сомнительным, но он означал, что старания Рейчел не пропали даром.

— Знаете, господа… — задумчиво протянул виконт дю Эскальзер. — Как будто бы и все в порядке, но создается такое впечатление, что не хватает заключительной детали. Но какой именно, никак не могу уразуметь.

Одежда на груди Головешки вздымалась: туда пошли запасные подштанники Казимира, и виконт явно рассуждал не о том.

— А ведь и верно, Антуан! — воскликнула Рейчел. — Не хватает чего-то. — И тут ее озарило. — Косы должны из-под платка выглядывать! Обязательно светлые. Иначе Головешке и макияж, и наряд придется менять, потому что не в тон.

С косами возникла проблема. Во-первых, они должны быть светлыми, а значит, цветом волос подходила только Рейчел, ведь Мэри — брюнетка. Но лишать любимую одного из главных женских украшений даже по такому серьезному поводу совершенно не хотелось, и потому я огляделся по сторонам, отчаянно пытаясь найти выход из положения. В голову совсем ничего не шло, когда случайно наткнулся взглядом на бороду Блеза. Тот начал отращивать ее сразу же, как только принял решение вернуться на родину. И не успокоился, пока у него не появилась возможность заплести бороду в две косички.

— У нас все так ходят, — объяснил он. — А по-иному и неприлично. Вам будет простительно — чужестранцы, но не мне.

Косички до сих пор были не особенно длинными, но, если их отрезать и пришить Головешке на воротник, они точно будут видны из-под края платка, и тогда вполне могло сойти.

— Блез, — сказал я. — Сдается мне, что с бородой тебе придется расстаться.

Мою мысль он уловил сразу, но никакого удовольствия она ему конечно же не доставила. В отличие от Головешки, который тоже понял, в чем дело.

— Блез, сам отрежешь или мне помочь? — злорадно спросил Тед.

— Сам, — обреченно вздохнул он, извлекая из ножен кинжал.

Блеза спасла Рейчел. Несомненно, идея была подана ею для того, чтобы уберечь собственные волосы, когда решила, что без этого не обойтись.

— Не нужно ничего резать, — сказала она. — Можно поступить следующим образом. Далеко не всегда женщины выпускают косы из-под платков. Кое-кто укладывает их на затылке. Так вот, если взять кусок веревки, сложить ее кольцами и закрепить на голове Головешки, получится обойтись и без обрезания кос.

— Получится ли? — засомневался Казимир. — У Теодора голова обрита наголо, тут никакие заколки не помогут. Хотя один вариант есть.

— Какой именно?

— Вокруг полно деревьев, на них смола, которая вполне сойдет вместо клея. Ею-то свернутую кольцами веревку к голове Теда и прикрепить.

— Неплохая идея, — подумав, кивнул Блез. — Ну не гвоздями же приколачивать?

Обошлось и без веревок, и без обрезания кос. Благодаря виконту Антуану дю Эскальзеру, который внезапно вспомнил, что в его багаже завалялся длинный белый парик.

— С буклями и косицей. Я в нем диплом магистра алхимии защищал. С тех пор и остался как память, — пояснил он. — Вообще-то парики под платками никто не носит, но сейчас ведь исключительные обстоятельства? Букли, кстати, можно обрезать. Или даже не трогать, но подождать. Когда стемнеет, все должно сойти и так.

— В темноте ворота замка не откроют никому, — покачал головой Блез. — Даже женщине. И потому следует поторопиться.

Наконец к отправлению Теда на вылазку все было готово, но тут возникла главная проблема. И догадалась о ней Рейчел. Недаром же моя любимая мало того, что красавица, так еще и умница, каких поискать.

— О боги! — внезапно воскликнула она. — Ничегошеньки у нас не выйдет!

— Почему это? — удивился Блез. — Девица как девица. Выглядит, правда, шлюховато, но тем больше шансов, что ворота откроют.

— Да потому что у женщины и походка должна быть женской, вот почему! А что у Головешки?!

— Резонно, — согласился с ней виконт. — Иные дамы внешне абсолютно ничего собой не представляют, но походка у них!.. — И он мечтательно закатил глаза.

— Вот и я о том же, — сказала Рейчел, довольная тем, что дю Эскальзер сразу ее понял. — Так вот, она у Головешки должна быть такой, чтобы ворота в замке распахнули во всю ширь еще задолго до того, как он к ним начнет подходить.

— Задом крутить не буду! — Теодор побагровел так, что Рейчел на него накинулась:

— Головешка, вообще-то я тебе макияж на твой естественный цвет лица накладывала, а сейчас что?! Все мои старания насмарку!

— Не буду, я сказал!

— Дело изначально было безнадежно, — развел руками Блез. — Для таких дел нужна отвага, а наш Головень только и ищет причины, чтобы отказаться, поскольку трусит.

— Ладно, показывайте, как там и что, — нехотя сказал Теодор.

— Рейчел, даже не вздумай показывать: ты замужняя женщина! — решительно заявил я. — На словах объясняй.

— Но, Лео, так ведь будет куда нагляднее!

— Нет, я сказал!

— Хорошо, словами так словами. Головешка, слушай внимательно. Слушаешь?

Тот угрюмо кивнул.

— Значит, так: походка для женщины — немаловажная часть ее образа, и от нее зависит очень много.

— Рейчел, давай сразу к делу, — тяжело вздохнул Головешка.

В голосе Теодора сквозила вселенская грусть, и я отлично его понимал. Мужчины созданы для того, чтобы переворачивать мир вверх дном, захватывать целые континенты, а Головешку учат крутить задом.

— К делу так к делу. Вдаваться в подробности теории правильной женской походки я не стану и потому лишь объясню основные ее постулаты.

— Чего?!

— Ладно, — махнула рукой Рейчел. — Совсем уж упрощу. При ходьбе пятку шагнувшей ноги ставишь у носка опорной, причем так, чтобы ее собственный носок смотрел чуть в сторону. Но не внутрь, наружу! Одновременно бедро необходимо подать вперед. Насколько сильно вперед — тут уже все зависит от поставленной себе задачи. Желаешь ли просто обратить на себя внимание мужчины, ясно дать ему понять, что он тебе нравится, или чтобы он почувствовал к тебе непреодолимую страсть. Пока все понятно?

Головешка неуверенно кивнул.

— Тогда пойдем дальше. Верхняя часть тела тоже должна работать. В талии, а также грудь, плечи, руки, а еще обязательна правильная посадка головы.

Рейчел взглянула на меня вопросительно: это-то показать можно? Я кивнул: как работает верхняя часть тела — показывай.

— Госпожа Рейчел, а мне вы никогда не объясняли, как правильно ходить нужно! — В голосе Мэри было полно обиды.

— Тебя Головешка потом научит, — не удержался Блез.

— Еще раз влезешь, и вы оба с Теодором учиться будете! — пригрозила ему Рейчел, и он на всякий случай поспешно отошел в сторону. — Все, с теорией покончено, переходим к практике. Не горбись, грудь вперед, подбородок повыше, а ноги для начала ставь так, как будто твоя задача — просто привлечь мужское внимание. Усвоишь, перейдем к более сложным вещам.

Головешка упал на третьем шаге, старательно отвернув морду в сторону, чтобы не размазать о снег макияж.

— Лео! — взмолилась Рейчел. — Тут показывать нужно!

— Ладно, показывай, — скрепя сердце разрешил я. — Но никому не подглядывать! Да, вот еще что, только первую цель.

Не хватало еще, чтобы Блез, Казимир и дю Эскальзер начали испытывать к моей жене непреодолимую страсть: все равно ведь будут подсматривать, как за ними ни следи.

— Господин Леонард, а мне смотреть можно? — робко поинтересовалась Мэри. — Вообще-то мне побольше Теодора нужно.

— Ты уж поосторожней там, Теодор! — приобнял Головешку на прощанье Блез. — В моем народе извращенцев не любят! Обнаружат подмену — выкинут за ворота. Хотя, скорее всего, с крепостной стены сбросят. Удачи тебе! — проникновенно сказал, но в следующий миг не выдержал и снова стал самим собой. — А главное, замуж не выйди.

— На свете нет ничего невозможного — дело только в том, хватит ли у тебя храбрости! — торжественно произнес Казимир, глядя на спину удаляющегося Головешки.

Афоризм он, несомненно, услышал от одного из попугаев самого Теодора, которые до недавнего времени постоянно находились у того на плечах. Затем, когда мы удалились на север и климат стал куда холоднее, ему пришлось с ними расстаться.

— Ну и зря, — помню, сказал Головешке Блез. — Мог бы что-нибудь и придумать, чтобы они не мерзли. В наших краях попугаев нет, а уж за таких-то умных тебе точно бы по весу золота отвалили. Причем не по птичьему весу — по твоему собственному.

Жадного Головешку потерянная возможность обогатиться расстроила так сильно, что он надолго впал в депрессию.

— Да уж, согласен, храбрости у него не отнять! — соглашаясь с Казимиром, кивнул виконт Антуан. — Полезть в логово, в женском обличье, зная, что с тобою произойдет, если тебя раскусят!.. Остается только надеяться, что снег достаточно глубок, и, если Теодора все же сбросят со стены, он все-таки выживет. Пусть даже парализованным, ведь тогда за нами останется долг ухаживать за ним до конца его жизни. Кстати, дров под тробором не пора ли добавить?

Тробор Гаспар стал еще одной проблемой, когда мы прибыли в северные края. Поначалу с холодом он как-то справлялся, но затем нам пришлось время от времени его подогревать, разжигая под ним костер, иначе механизм застывал. Затем виконту (ну недаром же он ученый) пришла в голову довольно простая конструкция. Та представляла собой несколько цепей и металлическую чашу, которая, если правильно навесить на тробора цепи, оказывалась под его брюхом. В ней мы разжигали огонь, и его приходилось поддерживать постоянно.

Тот же виконт дю Эскальзер предположил — все дело в летней комплектации тробора.

— Судите сами, — рассуждал он. — Мы обнаружили тробора в таком климатическом поясе, как тропики. Остров, где он и нашелся, расположен практически на экваторе. Ну и зачем ему нужна другая?

— А они имеются? — помню, спросил Казимир, который, кстати, и откопал тробора из-под груды камней.

— Ну конечно же! Взять, к примеру, рыцарей. И без слов понятно, что их комплектация меняется в зависимости от сезона. Летом больше всего внимания они уделяют вентиляции доспехов. Зимой же — другое дело. Тут тебе подогрев седла и уздечки, и, извините, леди, — посмотрел Антуан на Рейчел, — нижнее белье с двойным начесом. Впрочем, как и множество других необходимых вещей, поскольку металл имеет скверное свойство аккумулировать холод. И если провести аналогию рыцаря с тробором, ведь в обоих случаях металл — основная часть их конструкций, получается — этот чудесный механизм именно в летней комплектации. Что и понятно, стоит только учесть, где он эксплуатировался. Прежние были куда умнее нас, а следовательно, и деньги считать выходило у них намного лучше.

Но как бы то ни было, Блез звонко хлопнул себя ладонью по лбу, ведь именно его очередь была следить за тробором сегодня.

— Совсем забыл с этим проклятым Головешкой! — воскликнул он, бросаясь вглубь леса, где и находился тробор. И уже издалека донеслось: — Только бы успеть!

Все верно: если тробор остынет до определенной температуры, вернуть его к жизни станет целой проблемой.

Головешка исчезал вдали, все давно уже занимались своими делами, и лишь я продолжал на него смотреть. Что с моим-то чудесным зрением, которое смело можно назвать даром богов, было совсем несложно. Вот он посчитал, что приблизился к замку достаточно близко, и усиленно завихлял бедрами. Тед не любит холод немногим меньше тробора, и мерзнуть перед воротами замка ему совсем не хотелось.

«Удачи тебе, Теодор! И обязательно постарайся остаться в живых!» — глядя на него, думал я, невольно смахивая набежавшую на глаз предательскую слезу. Благо что увидеть ее не мог никто.